– Целительница наша – вполне под стать остальным местным, которых мы видели здесь за два дня. В Мисте чувствуется… легкость. Живость. Дружелюбие. И даже Болота Красных ив, подступающие почти вплотную к деревне, и рыскающий по лесам Зверь не сделали жителей Миста подозрительными или злыми. Их глаза не застилает страх, и это – верный признак того, что правит ими человек достойный.
Я снова пожала плечами.
– Уверена, мы скоро выясним, каков нрав у здешнего ярла.
– Будем разговаривать у пруда всю ночь напролет или все же залезем в воду? – И над водой, мешаясь с эхом, разнесся низкий смех Лейфа.
– Давайте же, пошли, – закричала я. – И первый, кто окажется в воде, пусть запоет «Четыре старые корги идут купаться» из саги Эргилла.
Я поспешно расстегнула плащ и скинула его на землю. Рядом положила топор, а затем опустилась на ближайший камень и стянула сапоги. Вайтал сел рядом, откинул назад свои светлые волосы и принялся расшнуровывать ботинки. Я посмотрела на него через плечо и улыбнулась.
– Планирую вкусить всю радость жизни сегодня.
– Я тоже, – сказал он.
– Вкусишь, вкусишь, но я вкушу не меньше. – Руна бросила свой плащ к моим ногам.
Сапоги и шерстяные штаны она уже сняла, стянула через голову тунику и подошла к пруду голой, как в день своего рождения.
Остальные разделись догола и скользнули в обжигающую воду. Наши раны обдал пар, и каждый из нас непроизвольно зашипел, но затем боль, словно повинуясь магии, ушла, растаяла, и мы почти в унисон удовлетворенно вздохнули. Мы слишком устали и слишком многое пережили вместе за последнее время, чтобы чувствовать себя неловко, да и, кроме того, туман и молочно-белая вода даровали каждому относительное уединение.
Жар расплавил мои мышцы и разум. Я расплела косы, откинула голову назад и вскоре ощутила, как шею мою ласкают легкие волны. Мы не разговаривали и не пели – просто наслаждались теплом, тишиной и дарованным нам покоем.
Семнадцать
– Даже в застенке мы с Лейфом отчетливо слышали крики Уоррика. – Низкий голос Вайтала был печален.
Лагерь мы разбили в нескольких милях от границы леса Голубого Ви и собрались вокруг костра, поджидая Джунипер, которая в одиночестве готовилась к молебну по рано умершему другу. Молитвы будут произнесены, едва Луна войдет в зенит, а затем мы по традиции Квиксов воздадим Уоррику последние почести.
На меня вопрошающе взглянул Вайтал. Я кивнула, и он продолжил:
– Королева-Затворница все била и била его тростиной, а с уст ее не сходило имя богини Фен. Она хотела донести до нас его боль и в этом преуспела.
– Прикончив его, она убила бы еще одного из нас, а третьего бы отпустила, дабы он разнес молву о случившемся и посеял бы повсеместно страх, – сказал Лейф, стоя с Вайталом плечо к плечу.
Тригв вытащил фляжку и подал ее мне.
– Вот Вайт. Пока я ждал вас, купил его в Мисте, – вымолвил он. – Почти не сомневался, что пригодится нам, вот он и пригодился.
Я сделала долгий, жадный глоток и передала фляжку Квиксам.
– Уоррик умер как храбрец, – сообщила я. – Сражался со мной из последних сил. Королеве-Затворнице так и не удалось сломить его дух, и он неистово бился до самого конца.
Вайтал со вздохом кивнул.
– Значит, мы встретимся с ним в Холхалле.
Вернулась Джунипер и немедля приступила к молебну. Он сочетал песнопения и танцы, обращенные к небу жесты и речитативы, переходящие порой в неясные бормотания. В середине действа Джунипер поставила меня на колени и довольно долго держала мои руки над самым пламенем, изгоняя темных духов, которые, налетев на Уоррика в мгновение его смерти, затем репьями прицепились ко мне и теперь грозили всем поблизости скорой погибелью.
Молитвы Джунипер принесли нам облегчение, поскольку Уоррик покинул наш бренный мир, а стараниями Морской Ведьмы его душа, несомненно, воспарила в Холхаллу.
По кругу пошла фляжка с вайтом, и мы проговорили до глубокой ночи. Квиксам мы поведали о нашей встрече с Морскими Ведьмами и Матушкой Хаш, а Тригв узнал о событиях во владениях Королевы-Затворницы. И, разумеется, еще и о том, как Элан Вулф отказалась биться со мной, и о том, как я перерезала ей горло, и она умерла у меня на руках, а после превратилась в ослепительный луч света.
– Воскресшая ведьма! – прошептал Вайтал спустя несколько мгновений после того, как я закончила свой рассказ.
– Да, – подтвердила я.
Было уже далеко за полночь, а мне казалось, что мои ноги все еще погружены в воду горячих ключей. Прощание с душою Уоррика порядком вымотало меня, но я обрела покой и умиротворение.
– Получается, Матушка Хаш отправила нас в самое пекло и хитростью принудила к схватке между ведьмами. – Руна сделала основательный глоток огненного напитка. – Будто наняла нас для очередного убийства из милосердия. Будто нам и знать ни к чему, во что нас втравливают.
Джунипер, раскрыв ладони, воздела руки.
– Правда гораздо сложнее, Руна, чем тебе представляется. Матушка Хаш была уверена, что без нашей помощи не обойтись, и оказалась права, но ее намерения не были ни хитроумными, ни коварными, а цель она преследовала самую благую.
Руна, лукаво глядя на Джунипер, поинтересовалась:
– Так неужто она открыла истину тебе?
Джунипер в ответ лишь покачала головой.
Руна придвинулась к костру, бросила в огонь ветку и заявила:
– Все, что я увидела в Мерроу, полностью подтверждает то, что я и раньше слышала о ведьмах. Они заботятся только о себе самих.
Ови отклонилась назад, скрестила ноги и одарила Руну полуулыбкой, на которые всегда была скупа.
– А разве все мы не таковы?
Я на манер Джунипер подняла руки с раскрытыми ладонями.
– Так или иначе цель не достигнута. Королева-Затворница наперед знала, что я задумала ее убить. Сейчас она, может быть, и мертва, но непременно воскреснет, и, воскреснув, обретет еще большие силы, чем были у нее прежде.
Руна пожала плечами, и ее темные волнистые волосы колыхнулись.
– Если она и в самом деле оживет, то пусть себе начинает Войну Ведьм. Нам-то до этого что?
– Войны между ведьмами не было уже несколько столетий. – Джунипер накинула на голову капюшон своего плаща милосердия, и лицо ее скрыла тень. – Война Ведьм – дело не шуточное.
Я кивнула, поскольку считала, что она полностью права.
Лейф и Вайтал за все время разговора не проронили ни слова. Уставившись в костер, они прихлебывали вайт и, вне всяких сомнений, мысли их были полностью заняты погибшим товарищем.
Я повернулась к ним и взяла у Вайтала фляжку. На болотах измученный страхом и страданиями он казался мне старше, но сейчас я разглядела, что на гладком лице его нет даже намека на усы и бороду, а значит, ему не больше семнадцати.
– Что вы оба намерены делать дальше? – спросила я. – И зачем вам вообще было тащиться с нами через болота?
Голубые глаза Вайтала встретились с моими.
– У Уоррика есть брат-близнец по имени Колдер, которого он не видел уже года два. С тех самых пор, как Колдер отправился с группой Квиксов на охоту в Дикий Зеленый Лес, что простирается чуть севернее Голубого Ви. Они пересекли Болота Красных Ив до того, как там обосновалась Королева-Затворница. До Уоррика дошли слухи, что умерла их мать, и он хотел сообщить печальную новость брату. Мы знали, что рискуем, но все равно пошли, ведь мы – Кровные Братья Уоррика.
– Кровные Братья? – удивилась я.
– У каждого Квикса обычно два или три близких товарища, и они вместе принимают кровную клятву никогда не покидать друг друга. – Лейф провел пальцем по ладони, словно рассекая ее ножом. – Мы смешали нашу кровь – такова древняя традиция, идущая еще от воинов из саг.
Я невольно дотронулась до ладони большим пальцем, вспоминая кровную клятву, которую я и все Дарующие Милосердие из моей группы дали той памятной ночью перед тем, как двинулись в Голубой Ви.
Тригв кивнул.
– Знаю, знаю, то был Эргилл. Тот самый Эргилл из саги, что вместе со своим близким другом, Джерриком, принес кровную клятву, а затем они вместе отправились на битву с драконом, и оба до самого конца остались верны своей клятве.
– Так оно и есть, – после паузы сказал Лейф. – Мы не нарушим наш обет – доберемся до самого северного из Семи Бесконечных Лесов – Зеленого Леса, где море сосен и можжевеловых деревьев простирается до самого края земли. Отыщем в тех местах Колдера, передадим ему печальную весть, а затем останемся там на зиму и будем охотиться с Квиксами на благородного оленя и карибу.
Лейф говорил о лесах, а глаза его горели восторгом.
– Можете пойти с нами, если вам по душе погоня за зверем. И если вы хорошо управляетесь с луком.
– Чего зазря языком мелешь? – Руна перевела взгляд на колчан, полный стрел, и в сердцах толкнула его ногой. – Никто нас там не ждет. Квиксы не принимают к себе Сестер Последнего Милосердия – мы для вас, видите ли, недостаточно жизнерадостны.
Вайтал усмехнулся.
– Для вас мы сделаем исключение. – Он взял свой лук и протянул его Руне. – Ну-ка, покажи, на что способна.
Руна протянула было руку… а затем вдруг отдернула ее.
– Мы с вами не пойдем. Во всяком случае, сейчас. Нас ждет другая дорога.
Вайтал покопался в карманах, вынул кусочек пчелиного воска и стал сноровисто натирать им тетиву.
– Похоже, вам не терпеться сразиться со Зверем Голубого Ви?
– Да, – коротко ответила я.
Оба Квикса выразительно глянули на меня, и первым заговорил Лейф:
– Бросьте эту затею. Очень прошу! Лучше пойдемте с нами, и этой зимой вместе поохотимся. Другие Квиксы возражать не станут, едва я расскажу им, что вы убили Королеву-Затворницу и освободили нас. Всю зиму станем по снегу гоняться за дичью, будем есть свежеприготовленную добычу и вволю пить у костра, поведаем друг другу истории о своих и выдуманных приключениях, побываем на Ночных Рынках. Станем дышать всей грудью, жить полной жизнью!
Вайтал одобрительно кивнул и положил руку мне на плечо.