Когда Хейли оказывается достаточно близко, она дразнит меня:
— Я увидела тебя первой. Ты теряешь хватку.
— Нет, просто ты становишься лучше.
Мы пристально смотрим друг на друга.
— Привет. Пока, – говорит Эм Джей, продолжая идти.
Я киваю в ее сторону, не сводя глаз с Хейли, затем шепчу:
— Это было слишком давно.
К моему удивлению, она придвигается ближе ко мне и, раскрывая объятия, говорит:
— Я думаю, это можно назвать моментом объятий.
Я бросаюсь вперед и прижимаю ее к себе, зарываясь лицом в ее волосы. Я целую ее в шею, а затем просто обнимаю, наслаждаясь ощущением ее в своих объятиях.
Я скучал по этому.
Мы стоим неподвижно, ни один из нас не отстраняется, а потом Хейли шепчет:
— Я так сильно по тебе скучала.
Тогда вернись ко мне.
Проходит еще минута, прежде чем Хейли отстраняется от меня. Она одаривает меня неуверенной улыбкой.
— Ты не против поговорить в моей квартире?
— Конечно.
Я почти беру ее за руку, но вовремя останавливаю себя.
Зайдя в ее квартиру, я окидываю взглядом маленькую гостиную, кухню и спальню.
— Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? – спрашивает она, и это сильно напоминает мне ту ночь, когда мы впервые поцеловались.
Мой взгляд опускается к ее рту, когда я качаю головой.
— Хочешь присесть? – Она указывает на диван.
Я ненавижу, когда между нами возникает ощущение отстраненности, и, хотя мне хочется выбить дерьмо из истертых плиток, покрывающих пол, я сажусь. Я кладу предплечья на бедра, чтобы колени не тряслись.
Хейли садится рядом со мной и поворачивается ко мне всем телом. Я воспринимаю ее открытый язык тела как хороший знак.
Она глубоко втягивает воздух, затем спрашивает:
— Ты можешь рассказать мне о Димпо?
Я начинаю хмуриться.
— Она всего лишь девочка.
— Ты сказал, что помог ей добраться домой? У нее были неприятности? – Хейли задает еще вопросы.
Я качаю головой.
— Чем меньше ты знаешь, тем лучше.
Она пристально смотрит на меня, потом говорит:
— Я хочу понять, что ты делаешь. Можешь ли ты рассказать мне что-нибудь о... э-э… контрактах?
Я вздыхаю и перевожу взгляд на свои руки.
— Информация может быть опасной вещью, Хейли.
— Не похоже, что я собираюсь кому-то рассказывать, – бормочет она.
— Тебе не понравится то, что я тебе скажу, – предупреждаю я ее, на самом деле не желая вдаваться в подробности того, что я делаю.
Она никогда больше не заговорит со мной.
— Пожалуйста, – шепчет она.
Я закрываю глаза, не готовый к этому разговору и к тем последствиям, которые за этим последуют.
— У меня был контракт в Египте. Я был на разведке, когда увидел девочек. Я вошел внутрь и уничтожил мишень и двух его людей. Димпо была самой младшей, и мне пришлось взять ее с собой, пока двое старших убежали.
Боль начинает распространяться по моей груди, и я отказываюсь смотреть на Хейли, не желая видеть ужас на ее лице.
— Были ли девочки там для торговли людьми в сексуальных целях? – спрашивает Хейли дрожащим голосом.
Я просто киваю, пытаясь смириться с судьбой, которая выпала на мою долю.
Хейли двигается, и сначала я думаю, что она встает, чтобы уйти от меня, но потом она придвигается ко мне ближе. Положив руку мне на подбородок, она подталкивает меня, чтобы я посмотрел на нее.
Наши взгляды встречаются, и, видя душевную боль в ее серых глазах, я чувствую себя дерьмово. Затем она спрашивает:
— Скольким людям ты помог подобным образом?
Я качаю головой.
— Я не вел счет.
Черты лица Хейли напрягаются с выражением, которого я раньше не видел.
— Люди, которых ты убил, все они были похожи на того, у кого была Димпо?
Некоторые были намного хуже, но ей не обязательно это знать, поэтому я просто киваю.
Хейли отпускает мою челюсть и, прижимаясь лбом к моему плечу, шепчет:
— Мне так жаль, Карсон. Боже, как бы я хотела все изменить.
Мое сердце. Я не могу.
Я закрываю глаза, когда острая боль съедает меня заживо.
Глава 26
ХЕЙЛИ
Что я наделала?
Поднимая глаза, я вижу душевную боль, которую причинила Карсону, и это жестоко ранит мое сердце. Я обнимаю его.
— Мне так жаль. Я была такой глупой. Я должна был дать тебе шанс все объяснить.
Мне хочется заползти под диван и просто поплакать. Карсон ведет счет не тому, скольких людей он спас, а только тем, кого он убил. Он считает себя монстром, и именно поэтому я так и думала, что он один из них.
Но Боже… он очень далек от монстра. Он святой... а я обращалась с ним как с дерьмом.
Я прижимаю его крепче, жалея, что не узнала обо всем этом раньше.
Я с трудом сглатываю и говорю:
— В свою защиту скажу, что тебе действительно не следует использовать термин "ассасин". Ты не можешь винить меня за то, что я приравниваю это к беспощадному убийце.
Я качаю головой и, не в силах прекратить бессвязную болтовню, просто продолжаю:
— Кроме того, я был травмирована. Я плохо соображала.
Карсон просто сидит как вкопанный, и это заставляет меня отступить назад. Не в силах усидеть на месте, я встаю и начинаю расхаживать взад-вперед по комнате.
Что я наделала?
И снова этот вопрос пронзает меня дрожью.
— И ты действительно солгал мне. Это был шок. Черт... – Я вытираю тыльной стороной ладони вспотевший лоб. – Твоя коллекция оружия тоже не помогла делу.
Я продолжаю расхаживать все быстрее и быстрее по мере того, как осознаю всю отдачу от того, что я сделала.
— Черт... черт... черт.
Мой взгляд метнулся к Карсону. Он просто смотрит на меня, выглядя немного растерянным.
— Мне так жаль, что я все испортила между нами. – Я останавливаюсь на мгновение, затем снова начинаю расхаживать по комнате. – Черт.
Мой замученный отшельник, и я просто вырвала его сердце.
Я ахаю, когда это ударяет снова.
— Мне так жаль. Я никогда не хотела причинить тебе такую боль. Если бы я знала, я бы не ушла. Я имею в виду… мы могли бы обсудить остальные наши проблемы.
Шок отражается на лице Карсона, и его глаза останавливаются на мне.
— Ты бы не ушла? – спрашивает он, его голос намного спокойнее, чем я чувствую.
Я киваю.
— Ты не убийца, Карсон. Ты линчеватель. Это огромная разница. Вот почему я ушла.
Он встает с дивана, осторожно спрашивая:
— Ты вернешься?
Мгновение я пристально смотрю на него.
— Нам еще о многом нужно поговорить, но я бы хотела попробовать.
Дыхание Карсона начинает учащаться.
— Ты хочешь попробовать завязать отношения? Со мной?
Мое лицо искажается от эмоций, и, подойдя к нему, я обнимаю его за талию и прижимаю так крепко, как только могу.
— Это означает “да”? – спрашивает он.
Я киваю, уткнувшись ему в грудь.
— На этот раз мы можем не торопиться и по-настоящему узнать друг друга.
Его руки сжимаются вокруг меня так крепко, что это граничит с болью.
— Я буду двигаться в любом темпе, в каком ты захочешь.
— Нам еще о многом нужно поговорить, – говорю я, отстраняясь. – Давай присядем. Мои ноги просто гудят ото всех этих расхаживаний, – шучу я, пытаясь разрядить обстановку между нами.
Как только мы снова усаживаемся, Карсон спрашивает:
— О чем еще ты хочешь поговорить?
— Обо всем. – Я разражаюсь взрывом смеха. – Прости. Это будет долгий разговор.
Он жестом велит мне начинать.
Боже. С чего бы начать?
Начну с самой трудной части.
— С тем, что ты делаешь, я уверена, ты наживаешь много врагов. – Карсон делает глубокий вдох и кивает. – Я... – Я на мгновение задумываюсь о том, как правильно это сформулировать, не желая причинять больше вреда, чем я уже причинила. – Что, если они придут за мной?
Его ответ приходит быстро:
— Вот почему я нанял для тебя Эм Джей.
Я киваю, а затем говорю:
— Кстати, она действительно хороша. Она полностью вытерла пол этим парнем, который постоянно приглашал меня на свидание.
Бровь Карсона приподнимается, а глаза сужаются. Его голос понижается, когда он выдавливает слова:
— Какой парень?
— Просто какой-то парень. – Я делаю небрежное движение рукой. – Я не знаю, кто он такой. Дело в том, что Эм Джей хороша. Я попросила ее научить меня драться.
— Когда это произошло? – спрашивает он, совсем не выглядя счастливым.
— Вчера.
Карсон медленно кивает.
— Я рад, что с ней ты чувствуешь себя в безопасности.
— О, вернемся к теме твоих врагов. Если мы будем встречаться, смогу ли я по-прежнему свободно передвигаться?
— Конечно. – Он тянется к бирке у меня на шее и постукивает по ней пальцем. – Если что-то действительно пойдет не так, я быстро найду тебя.
— Дааа… Я вроде как надеюсь, что ничего не подобного не произойдет. Одного раза мне было достаточно.
— Этого не должно было случиться. – говорит он, и выражение его лица искажается сожалением. – Я был так сосредоточен на том, чтобы придумать, как сказать тебе, кто я такой, что совершил глупую ошибку, – объясняет Карсон. – Если бы ты знала, чем я занимаюсь, я был бы вооружен, и они бы к тебе не подобрались. Мне жаль, что я позволил этому случиться.
— Там была целая группа... – Я помню, как он уложил девятерых в комнате и не стала говорить, что он был в меньшинстве, потому что очевидно, что это было не так.
— У меня есть не только враги. У меня много знакомых, которые помогут, если будет слишком опасно, – пытается успокоить меня Карсон.
— Кто? – спрашиваю я.
— Дэмиен и Уинтер. Они всего в паре часов езды отсюда. Люциан. Он в Италии и должен мне за то, что я спас его задницу. Мой брат и Дмитрий. Даже деловой партнер моего брата поможет мне.
Услышав это, я чувствую себя намного лучше.
Что еще? А, точно. Ложь.
— Я понимаю, почему ты солгал мне, но, пожалуйста, не делай этого снова.