Ты ошибаешься.
Это совсем не подарок – остаться жить в то время, как самый любимый и дорогой человек умер по твоей вине.
Руна вспомнила день казни. Кестрел Уинтерс не дрожала от страха, не молила о пощаде, как делали преступники. Она держалась с достоинством и выдержкой королевы. Руна знала, что хотела бы так же вынести чистку, когда придет ее час. Но до этого сделает все, что в ее силах, для избавления от участи бабушки оставшихся ведьм.
– У меня часто возникает чувство, что ты боишься посмотреть мне в глаза, – произнес Алекс, положил теплые ладони на щеки Руны и потянул к себе. – Причина в том, что я берегу тебя от боли? От опасности быть пойманной? Не хочу видеть, как ты умираешь?
Он крепко прижал ее себе.
– Думаешь, ты все это заслужила, Руна?
Смотреть на него – все равно что смотреть ненавистную новую оперу – нелепую комедию, где героиня в финале получала все, о чем мечтала, и жила долго и счастливо. Эти оперы настолько надуманны, что всякий раз в зале Руне хотелось рыдать. Или подняться и уйти.
Порой, когда она смотрела на Алекса, возникало схожее чувство.
Он осторожно убрал руки от ее лица и потянул наверх маску, будто хотел разглядеть лучше.
– Руна…
В следующую секунду с громким звуком распахнулись двери, и он отскочил от нее. Он схватил пиджак, чтобы набросить на плечи Руны и скрыть забинтованную руку, но было слишком поздно.
В комнату вбежала Верити.
– Вот вы где. – Каштановые кудри рассыпались по плечам, алый цвет платья сделал кожу еще бледнее. – Если мне хоть раз снова придется выслушивать оды Барта о собственной коллекции обуви, я сойду с ума.
Она замерла и посмотрела на Алекса, затем – на Руну:
– Что с твоей рукой?
Глава 26Гидеон
Гидеон оставил лошадь конюху и миновал двери Оукхейвен-парка с золотой инкрустацией. Небольшая люстра в холле освещала толпу гостей, ожидавших каждый свою карету. Гидеон прошел к ведущей на второй этаж лестнице с двумя маршами.
Некогда он сражался вместе с супругом Октавии Крид, Добрым командиром, они вместе пришли к Новой заре. В те времена командир был просто Николасом Кридом – одним из дворцовой стражи.
Познакомились они и того раньше – в боксерском клубе, когда Гидеону каждый вечер изрядно доставалось от соперника. Каждый матч заканчивался одинаково: Гидеон тащил свое избитое тело с ринга до стола в баре и долго сидел, делая вид, что не замечает презрительных взглядов мужчин. Всем его присутствие было отвратительно. Они называли его шлюхой ведьмы, они не желали видеть его на одном ринге с ними, но выгнать не решались – опасались гнева Крессиды.
Не имея возможности избавиться от Гидеона, они каждый вечер избивали его до полусмерти, вымещали свой гнев на предмете ненависти, регулярно появлявшемся в клубе.
На самом деле они очень ему помогли.
Гидеон не объяснял Крессиде, откуда у него кровоподтеки, а она не интересовалась. Возможно, ей было все равно, или она делала вид.
Как-то вечером Гидеон явился в бар прямо из ее кровати, чувствуя себя насекомым. Он не сразу заметил мужчину, годившегося ему в отцы. Тот наблюдал с другого конца стойки, как он напивается перед предстоящим раундом.
Проходящие мимо плевали в сторону Гидеона, но мужчина лишь сидел и смотрел. Гидеон решил, что тот ждет, пока он выйдет из здания, а потом догонит в переулке и доведет начатое парнями до конца. Иногда кто-то из них поступал именно так. Эти люди его ненавидели.
Он повернулся и посмотрел прямо мужчине в глаза, будто давая согласие.
Когда начался матч, в крови Гидеона было уже немало лауданума. Перед глазами туман, тело невозможно было удержать ровно, но он все еще ощущал на себе взгляд мужчины. Потом лежал на ринге, тело онемело, удары он не чувствовал, как и вкус крови во рту. Неожиданно именно тот человек из бара помешал парням бросить его у мусорных баков, как они делали обычно.
Он помог Гидеону, усадил за отдельный столик и заказал еду. Зал кружился перед глазами, Гидеон положил голову на липкую от крови столешницу. Он мечтал, чтобы на этот раз оказалась сломана кость. Может, тогда он что-то почувствует.
– Если однажды утром проснешься, – заговорил мужчина, – и решишь, что готов ответить, найди меня.
Он написал адрес на клочке бумаги, вложил ему в ладонь и прижал почти безжизненными пальцами.
Он был единственным в клубе, кто увидел в Гидеоне больше чем шлюху ведьмы. Разглядел под синяками парня, у которого нет причин дорожить жизнью.
Именно Николас научил Гидеона боксировать, показал, как принимать удары, и у него стало получаться действовать лучше противника.
Именно благодаря Николасу Гидеон поверил в себя.
Сейчас казалось, это было в прошлой жизни.
И вот три года спустя он стоит в холле дома супруги Николаса. Он стряхнул с себя воспоминания и только потом стал подниматься по лестнице под гул разговоров гостей. Люди с интересом наблюдали и удивлялись появлению капитана. Он искал Руну, оглядывал маски на лицах, шел дальше.
На Гидеоне маски не было. Отправив Лейлу с отрядом в доки, он направился домой, обработать и перевязать рану на ноге и переодеться в чистое – очередной костюм отца, своих у Гидеона не было, – а затем сразу поехал сюда.
– Надеюсь, все прошло гладко? – Он услышал голос Шарлотты Гонг и остановился.
Гидеон обернулся и увидел лицо, закрытое маской кролика. На шее была цепочка с переливающимся обручальным кольцом.
Гладко? Хотел бы он спросить, что это значит, но времени было катастрофически мало – необходимо найти Руну и арестовать.
Переступив порог бального зала, он осознал масштабность стоящей перед ним задачи: здесь не меньше сотни людей, вероятно, еще больше разошлись по парку, и лица всех их скрыты масками.
Вздохнув, Гидеон принялся обходить зал против часовой стрелки, решив держаться ближе к стене, чтобы не быть невольно вовлеченным в танец. Он искал в толпе светлые волосы с рыжеватым отливом, но увидеть нечто похожее не удалось, тогда он расширил круг, включив каштановые волосы ее подруги Верити и Алекса с его русой шевелюрой. Они часто находились рядом с Руной. Вычислив их, он найдет ее.
Мысль о брате заставила Гидеона остановиться.
Арестовать Руну надо так, чтобы Алекс не стал свидетелем. Лучше, если они будут наедине. Значит, надо прежде увести Руну подальше от гостей.
Алекса можно поставить в известность позже, когда все закончится.
Гидеон начал второй круг, когда услышал собственное имя.
– Гражданин Шарп! Ты решился? Я опасалась, у тебя не получится.
Он резко обернулся и увидел девушку в маске лисы. На плечах – мужской пиджак.
Руна?
Ярко-красные губы растянулись в широкой улыбке. Волосы были убраны в тугой узел на затылке и отчего-то казались темнее привычного оттенка. Будто она попала под дождь, и они еще не высохли.
Или упала в воду.
Он оглядел ее с прищуром.
Вспомнил слова Лейлы: «Кажется, в последний раз я попала». Взгляд его скользнул с лица ниже, на лиф серого платья и шелковые перчатки, в поисках ранения. Руна прекрасно выглядела. Ничто не выдавало преступницу, недавно пытавшуюся спастись от пули.
Она подошла ближе и положила руку на плечо Гидеона:
– Как прошел трансфер?
Капитан Гидеон нахмурился. Руна собирается сделать вид, что сегодняшнего происшествия не было?
– Все прошло именно так, как планировалось. – В целом Гидеон не солгал: Серафину Оукс он перевез утром после встречи с Харроу. Теперь ведьма находилась в камере дворцовой тюрьмы.
Гидеон огляделся, чтобы выяснить, нет ли поблизости Алекса или кого-то из поклонников Руны. Необходимо как можно скорее остаться с ней наедине и арестовать.
– Я рассказала об этом девочкам на обеде у Шарлотты, – произнесла Руна, взяла его под локоть и повела к центру зала. Складывалось впечатление, что она действительно не осознает, что может быть арестована. – Надо сообщить им, как все прошло.
Руна смотрела на Гидеона с улыбкой, ожидая подробностей.
Гидеон растерянно моргнул:
– Что… ты сделала?
Если Руна передала сказанное им другим людям, следовательно, они тоже владели информацией.
Гидеон вспомнил вопрос Шарлотты, которую встретил на лестницу. Надеюсь, все прошло гладко?
Заметив, как изменилось выражение его лица, Руна выпустила руку.
– Это была тайна? – Она прикусила губу. – Вот черт, я должна была сообразить.
Мысли закружились в голове.
Об обеде она рассказала ему прежде, чем он вывел ее на ложный след. Учитывая, как Руна и ее подруги любят посплетничать, не было ничего удивительного в том, что она все им выложила.
– Как я могла так необдуманно поступить? – с жаром воскликнула Руна. – О, мне даже стало нехорошо!
Гидеон ощутил жар и расстегнул ворот сорочки.
– Сколько гостей было на обеде?
– Хм, сложно сказать. – Руна скривила губы. – Около двадцати.
Гидеону отлично было известно, как слухи распространяются в таких кругах. Можно с уверенностью сказать, что сейчас число посвященных выросло настолько, что охватить всех будет просто невозможно. Даже если о месте знали эти двадцать человек, это уже значило, что любой из них мог оказаться Мотыльком или быть с ним в сговоре.
Следовательно, вечером в шахте мог быть кто угодно.
Гидеон уставился на Руну, пытаясь понять одно: она беспросветно глупа или невероятно умна и хитра? Один ее поступок расширил круг подозреваемых до гигантских размеров. Сделано это намеренно или нет?
Руна решила все мне испортить? Или так вышло случайно, и она невиновна?
Ответа у него не было. Ясно лишь то, что для ареста у него нет больше повода – никаких улик против Руны.
Гидеон стиснул зубы. Он опять там, откуда начал.
– Руна, мы уходим. Ты готова?
Капитан обернулся и увидел в нескольких шагах Алекса. На нем была привычная белая рубашка, сверху – коричневые подтяжки. Теперь стало понятно, чей пиджак наброшен на плечи Руны.