Херсонский дворец как-то быстро стал восприниматься моей крепостью. А ещё три пары радостных глаз. Меня здесь ждут, и я счастлив!
—Не уничтожай мой народ! Прошу тебя!
Опять сюрприз от моей охраны и Дугина. Вот умеют же люди подкинуть проблему исходя из самых лучших побуждений. Вечером Анна Островская как-то буднично появилась у меня в кабинете. Надо будет потом дать подзатылок радостно щерящемуся Дугину, объявившему о приходе гостьи.
Не скажу, что я был сражён, но сердце предательски застучало. За десять лет она совсем не изменилась. Её красота стала более зрелой, но оттого не менее яркой. А ещё она знает о моей реакции на неё и понимает, что в просьбе я не откажу. Надеюсь, что всё-таки визит носит не совсем меркантильный характер.
—Ты происходишь из старинного русского рода. Поляки не твой народ, — подкидываю пробный камень, дабы понять, что от меня хотят.
—Сейчас речь не о том. Просто прошу тебя остановить эту вакханалию и преследования. Ты победил! Польского влияния в Западном крае больше нет. Шляхта неспособна сопротивляться и готова исполнить все указы. Более того, богатые семьи выделят нужное количество денег на строительство школ, училищ, больниц с последующим их содержанием. Мы просим не отнимать землю и имущество, позволив желающим жить по закону. И пора прекратить террор. Наследники преступников и изуверов не виноваты за грехи отцов. Часть, конечно, продаст имущество и уедет, но большинство хочет остаться. Им нечего делать в Польше. Шляхта не хочет превратиться в нахлебников у своей родни. Мы гордые люди и хотим жить по-человечески.
—Наверное, ещё и события в Люблине повлияли на их решение?
—Ты в своём праве. Месть упоминается даже в библии. Я не поддерживаю столь демонстративного акта. В Европе тебя сейчас считают сущим варваром. Но старая сучка Чарторыйская заслужила возмездие. Ни один человек не принёс столько разрушений для Польши, чем эта мнимая патриотка. На её руках не меньше крови, чем у какого-нибудь военачальника, гнавшего восставших на русские штыки.
Европа с Польшей действительно бурлили и плевались бессильной ненавистью. Егеря показательно отрезали головы всему клану Чарторыйских и выставили ночью тела на центральной площади Люблина. Калиновских, Радзивиллов и Потоцких находили посаженными на кол в разных странах. Слуг вырезали десятками. От возмездия пока ушёл младший Радзивилл, служащий во французской армии. Но это дело времени. Пусть помечется и созреет перед смертью. Думаю, это и стало окончательной точкой для шляхты Западного края. Даже самые тупые убедились, что неприкасаемых нет. Вот и послали правильного переговорщика.
—Я не влияю на действия властей края. Насколько я знаю, всё идёт в рамках нынешнего закона.
—Это неправда, поверь, — грустно улыбнулась гостья, — С нами откровенно сводят счёты, мстя за прошлое. Поляков и католиков уже считают ниже по положению, чем жидов. Потому и прошу тебя вмешаться. Нам нужна защита и остановка откровенного произвола. Пусть настоящие виновные получат по заслугам. Но большинство жителей бывшего ВКЛ не виноваты. Они жили по своим законам, пусть и жестоким в отношении православных.
Некоторое время Анна молчала. Мне нечего было ей сказать, так как я особо не хотел лезть в отлаженный процесс. Может, надо было посчитать кое-какие экономически убытки и купировать их. Это действительно ненужные потери. Но репрессии были направлены против землевладельцев, что в будущем должно было дать толчок сельскому хозяйству. Крестьяне и артели лишались дополнительной прокладки в виде аренды земли. Торговцев и ремесленников не трогали.
—Констанция, девочка-ангелочек девяти лет с такими же голубыми глазами как у отца. Она тоже должна стать жертвой твоей войны? — Островская привела последний аргумент, — На мои Липки давно облизываются ваши настырные чиновники. Хотя всем известно, что там не используют крепость и живут вполне себе православные крестьяне. Кому-то, видно, мешают мысли о моих доходах. В Польшу я не собираюсь и буду бороться за свою землю.
Мда. Размяк я в последние годы. Или Анна понимает, какое воздействие оказывает на меня. Здесь ещё и дочь. Придётся всё равно помогать, если уж чиновники начали откровенный произвол. Мне нужен порядок и выполнение законов, а не беспредел. Или это я так успокаиваю себя за слабость?
—Куда ты меня тащишь? — в первый раз за сегодня засмеялась красавица.
Несу её на плече, как добычу, крепко схватив за упругую попку. Гостья болтает ногами и продолжает заводить меня своим журчащим смехом. Охрана и слуги дружно сделали вид, что ничего не произошло. Но почему-то моя кровать уже расправлена и готова принять любовников.
—Я должен проверить, что ничего не изменилось и госпожа Островская всё так же хороша, — смеюсь в ответ.
Кладу Анну на кровать и сразу начинаю стягивать одежду.
Мы оторвались друг от друга только под утро. Ничего не изменилось, может, даже стало лучше. Такого эмоционального урагана я не испытывал давно. Только с Шарлоттой, но не будем сейчас о ней. Надеюсь, я знаю, что делаю?
[1] Михаил Иванович Комбурлей (1761–1821) — волынский губернатор (1806–1815), сенатор, владелец и устроитель усадьбы Хотень.
[2] Варфоломей Гижицкий (1775–1827) — волынский землевладелец, польский военачальник на русской службе, генерал-майор. В 1816—24 годах — волынский губернатор (в чине действительного статского советника).
[3] Дошло до того, что католиком стал племянник синодального обер-прокурора Александра Голицына. Перешли в католичество и другие представители знати: князь Петр Голицын, княгиня Александра Голицына, княжна Елизавета Голицына, ставшая католической монахиней, граф Григорий Шувалов, тоже принявший монашество, князь Андрей Разумовский, княгиня Елизавета Гагарина, графиня Варвара Головина, Наталия Нарышкина, сын знаменитого генерала Петр Ермолов, Владимир Печерин, Михаил Лунин и др. Число перешедших в католицизм явно недооценивается, ведь от прозелитов «требовали», чтобы те «сохраняли в тайне свое отступничество»
[4] Габриэль Грубер (1740, Вена — 1805) — генерал Общества Иисуса в России.
[5] Митрополит Ираклий (1734–1809) — епископ Русской униатской церкви; с 1806 года её предстоятель с титулом — Митрополит Киевский, Галицкий и всея Руси, деятель униатской церкви на украинских, белорусских и литовских землях, которые находились в составе Российской империи.
[6] Бан — правитель земли, области. Название встречается среди правителей Хорватии, Боснии, Мачвы, Валахии, Молдавии, Болгарии и Венгрии. Понимался также как «господин» или «хозяин». Территория, которой управлял бан, называлась банатом или бановиной.
Эпилог
— Благословенно Царство… — торжественно начал митрополит Херсонский.
Обстановка самая что ни на есть торжественная. Недавно достроенный и освящённый Свято-Екатерининский собор блистал роскошью. Ничего так храм отгрохали. Но для административной столицы огромного региона самоё оно. Сейчас в городе достраиваются три церкви поменьше, так как население стремительно растёт и его требуется окормлять. Дворяне просто штурмуют архитектурное управление и мою канцелярию. Хотят люди строить здесь дома? и всё. После того как лично разрешил строительство своему приятелю графу Орлова, сразу пришлось подмахнуть разрешения ещё и троим акционерам ЮГК. Но здесь хоть можно быть уверенным, что люди возведут дворцы любой этажности и ещё прилегающую территорию облагородят. Части соискателей победнее отказали. У меня здесь ещё большой план дешёвого жилья для служащих и рабочих. Трёхэтажки для чиновников и целые слободы для тружеников с обслугой. Всё будет застраиваться по пану, без создания районов бедноты и трущоб. В этом мире такого ещё никто не строил. В общем? развлекаюсь, когда есть настроение.
—Благослови брак сей: и подай рабам Твоим сим жизнь мирную, долгоденствие, любовь друг к другу в союзе мира, семя долгожизненное неувядаемый венец славы… — продолжил красивым баритоном Иоанн.
Оглядываю явно нервничаю невесту и улыбаюсь. Вроде все переживания позади, но Аня жутко нервничает. Да, сегодня Константин Павлович Романов связывает свою судьбу морганатическим браком с госпожой Орловской — Кисель.
Не скажу, что я особо её люблю. Просто сразу понял, что это моя женщина. Логического обоснования искать не стал, принял как должное. Сначала Анна немного стеснялась своего двойственного положения, но вдруг на помощь пришла Катя. Девочка-киборг пообщалась с красивой гостьей и полностью её одобрила. Надо было видеть, с какими удивлёнными глазами Орловская ходила после беседы с моей дочерью. Но деталей не выдала. Бабы!
Затем была наша поездка в Западный край. В принципе я заранее написал губернатору отменить явно дискриминационные акции и ехал больше проверять. Если рассуждать честно, то палку перегнули. Будь на дворе времена Екатерины, то Россия получила бы полноценное восстание шляхты. Но реформы шли по чёткому плану, опираясь на тридцатитысячную западную группировку войск. А ещё была грамотная работа ревизоров, судов, прокуроров и иных служб. Даже у очень богатого и влиятельного человека шансов против бюрократической машины. Чиновники же работали дружно, чувствую полную поддержку столицы и меня любимого.
Эмансипация не просто так начала завоёвывать влияние в Европе. Оказывается, Анна была вполне себе официально избрана в совет шляхты Западного края. Более того, она им, по сути, руководит.
На этом же самом съезде польской шляхты я предложил прекращать отделять себя от Империи. Есть закон о дворянских собраниях некоем демократическом органе, который мало общего имеет с моей реальностью. Вот пусть и решают свои вопросы коллегиально с русскими дворянами. В целом по стране от этого объединения была польза. Шло разъяснение указов, сами помещики получили право обращаться в государственные органы от лица собраний. Просто служилому сословию показали, что с их мнением считаются и дали возможность чего-то решать в масштабах губернии. Заодно власти в тонусе, так как особый упор я сделал на выявления разного рода недостатков и казнокрадства. С учётом нынешнего влияния прессы, результаты были молниенос