Данила перехватил удивлённый взгляд своей белокурой гостьи и несколько смущённо сообщил:
– Работала дизайнер-женщина. Симпатичная такая девушка!.. Всё повторяла, что в такой местности да в деревянных хоромах очень мило будет смотреться стиль прованс, французский кантри. Я тогда повел себя как дурак. Какой, к чёрту, прованс?.. А она мне под нос буклет своей фирмы суёт – свежесть морского бриза, пикантность прованских трав и пьянящий аромат лаванды… Откуда здесь море? Какие травы, лаванда?.. Лягушки вечером у реки в ассортименте, квакают – не заснёшь. Комары тучей. Река же близко. У всех в палисадниках морковка, лук да редиска. Какие на фиг прованские травы?
– Не оправдывайся! Женский стиль. Довольно славненько. Думаю, ты позволил этой девушке-дизайнеру творить здесь всё, что она хочет, с учетом сугубо личных, возможно, интимных отношений.
– Ты ясновидящая? – поднял брови Данила.
– Слегка… Жизненный опыт и женская интуиция.
Данила открыл перед Яной дверь одной из комнат.
– Не буду мешать, отдыхай. Ася, пойдем, я размещу тебя в комнате рядом.
Яна осталась одна.
Она вошла в ванную комнату и огляделась. Светлая палитра оттенков стен и пола с преобладанием розовых и голубых тонов, ванна на ножках, большое окно, яркие элементы декора в виде цветочного букета, небольшие картины в зеркальных рамах. На полочках косметика.
Яна наконец-то смогла принять ванну с душистой пеной. Она так устала, ее так разморило, что она чуть не уснула прямо в воде. Закутавшись в мягкое полосатое полотенце, Яна добралась до удобной полутораспальной кровати и рухнула на нее как подкошенная.
Но в три часа ее словно подбросило. Она проснулась как от удара. Открыла глаза и огляделась. Сначала она не могла понять, где находится, но потом вспомнила. Она сунула ноги в пушистые тапочки, накинула мягкий махровый халат, который висел в ванной, и отправилась на кухню. Ей ужасно захотелось пить. Открыв холодильник, она обнаружила банки с пивом и открытый пакет с апельсиновым соком. Яна выпила стакан сока, вернулась в свою комнату и снова улеглась в кровать.
Сначала сон не шел к ней, но потом она словно провалилась в бездонную яму, и ей привиделось яркое, тревожное, запоминающееся видение.
Перед ней якобы стоял высокий незнакомый мужчина в шляпе и очень зло смотрел на нее. «И зачем вы хотите, чтобы я это покупал? – недобро спрашивал он, наступая на Яну. – Это же не завод! Развалины! Руины!»
Яна сразу же сообразила, что речь идет о хлебобулочном заводе. А злобный мужчина – это потенциальный покупатель этой рухляди, Старостин Илья Евгеньевич.
Яна отступила на несколько шагов, но мужчина неумолимо надвигался на нее со словами: «Зачем, Яна? Зачем?..» – «При чём тут я?! – оправдывалась Цветкова. – Я только посредница. Это вы сами захотели его приобрести! Больше скажу, я удивлена, что вы покупаете такое странное строение! Я-то тут при чем?! Ваш каприз!» – «Нет! Это вы, риелторы, словно назойливые мухи, впариваете, уговариваете, расписываете прекрасными красками достоинства предлагаемых объектов как что-то очень выгодное для вложения денег. Словно гипнотизируете своих клиентов. И они, уже под гипнозом, подписывают любые документы».
Яна, трепеща от ужаса, не успела ничего возразить Илье Евгеньевичу, как он вдруг прижал ее к стене и закричал ей в лицо: «Яна! Помоги! Найди меня! Пообещай, что ты меня не кинешь! Я погибаю!..»
Яна в ужасе открыла глаза. Лоб ее покрылся капельками пота.
– Мамочки… – прошептала она непослушными губами.
– Янка! Янка! Ты как? Вставай! Уже много времени! – Перед ней стояла Ася и трясла ее за плечо.
– Ой, что это я?.. – выдохнула Яна, натягивая на себя одеяло. – Где я? Шучу. Который час?
– Почти одиннадцать. Мы с Данилой уже позавтракали, забеспокоились о тебе, ты же ранняя пташка. Слушай, какой этот Данила привлекательный!.. Располагает к себе!
– Так замути с ним! – зевнула Яна.
– Издеваешься? Он только о тебе и твердит… Яна да Яна… Ты извини, но я немного рассказала о тебе, о твоей жизни, о том, что у тебя трое детей…
– Немного? Представляю… Надеюсь, ты рассказала ему о Мартине? Чтобы он прекратил так плотоядно смотреть на меня, – поинтересовалась Цветкова.
– Самую малость. Извини. Я не ради своей выгоды, уже понятно, что я Данилу никак не интересую. Я тебя спасти хочу… И Мартина, чтобы беды не случилось.
– Спасибо за заботу. – Яна откинула одеяло и убежала в ванную.
Она привела себя в порядок, сделала красивую прическу – косу-колосок, куда удачно вошли все мелкие топорщащиеся прядки, и надела нарядную блузку и удобную юбку.
Завтрак приготовил для нее Данила. А букет из красных роз создавал радостное настроение.
– Мне не надо сегодня жарить яичницу? – уточнила Яна.
– Веранду еще не починили, но рабочие работают над этим, – улыбнулся Данила, у которого дух захватило при виде Яны. – Я сегодня постараюсь угодить вашим вкусам, госпожа.
– Надеюсь, – кивнула Яна и села за стол.
На завтрак Данила предложил ей творожный мусс с ежевичным желе и конфитюром из лесных ягод, украшенный черной и красной смородиной. Кружевные, очень аппетитные блинчики были свернуты в тонкие аккуратные трубочки, начиненные белым шоколадом с ванильной ноткой и темным шоколадом с ароматом кофе. Глазированный персик в карамели и сахарной пудре с листиками мяты завершал королевский завтрак. На стол были поданы свежевыжатый малиновый сок с кубиками льда и кофе сорта «Бурбон».
– Боже мой! Данила! Это – гастрономический оргазм! – воскликнула Яна. – Я не ожидала! Это чудесно!
Данила сел напротив Яны.
– Я очень рад, что тебе понравилось. Извини за кофе, но сортов «Копи Лювак» и «Блэк айвори» у меня нет. Это дорогие сорта, у нас здесь на такое спроса нет. Я реабилитирован?
– Вполне, давно не ела так вкусно и изысканно, – подтвердила Яна.
– Испортить вам аппетит? – спросила Ася, которая подошла к столику.
– Попробуй, – милостиво разрешила Цветкова.
Ася протянула ей телефон и показала Яне то, что они отсняли на кладбище.
– Тебе телефон Туз вернул?
– Ага, вернул! Как бы не так! У него отобрали. И твой тоже, кстати. Он у меня. Но до этого фотографировал участковый. Потом мне скинул снимки. Это Людмила?
– Да, это она! Такой я ее и запомнила, – печально сказала Яна.
– Это точно Кузнецова-Пушкина на фото? – уточнила Ася.
– А какой смысл на памятник ставить фото чужого человека? – пожал плечами Данила. – Ведь люди-то близкие на похоронах были…
– Ну, когда Людмилу хоронили, памятника еще не было. Его позже поставили.
– Интересно, с кем я говорила в Москве? – спросила Цветкова.
– А вот это правильный вопрос, – похвалила ее Ася. – Я еще вчера на всякий случай позвонила Виталию Николаевичу Лебедеву.
– Кто это? – заинтересовался Гордеев.
– Московский следователь.
– Издеваешься? – напряглась Яна. – Зачем ты это сделала? Я тебя не просила. Теперь опять придётся выслушать, что я – чёрная метка, что я опять куда-то влезла…
Яна и полковник полиции, следователь по особо важным делам, были знакомы более двадцати лет, и их отношения больше напоминали извержения вулкана, чем дружбу.
– Ты знаешь, что говорить он может что угодно, но если надо, то для тебя и в космос полетит, – отмахнулась Ася. – Так вот, я не вводила его в курс дела на сто процентов, а то он сейчас бы уже здесь был, а просто попросила навести кое-какие справки.
– И на этом спасибо, – вздохнула Яна. – И что Виталий узнал?
– Мало что. В больницу действительно была доставлена неизвестная женщина без документов. Ее привезли по «скорой». Несчастную сбила машина. Больше всего пострадало лицо. Водитель, который ее сбил, когда она переходила дорогу в неположенном месте, оказался порядочным и состоятельным человеком. Он привез ее в больницу и полностью, даже с лихвой, оплатил ей лечение. И позже – пластические операции. Зарегистрировали ее как Кузнецову Людмилу. Дама была замкнутая, словно немного не в себе. Но это и не удивительно при таких-то травмах. Странно, но ее никто не навещал.
– Почему? Я приходила.
– Ну, это было один раз. И твой визит был, как я понимаю, по ее просьбе.
– Она несколько раз ложилась в эту больницу? – уточнила Яна.
– Да. Ты приходила к ней после последней пластики.
Яна задумалась:
– Сначала лицо было искалечено, потом пластика… Как эта дама выглядела на самом деле, никто сказать не может… А сейчас она там? Поговорить с ней можно? – поинтересовалась Яна, допивая кофе.
– Нет, она ушла из больницы на следующий день после того, как ты была у нее, и больше не объявлялась. Куда и зачем? Никто не интересовался. Хирург, который был ее лечащим врачом, конечно, не очень доволен, что она рановато для своего здоровья покинула больницу. Но никакого криминала в этом не видит, и угрозы ее здоровью тоже нет, поэтому в больнице никакого беспокойства не проявляли по поводу ухода пациентки. Сейчас ведь никого силой не удержишь.
– А паспортные данные? Адрес? – спросил Данила.
– Она объяснила, что не помнит свой адрес. Временная амнезия после травмы.
Яна пояснила:
– Думаю, врачи не особенно и докапывались, кто она и откуда. Главное, больная за всё платила, и деньги эти, я представляю, были не маленькие.
– Именно так всё и было. А потом она выписалась и просто исчезла, растворилась. Кому какое дело до нее?
– Мне становится всё больше любопытнее, что же это за тётка такая? – сказала Яна. – Зачем она втянула меня в эту историю, послала в этот город, приплела мистического покупателя?
Ася покачала головой:
– Да уж… Потрясающая историйка, ничего не скажешь. Хоть Шерлока Холмса приглашай.
Яна посмотрела на Данилу.
– Мне бы надо вернуться домой. Но думаю, что не все вопросы с полицией еще улажены.
Данила несколько взволнованно ответил:
– Домой ты еще успеешь. Здесь такая каша заварилась, что ложкой не провернёшь. Думаю, вам с Асей придется задержаться здесь на недельку-другую.