Руна протянула мне факел, и мы двинулись вперед. Я слышала мягкий стук воды, точно накрапывающий дождик.
Мы шли и шли. Воздух пропах сыростью; он словно прилипал к коже, отчего казалось, будто мы залезли в брюхо древнего гигантского морского зверя. Как герой «Песен и сказаний». Тот вышел в море на рыбалку, но очутился в пасти кита, и жил в рыбьем чреве, пока несколько недель спустя не совершил побег. Мне такая судьба не нравилась.
Что-то хрупкое громко треснуло под моей пяткой, и я вздрогнула.
Кость.
Подняла факел. Мы вошли в большую пещеру с высоченным сводом, как потолки Зала Рота. Нет, еще выше.
Кости. Груды, груды костей, некоторые были выше моего роста. Некоторые – ростом с Логафелл. У ноги я нашла волчий череп, лежащий рядом с человеческой бедренной костью. Увидела грудную клетку медведя и кучу тонких, крошечных костей, точно мышиных. Заметила черепа птиц, кошек, коров. Дальний угол был забит спутанными рогами гигантского красного оленя.
– Пещера троллей, – прошептала Джунипер и начертила пальцем круг в воздухе. – Нанте, Нанте.
Я медленно обернулась, глядя на тени.
– Тригв уверял, что троллей не существует.
Ови переминалась с ноги на ногу, глядя на залу.
– Да, но даже великан в одиночку не способен на такое. Здесь лет сто творились убийства.
Мы пробирались сквозь столетние скелеты на другую сторону пещеры, стараясь не коснуться ни одной из костяных куч – грохот рассыпающихся костей нам был не нужен. Мы добрались до очередного тоннеля, ведущего вниз. Руна разожгла второй факел и ступила вперед, высоко подняв огонь.
В темноте я чувствовала себя в большей безопасности.
Пальцы Ови коснулись моего локтя, и я замедлила шаг.
– Логафелл пошлет волков, – шепнула она, – и они найдут нас хоть со светом, хоть без…
Индиго остановилась перед нами, натянула лук, выпустила стрелу во тьму. Та полетела вниз по туннелю и ударилась в камень.
– Я что-то слышала, – молвила она. – За нами наблюдают.
Мы сблизились, прижались плечом к плечу. Тоннель вывел нас в широкую залу с наклонным сводом и большим озером.
Белые пещерные сосульки свисали с крыши, точно зубы.
– Осторожнее, Сестры. – Я подошла к краю озера и посмотрела на воду. – Мне не нравится это место.
Подняла факел, чтобы увидеть в воде отражение – в воде, что казалась неестественно тихой. Зловеще тихой. Вытянула ногу и осторожно коснулась поверхности кончиком сапога…
И тогда раздался шум, и я подняла глаза к потолку…
И увидела красную шерсть, что капала красной кровью…
Белоснежные зубы…
Великанский Волк вырвался из воды и бросился на Индиго, сбив ее с ног, но девушка ловко отпрянула в сторону и вонзила клинок в шею зверя. Да вот только волк успел вцепиться зубами в ее плечо.
– Индиго.
Руна бросила факел, натянула тетиву. Стрела устремилась в чудище. Затем еще одна. Волк рычал, но жертву не выпускал.
Теперь в атаку бросилась Ови с поднятым над головой топором…
Но из озера, разбрызгав по сторонам воду, выскочили еще два волка, и один из них шмыгнул в сторону Джунипер…
А другой тем временем врезался в мой левый бок.
Я упала, закрыв лицо руками. Голова ударилась о землю, и я увидала звезды.
Возле уха почуяла тепло… то было волчье дыхание и скрежещущие зубы…
Используй кинжал, Фрей.
Полоснула ножом нежный нос зверя. Тот отскочил, и я получила несколько секунд свободы. Вскочила на ноги, но поскользнулась на мокром камне. Кинжал вывалился из рук и звонко упал на пол пещеры.
Хель.
Волк встряхнул головой, и глаза его прояснились. Он повернулся…
Я схватила топор…
И он прыгнул вперед…
И я вонзила лезвие прямо ему в бок.
Схватив рукоять двумя руками, я потянула зверя к озеру. Он скрежетал зубами, но я держала, не выпускала. Кровь брызгала на щеки, но я держала. Шаг за шагом я тянула волка, пока вода не коснулась моей талии.
Вздохнула глубоко-глубоко и погрузила голову волка под воду.
И держала.
– Фрей.
Повернулась и увидела Джунипер верхом на волке.
– Джунипер! – крикнула я, вытягивая шею…
Нога поскользнулась на камнях на дне озера.
И я выпустила топор и упала.
Волк вырвался на поверхность и взвыл.
Я тоже выкарабкалась из воды, протягивая руки к лезвию, что до сих пор торчало из тела волка.
Он щелкнул челюстями, близко, слишком близко, и я заслонила лицо руками…
Волк снова щелкнул зубами, и на этот раз ухватил меня за руку.
Крик раздался. То был мой крик.
Боль. Боль, точно огонь. Боль, точно смерть.
Свободной рукой я колотила зверя в нос, снова, и снова, и снова. Хватка челюстей ослабла, и мне удалось выдернуть руку из его пасти.
Два пальца на левой руке исчезли.
Кровь. Кровь разлилась повсюду.
Я зажала израненную руку под правой подмышкой и закричала. В правый кулак схватила топор и снова принялась топить волка. Несмотря на боль и потерю крови я держала, напрягалась, тяжело дышала… но держала.
В воздухе стоял запах шерсти, крови, огня, стали. Но я держала.
Волк затих.
Убрала топор, отдышалась, обернулась…
Ови перерезала горло волку, и кровь ручьями омывала тела их обоих.
Руна опустилась на колени над Индиго, сорвала тунику, пытаясь добраться до раны.
Джунипер.
Я выскочила из воды и тотчас бросилась к Морской Ведьме, лежащей на земле с закрытыми глазами. На правом виске виднелся большой красный рубец, и я приложила ухо к груди, морщась от боли в руке.
Дыхание было поверхностным, но ровным. Она будет жить.
Я поднялась на ноги, направилась к Индиго. Плечо ее было разорвано до самой кости. Торчали из раны мышцы, кровь заливала кожу.
– Вот так драка, Фрей, – прошептала она, пока Руна возилась с плечом. – Вот так драка.
Руна прижгла мою рану: раскалила нож докрасна над пламенем факела, а затем приложила к пенькам, что остались от пальцев. Я кричала. И кричала. Но сознания не потеряла.
Я – Сестра Последнего Милосердия. Я многое повидала и сотворила на своем веку, но никогда еще не чувствовала запах собственной горящей плоти. Но я была готова к подобному исходу, и мне нечего стыдиться.
Руна обернула чистую шерстяную тряпку вокруг моей руки, чтобы в случае необходимости я могла ею воспользоваться, и я щедро отхлебнула вайта. Еще разок.
Ови наклонилась и подняла Джунипер, пропустив одну руку под тонкую шею, а другую – под колени. Она пронесла ее через пещеру и уложила возле Индиго.
Наши с ней глаза встретились.
– Трое из нас отхватили сполна.
Я поглядела на перевязанную руку.
– Руна, ты все еще с нами?
Она кивнула.
– Еще бы.
Я кивнула.
– Тогда давайте же покончим с великаном.
Двадцать четыре
Логово Логафелл светилось, точно Луна. Вдоль пещеры вытянулись сияющие фосфором шляпки грибов, а жутковатый сине-белый свет озарял голую кожу, подобно мокрому камню.
Она сидела в дальнем конце. Мускулистые ручищи обхватывали огромные колени, а густые бело-русые волосы струились с широких плеч. Она посмотрела на нас, когда мы вошли, но с места не поднялась.
Она была прекрасна.
Прекрасна, но уязвима без своих волков и тумана.
Я огляделась. В дальнем углу завидела кровать из кучи шерсти, а еще простой деревянный стол с ножками размером с Джунипер. Поверхность стола усеивали золотые тарелки да деревянные кружки. Повсюду валялись кости – остатки прошедших пиршеств.
Стены пещеры были не гладкими и влажными, а выпуклыми, с выступающими черными гребнями, как покореженные ступеньки. В углу висел потертый гобелен с изображением заснеженной горы под оранжевым солнцем. В центре располагался остывший очаг с железной посудой.
Не похоже было логово на глубокую, страшную пещеру ужасов.
Домом оказалась пещера.
Я оглянулась на зверя, на женщину в дальнем конце пещеры. Запекшаяся кровь застыла в левой глазнице – она вытащила стрелу, оставив лишь черную глазницу.
Даже после всех разрушений и смертей, что учудила Логафелл, больно было видеть ее рану.
– Ходы пещеры ведут под Скальские горы. – Голос Логафелл, разнесшийся в пещере, точно шепот океанских волн, оказался мягче, чем я ожидала. – Покоятся там сокровища, ежели, конечно, хватит у вас духу отправиться за ними. Золотые тарелки отыскала я в одном из тоннелей и далеко не все забрала.
Она говорила на совершенном ворсском, но без акцента Голубого Ви. Говор ее был свеж, с оттенком морозца.
Логафелл перевела взгляд на мою перевязанную руку.
– Пальцев лишилась?
– Всего парочки.
– Нет у меня больше волков?
Я кивнула.
– Жалость какая. Вырастила их со щенячества. Малыш Торви, конечно, был любимчиком, но все Великанские Волки служили мне верно. Надеялась однажды забрать их домой, вернуться на север и освободить на Ледяных равнинах.
Логафелл глубоко вздохнула, поднялась на ноги.
Она была гигантской. Точно холм, точно дерево или же гора.
– Явились вы, чтобы убить знаменитого Зверя Голубого Ви, Ночного Хищника, Йотуна… Много интересного поведал мой народ за все времена. И что же теперь думаете? Теперь, когда узрели мой дом и меня?
– Ты прекрасна.
Она рассмеялась, и ее смех оказался приятным – раскатистым, словно гром, мягким, как морось.
– Легко не бывает ни в сражениях, ни в геройстве, ни в славе.
Я вытянула шею, задрала голову выше, выше, еще выше. Встретила наконец ее взгляд.
– Легко никогда не бывает.
Логафелл кивнула, и ее белокурые волосы заструились по плечам, будто шелк.
– Раз, девочка, ты желаешь моей смерти, пора приступать.
Я опустила подбородок, глянула на Руну, затем на Ови. Разом расстегнули они плащи милосердия, и те упали на землю.
Мы готовы.
Руна выдернула толстую веревку из мешка, бросила второй конец Ови, и та ловко поймала его в воздухе и натянула потуже. Обе бросились бежать прямиком к ногам-стволам Логафелл.