– Сволочь, – процедила я сквозь зубы. Гена вздрогнул. – Я не про тебя. Просто мысли вслух.
– Как бы Игорь ни поступил, он за тебя действительно волновался, – промямлил Жданов. Он терпеть не мог сплетничать и обсуждать людей за их спиной. Представляю, как нелегко ему дается наш разговор.
– Видимо, поэтому слал мне записки с угрозами.
– Кошмар, – сконфуженно выпалил Гена, но ничуть не удивился.
– Ты что-то знаешь об этом? – насторожилась я. – Выкладывай.
– Он ничего плохого тебе не желал, – залепетал тот. – Переживал, что ты из отпуска выйдешь раньше срока, вот и…
– Припугнул? – закончила я за него. – Очень благородно. А ты откуда знаешь?
– Игорь нервничал сильно после покушения на Кристину Миневич. Кричал, что тебе надо вернуть чувство самосохранения. Ты не понимаешь, в какой опасности находишься, и не хочешь уехать куда-нибудь подальше. Я не думал, что он всерьез…
Гена запнулся и громко чихнул. Снова аллергия? Часто она его в моем присутствии одолевает. Надеюсь, не я – главный аллерген.
– Как ты вычислила, что записка от Игоря?
– У меня свои каналы, – туманно изрекла я. Не отвечать же, что Анита подсуетилась. Я встала с кресла и подошла к шкафу. – Пора вещи собирать. Воспользуюсь моментом, пока не появилось желание что-нибудь разбить.
Гена ретировался мгновенно. Вернулся через минуту. Поставил мне на стол пустую коробку внушительного размера и снова удалился. Заботливый у меня заместитель, оказывается. Был…
Я удалила с компьютера все файлы, на всякий случай запустила торрент и поставила на скачивание кучу дорам. Если кто-то попытается сунуть любопытный нос в мои дела – ему будет чем развлечься. Личных вещей в кабинете за шесть лет скопилось немало, памятных мелочей – и того больше. Кружки, сувениры, грамоты, любимые маркеры, парочка счастливых проездных билетов… Во мне проснулся самый настоящий Плюшкин. Прошлогодние юридические журналы, банка кофе и степлер тоже полетели в коробку. Вскоре она заполнилась до отказа и весила килограммов десять. Я даже сняла со стены плакат с мультяшной белкой и вытащила из нижнего ящика десять упаковок разноцветных скрепок. Не пропадать же добру, в конце концов.
Под скрепками валялось множество смятых бумаг. Я сгребла их в кучу и собралась было отправить в мусорную корзину, как вдруг заметила рисунок на одном из сцепленных листов. Меня в буквальном смысле холодный пот прошиб. Моргнула – изображение не пропало. Знакомый символ: три параллельные линии с завитушкой наверху. Он смотрелся куда живописнее на стене, нарисованный кровью Вики. А на бумаге штрихи небрежные и чернила смазаны. Исправления, рисунки, помарки. Будто кто-то скучал на совещании и бездумно чиркал ручкой на черновике какого-то древнего договора. Боже… Убийца работал со мной?!
Судя по всему, договор пролежал в кабинете много лет – с этой компанией мы уже давно не сотрудничали. Кто угодно мог его исчеркать, и в ящик он мог попасть когда угодно. Не помню, чтобы я там хоть раз прибиралась. Теперь уже не вычислишь, кто автор этого художества, но разбрасываться подарками судьбы не стоит. Я оторвала лист от договора, сложила его пополам и спрятала в сумку. Позже изучу тщательнее.
Окинув кабинет прощальным взглядом, я забрала коробку и направилась к выходу. Ногу тут же обожгло царапающей болью. Ну вот, а красивые были колготки. Посмотрела вниз: так и есть, задела кактус. На колене зияла живописная дыра, вверх и вниз стремительно ползли стрелки. Мистер Колючка не желает со мной расставаться? Уже и не вспомню, кто его подарил и в честь чего. Кажется, огромный кактус с оранжевым цветком на макушке стоял в углу целую вечность. Я часто о него спотыкалась и изредка поливала остатками чая, но он выжил, несмотря ни на что. Почему-то сейчас заброшенное растение показалось мне невероятно родным, словно мы вместе прошли через огонь и воду. Пожалуй, кактус был упорнее многих моих сотрудников. Редкое качество, похвальное.
Я извернулась, едва не выронив тяжелую коробку, и подхватила горшок с кактусом. Нести все это добро было очень неудобно, просить о помощи – некого. Всех сотрудников сразу после дезертирства директора отправили по домам, в офисе работали лишь пара отделов. Счастье еще, что официально я не числилась замом Игоря, и мне не придется расхлебывать всю эту юридическую кашу. Чудный выдался первый рабочий день после отпуска. Он же последний…
Пристроив вещи на среднем ряду Ленд Крузера, я захлопнула дверцу и зябко поежилась. Погодка была отнюдь не весенняя. Сплошь сугробы и гололед.
– Кира! – донесся сзади Олин вопль.
Я обернулась. Мой бесценный ассистент сломя голову несся мне навстречу, размахивая руками.
– Фух, – выдохнула Оля, подбежав ко мне. – Жданов сказал, ты на лифте только-только спустилась. Я уж думала, разминулись.
– Молодец, успела. Чего хотела-то?
– Ну… Как дела?
– Компания развалилась, директор сбежал, подчиненных разогнали, клиентов поубивал маньяк. В общем, все прекрасно!
– Да? – переспросила Оля, явно думая о чем-то своем. – А я совсем не знаю, как жить дальше.
Начинается! Будто у меня своих забот мало.
– Что за глупые вопросы? Поступай на юридический, как и собиралась. Аренда твоей квартиры почти на год оплачена. К тому времени устроишься. Ты же не одна, у тебя с Костей отношения, верно?
– Вроде того. – Она смущенно хихикнула. – Но я бы не стала на него надеяться. Хочу всего добиться сама, как ты.
Да… Мой пример сейчас особенно привлекателен. Стою на улице в дикий мороз, безработная и преследуемая убийцей – любителем ритуалов. Прелесть, сама себе завидую!
– Кстати, – спохватилась Оля, – тебе Левицкий на прошлой неделе опять звонил.
– Какой Левицкий? – Я вздрогнула от знакомой фамилии. Век бы ее не слышать!
– Николай. Который президент Сигмеон-банка.
– Лично звонил?!
– Ага. Просил, чтобы ты с ним связалась. Я отмазывалась, как ты велела, но со Ждановым он говорить не захотел.
Чтобы такой человек мне названивал? Обалдеть! И почему не на мобильный? Узнать номер легко. А, ну да… В последнее время я не принимала вызовы с незнакомых номеров – журналисты задолбали. Однако с момента звонка его ассистента полтора месяца прошло. Что у Николая Левицкого за проблема, раз до сих пор не решилась?
Оля попрощалась со мной и вприпрыжку помчалась обратно в офис. С ярко-красными волосами, в дурацкой дутой куртке, она была похожа на розовый воздушный шарик с полыхающим костром на макушке. Я нырнула на водительское кресло и захлопнула дверь. Куда теперь? Домой? Там хорошо: интернет, недосмотренная дорама, полная бутылка белого рома. Вечер пройдет волшебно.
Хотелось бы знать, имеет ли Игорь отношение к убийствам. Если имеет – самое время завершать ритуал, а не сбегать с деньгами компании. Или у него не вышло получить силу, и он решил исчезнуть? Не отказалась бы разыскать дражайшего друга. Посмотреть в лицо и спросить – какого черта? К сожалению, шанс вряд ли представится, Игорь не дурак. Любой сильный вем легко рассмотрит его след в ближайших окрестностях. Так что он отсиживается где-то в далеких странах, подозреваю, что теплых. А я мерзну в Москве, в гордом одиночестве. Не хватало еще запереться в квартире и медленно спиваться. Благо деньги пока есть. Родственники только обрадуются, скажут – наследственность, никуда не денешься. Обойдутся.
Я достала телефон. Для начала выясним, что понадобилось Николаю Левицкому. Раньше я избегала разговоров с ним по понятной причине. Паше бы не понравилось, что я лезу к его отцу. Но расклад изменился – после случившегося в клубе дико тянуло поквитаться. Номер банка я нагуглила в два клика. Пара гудков, режим ожидания, и меня соединили с его ассистентом. А затем и с президентом банка.
– Я уже и не надеялся, – усмехнулся он. – С вами сложно связаться.
– Обстоятельства так сложились. Зачем вы меня искали?
– Узнаете при встрече. Удобно сегодня?
– Да.
– Жду вас через час.
Записав продиктованный адрес, я сверилась с навигатором. Даже с учетом пробок в запасе оставалось полчаса. Успела заскочить в магазин, купить новые колготки и тщательно привести себя в порядок. С такими влиятельными людьми судьба меня еще не сводила. Список Форбс, многомиллионное состояние, все более чем серьезно. Ума не приложу, что нужно Николаю. Беседа обещает быть интересной.
К зданию Сигмеон-банка я подъехала на десять минут раньше. Поправила прическу, сменила очки на линзы и критично взглянула в зеркало. Выгляжу вполне респектабельно, на несчастную безработную дамочку совсем не похожа. О цели нашей встречи остается только догадываться. Ладно, на месте разберусь. Импровизировать не впервой.
На этаже меня уже ждали. Одетая с иголочки девушка вежливо поздоровалась, повесила мою шубу на вешалку и проводила до нужной двери. Обстановка кабинета напоминала ожившую картинку из журнала шикарных интерьеров и вызывала неконтролируемую зависть. Массивные столы из темного дерева, картины, статуэтки… Кожаные диваны, огромные кресла, шкафы, заставленные книгами и фотографиями. На кованом столике красовался тускло поблескивающий рупором патефон, явно антикварный. Лейка бы оценила.
– Рад вас видеть, – вернул меня на землю голос Николая.
Он стоял вполоборота у шкафа с пластинками и перебирал конверты пальцами, словно решал, что бы послушать. Я улыбнулась, стараясь не пялиться на него откровенно. Представительный мужчина, и для своих шестидесяти лет выглядел хоть куда. С первого взгляда вызывал симпатию, даже если не задумываться, сколько у него денег. Он слыл рассудительным, тактичным и крайне необщительным человеком с железными принципами. Словом, с Пашей у них не было ничего общего – тот и внешне вылитая Роза. А вот два его старших сына, наоборот, пошли в отца. Один возглавлял фармацевтическую компанию в Норвегии, второй стал настоящим биржевым гением. На фоне братьев Паша смотрелся не таким уж успешным.
Николай оставил пластинки в покое и подошел ко мне, жестом приглашая сесть на диване у окна, подальше от двери.