Библиотекарь пожал плечами и неуверенно ответил:
— Сказали, что при проектировании комплекса возникли проблемы с отключение гравитации в тех отсеках, где это было необходимо в производственных целях. То есть: или все модули плавают в невесомости, или во всех — искусственная гравитация. Поэтому и сделали конструкцию разделяемой.
— А как же потом соединяться? — спросила Мио, прищурив и без того узкие глаза.
— А маневренные двигатели зачем? — усмехнулся "Книжный червь".
— Так это что же получается — движки есть во всех модулях? — уточнил Проводник.
— Вот именно, — подтвердил старик, тяжело вздохнув.
Кому-то показалось, что он устал разговаривать, а кому-то, что жрать, а он, тем временем, продолжил:
— А потом…
— Что потом? — перебил его Проводник, не дав договорить.
— Потом проблему устранили, а маневренные двигатели остались, вместе с механизмами стыковки-расстыковки.
— Это что же получается — продовольственные склады могут отделиться и дать дёру? — ещё больше заволновался Алексей.
— Угу… Главное, чтобы они про это не прознали. "Хранители" малообразованные люди и не слишком любопытные, в техническом отношении. Их задача — обеспечивать жратвой комплекс.
— А эти козлы её зажилили! — воскликнул Проныра.
— Ничего — скоро мы её добудем, — заверил всех Диггер. — Уже зреют народные волнения, а эти дураки этого не понимают…
Кроме этого, пришедшие ещё раз услышали про то, что случающиеся на станции глобальные катаклизмы, такие, как станцетрясения, являются результатом сбоя в ходовом двигателе. Из-за возникающих разногласий между "Самоубийцами" и "Тахионами", случалась несвоевременная подача вещества на смешение с антиматерией. Это и вызывало сотрясение недр всего комплекса. Настоящее землетрясение, которое на станции можно было оценивать по двенадцатибальной шкале, как и на Земле. Всё зависело от времени задержки.
…
Распрощавшись со сварливым старичком и серо-жёлтой пылью книжных полок, спутники направили стопы в сторону "Химиков". Разжиться суперклеем было просто необходимо, а так же, не мешало приобрести хоть какое-нибудь химическое оружие. На пути у них лежала "Станция регенерации воздуха". "Элементали" — так называли служителей этого отсека. В связи с их жизненной необходимостью, к ним относились с трепетом, стараясь не раздражать служивых, от которых зависело благополучие всех обитателей комплекса. Однако, это не мешало многим с подозрением коситься в сторону "Элементалей", потому что про них ходили самые противоречивые слухи. Одна из таких баек заключалась в следующем: рассказчик убеждал слушателей в том, что на станции случаются настоящие бури. Это происходит тогда, когда на "Станции регенерации воздуха" на суперповышенную мощность включали вентилятор, гонящий обогащённый кислородом воздух. А если "Элементали" подключают систему к аварийному модулю… Это режим повышенной мощности. В чрезвычайной ситуации, когда необходимо продуть отсеки комплекса за короткий промежуток времени, есть другие средства, про которые предупреждать надо! А пьяницы хулиганят, от широты души, нелегально добавляя дополнительные мощности от высоковольтного кабеля, в результате чего по коридорам гуляет настоящий торнадо. В связи с тем, что переходы достаточно узки, скорость воздушного потока, порой, достигает воистину ураганных значений. Бушует стихия до тех пор, пока техники не проспятся. От этих выходок страдают все… Могут, конечно, и предупредить, но, из-за того, что "Элементали" и "Бездельники" из "Центра связи", живут в отдалении друг от друга и, соответственно, бухают раздельно, штормовое предупреждение по громкоговорящей связи звучит, несколько, запоздало. Тогда, когда стихия уже вовсю наносит разрушения. Самое странное, что никто из слушателей решительно не помнил про такие ситуации, но, как всегда, находились такие, которые с пеной на губах утверждали обратное: да — было, да — помним, да — мы свидетели! И уже оппоненты начинают сомневаться в своей правоте… Может быть — проспали?
Ещё одна из баек разительно отличалась от первой. Эта шутка "Элементалей" заключалась в следующем: внесение в струю воздуха дезодоранта, имитирующего тухлые яйца. Тот самый ароматизатор, добавляемый в бытовой газ. Каждому школьнику известно, что пропан-бутан не имеет: ни запаха, ни цвета, а определять утечку зажжённой спичкой — имеет известные последствия. Поэтому его ароматизируют, а "Элементали", которые должны очищать воздух, безнадёжно его портят. По крайней мере комфортное существование…
…
На "Станции регенерации воздуха" народ скучал. Один из техников, подслушавший в коридорах станции то, о чём говорит про них остальной народ, рассказал про вторую байку своим товарищам. Те только усмехнулись. Продолжая улыбаться, главный инженер вспомнил один случай: "Газ пропан-бутан не имеет запаха и, в целях безопасности населения, в него добавляют одорант этилмеркоптал или этилмеркаптан. На химическом предприятии его производят в концентрированном виде и когда на рабочего цеха, где разливают одорант по бочкам, попала одна-единственная маленькая капелька этого вещества… Он и и разбавленный вызывает приступы тошноты, а тут… Но, исходя из того, что у постоянных работников таких заводов чувства притупляются, мужик не особо обратил внимание на этот факт. Он и не подозревал, как от него воняет! А разило знатно — скунс бы задохнулся. Без этих мыслей, он залез в общественный транспорт… Не все жители городка работают на химпредприятиях…
Выслушав этот рассказ и вдоволь посмеявшись, второй техник предложил:
— Неплохо бы пустить по вентиляции нервно-паралитический газ, например — иприт. Подойдёт зарин или заман. Или, как учили в школе — V - газы, но, где их взять? Харчей мало, а так бы мы здорово разрядили обстановку!
— Ты что — рехнулся?! — поверив в шутку, вопросил главный инженер. — Как потом проводить дегазацию всей станции? Например, если в этой комнате поместить каплю синильной кислоты, то здесь лет десять и муха не пролетит! Противогаз не снимешь, вместе с костюмом. Жрать-то как — через шланг?
— Ну да! — радостно поделился своей идеей второй техник. — Помещаешь в регенеративный патрон шмат сала и вдыхаешь ароматные пары…
Третий техник устало зевнул и перебил зубоскала:
— Ты бы лучше подумал о том, как эффективнее удалять из воздуха углекислый газ, а то щелочные кондиционеры уже работают на полную мощность, а регенеративных патронов мало и они требуют экономии.
— Да и про освещение неплохо бы подумать, — поддакнул первый. — Если в ближайшее время не разжиться недостающими светодиодами в лампах, то, через некоторое время, отсек рискует оказаться в полумраке, а ещё позже, и вовсе погрузиться в темноту.
Главный инженер почесал затылок и задумчиво сказал:
— Надо по-новой изобретать свечи Эдиссона.
— Лампочку Ильича сконструируй! — сказал кладовщик, вошедший в помещение бодрой походкой.
— Ты что — Петрович! Где вольфрам взять?
Все техники мрачно закивали головами, а первый прогнусавил:
— Ты бы лучше в своей кладовке порядок навёл! Регенеративные патроны валяются где попало; сухой кислород, в пластинах, сложен штабелями без всякой упаковки, а гранулированная регенерация, так та вообще — в углах кучами лежит.
— Да-да! — встрепенулся главный инженер. — Взорвёмся тут все, к такой-то матери!
— Наведу! — бодро заверил всех Петрович и скрылся в лабиринте помещений.
— Факелы надо делать, — авторитетно заверил всех первый техник.
— Из чего? — спросил второй, скорчив ироничную рожу, с которой можно только классическую музыку слушать.
— Как из чего! Палка, тряпка и нитрокраска. Мы так в детстве делали, когда лазили по монастырским подвалам.
— Не пойдёт! — резко возразил третий техник. — Дым, копоть и ненадолго.
— Тогда масляные лампы налепить из глины, как в древнем мире, — не унимался первый. — А чего — хорошо себя зарекомендовали: дёшево, сердито и надёжно. Глину можно взять на болотах — в "Бассейнах".
Главный инженер помотал головой, в знак несогласия, и прочитал нотацию:
— В те времена использовалось оливковое масло, а ты сейчас и кукурузного не найдёшь! Лучше сидеть в темноте, но сытым, чем голодным при свечах… И так думает большинство обитателей станции!
— Вот — правильно! — обрадованно подхватил идею первый. — Наделать парафиновых свечей, пока не поздно.
— А где его взять? — спросил второй, оценивая товарища недоверчивым взглядом.
— Кого?
— Парафин.
— Тогда восковых! — не сдавался первый.
— А воск откуда? — спросил второй, так же не собираясь сдавать позицию ни на миллиметр.
— Как откуда! Из "Лаборатории синтеза растений". В оранжерее находятся ульи.
— Зачем? — искренне удивился третий.
— Ты что — совсем спятил? — встрял в разговор главный инженер. — Кто будет растения опылять — работники, что ли? Они могут только х… груши околачивать! Или абрикосы…
— Хлебное дерево, тоже — неплохо, — поддержал идею первый.
— По балде как навернёт, сорвавшимся плодом, килограмма, эдак, на три, с двадцатиметровой высоты! — усмехнулся второй.
— Ну и что? Заменит тупой предмет.
— Кстати, сгоревшие свечи можно отправить на переплавку и сделать новые, — поддержал его главный инженер.
— Всё равно, какой-то процент сгорает без возврата, — возразил второй.
— Ну и хрен с ним! — взорвался первый техник. — Что — сейчас будем об этом думать? Пессимист, хренов…
Он почесал затылок, подражая главному инженеру и тут его осенило:
— А что, если снять лампы в коридоре?
Его кумир, по примеру почёсывания разнообразных мест, возразил:
— Не выйдет! Конструкторы станции, видимо, предусмотрели такой исход событий и вмонтировали в стены такие светильники, что их уже не выковырять.
— Это ещё почему? — удивились все.
— Они завязаны со стенами и если снимать источник освещения, то придётся выпиливать солидный кусок железной переборки, в которой, потом, не найти: ни концов, ни контактов, ни самой лампы — новейшие технологии.