— Это дельное предложение. Но мы таким образом усилим нашего многовекового врага. Если десятки тысяч сильных воинов появятся у турок, то кто мешает визирю отправить их воевать против нас?
— Тогда представь картину, как двести тысяч разъярённых осман обрушиваются на наших балканских союзников и других христиан. Никто не мешает визирю натравить голодающую бедноту на неверных, которые в отличии от них, могут позволить себе есть хотя бы два раза в день. Мы двинем войска через Дунай, а в это время получим удар от французов. Байрактару даже не надо будет отправлять в Болгарию, Грецию и Сербию регулярные войска. В Порте действительно неспокойно, и есть большое количество недовольных. Получив передышку в виде мирного договора, вся эта масса двинется на восток. Я бы ещё поддержал войска визиря хлебом и старой амуницией. Пусть разбирается со своими врагами в Сирии, а не на Балканах.
— Странный поворот в твоих предпочтениях, как я уже говорил, — задумчиво произнёс Александр, — Но пусть будет так. Захват Константинополя может подождать.
Через два дня военный совет утвердил план расположения армии и частичное её расформирование. Но на самом деле демобилизованы были больные, раненые и выслужившие свой срок. В стране был запланирован новый рекрутский набор. Дабы не кидать в бой новичков, готовилась резервная армия из частей, воевавших на Кавказе, запасников и казаков. Генералы поддержали мнение, что война с Наполеоном неизбежна, чем ещё больше заставили Александра сомневаться в нерушимости возможного мирного соглашения.
Следующий важный разговор состоялся у меня с людьми, определяющими экономическую политику. А неплохо так устроилось правительство в Михайловском замке. Здание немного изменили, большие залы переделали, дабы увеличить количество кабинетов для служащих. Но общий лоск и размах, задуманный Павлом, остался. Идёшь по коридорам и сразу понимаешь, что ты попал во второе по значимости здание великой Империи.
— А где наш министр образования? К нему у меня тоже есть вопросы, — Спрашиваю вставших и изобразивших поклон Сперанского с Канкриным.
— Выехал в Новгород, Ваше Высочество, — ответил зампред Кабмина, — Там должны собраться ректора всех университетов страны для обмена опытом.
— Вот это хорошее дело! Может, я застану министра, так как скоро мы с братом едем в Новгород. Тогда приступим к делу. Намедни я имел разговор с главой Сбербанка, и он просто ошарашил меня странной новостью. Оказывается, в России не готовят специалистов по финансам. Все заботы по воспитанию подобных кадров берёт на себя банк или компания, куда поступает на работу неофит. Михаил Михайлович, но вы же примерно представляете рост подобного рода компаний в ближайшие годы. У нас уже работает пять банков, три страховые компании, биржа и несколько кредитных товариществ. Всякую мелочёвку я не считаю, но их несколько сотен. Если крупнейший банк страны испытывает недостаток кадров, то чего говорить об остальных.
— Мы упустили этот момент. Ранее подобное обучение действенно проводилось в компаниях, куда устраивался человек, — взял слово Канкрин.
Ну ему-то виднее. Он как раз начинал у одного ушлого ростовщика-еврея, пусть земля ему будет стекловатой.
— Вы забыли уточнить, что ранее банковское дело было строго семейным и не требовало большого числа сотрудников. Но только за последний год Сбербанк открыл четыре новых отделения. А их могло быть в два раза больше. И причина в отсутствии кадров. Теперь второй вопрос — как быть с подготовкой фискалов и финансовых ревизоров для профильных министерств? Неужели вы думаете, что с развитием этой сферы уменьшится количество преступлений? Кто их будет предотвращать и раскрывать?
— Но простите, ранее мы обходились имеющимися силами. И как можно предотвратить финансовое преступление? — Сперанский был в полной растерянности.
Вроде не наивные люди, но почему-то не хотят подумать об очевидном. Правительство только недавно окончательно закрыло вопрос по Дворянскому банку. Суды и прочие тяжбы длились десять лет. Документация в банке велась как бог на душу положит. Долги покрывались из казны, поместья закладывались по два раза, в общем, безобразий хватало. Так как мы ныне государство правовое, многие дворяне подавали в суд и требовали вернуть реквизированную собственность. А ведь нужно было просто соблюдать закон и регулярно проверять банк со стороны государства. Но сейчас я боюсь не этого.
— Вы все знаете про афёру Фаркаша Кемпелена[1], которую я раскрыл пару лет назад? — оба собеседника кивнули — Но ведь элементарно и легко было догадаться об обмане. Предлагаю вам совсем простейший способ обмана людей.
Я начал объяснять схему, которую использовали ещё в XIX веке. Но наибольшего успеха в этом деле добился товарищ Мавроди. Понятно, что была французская «Панама» разного рода биржевые махинации, но финансовая пирамида наиболее простой способ обмануть вкладчиков. Реакция моих внимательных слушателей была совершенно разная. Сперанский был просто в шоке от простоты и эффективности аферы. А вот глазки Канкрина подозрительно заблестели. Чувствуется, что финансовое воспитание он получил у ростовщика. Не будь нынешних жестоких законов и неминуемого наказания, может министр финансов и сам бы решился на подобную махинацию.
Я ещё долго беседовал с двумя министрами. Итогом встречи стала организация профильных факультетов при московском университете. Заодно правительство должно рассмотреть проект создания Академии госслужбы на базе курсов подготовки чиновников. Это заведение будет располагаться в столице и станет готовить уже сложившихся специалистов, набираемых по всей стране. Госслужащих тоже надо готовить, учить и воспитывать. Устав нового заведения буду согласовывать в дороге с братом. Есть у меня задумка внести в него кое-что от китайцев, у которых был целый ритуал и открытые экзамены для претендентов на высшие должности.
Россия стремительно меняется и госаппарат перестаёт успевать реагировать на происходящее. Ну неспособен какой-нибудь статский советник, заставший ещё времена моей бабушки, разобраться в обращении страховой компании. Поэтому придётся людей учить и сразу установить правило, что программа обучения будет корректироваться каждые пять-семь лет. Никто не станет менять её кардинально. Она, скорее всего, будет усложняться. Сейчас просто глупо требовать от людей знаний, которые им было негде получить. А примерно в 1820 году уже вырастит целое поколение, которое получило совершенно иное образование. На них я и делаю ставку в плане развития страны. Ещё дожить бы до этих дней.
Загруженный мыслями после предстоящего разговора возвращаюсь домой. Опять меня ждут кабинет, работа с бумагами и вино. Так я скоро совсем сопьюсь. Надо будет завтра провести интенсивную тренировку, как в прежние годы. Нет, я не забросил шпагу и силовые упражнения, но бегать совсем перестал. Но в гостиной меня ждал сюрприз, который явно изменит мои завтрашние планы.
Гостья сделала книксен при этом её всё также роскошная грудь чуть не вывалилась из лифа. Замысловатая причёска, колье, которое я подарил при расставании и это невинное выражение лица. Молча подхожу к ней и впиваюсь в податливые губы. Она попыталась чего-то сказать, но я не позволил ей очередным поцелуем. Женщины у меня не было давно и часть хандры явно происходит от банального недотраха. В Англии было несколько вариантов, но я, может, и подлец, но точно не насильник. Тащить женщину в постель, используя своё звание или её безвыходное положение, даже за деньги, сродни изнасилованию. Вот поэтому я завёлся с полпинка.
Буквально разрываю лиф и хватаю два крепких полушария, под вздох гостьи. Далее уже не сдерживаюсь, задираю платье, срываю эти новомодные панталоны и раскладываю красотку на небольшой софе. Рывком вхожу в неё и сразу задаю такой темп, будто куда-то тороплюсь. Партнёрша вроде не против и стонет явно довольная. Кончили мы почти вместе. Отдышавшись, пытаюсь поправить платье и натыкаюсь на смеющийся взгляд зелёных глаз.
— Мой, принц, — голос у неё всё с той же небольшой хрипотцой, — Вы так встречаете каждую просительницу?
Уже позже, когда мы насытились друг другом Милица, рассказала о причине своего прихода. В общем, её муж-рогоносец внезапно охладел к некогда любимой жене, заподозрив, что и третий ребёнок рождён без его участия. Хотя баронесса клялась и божилась, что здесь всё чисто. Я с трудом сдерживал смех, ибо для меня данная ситуация попахивала цирком. Так как денег у сербо-австрийки хватало, она весьма выгодно вложила мой подарок или алименты, как вам угодно, то фон Лоде зашёл с другой стороны. Он начал перекрывать ей дорогу в высший свет, распуская не совсем хорошие слухи. Пока чужачку терпели, но уже начали отказывать от некоторых домов, что для её жизнерадостной натуры было ощутимым ударом.
— Я люблю балы, приёмы и прочие развлечения. Не могу сидеть дома, это не моё. И тут вдруг мне отказывают несколько старых знакомых. Более того, муж грозит, что не позволит посетить мне рождественский бал в Зимнем. К тому времени я вообще могу стать парией.
Странный этот фон Лоде. Ну, разойдись ты и не мучай жену, коль тебе не нравится её поведение. Женись на другой, благо человек он известный и занимает неплохую должность. Когда ты женился на беременной девушке, то, о чём думал? Ладно, это не моё дело.
— Ты знаешь Варвару Головину, ныне Салтыкову?
— Кто же не знает первую женщину-министра? — удивлённо отвечает Милица, — Она занимается всеми домами презрения в стране и не только. Говорят, что раньше она была лучшей подругой самой Императрицы.
Да, наша Варвара ныне министр социального развития, если выражаться языком моей эпохи. Некоторое время она была министром образования, но поняв, что не тянет, сама подала в отставку. С Лизой у неё действительно разлад, как, впрочем, у многих дам Фонда. Императрица отошла от прочих дел и занялась политикой. Но группировка Головина/Толстая и Ко имеет в общество огромное влияние. И, чего греха таить, оказывает мне поддержку, а то бы тамошние клуши меня совсем демонизировали. В общем, решил поговорить с графиней, вернее, уже княгиней, чтобы та поддержала одну милую баронессу.