Шарп обернулся. «Агент О’Хара, что вы думаете по этому поводу?»
«Мы уже это обсудили, и я согласен», — сказал О’Хара. «Я не против сыграть роль хорошего парня для её сучки… то есть, её плохого парня. Извините».
Корри рассмеялась: «Нет, сучка — это нормально. Сучка — это хорошо. Давайте вызовем первую».
Корри наблюдала через стекло, как первого, Моргана Бромли, ввели двое офицеров, усадили и предложили чашку кофе или безалкогольный напиток, но он отказался. Затем его оставили одного в комнате на пять минут — стандартная процедура. Он был в хорошей форме, ростом не менее шести футов и четырёх дюймов, красив, чисто выбрит, с глубоко посаженными карими глазами и орлиным носом, его преждевременно поседевшие волосы были собраны в длинный хвост.
«Ладно», — сказала Корри, когда прошло пять минут. «Поехали».
Шарп остался наблюдать, пока Корри и О’Хара покинули наблюдательное гнездо и вошли в комнату для допросов. Бромли сидел за столом с высокомерным выражением лица.
«Мистер Бамли», — начала Корри, — «я агент Свонсон, а это агент О'Хара».
«Это Бромли, — сказал мужчина, — а я доктор. У меня есть докторская степень».
Корри не стала извиняться. Она лишь ухмыльнулась. О’Хара сел за стол напротив, а Корри осталась стоять.
«Доктор Бромли, — сказала Корри, — мы записываем этот допрос, и вы находитесь под присягой. Пожалуйста, назовите своё имя, род занятий и подтвердите, что этот допрос добровольный, и что вы понимаете, что можете в любое время потребовать адвоката или уйти».
«Доктор Морган К. Бромли, доктор философии, профессор, библиотекарь и архивист Библиотеки штата Нью-Мексико. Что касается моего добровольного присутствия здесь, мне пригрозили, что если я не приду, меня могут вызвать в суд».
«Пожалуйста, дайте ответ «да» или «нет». Вы здесь добровольно?»
«Да, я полагаю».
«Пусть в протоколе будет указано, — громко и неприятно произнесла Корри, — что свидетель присутствует здесь добровольно. Итак, мистер Бромли…»
«Доктор Бромли».
«Мой первый вопрос: знали ли вы, что профессор Оскарби спал со многими своими студентками — вашими коллегами?»
«Что за вопрос? Вы что, полиция нравов?»
Корри про себя похвалила мужчину за этот ответ, но лицо её оставалось напряжённым и стервозным. «Пожалуйста, ответьте на вопрос».
«Я должен ответить?»
«Нет. Однако учтите, что вы находитесь под присягой, а ложь федеральному агенту является уголовным преступлением».
«Ну, я с ним не спала».
«А остальные студенты? Я имею в виду, девушки».
Колебание. Затем: «Да».
«Какие именно?»
Бромли ехидно рассмеялся. «Все, я думаю. А почему бы и нет? Всё было по обоюдному согласию».
Корри задумалась. «Вы знали Миранду Драйвер и Молли Вайн?»
"Да."
«Насколько хорошо?»
«Как коллеги. Однокурсники».
«Вы знаете, что они сделали? Пошли в пустыню, разделись догола и, по сути, совершили самоубийство?»
«Я читал об этом в газетах».
К этому моменту новости о смертях уже распространялись под контролем, но ФБР скрыло информацию о камнях-молниях.
«Кажется довольно странным совпадением, что двое бывших учеников Оскарби совершили такой безумный поступок. Знаете, почему?»
«Нет, не знаю».
«Когда вы в последний раз видели Миранду Драйвер?»
«Я не помню».
«Но вы видели ее еще со времен, когда вы вместе учились?»
«Я с ней столкнулся. То же самое с Молли. Мы не поддерживаем связь».
«Вот именно? У меня есть сведения, что вы поддерживали связь с ними обоими — регулярно». На самом деле у неё не было таких сведений, но она хотела посмотреть на его реакцию.
«Извините, это вопрос?» — спросил Бромли.
«Я сомневаюсь в правдивости вашего утверждения, что вы не выходили на связь. Думаю, вы выходили».
«Я так и не услышал вопроса».
«Вы поддерживали с ними регулярную связь?»
«Я уже ответил на этот вопрос».
Он же обычный чёртов адвокат. «А как насчёт Оскари? Ты с ним на связи?»
"Нет."
«Когда вы в последний раз общались с ним?»
«С тех пор, как он вернулся в Мексику, не видел. Это было… лет двенадцать назад».
«Он был твоим научным руководителем по диссертации. Расскажи мне о нём».
«Что я могу сказать? Он был харизматичным. Он притягивал. Но я довольно быстро понял, что он фальшивка».
«Так почему же вы остались его учеником?»
«Потому что менять научного руководителя диссертации на полпути — академическое самоубийство».
«Вы знакомы с камнями-молниями?»
"Да."
«А как насчет празиолитовых молний?»
"Да."
«А что вы о них знаете?»
«Я так понимаю, они связаны с культурой Галлина. Это всё, что мне известно».
«Говоря о культуре Галлина, вы ходили на полевые раскопки с Оскарби и другими его учениками, включая Вайна и Драйвера, верно?»
"Правильный."
«Что происходило во время этих полевых сезонов?»
«Копали. И обычно это были длительные выходные, а не «сезоны».
«А как насчет секса?»
«Вернемся к полиции нравов? Конечно, палатки ползали, но в основном это был Оскарби, вынюхивающий всё вокруг, как собака».
«Вам не понравился Оскарби?»
«О, а это заметно?»
Корри начала чувствовать разочарование. «В скольких полевых экспедициях вы участвовали?»
"Три."
"Когда?"
«2011, 2012 и 2013».
«А помимо ползания по палатке и рытья ямы, что-нибудь еще происходило в этих экспедициях?»
«Там была еда, питье и сон. И купание в реке. И жареные крекерики у костра».
«Что-нибудь необычное?»
«Насколько я помню, нет».
«Вы нашли празиолитовые грозовые камни?»
«Нет. Хотелось бы. Известно всего два экземпляра, принадлежащих сомнительному коллекционеру по имени Нэш».
«Что вы нашли?»
«Много интересного материала: литические изделия, керамика, человеческие останки. К сожалению, Оскарби так и не опубликовал свои работы, и всё это до сих пор лежит где-то в подвале Университета Нью-Мексико. За исключением человеческих останков, которые мы, конечно же, оставили на месте, как того требует NAGPRA».
Это ни к чему не привело. Корри посмотрела на О’Хару. «Агент О’Хара, полагаю, у вас есть вопросы к этому свидетелю?»
О’Хара кивнул. «У меня есть вопрос», — сказал он, и его голос внезапно стал резким. Он наклонился к Бромли. «У нас есть основания полагать, что Оскарби был связан с тайным обществом, торгующим наркотиками, членом которого вы были. Это правда?»
Услышав это, Бромли рассмеялся. «Тайное общество? Вы имеете в виду культ, да? Тайные общества — это для отцов-основателей и студентов Лиги плюща».
«Просто ответьте на вопрос».
«Вы, ФБР, всё ещё так упорно защищаете Уэйко, не так ли? Могу ответить одним словом: нет».
Тишина. О’Хара посмотрел на Корри. «Вам слово, агент Свенсон».
«У меня больше нет вопросов», — сказала Корри. Она пристально посмотрела на Бромли, на лице которого всё ещё читалось удивление и полунедоверие. «Спасибо, доктор Бромли. Можете идти».
Он встал, покачал головой и ушел.
Когда дверь захлопнулась, Корри повернулась к О’Харе: «Я думала, ты станешь мистером «Хороший парень».
Он ухмыльнулся. «Ну, этот парень был таким ловким, что я просто обязан был ему влепить. И я подумал, что могу оказать тебе услугу, развеяв одну теорию. Он, может быть, и мудак, но он не член секты».
Корри пришлось признать, что, несмотря на всю свою ловкость и уклончивость, Бромли был убедителен. «Принял к сведению. Давайте пригласим следующего».
28
НОРА С САМОГО НАЧАЛА ЗНАЛА, что это плохая идея. Корри не было — она проводила выходные в домике Уоттса, вдали от цивилизации. Скипу нужно было наверстать упущенное в Институте и работать в субботу и воскресенье.
Таппан отправился на Восточное побережье, как и планировалось. Нора не хотела вмешивать никого из Института.
Поэтому она решила пойти одна.
Корри нашла и дала ей две недостающие главы из диссертации Драйвера. Нора прочла их с интересом и удивлением. И теперь ей не терпелось узнать «наземную истину» (как это называлось в археологии) – выводы и теории из этих двух глав.
Она сбавила скорость на джипе, понимая, что приближается к концу изрытой колеи. Обогнув скалу-худу, она увидела впереди площадку, где остановилась съёмочная группа. Их следы на песке теперь были смыты ветром. В машине у неё было много воды, и она возьмёт ещё в рюкзаке. День был относительно прохладным – около 30 градусов, с периодическими облаками – и путь до чёрного образования, где было найдено тело Вайна, составлял всего милю. Это она могла сделать сама. Что касается скалолазания… ну, это был крутой участок, 3-й и 4-й категории сложности, но без верёвок, страховки и напарника. По крайней мере, она на это надеялась.
Нора припарковала машину, вышла и огляделась. Здесь было гораздо более одиноко, чем когда там остановилась съёмочная группа. Но всё же произошли перемены к лучшему. Недавно прошёл дождь, и хотя земля снова сухая, влаги было достаточно, чтобы полевые цветы пробились из рыжевато-коричневого песка – маленькие мазки цвета, словно случайные мазки краски на тусклом холсте. Непрекращающийся ветер кружил над землёй клубы пыли, но Нора была рада этому: его присутствие приносило прохладу. Вдали она видела высокий чёрный холм, очерченный на фоне неба, такой же грозный, как всегда.
Она пожала плечами, надев свой CamelBak, полный галлон воды и немного перекуса. Она сделала большой глоток, нанесла свежий слой солнцезащитного крема на лицо, шею и руки, надела шляпу и солнцезащитные очки — и, не тратя времени, отправилась в путь.
Идти по тропе было легко, следы многих, кто прошёл здесь раньше, всё ещё были видны. Она шла быстро, физическая активность подавляла чувство тревоги. По правде говоря, ходить по пустыне без напарника – всегда глупо, как и лазать по скалам в одиночку. Она оставила сообщение на голосовой почте Корри, сообщив ей, куда идёт, на случай, если что-то случится; но было уже утро воскресенья, и Корри, вероятно, не вернётся в поле зрения до вечера.