— Хорошо. Во-первых, у меня, действительно, есть навязчивые идеи. Я уже рассказывал тебе о них. Я влюбляюсь, а потом отвергаю, начинаю влюбляться во что-то другое. Но это не касается людей. Это хобби. — Он протянул руку и нежно погладил меня по щеке. — Во-вторых, это не ты. Ты — никогда. Я могу быть таким с другими вещами, но я никогда не смог бы быть таким с тобой. Ты для меня ты, Натали.
Моя кожа вспыхнула от этих слов, считывалась явная привязанность. Но что-то выпирало наружу. Адди и раньше оказывалась права. Она велела мне разобраться с командой, и я это сделала. У них были скелеты в шкафу и секреты, я поплатилась за это.
— Я просто... ее слова заставили меня задуматься, что это нечто большее.
— Откровенно говоря, Адди ревнует.
Я хотела дать ему презумпцию невиновности. То, что он говорил, имело смысл. Но я никак не могла забыть то, что сказала Адди.
— Да, но... она сказала, что если это неправда, то я должна знать о Ханне Стрэттон.
Спина Льюиса напряглась.
— Она так сказала?
Я молча кивнула.
— Кто она такая?
Льюис покачал головой.
— Она была девушкой, с которой мы дружили в старших классах. Она ушла в середине первого класса старшей школы. Родители забрали ее из школы за употребление наркотиков, и она умерла от передозировки, прежде чем они успели отправить ее в реабилитационный центр. Это было довольно ужасно для нас.
— Но... почему Адди решила, что мне нужно об этом знать? — Спросила я в замешательстве.
— Честно говоря, Натали, именно это и сделало нас командой. Мы всегда дружили. Но, когда мы потеряли Ханну в конечном итоге изменило все. Адди это не понравилось, и она покинула группу. В то время как остальные наоборот сплотились. Это все еще определяющий момент нашей дружбы, — вздохнул он. — Я понимаю, почему она думает, что женщина, с которой у меня отношения, должна знать об этом, но не думаю, что это должно характеризовать меня, как человека. Адди хотела, чтобы я покинул команду вместе с ней, но я не хотел уходить, и это разрушило наши отношения. Теперь она все еще пытается саботировать мои отношения, выдавая такого рода информацию. Используя обо мне то, что знает, чтобы все испортить.
Мне все еще казалось, что я упускаю какую-то деталь, но я не знала, какую именно. Я не знала Адди достаточно хорошо, чтобы судить о ней, ревнует ли она или пытается предупредить меня о чем-то. О чем еще можно было меня предупреждать.
— Я думаю, что ты знакома с кое-кем еще из нашей команды, — сказал он, возвращая меня к реальности.
Пенном.
— Да, — пробормотала я.
Это был определенно не тот разговор, который мне хотелось бы вести. Не с его словами, все еще звучавшими у меня в ушах.
— Ну и как все прошло с ним? — спросил он.
Я стряхнула с себя мысли об Адди.
— Именно так, как я и ожидала.
Это не было ложью. Я не думала, что разговор будет легким, собственно так и было. Была не уверена, что он так легко сдастся... откажется. Единственное, что было неожиданным, как я отреагировала. Пульс, который пронзил меня при его словах. Вещи, о которых я не хотела думать и определенно не могла сообщить Льюису. Про корону, лежащую на дне моей сумочки, как постоянное напоминание о «нас».
— Хорошо. Я больше не хочу, чтобы он вставал между нами. Как я уже сказал, меня больше не волнуют мои школьные отношения. — Он сжал мою руку. — Я хочу тебя, Натали. Только тебя.
— Да. Надеюсь, мы оба покончили с тем, что нам швыряют в лицо, — пробормотала я. — Имею в виду Адди, Пенна и Кэтрин и это все в один вечер, я больше никогда не захочу покидать эту квартиру.
— Я полностью за. Но ты непременно должна пойти со мной на свадьбу Кэтрин.
— После того, что только что произошло? — Недоверчиво спросила я.
— Особенно после того, что произошло. Если ты будешь избегать Кэтрин, то она победит.
Фу, я ненавидела то, что он был прав. Именно этого Кэтрин и хотела, чтобы я боялась появляться в обществе. Она хотела, чтобы я пресмыкалась перед ней, когда снова окажусь с ней рядом. Она хотела, чтобы Верхний Ист-Сайд принадлежал только ей. И хотя мне совсем не хотелось быть в Верхнем Ист-Сайде… но я также не хотела, чтобы она считала его своей собственностью, сумев вытолкнуть меня оттуда.
— Я подумаю об этом, — наконец заявила я.
Хотя его ответная улыбка заставила меня решить, что он заранее знал мой ответ.
— Но есть одно место, куда я определенно пойду с тобой.
— Да?
— Печь пряничные домики к твоим сестрам.
Он застонал.
— Они тебе сказали?
Я усмехнулась и кивнула.
— Да. Так что не строй никаких планов на вторник.
— Они просто невыносимы.
— Но ты их все равно любишь.
Он кивнул, не сводя с меня глаз. И его взгляд сказал, что возможно, только может быть, он влюбился и в меня тоже.
27. Натали
В моей квартире зазвонил домофон.
— Черт, — проворчала я себе под нос, когда палец завис над клавишей backspace, и прежде чем я успела подумать, нажала «отправить». В животе все перевернулось, и я бросилась к двери. Нажала на кнопку. — Я сейчас спущусь.
Схватила куртку и перчатки, натянула мокасины и направилась вниз. Я пробежала три этажа и встретилась с Льюисом, стоящим на пороге, поджидающим меня. Он был одет в брюки цвета хаки и полосатую рубашку на пуговицах. Его улыбка расцвела, как только он увидел меня в дверях.
— Думаю, мне не помешал бы ключ от твоей квартиры, чтобы я мог просто подняться, — сказал он со смехом. — Ты запросто поднимаешься ко мне.
— О да, твое преимущество в том, что у тебя есть собственный лифт, — пошутила я, надевая шапочку на голову.
— Да, это преимущество. — Он обнял меня за талию, ведя по холодному полуденному воздуху на заднее сиденье своей машины. — Преимущество в том, что ты можешь приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится.
— Ну, мы же никогда не останавливаемся у меня.
— А могли бы.
Я поцеловала его в губы.
— Но твое место намного лучше. Моя квартира отлично подходит только для писательства.
— Я прочитаю твой роман в конце концов?
Я рассмеялась и покачала головой.
— Нет. Но есть прогресс! Я послала Кэролайн краткое описание и главы из книги, мне интересно, что она скажет.
— Или ты могла бы просто прислать его мне, и я мог бы прочитать твой роман сейчас, — сказал он с дерзкой усмешкой.
— Или нет.
Пожалуй, это было единственное, чему я не поддавалась. Единственное, где я не сдвинулась ни на йоту. Я знала, что это сводило его с ума, но мне было все равно. Я не спрашивала о его работе, когда он задерживался допоздна, не отвечала в любой момент на его телефонные звонки и не подхватывала важные для него документы на вечеринках. Все это было странно для меня, но черт возьми, что я знала о хедж-фондах? Хедж-фонды были одна из тех причуд, с которой ему приходилось иметь дело.
Он вздохнул.
— Я все равно не отстану.
— Я и не надеюсь.
— По крайней мере, ты сделала с романом шаг вперед, хотя и не позволяешь мне участвовать в этом процессе, — настаивал он.
— Посмотрим, понравится ли моему агенту роман. Вряд ли Джиллиан завтра возьмет трубку и предложит мне еще денег. Боюсь, что этот шар так не взлетит.
Льюис посмотрел мне прямо в глаза.
— Такого никогда не случится.
Я пожала плечами.
— Синдром притворщика?
— Ты потрясающая писательница. Я влюбился в твою прозу с первой же страницы, как прочел. Это настоящий подарок.
— Спасибо, — ответила я, покраснев от его похвалы.
Я не привыкла к похвале. Несмотря на то, что «Пари» по-прежнему занимало достойное место в «Нью-Йорк Таймс» и дела с книгой шли все лучше, чем я могла себе представить, я понимала, что успех так легко не приходит. Но когда он так говорил... иногда я гордилась собой.
Машина остановилась перед домом его родителей, к счастью мы завершили разговор о моих книгах. Поднялись на лифте в их особняк и обнаружили Шарлотту, Этту и Нину уже на кухне. Как и в прошлый раз, когда мои глаза расширились от одного вида кухни, теперь мои глаза расширились от огромного количества пряничных домиков, занимающих каждую поверхность, куда хватало взгляда.
— О, Натали, дорогая, — произнесла Нина с улыбкой. Ее фартук был перепачкан мукой, лицо тоже перепачкано мукой. — Я так рада, что девочки смогли убедить тебя присоединиться к нам. — Она перевела взгляд на Льюиса. — Не могу сказать спасибо моему сыну.
Льюис поднял руки вверх.
— В конце концов, я бы ее обязательно пригласил.
— Лжец, — заявила Этта.
— Если бы не мы, ты этого бы не сделал, — вставила Шарлотта.
Я рассмеялась.
— Ну, я люблю пряники, и главное я люблю прекрасную Рождественскую традицию. Итак, скажите мне, что я должна делать.
Нина указала на различные части и стадии охлаждения. Пряники должны были быть на сто процентов холодными, прежде чем на них можно было наносить королевскую глазурь, собрав все части вместе. Девочки как раз сейчас взбивали глазурь. Льюис и я сложили все части вместе, основываясь на количестве домов, которые нужно было соединить, их оказалась целая дюжина. Кроме того, больше сотни печений доставали из духовки для какого-то благотворительного мероприятия.
Нам потребовалась целая вечность, чтобы разобраться во всем, но к тому времени, как пряники остыли, мы уже выпили и были готовы начать их украшать.
— Мам, мы тебе рассказывали, что случилось с Натали в «Тринити»? — Спросила Этта. Она орудовала кондитерским мешком, мастерски украшая свой домик.
Я выглядела как идиотка, используя нож, пытаясь размазать глазурь по моему домику. И с моей голубой глазурью домик получился сильно обледеневшем. Будем надеяться, что он переживет Рождество.
— О боже, а что такое со мной случилось? — Пробормотала я, вспоминая все, что там произошло, и то, что могло вырваться из уст Этты.
— Элизабет предложила нарядить Натали к свадьбе Перси, — восхищенно заявила Шарлотта.