Для контратаки на поселок Баррикады была предназначена 308-я стрелковая дивизия полковника Л. Н. Гуртьева, полки которой уже прибыли к восточному берегу Волги и готовились переправляться к нам.
308-я стрелковая дивизия по времени меньше всех сражалась в городе, но по действиям, по количеству отраженных атак и по стойкости не уступала другим соединениям 62-й армии. В самые жестокие бои в заводском районе она сражалась на главном направлении удара фашистских войск и отразила не менее 100 вражеских атак.
Командир этой дивизии полковник Гуртьев, его помощники — командиры полков, вся партийная организация и все бойцы, в основном сибиряки, показали образец мужества и отваги. Они хорошо поняли поставленную им задачу — ни шагу назад — и ее выполняли.
Массовый героизм воинов 308-й дивизии как бы увенчивался несравнимым мужеством самого командира дивизии Гуртьева, которого бойцы часто видели в контратаках или в окопах первой линии. Высокий и стройный, он не любил сгибаться и кланяться фашистским снарядам и бомбам. (Этот герой-командир, будучи уже генералом, погиб смертью храбрых после сталинградской победы в 1943 году в районе Орла. Там ему сооружен памятник. Однако, я думаю, будет правильно, если памятник ему поставят в Волгограде, где он стоял насмерть и победил смерть.)
1 октября захватчики предприняли несколько настойчивых атак на всем фронте армии. В районе Орловки клещи противника сомкнулись. В окружении оказались: 3-й батальон стрелковой бригады Андрюсенко, одна батарея артиллерийского дивизиона, которая имела 380 снарядов, и один взвод 82-миллиметровых минометов с 350 минами. На каждую винтовку имелось около 200 патронов, продовольствия — на двое суток.
Восточнее Орловки, фронтом на запад, закрепились вновь пополненные 1-й и 2-й батальоны этой бригады. Усиленные двумя свежими ротами и противотанковым полком, они имели задачу наступать на Орловку и соединиться с отрезанными частями.
В этот же день противник вновь потеснил дивизию Смехотворова, и к исходу дня она заняла оборону по улицам Жмеринская, Угольная до Карусельной и по Айвазовской до Банного оврага. На участке дивизий Батюка и Родимцева фашистские части наносили удары вдоль оврагов Долгий и Крутой, стремясь выйти к Волге и еще раз разрезать армию. Но им это не удалось. В оврагах осталось около пятисот фашистских трупов.
Авиация и артиллерия противника губительным огнем днем и ночью уничтожали баржи и паромы. Переправа частей дивизии Гуртьева затянулась. К утру 2 октября только два стрелковых полка высадились на правом берегу. Переправившиеся части дивизии Гуртьева получили задачу нанести короткий удар на поселок Баррикады, вышибить противника и закрепиться там.
Дивизии Смехотворова приказывалось очистить от врага западную часть поселка Красный Октябрь и захватить высоту 107,5. Артиллерия армии главной массой своей должна поддержать контратаку частей на поселок Баррикады.
Бои на этих направлениях шли днем и ночью в течение нескольких суток без перерыва. Короткие паузы отмечались лишь на некоторых участках.
Окруженные части стрелковой бригады Андрюсенко численностью до пятисот человек дрались с превосходящими силами врага со 2 по 7 октября. В ночь на 8 октября эта группа, израсходовав все боеприпасы, удачным ночным ударом прорвалась через кольцо окружения и вышла на северную окраину поселка Тракторного завода. В живых осталось всего 120 человек.
Замысел Паулюса одним ударом ликвидировать Орловский выступ обошелся фашистам дорого: слабые силы бригады Андрюсенко на десять дней приковали к участку Орловки 60-ю механизированную дивизию, около 100 танков 16-й танковой, а также полки 389-й и 100-й пехотных дивизий противника.
Бои в центре армии, в районе поселков Баррикады и Красный Октябрь, носили еще более ожесточенный характер. Контратака дивизии Гуртьева на поселок Баррикады в полдень 2 октября была остановлена встречным наступлением противника. Все же к исходу дня эта дивизия очистила часть силикатного завода и овладела северо-западной окраиной поселка Баррикады. Однако развить наступление дальше она не смогла.
Дивизия Смехотворова, в полках которой насчитывалось по 200 штыков, вела неравный бой с пехотой и танками противника, наступавшего вдоль улиц Библиотечная и Карусельная. После упорных боев, доходивших до штыковых схваток, захватчикам удалось к исходу дня выйти на улицы Цеховая и Библейская.
В этот же день в стыке дивизий Батюка и Родимцева батальон гитлеровцев, переодетых в красноармейскую форму, прорвался через наши боевые порядки к оврагу Крутой и устремился к Волге. Контратакой резервных рот дивизии Батюка отряд головорезов был полностью истреблен. Коварный прием врага не удался.
В ночь на 3 октября мы решили провести перегруппировку:
112-ю дивизию Сологуба подтянуть к левому флангу северной группы Горохова, с тем чтобы она заняла участок обороны от железнодорожного моста через ручей (в 750 метрах южнее высоты 75,9) до отметки 97,7 и далее по оврагу на юго-восток до реки Мечетка;
308-ю дивизию Гуртьева выдвинуть на участок обороны: фруктовый сад севернее поселка Баррикады, силикатный завод, Макеевская улица до оврага;
39-й дивизии Гурьева было приказано занять оборону по улицам Цеховая, Библейская, Северная, сменив части дивизии Смехотворова и тем самым уплотнив боевые порядки последней, а также создать частные резервы.
Командный пункт армии расположился, как уже говорилось, около нефтяных баков, чуть ниже большого открытого хранилища. Находившийся в резервуаре мазут загорелся, и больше недели над нами круглыми сутками висели тучи густого черного дыма. С неба непрерывно падали хлопья пепла и копоти, отчего все находившиеся на командном пункте почернели и словно обуглились. Но зато авиация противника не бомбила: гитлеровцы не могли даже представить себе, что штаб армии может находиться в таком пекле. В общем, получилась удачная маскировка. Мы уже привыкли к такой обстановке и жили сравнительно спокойно.
2 октября фашисты, вероятно узнав, где наш командный пункт, нанесли по нему сильный артиллерийский и авиационный удар. Фугасные бомбы разворотили весь берег, разрушили баки, которые были полны нефти, и пылающая масса хлынула через наши блиндажи к Волге. Командный пункт оказался среди моря огня.
Потоки пламени сжигали все на своем пути. Достигнув берега Волги, горящая нефть хлынула на баржи, стоявшие перед командным пунктом. Огненные потоки полились вниз по течению. Казалось, сама Волга вспыхнула, и огонь, злорадствуя, бушует на ее стремнинах.
Провода связи были сожжены. Связь можно было поддерживать только но радио, но и оно работало с перебоями. Мы попали в плен огненной стихии, которая наступала на нас со всех сторон, и стояли в овраге около дымящихся блиндажей. Лица всех выражали один вопрос: что делать?
Начальник штаба Николай Иванович Крылов подал команду:
— Никому никуда не уходить! Все за работу в уцелевшие блиндажи!.. Восстановить с войсками связь и держать ее по радио!
Потом, подойдя ко мне, он шепотом спросил:
— Как, выдержим?
Я ему ответил:
— Да, разумеется! А в случае необходимости будем прочищать свои пистолеты.
— Добро, — сказал он, и мы снова поняли друг друга.
Скажу откровенно, что в начале пожара, выскочив из блиндажа, я был ослеплен, растерялся. Но громкая команда генерала Н. И. Крылова для всех, в том числе и для меня, была как «ура» во время атаки, толчком к дальнейшему действию. Окруженные огнем, мы остались на месте и тем самым сохранили управление войсками.
Пожар длился несколько суток, но подготовленного запасного командного пункта армии у нас не было: все части, в том числе и саперные, были в бою, поэтому пришлось работать пока в уцелевших блиндажах, щелях, ямах, под обстрелом.
Рассвет 3 октября начался новыми атаками противника. 112-я стрелковая дивизия, не успев занять свой участок фронта и закрепиться, была атакована полком пехоты и двадцатью танками. После тяжелого боя дивизия отошла на восток, на рубеж поляны, что в километре восточнее отметки 97,7.
Дивизия Гуртьева до 18 часов сдерживала наступление немцев, но к исходу дня, будучи охвачена с обоих флангов, отошла за железную дорогу, что южнее Нижнеудинской улицы, и левым флангом на Винницкую улицу. Командир полка майор Маркелов был тяжело ранен.
Дивизия Смехотворова весь день вела бои за бани и фабрику-кухню. Бани несколько раз переходили из рук в руки и все же остались за нами. В полках дивизии осталось по 100–150 штыков.
Дивизия Гурьева отбила все атаки немцев на завод «Красный Октябрь». Дивизии Горишйого, Батюка и Родимцева закрепляли свои позиции, отражая атаки противника.
3 октября приказом фронта в состав 62-й армии включалась 37-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора Жолудева.
По ходу боев этих дней чувствовалось, что противник решил во что бы то ни стало захватить Тракторный завод. Его силы па этом направлении все время наращивались, и к 4 октября было установлено, что от реки Мокрая Мечетка до высоты 107,5 на фронте около пяти километров действуют пять дивизий — три пехотные и две танковые. Бои в районе Орловки должны были не только ликвидировать Орловский выступ, но и отвлечь наше внимание от главного удара, готовившегося на заводы. В этой обстановке было решено быстрее переправить дивизию Жолудева и поставить ее за правым флангом дивизии Гуртьева — на оборону Тракторного завода.
В ночь на 4 октября дивизия Сологуба отошла за Мечетку. Выйдя на Щелковскую улицу, враг захватил плацдарм для последующего прыжка на берег Волги. Дивизия Гуртьева, введя в бой все резервы, отбивала яростные атаки противника на силикатный завод и была отброшена на улицы Мытищи, Авиаторная и Петрозаводская.
В эту же ночь на правый берег переправилась 37-я гвардейская стрелковая дивизия, но без противотанковой артиллерии, для которой не хватило плавучих средств. Штаб дивизии тоже отстал. Пришлось ставить задачи непосредственно полкам. Почти всех офицеров командного пункта армии мы послали в эти полки, чтобы развести их на участки обороны.