Среди современных критиков были лидеры профсоюзов. Они осуждали его увольнение работников PATCO, а также его близость к корпоративным интересам, которые вознаграждали его щедрыми взносами на избирательные кампании, и его успешное противодействие повышению федеральной минимальной заработной платы, которая оставалась на уровне 3,15 доллара в час на протяжении всего его президентства.[451] Во время его правления членство в профсоюзах продолжало падать: примерно с одной четвертой части всех работников до одной шестой к 1989 году. К концу 1980-х годов либералы также обвиняли президента в бедственном положении бездомных, число которых выросло с примерно 200 000 в начале 1980-х годов до 400 000 к концу десятилетия.[452]
Как и профсоюзные лидеры, защитники интересов афроамериканцев и других групп меньшинств не испытывали особой симпатии к Рейгану. Конечно, как и в предыдущие десятилетия, в 1980-е годы им было что отпраздновать — не смотря на политику Рейгана. В 1983 году мэром Чикаго был избран Гарольд Вашингтон, а мэром Филадельфии — Уилсон Гуд. Оба они были афроамериканцами. В конце 1983 года Рейган подписал закон, согласно которому третий понедельник января стал национальным праздником — Днём Мартина Лютера Кинга-младшего. В 1984 году преподобный Джесси Джексон стал первым чернокожим американцем, выдвинувшим свою кандидатуру на пост президента США. В том же году впервые появилось «Шоу Косби», завоевавшее высокие рейтинги до конца десятилетия. Шоу Опры Уинфри начало свою необычайно долгую и успешную работу в 1985 году. Август Уилсон, талантливый драматург, в середине и конце 1980-х годов создал ряд высоко оцененных пьес, в том числе «Чёрное дно Ма Рейни» (1985) и «Ограды» (1986). Тони Моррисон, уже ставшая признанной писательницей, в 1987 году опубликовала «Возлюбленную» — богатый воображением роман о пороках рабства. Этот роман помог ей получить Нобелевскую премию по литературе шесть лет спустя.
Тем временем Рейган неохотно пришёл к выводу, что будет политически опасно пытаться положить конец позитивным действиям, которые к 1980-м годам стали считаться правом в корпоративном и образовательном мире, и которые ревностно защищались либералами в федеральной правительственной бюрократии. Федеральные чиновники продолжали контролировать положения о выделении льгот для меньшинств, участвующих в финансируемых правительством строительных проектах. Сохранение в годы Рейгана подобных программ показало, что чернокожие — как и другие целеустремленные группы интересов — могут держаться на плаву даже в политически недружелюбные времена.
Многие лидеры групп меньшинств были особенно довольны двумя событиями на Холме в конце второго срока Рейгана. В ходе длительной и ожесточенной борьбы в конце 1987 года они объединились с другими либералами, чтобы добиться поражения (58 против 42) в Сенате кандидатуры Роберта Борка в Верховный суд. Борк, федеральный судья, ранее работавший профессором права в Йельском университете, был откровенным консерватором, занимавшим должность генерального солиситора Никсона по совместительству. Он также выступал против Закона о гражданских правах 1964 года, позитивных действий и дела Роу против Уэйда.[453] Эта чрезвычайно ожесточенная борьба за утверждение кандидатуры, в центре которой были политические и социальные взгляды Борка, а не его квалификация — она была достаточно высокой — сопровождалась обстрелом с обеих сторон. Это свидетельствовало о том, что назначения в Суд, который в то время был глубоко разделен, становились крайне пристрастными. Приведя в движение идеологов как справа, так и слева, эта борьба привела к резкому усилению межпартийной войны в Конгрессе в 1990-е годы.
Второе событие было ещё более однозначно приятным для либералов — и для многих других. В 1988 году демократы и республиканцы отложили в сторону партийные баталии, чтобы одобрить так называемый Акт о возмещении ущерба японцам-американцам (иногда называемый Акт о гражданских свободах). Эта мера предусматривала признание вины американцев японского происхождения за переселение и заключение в тюрьму 120 000 из них во время Второй мировой войны. Она также предусматривала выплату компенсаций в размере 20 000 долларов каждому из 60 000 до сих пор живущих американцев японского происхождения, которые были интернированы, а также наследникам некоторых других. Когда в 1999 году Министерство юстиции закрыло бухгалтерские книги по этой программе, оно сообщило, что было произведено 82 210 выплат на общую сумму более 1,6 миллиарда долларов.[454]
Несмотря на эти политические победы, у лидеров меньшинств было мало поводов для радости в эти годы. Два получивших широкую огласку случая расистского насилия спровоцировали особенно длительную напряженность. Первый произошел в июне 1982 года, когда Винсент Чин, двадцатисемилетний американский чертежник китайского происхождения, был забит до смерти дубинкой в пригороде Детройта двумя белыми работниками автосервиса, которые решили, что он японец и, следовательно, виноват в увольнениях в отрасли. Убийцы были признаны виновными в непредумышленном убийстве второй степени и приговорены к трем годам условно. Хотя один из нападавших был позже признан виновным в нарушении гражданских прав Чина и приговорен к двадцати пяти годам тюрьмы, приговор был отменен по формальным основаниям, и последующий суд в 1987 году привел к его оправданию. Затянувшийся и получивший широкую огласку судебный процесс возмутил многих американцев азиатского происхождения, некоторые из которых создали боевые паназиатские организации, чтобы бороться за лучшие права и защиту.
Второй акт насилия вызвал бурную полемику в обществе. В нём участвовал Бернхард Гетц, невысокий тридцатишестилетний инженер-электронщик. В декабре 1984 года он оказался окружен в вагоне нью-йоркского метро четырьмя агрессивными чернокожими молодыми людьми, которые требовали у него деньги. Гетц, белый человек, ранее был ограблен и ранен чернокожими. Он достал револьвер 38-го калибра и застрелил всех четверых. Один из них, получивший новое ранение, лежа на полу поезда, получил повреждение мозга и остался парализованным на всю жизнь. На суде в 1987 году выяснилось, что все четверо молодых людей имели судимости и что у троих из них в карманах были отвертки. Присяжные (среди которых было только двое чернокожих) приняли заявление Гетца о самообороне и оправдали его по обвинению в покушении на убийство и нападении. Его признали виновным только в незаконном владении огнестрельным оружием и приговорили к восьми месяцам тюрьмы. Местный опрос показал, что 90% белых согласились с приговором, в то время как среди чернокожих их было 52%. Многие белые американцы, травмированные расовой поляризацией и очевидной эпидемией преступности и беспорядков в городах, считали Гетца, «Мстителя в метро», героической фигурой.[455]
В 1980-х годах афроамериканские лидеры осуждали общий подход Рейгана к расовым отношениям. Наложив вето на экономические санкции против режима апартеида в Южной Африке в 1986 году, он признал своё поражение только после того, как Конгресс преодолел его вето. Кларенс Томас, консервативный афроамериканец, которого он назначил главой EEOC в 1982 году, разочаровал меньшинства, которые обвиняли его в том, что под его руководством агентство медленно противостояло дискриминации в сфере занятости. Как и Рейган, Томас выступал против позитивных действий. Лидеры групп меньшинств особенно сетовали на то, что Рейган не уделял должного внимания решению проблем, которые продолжали мучить жителей внутренних городов, в частности, высокому уровню преступности, бедности и безработицы. Благодаря распространению крэк-кокаина в конце 1980-х годов, эти проблемы могли усугубиться в течение десятилетия.
Отчаявшись в прогрессе на Севере, толпы чернокожих ежегодно возвращались на Юг, чтобы обнаружить, что и Дикси не является землей обетованной.[456] Хотя судебные решения, предписывающие десегрегацию государственных школ, в целом оставались в силе, прогресс в достижении горячо оспариваемой цели обеспечения расового баланса в школах был гораздо медленнее, чем в 1970-е годы. Ресурсы большинства городских школ по-прежнему были недостаточными. Разрыв между результатами тестов чёрных и белых детей хотя и сократился, но оставался значительным. Линда Браун, которая была главным истцом в деле «Браун против Совета по образованию» в 1954 году, с грустью заявила в тридцатую годовщину решения: «Это было не то быстрое решение, на которое мы рассчитывали».[457]
Основное наследие администрации Рейгана в области расовых отношений, которое вызывало сожаление у лидеров меньшинств, связано с назначением судей. По большей части президент не играл особенно активной роли в процессе отбора кандидатов, но во время предвыборной кампании 1980 года он заявил, что будет назначать на судейские должности только тех кандидатов, которые пропагандируют «семейные ценности». У ревностных консервативных сотрудников Министерства юстиции, отвечавших за отбор кандидатов, не было сомнений в его позиции. К моменту ухода Рейгана с поста президента он назначил 368 судей окружных и апелляционных судов — больше, чем любой другой президент. Они составляли почти половину всех судей этих федеральных судов. Подавляющее большинство из них были консервативными белыми мужчинами. Из 368 назначенцев семь были чернокожими, пятнадцать — латиноамериканцами и двое — азиатами.[458]
Рейгану удалось повернуть Верховный суд вправо. Если у Картера не было возможности сделать назначение на этом уровне, то у Рейгана их было три. В 1981 году он назначил Сандру Дэй О’Коннор, судью из штата Аризона, первой женщиной в Суде. Хотя многие представители религиозных правых были недовольны этим выбором — будучи сенатором от штата Аризона, О’Коннор поддерживала легализацию абортов и выступала за ERA, — президент твёрдо решил выбрать женщину, и Сенат утвердил её 99 голосами против 0.