— Чего завис? — Прервала мои размышления Василиса.
— Моментом наслаждаюсь. — Честно признался я. — Вот думаю, может и правда стоило, ради такого поцелуя попасть в больничку.
— Дурак. — Буднично произнесла Василиса, но было видно, что ей приятны мои слова. — Мне пора, — Она взглянула на часы. Злата к вечеру к тебе заедет, даст еще зелье, и скорее всего, тебя завтра уже выпишут. Так что, не рассчитывай, что кто-то за тебя будет твою работу выполнять. — Она внезапно стала серьезной. — Ребятишек надо найти как можно скорее, сейчас для тебя это дело приоритетно.
— Тогда устройте мне встречу с Ярой. — Я пожал плечами и отметил, что это у меня получилось уже почти легко, силы возвращались ко мне с невероятной скоростью, если все пойдет такими темпами, то я даже сегодня вечером смогу сбежать из больничной палаты.
Василиса сморщилась, будто съела очень кислый фрукт.
— То есть! Я тут его целую всего. — Возмущенно заявила она мне. — А ты об этой старой людоедке думаешь?
— Не всего. — Поправил я ее и постарался изобразить на лице скабрезную ухмылку. — А встреча с Ярой, нужна для дела, только она в курсе, кого том мог навоображать Бельский на заре карьеры.
— Да ни о чем она не в курсе. — Отмахнулась Василиса. — Я с ней говорила в тот же день, когда ты запросил встречу, так что не хитри. — Я вздохнул, но спорить не стал, я и сам прекрасно об этом знал, встретиться с Ярой я хотел только из личных побуждений, мне казалось, что стоит мне оказаться рядом с ней и все наладится, встанет на свои места.
— Все! — Махнула мне рукой Василиса. — Я побежала. Жду результатов, если что звони, мой второй номер у тебя есть. — Она игриво подмигнула мне и скрылась за дверью.
Я обессилено рухнул на подушки, даже не подозревал, что общение с ней меня так утомило, вот будет мне урок на будущее не жрать чего ни попадя, есть же нормальная пища, пирожки, например, но нет, яблоко мне подавай. Впрочем, все, что не делается, делается к лучшему, этот вещий сон, он расставил кое-что по своим местам, дал мне некоторые зацепки.
Звякнул смартфон, пришло сообщение, и я осмотрелся в его поисках. Телефон нашелся в тумбочке рядом с кроватью.
В смартфоне обнаружились примерно шесть миллионов пропущенных от Васьки, столько же сообщений от нее с требованием перезвонить, пара сообщений от Алены с пространными рассуждениями о том, почему у нас ничего не сложилось и с десяток оскорбительных, потому что я не отвечал ей, ну и конечно селфи Василисы из больничного лифта, на которой она, прикусив язычок подмигивала мне. Я несколько мгновений любовался на ее красивое лицо, после чего набрал Ваське. Трубку сняли сразу же.
— Ну? — Не здороваясь спросила она.
— Жить буду. Врачи говорят, что долго, но не очень счастливо. — Усмехнулся я.
— В смысле? — Не поняла блондинка.
— Да тут врачиха цыганка, диагноз по ладони ставит и заодно гадает на деньги там, на любовь.
— Дурак. — Беззлобно выругалась девушка. — Ты главное из больницы выйди, я тебе и счастье, и любовь устрою. Как чувствуешь себя?
— Хреново, — Честно признался я. — Мучаюсь!
— Что болит? — Голос девушки мгновенно снова стал встревоженным.
— Да нет. — Махнул я рукой так, будто она могла это увидеть. — Не болит ничего. Я вопросом мучаюсь. Вот смотри, траванулся я яблочком наливным, ну которое по тарелочке пускают, чтобы смотреть всякое. Ну и вот после того, как оно прошло через мой кишечник утратило ли оно магические свойства до конца? Может мне стоит после того, как я по большому схожу попросить белого друга мне показать чего-нибудь.
— Дима! Ты идиот. — Выругалась Васька, и на этот раз она была уже по-настоящему зла. — Я о нем волнуюсь, а он собрался вещие какашки рассматривать. Еще и рассказывает мне тут об этом. — Я беззвучно рассмеялся, ну да дебильные шутки про испражнения кажутся мальчикам смешными и в солидном возрасте, пусть даже мы к этой поре и начинаем понимать, что они действительно беспросветно тупые.
Она кричала на меня еще минут пять, после чего все же удостоверилась, что я в порядке и попрощалась, а я остался в палате один, вернее не совсем один, за окном на жестяном отливе, примостились мои птички и изо всех сил показывали мне, что они за меня волнуются, а у меня даже не было сил, чтобы встать и впустить их. В конце концов им надоело бессмысленно пялиться на меня через закрытое окно, и птицы улетели, я же забылся сном.
— Да ну чтоб тебя, Дима. — На этот раз меня разбудил хлесткий удар по щеке, я открыл глаза и вздрогнул, чем вызвал на губах Златославы довольную усмешку. — Знаешь, когда ты сдохнешь, мне, пожалуй, будет не хватать этого твоего страха. Только он греет мне душу, и хоть немного скрашивает то, что я должна с тобой возиться.
— Злат! Давай поженимся? — Я уставился на нее с такой искренностью, на которую только был способен. — Я вот только сейчас осознал, что ты единственная для кого я важен в этом мире, только ты одна лечишь меня, кормишь завтраком, и вообще у тебя красивая попа, я думаю, что я был бы с тобой счастлив.
— Не дождешься. — Она криво усмехнулась. — Не для тебя мама ягодку растила. Вот. — Она сунула мне под нос кружку. — Пей.
— Что это. — Я настороженно принюхался.
— Настой на поганках бледных и заячьей моркови, лютый яд от которого нет спасения. — С серьезным лицом пояснила мне ведьма. — Василиса Андреевна велела мне тебя на ноги поставить и заботиться, но я подумала, что проще будет убить, больно уж ты человек никчемный, к тому же внешне не приятный.
— Вот я и говорю! — Я сделал глоток, настой был довольно приятен на вкус. — Из нас вышла бы идеальная пара, я ужасен, ты прекрасна, плюс на минус.
— Дим! Давай без упражнений в остроумии. — Взмолилась Злата. — Ну бесишь же, все что выходит из твоего рта это тупо и убого. Давай ты выпьешь настойку, да я поеду?
— Нет. — Я надул губы и отвернулся. — Сначала сказку, потом выпью лекарство.
— Да блин! — Выругалась ведьма, после чего схватила меня за шею, зажала нос и влила в мой открытый рот горячее содержимое кружки. Я давился и глотал, в какой-то момент мне показалось, что я сейчас даже захлебнусь, но вроде пронесло. — Доволен сказкой? У меня тут еще бутерброд с колбасой, могу так же запихать.
— Не надо. — Откашлявшись воспротивился я. — Я сам покушаю, потом…
— Вот и хорошо! — Она встала и очаровательно мне улыбнулась. — До встречи, надеюсь она состоится не скоро. — Девушка напоследок одарила меня презрительным взглядом и удалилась, я же почувствовал, как по телу разливается живая энергия. Нет не было ничего и близко похожего на тот раз, когда меня напоили живой водой, но этот напиток тонизировал невероятно, куда там энергетики из жестяных банок, которые любят подростки.
Прошло буквально минут пять, и я наконец то смог встать с кровати и подойдя к окну, открыть его, от прежней слабости не осталось и следа.
— Дима. — В палату через открытое окно заглянула Алконост, и убедившись, что никого внутри нет, влетела, за ней тут же последовали и ее подруги. — Дима! Дима! Дима! — Принялись они скакать вокруг меня. — Живой! Живой! Живой!
— Ох вы птички мои. — Я наградил их умильным взглядом. — Как я рад вас видеть, как я вообще рад что-то видеть вокруг себя.
— Мы испугались! — Сообщила мне Сирин. — Просыпаемся ночью, подруга твоя орет, мы в комнату влетаем, а она тебя лупит, по щекам, а ты лежишь мокрый, бледный, жуть, страх. А потом она тебе по груди как начнет стучать! Потом она доктора вызвала. А потом, убежала. А мы врачей впустили и тебя увезли. А потом к тебе эта примчалась, растрепанная вся, лохматая, страшная, орала на всех, особенно на тебя, оскорбляла по-всякому, говорила, что, если ты помрешь, она тебя своими руками удавит.
— Вот тебе и Премудрая. — Усмехнулся я. — Не логично же, если бы я помер, то как меня удавить бы получилось.
— Кто премудрая? Яга то? — Удивилась Гамаюн. — Нет. Яга она просто мудрая.
— Яра приезжала? — Я удивленно уставился на птицу.
— Яга! — Поправила меня она. — Она примчалась, всех тут напугала, на врачей жути навела, дождалась, когда ты розоветь начнешь, и уехала. Василиса то со своей этой, не приятной подругой, позже приперлись, хотя надо сказать, они за тебя тоже волновались, еще блондинка твоя на красной машине приезжала, но она там, далеко остановилась, не заходила, но мы ей сказали, что с тобой все хорошо, что в тебя иголок воткнули много, и что к тебе санитарку с уткой приставили.
Услышав про эту утку мне почему-то вспомнились слова Емели про диарею, и я густо покраснел.
— Дима! Дима! Дима! — Снова запрыгали вокруг меня птички. — Поехали домой! Ты здоров! Здоров! Домой!
Я посмотрел на них и внезапно понял, что и вправду хочу домой, ну что мне делать в этой больнице? В молод, силен и полон энергии, а тут утки и каша на воде, хотя вот каши на воде, да с бутербродом с маслом и сыром я бы сейчас съел с удовольствием, в животе заурчало, я глянул в окно, начинало смеркаться, а значит на улице уже часов десять вечера.
Одет я был в больничную пижаму, из вещей в палате нашелся только телефон, а значит…
— Девочки, а в чем меня привезли? — Поинтересовался я у птичек. — В смысле мои вещи какие-нибудь тут есть?
— В чем привезли…- Прыснули от смеха мои сожительницы. — В чем ты спал в том и привезли, зато вон какую пижаму тебе тут выдали.
Я лишь кивнул и написал сообщение Ваське с просьбой забрать меня и отвезти домой.
Шлепая босыми ногами по кафельному полу, я гордо прошествовал мимо поста дежурной медсестры, которая даже взгляда на меня не подняла, уткнувшись в заполнение бумаг, главное делать вид что я знаю, что делаю и сохранять уверенное выражение на лице. Впрочем, никто меня и не подумал останавливать, ну решил пациент прогуляться на ночь глядя и шут с ним, а что босиком, так может ему так больше нравится.
Я сидел на лавочке в уютном больничном дворике, когда в свете заходящего солнца на дороге показался ярко красный «Жук» и развернувшись через двойную сплошную криво припарковался на тротуаре. Васька выскочила из машины и крепко обняла меня.