– Ничего…– Никола похолодел от ужаса, только что он ощущал в руках холодную мягкую ткань.
Через мгновение, он уже убегал в сторону свалки под названием «Венера», отбросив все сумасшедшие идеи поиграть в детектива.
Никола увидел впереди лишь сужающиеся ряды мусорных груд, которые он с легкостью обошел за несколько минут и вышел на транспортную магистраль Дна.
Впереди лежала пустошь. Несколько километров мертвых прогонов и парапетов, усыпанных пылью и гравием, изрезанных железнодорожными палами, как шрамами.
– Один и без оружия…как смело, совсем голову потерял, слишком много совпадений! Но! Придется завершить начатое, и больше в дальние походы ни ногой! – проговорил Никола, погладив по голове Бота, – ни ногой, ни шага больше в сторону темноты!
– Всё же, что-то здесь не ладное, парни исчезли, мой знакомый исчез вслед за ними, а вождь что-то явно скрывает, – Никола достал конверт и поднес к свету, – но что? Может, ты знаешь? Но молчишь? – робот не ответил, – но мне все же не вериться, что это призраки. Пусть мне померещилось что-то внизу, в тоннеле, но черта с два я поверю в потусторонние силы! Мы с тобой не суеверные…
Никола присмотрелся.
– Не видно, – сказал он и хотел было положить его обратно во внутренний карман, как вдруг из неоткуда на него набросился безумный нищий, который сбил его с ног, и принялся душить, но, очнувшись, то ли от испуга, то ли от неконтролируемого бешенства, увидел перед собой лицо человека из города, отпустил горло и посторонился, косясь исподлобья.
– Какой сильный, – произнес Никола, откашлявшись, поднявшись рывком, он резко ударил кулаком в нос сумасшедшему, мстя, но тот ничуть не покачнулся, только чуть поморщился и фыркнул, из носа хлынула алая кровь.
– Да чтоб тебя! – выругался Никола, – откуда ты такой взялся? Или мне снится? Какой тебя черт принес? Ты кто такой? – заорал на него Никола.
– Откуда, откуда? Оттуда! – запищал сумасшедший, затем присел на корточки и стал грызть камень (грязный камень с земли, или кость?), вытирая ладонями окровавленную морду.
Никола обомлел. Поднял пыльный конверт, аккуратно положил, спрятал.
– Полоумный – подумал он, и зашагал прочь, но сумасшедший кинулся за ним и догнал. Он поплелся сзади.
– Так и будешь за мной идти? Убирайся на… – затем из уст его полились самые отборные словечки лексикона донных жителей.
– Буду, мне некуда идти, некуда! Нет дома, ничего нет. Я оди–и–и–ин, – выдавил сумасшедший из себя.
– Были бы патроны – пристрелил бы – Никола вздохнул и сказал, – будешь мешаться мне, пойдешь ко всем чертям, понял? Ты меня понял? Не слышу тебя? – угрожающе нахмурился Ник.
– Куда пойдешь? Куда пойти? – переспросил сумасшедший, явно не понимая, что от него хотят.
– Никуда, – Никола несильно прикусил язык от досады и замолчал, добавив, – и держись от меня подальше! Вот и все!
Теперь его беспокоили иные мысли. Мысли совсем другого рода.
Глава 25
Его Величество Император покинул небесный город тайным путем, и направился прямиком в религиозный храм, созданный на базе новой религии, ещё не признанной, не окрепшей, но которая рассчитывала в скором времени стать истинной. Для этого её нужен был мощный толчок вперед, и Император знал какой именно – Перерождение. Город, полный греха и порока должен был переродиться, очиститься и трансформироваться в иной вид разумной жизни – синтетику.
Название сего храма – Ристалище Душ, где ранее хранились великие артефакты, и все исторические упоминания о древней расе.
Затем, спустя время, обелиск и скрижаль перенесли недавно построенные помещения новой церкви, в самое сердце шеола, о чем знало всего лишь несколько человек, в том числе и Император, а храм тем временем закрыли на замок.
Для толпы, религиозное празднование должно было иметь лишь беззаботный и счастливый облик, в отличие от высшего руководства Земли, которое готовилось к перерождению и вечной жизни, поэтому осуществление задуманного выглядело куда более серьезным и ответственным для элиты, чем просто праздник – от этого зависело будущее их расы. От этого стыла кровь в жилах верховных особ. Ведь смерть, по их мнению, – это начало новой жизни, но никак, ни её конец.
Как считал Император, все проблемы вели к пьедесталу трона его жены, но какими дорогами он не знал.
Никто не заметил, как человек в мантии вошел в храм через черный вход, зайдя за алтарь, он включил красный фонарь на браслете. Спустился вниз по каменным ступенькам, и открыл старинным ключом тяжелую металлическую дверь.
Его встретил лязг цепей нескольких десятков заключенных в абсолютной тьме людей, почуявших такой знакомый аромат духов высшей особи.
Слышались стоны.
Из арочного входа вышел робот–прислуга, изящно поклонился, и, не издав ни шороха, поманил Императора в дальнюю ветвь темницы.
Со всех сторон доносились стоны и молитвы о спасении, обращенные к неизвестному гостю, его умоляли смилостивиться, кто-то просил о смерти.
Кто они – эти люди, знал лишь Император и Императрица. Никому нельзя было посещать эту часть храма.
Они зашли в тупик, миновав любимую Императором часть тюрьмы – камеру пыток, затем тюремщик отворил плотную тяжелую дверь, откуда послышался зловонный запах разлагающейся плоти. Император тяжело вдохнул запах гнили.
В голове пронеслись воспоминания о сутках, проведенных за выворачиванием суставов.
– А–а–а, – послышался глубокий вздох и стон издали комнаты, – сам король объедков удостоил меня своим божественным вниманием, – обратился к нему скрипучий старушечий голос, – будьте любезны, подойдите ближе, хочется заглянуть в ваши алчные и пустые глаза.
В комнате воцарилась тишина, простоявшая несколько минут.
– Восемь лет одиночества! Темнота сделала меня слепой, а ты пришел за советом? Молчишь? Думаешь, я скажу то, что ты хочешь услышать? Новые слова, новые значения, ты думаешь, мрак сломал меня…
Старуха захихикала.
– Хорошо… Ты узнаешь то, что знаю я. Но как бы ты не старался, ты не сможешь изменить начертанное судьбой. Время, оно не подвластно никакой науке и технике. Оно, как вода, утекает сквозь пальцы, ты не можешь его удержать. И чем ты сильнее стараешься его сжать, тем оно сильнее убегает от тебя. Ты пал… Ты предал свой род. Твое грехопадение было ударом для нас всех, ты не смог остановиться тогда, не сможешь и сейчас…ты не остановишься, пока не убьешь всех, вокруг себя… А пророчество гласит, что наступит новая эра, и во главе толпы не будет короля объедков. Ты сам знаешь, ты помнишь мои слова! Зачем ты пришёл? Надеешься, все изменилось? В твою пользу?
– Узнать правду, – сдержанно ответил Император.
– Правду, – усмехнулась она, – ты считаешь, что правда та, которую ты счел правдой, пусть это будет даже ложь.
Ваши дни сочтены, – улыбнулась старуха пустым от зубов ртом и плюнула в сторону Императора, пара капель упала на белоснежные блестящие сапоги.
– Я подарю тебе свободу, если ты скажешь мне правду! – закричал на все подземелье Император, стремительно впав в волнение.
– Убирайся, лицемер, и ищи правду в другом месте, здесь ты найдешь лишь несчастных своих слуг, – ответила ему старуха.
– Только скажи, виновна ли моя жена? – после отчаянного вопроса, словно все узники затаили дыхание и слушали, воцарилась гробовая тишина.
Старуха, помолчав и подумав, ответила:
– Твоя жена – лицемерка ещё большая, упрятавшая меня в темницу, виновна ли она? – старуха рассмеялась во все хрипящее горло, – вы все по уши в крови и вине. Да! Виновна! Несомненно, виновна!
И после этих слов, железная дверь закрылась за спиной Императора, который, прошептав тюремщику «убейте эту ведьму», удалился в свой роскошный замок, упал на райский золотой диван, стоящий на ножках из слоновьей кости и предпочел забыть о посещение сего места навсегда, а когда-то пытки и допросы доставляли ему массу удовольствий, пока он не встретил в каземате эту ведьму.
Глава 26
Под кронами тех же деревьев в саду "Высшего" города, вновь встретились все те же знакомые фигуры, мужчина и женщина.
Женщина под вуалью выглядела весьма озабочено и словесно карала опоздавшего кавалера, и когда она все же успокоилась, начала высокомерным тоном, как ни в чем не бывало:
– Ты все сделал, что тебе было поручено?
– Да, моя Госпожа! Как Вы и велели, как приказывал мне ваши сочные и сладкие губы, – зацвел собеседник.
Дама улыбнулась и произнесла полушепотом:
– Тогда, вас следовало бы отблагодарить, – она слизнула кончиком языка часть помады с губ.
– И ты подстраховался? Наверняка, крыса попадет в капкан! – довольно умозаключила она, – хочу, чтобы ему свернули шею! Чтобы разорвали на куски, вывернули кишки наизнанку и повесили на них… За любопытство свое, это существо должно быть наказано!
Мужчина вытащил из кармана горсть блестящих цилиндров и высыпал их на траву.
– Обезоружил, – улыбнулась женщина, – как обезоружил меня однажды, – она мило рассмеялась, и, взяв под руку кавалера, поманила его за собой, вглубь парка.
– О, да! Как я люблю грязь и мерзость! – подумала она.
– Блудница – подумал он, и словно песик на поводке, последовал за ней.
А издали, из тени, за ними наблюдала пара любопытных и знакомых глаз.
Глава 27
В комнате было совсем тихо, когда Эр открыл глаза.
Блестел потолок, все размылось и куда-то плыло, и были слышны лишь настенные старинные часы, которые тихо постукивали. Его веки опухли, ломило шею и ужасно разрывало голову изнутри.
Каждое движение доставляло ему тупую боль под висками. Пролежав ещё некоторое время с открытыми глазами, Эр провалился в сон, и очнулся, когда над ним склонился какой-то человек, он показался ему знакомым.
Принц постепенно стал различать голоса и вскоре начал понимать их смысл, к нему постепенно возвращалось сознание, и вскоре он услышал двух спорящих людей.