– Хорошо, и мы попробуем выяснить, кто забронировал номер в отеле «Лэндмарк» и договорился о том, чтобы телефоны девушек хранились в сейфе… У вас все в порядке?
Эрика поморщилась и потерла глаза, у нее начинала болеть голова.
– Я забыла забрать Тома, сына Игоря, из школы.
– Вот черт. Но ведь ему шестнадцать, не так ли?
– Да, но это вызвало большие проблемы, с которыми мне нужно разобраться.
– Если это вас утешит, мы с Селли забывали забрать Джейка из школы. Дважды.
– Да, но вы оба его родители. И я дала обещание. Все же я – самая настоящая пресловутая злая любовница, – вздохнула Эрика.
Мосс состроила гримасу.
– Мне жаль. Надеюсь, все утрясется.
– Спасибо, увидимся завтра.
Когда Эрика покинула участок, на улице уже стемнело. По дороге в Блэкхит чувство вины накрыло Эрику с новой силой. Ей оставалось только выслушать упреки и вымаливать прощение. Как она могла забыть? Она ведь любила Тома. Как она собиралась наладить свою жизнь, если продолжала все портить?
Квартира Игоря находилась через две улицы от ее дома, и, припарковавшись у обочины, она увидела Тома, который выходил из парадного входа со своим рюкзаком. Эрика выскочила из машины.
– Том, я так сожалею о сегодняшнем! – воскликнула она, поспешив к нему.
Он поднял глаза и улыбнулся ей.
– Все нормально.
– Это мило с твоей стороны, но ничего нормального. Расследование, над которым я работаю… сложное и продвигается не лучшим образом, а сегодня мне удалось допросить двух свидетелей, и я просто не заметила, как пролетел день. Мне следовало поставить напоминание на телефоне. Мне очень жаль.
– Это то дело, где женщина убила четырех человек?
– Да.
– И ты пытаешься ее найти?
– Ага. Мы считаем, что она пользуется гримом.
– Серьезно?
– Я расскажу тебе обо всем, когда раскрою дело.
– А ты покажешь мне фотографии с места преступления?
Эрика засмеялась.
– Не уверена, что это понравится твоей маме или папе. И я сейчас, возможно, не сильно нравлюсь им обоим.
– Я уже видел фотографии с мест преступления в интернете.
– Где твои родители? – сменила тему Эрика.
– Наверху, – кивнул он на квартиру на втором этаже. – Кричат друг на друга.
– Блин. Мне очень, очень жаль. Я все похерила. – Том опустил взгляд на землю и пнул ногой рыхлый гравий, а потом улыбнулся. – Что?
– Ты только что выругалась.
– Точно, я это сделала. Ты впервые слышишь это слово?
– Нет, – засмеялся Том. – Просто большинство взрослых в моей жизни ругают меня за нецензурную брань.
– Но ты ничего не сделал. Это я сказала нехорошее слово. – Эрика положила ладонь ему на плечо и притянула к себе, чтобы обнять. – Прости меня. Правда. – И, отпустив его, поинтересовалась: – У нас все в порядке?
Он пригладил вьющиеся волосы.
– Ты покажешь мне материалы по этим убийствам, когда раскроешь их?
– Я подумаю об этом, – нерешительно ответила Эрика.
Хлопнула входная дверь, и на улице появилась Дениз. Она громко топала по дорожке, натягивая свой фиолетовый пуховик, но, увидев Эрику, остановилась и закинула сумочку на плечо.
– Добрый вечер, – поздоровалась она, недовольно поджав губы. Дениз была красивой женщиной с тонкими чертами, но когда злилась, ее лицо становилось крайне суровым. Эрике стало интересно, на каком она сроке и знает ли об этом Том. Эрика не видела Дениз пару месяцев, но даже сейчас не заметила никаких признаков беременности.
– Привет, Дениз. Мне очень жаль, что так получилось со школой. Я только что извинилась перед Томом.
– Тебе следовало позвонить нам, если ты не смогла его забрать. Школа находится не в самом хорошем районе, а этот парень недостаточно крут, чтобы ходить по улицам в одиночку, – бросила Дениз.
– И что это значит? – нахмурился Том.
– Я делаю тебе комплимент.
– Типа – я просто симпатичный мальчик?
Дениз раздраженно фыркнула и посмотрела на Эрику, ища поддержки.
– Разве я это сказала?
– Я бы сказала, что он красавчик, – ответила Эрика. Ей не хотелось подрывать авторитет Дениз, но укрепить уверенность Тома в себе казалось более важным.
Дениз достала из сумки упаковку жвачки.
– Он там, наверху. Дуется. Он весь твой… Идем, Том. Тебе нужно сделать домашнее задание.
– Простите еще раз, – добавила Эрика.
Дениз отмахнулась:
– Сомневаюсь, что нам придется просить тебя об этом снова.
– Пока, – попрощался Том с улыбкой.
Они направились к машине Дениз, а Эрика подошла к входной двери и позвонила в домофон. Игорь ответил не сразу.
– Привет. Это я.
– Эрика, я сейчас не в настроении с тобой общаться.
Эрика обняла себя руками, защищаясь от холода.
– Я только что извинилась перед Томом и Дениз.
– А что насчет меня?
– Я извинилась по телефону, но могу сделать это снова, если ты меня впустишь.
Повисло молчание. Эрика оглянулась через плечо и увидела, что Дениз медленно проехала мимо, наблюдая, как они разговаривают через домофон. Эрика помахала ей, но та уехала, не подав никакого знака в ответ.
– Да ладно, ты ведешь себя глупо. Давай поговорим об этом.
– Мне просто нужно побыть немного одному, – ответил он, и это встревожило Эрику. Она понимала, что речь идет не только о ней. Дениз переезжает с новой семьей и, возможно, заберет с собой Тома. Если Том уедет в Испанию, захочет ли он вернуться?
– Хорошо. Позвони, если захочешь, чтобы я вернулась. Спокойной ночи.
Раздался щелчок, когда Игорь положил трубку домофона. Эрика развернулась и пошла обратно к машине.
49
Лето 2008 года
За время пребывания в детском доме Дрексел-Хилл Аннабель подружилась с двумя другими детьми, которым могла доверять.
С той девочкой с паспортом, которую звали Кейси. Она была на два года старше Аннабель.
Вторым другом стал мальчик, ровесник Кейси, и звали его Зак. Аннабель нравилось, как звучат имена ее друзей – Зак и Кейси, Кейси и Зак – и в течение следующих двух лет они часто проводили время вместе и присматривали друг за другом.
Много лет спустя Аннабель поняла, что дружба с ней была для них своего рода спасением. Зак и Кейси были красивыми детьми, даже Аннабель это понимала. И они привлекли к себе внимание не тех людей – взрослых.
Аннабель никогда не заставляла их рассказывать о том, что с ними происходит, но, судя по обрывкам разговоров, которые она слышала, Сэл и Трубач были посредниками этой отвратительной жестокости. Несколько лет спустя Аннабель узнала от Зака, что Трубач всегда издевался над ним на улице, на территории детского дома. А вот с Кейси все было по-другому. В Дрексел-Хилле ее никогда никто не трогал. Все это происходило далеко-далеко, в другой стране, и к этому приложила руку Сэл.
Сэл подала от имени Кейси заявление на получение паспорта. Все дети в Дрексел-Хилле были «под присмотром», и в соответствии с законом воспитатели детского дома должны были присматривать за подопечными до достижения ими шестнадцатилетнего возраста. Так что Сэл смогла оформить паспорт на имя Кейси, и они регулярно наведывались в один дом во Франции. В этом доме были мужчины, а иногда и женщины, а также другие дети.
Аннабель очень старалась, чтобы, когда они собирались все вместе – она, Зак и Кейси, – им было весело, по крайней мере, настолько, насколько это было возможно.
Они любили портить жизнь Сэл, которую Аннабель возненавидела с того момента, как та забрала ее из дома, чтобы отвезти в Дрексел-Хилл. Сэл была жестокой просто потому, что ей это нравилось, и славилась тем, что за малейшую провинность отправляла детей рано спать без ужина. Еще ей нравилось наблюдать за девочками, когда те принимали душ, поэтому она сняла замок с двери общего туалета. А когда она связалась с Трубачом, ее поступки приобрели еще более беспощадный характер, поскольку она стала его пособницей.
Однажды летом дети отправились на однодневную экскурсию в расположенный неподалеку Хепворт-хаус, величественный особняк с обширными садами. Для них там устроили пикник, катание на пони и различные игры. Во второй половине дня они прогулялись по садам, в том числе и огромной оранжерее, в которой росли экзотические растения.
Зак всегда сидел, уткнувшись носом в библиотечные книги, и довольно много знал о растениях, а вот Аннабель оранжерея не сильно интересовала. В тот день было очень жарко, а их заставляли разглядывать скучные деревья и кустарники со смешными длинными названиями на латыни. Она вспомнила, как Зак остановился возле небольшого растения с красивыми желтыми цветами, с которых свисало что-то похожее на стручки гороха. Он огляделся по сторонам и собрал горстку лежавших на земле стручков.
– Ничего не говори, – прошипел он, рассовывая их по карманам своих джинсов.
Аннабель уже и думать про них забыла, пока пару дней спустя Зак не позвал их в ванную комнату в спальне мальчиков.
Зак прошел в последнюю кабинку в конце туалета, забрался на унитаз и дотянулся до бачка, висевшего высоко под потолком. В Дрексел-Хилле все туалеты были оборудованы старыми унитазами, и, справив нужду, нужно было потянуть за длинную цепочку. Все остальное делала гравитация, направляя воду из массивного бачка по трубе вниз.
– Это просто бомба! – сообщил он, доставая из бачка высокую стеклянную банку и показывая ее Аннабель и Кейси. Банка была наполнена темно-коричневой водой и стручками. Зак встряхнул ее, взбалтывая осадок внутри.
– Что это? – отшатнулась Аннабель.
– Стручки сенны. Пара чайных ложек, и будешь дристать, как вулкан.
Аннабель вспомнила, какими округлившимися глазами Кейси смотрела на содержимое банки.
– И что ты собираешься с этим делать? – поинтересовалась она.
Зак ухмыльнулся.
– Если я вам расскажу, у вас могут быть неприятности.
– Ты же не собираешься давать это нам? – испугалась Аннабель.
– Не глупи. Мы же семья. Я бы так с вами не поступил, – возмутился Зак.