Руки так и чесались порыться в кошельке и выронить, будто случайно, несколько монет, но оказывать помощь Кающимся было противозаконно. Карсон мог увидеть ее. Потому она только мило улыбнулась детям.
Конюх оказался прав – половина представления была позади. Руна стояла перед пустой роскошной лестницей в два марша, расходящихся и соединяющихся вновь. Какофония голосов из фойе наверху была знаком того, что начался антракт.
Она положила руку на холодный мрамор перил, тряхнула головой, чтобы выкинуть мысли о голодных детях, и зашагала наверх. Поднимаясь, Руна чувствовала на себе взгляды мужчин, задержавшиеся до самой встречи с подругой Верити, а некоторые и до середины их разговора.
«Тебе не кажется, что пора уже выбрать кого-то одного?»
Она имела в виду поклонника. Одного из тех молодых мужчин, которые выстраивались в очередь, чтобы получить танцевальную ленту Руны на балу, приглашали ее на романтические ужины и долгие прогулки в карете. Привлекала их вовсе не Руна. Разумеется, некоторых интересовала маска, которую она демонстрировала миру, однако большинство тянулось к состоянию, оставленному в наследство бабушкой: внушительная сумма и судоходный бизнес. Все это было «подарено» Руне Новой республикой за ее героический поступок.
Нужных людей вокруг себя она собирала больше года. Все были из семей с хорошими связями, имели доступ к тайнам, столь ей необходимым. Эти тайны часто открывались в темных уголках и спальнях.
Но Руна не могла продолжать игру вечно. Терпение мужчин рано или поздно закончится, а ей нельзя наживать врагов.
После их с Верити разговора Руна нашла на своей подушке оставленный подругой список самых ценных женихов.
Надо выбрать одного и сделать это как можно скорее.
«Но не сегодня», – подумала Руна, ускоряя шаг. Сегодня она будет общаться с сыновьями и дочерями революции, выведает все, что получится.
Руна поднялась наверх по одному из маршей лестницы, и перед ней раскинулось просторное фойе, заполненное посетителями оперного театра. Дамы были одеты в шелковые и воздушные кружевные платья приглушенных тонов, прически некоторых украшал жемчуг, переливающийся в свете роскошных люстр.
– Руна Уинтерс, – услышала она голос, заставивший остановиться. – Опаздываешь, как я вижу. Задержалась на свидании с одним из поклонников? – Хихиканье.
Это была Верити де Уайлд – лучшая подруга Руны.
Она стояла под самой люстрой, уперев руки в бока, а на губах играла улыбка. Белоснежное лицо красиво обрамляли темные локоны, за стеклами очков искрились хитринкой карие глаза. На ней было платье цвета подсолнуха с рукавами из белого кружева и глубоким вырезом на спине – его отдала ей Руна после окончания сезона в прошлом году.
Изначально оно было без рукавов, но в этом году такие платья не в моде, потому Руна попросила швею немного его изменить.
Верити окружали их модные друзья.
Молодые мужчины и женщины, которые сотни раз сидели за столом в доме Руны, танцевали в ее зале, и они же будут там сегодня на званом вечере.
«Друзья», пожалуй, слишком громкое слово, поскольку каждый из них, не задумываясь, донес бы на нее, если бы узнал правду.
– Может быть, – продолжал другой голос, – наша Руна всю ночь спасала ведьм. Говорят, Багровый Мотылек появляется только с наступлением ночи.
От этих слов Руна похолодела и пристально посмотрела прямо в глаза говорящей. Лейла Крид была на несколько дюймов выше, поэтому Руне всегда казалось, что та смотрит на нее свысока. Лейла служила в Кровавой гвардии.
И еще она была очень красива: высокие скулы и волосы цвета воронова крыла. Сейчас убранные в прическу, подходящую к платью с высокой талией ярко-синего цвета. Руна сразу узнала работу дизайнера Себастьяна Хана, популярного кутюрье с материка. Список заказов у него был заполнен на год вперед, а каждый наряд становился предметом зависти. Стать его клиентом было не так просто, в этом могли помочь только связи.
В шкафу Руны висело два платья от Себастьяна.
Раз на Лейле эксклюзивный наряд, а не униформа, значит, она не на дежурстве, следовательно, не была одной из тех, кто схватил Серафину.
Руна похолодела, вспомнив опустевший дом ведьмы. Страшно было представить, что там произошло, когда охотники ворвались туда. Перед самым ее появлением. Если за ней шпионят, это вполне может быть Лейла. Она никогда – по непонятной причине – не любила Руну.
Надев маску, за которой привыкла скрывать настоящую Руну Уинтерс, она откинула голову и рассмеялась:
– Ха! И как ты себе это представляешь? Я, по-твоему, ночами брожу по этому острову, где постоянно идут дожди и дороги похожи на грязные реки? Ужас, что было бы с моими Миньюс!
Она приподняла юбку, открывая шелковые туфли от-кутюр, сделанные на заказ мастером Эвелин Миньюс. Модели существовали в единственном экземпляре, тона никогда не повторялись. Руна потратила шесть месяцев, чтобы связаться с Эвелин, а потом еще год ждала туфли.
Не подавись, Лейла Крид.
Наслаждаясь полными зависти взглядами, Руна опустила подол, широко улыбнулась, вошла в круг друзей и встала так, что Лейле невольно пришлось сделать шаг в сторону.
– Вы слышали? – Она многозначительно понизила голос: – Народный спаситель вывел последнюю партию ведьм через канализацию. Только представьте!
Все наморщили носы от отвращения.
Руне не пришлось ничего изображать специально – от одного воспоминания у нее скрутило желудок. В воздухе будто снова появился отвратительный запах разложения, неочищенных сточных вод, доходивших до колена. Немало миль они тогда прошли под землей со спасенными сестрами-близнецами. Слуга нашел под половицами их простыни с пятнами крови и донес. Пятна были не красными, а черными – верный признак ведьм. Они приобретали силу с первыми месячными.
Той ночью Александр Шарп – друг, который сообщил Руне об охоте на бабушку, – ждал их на выходе из тоннеля с чистой одеждой и отдохнувшей лошадью. Предполагалось, что девочки доедут до порта, где их примет грузовое судно, готовое к отплытию. На завершающем этапе Руну всегда ждал Алекс. Либо с лошадьми, либо с каретой, иногда с лодкой. В их группе он обеспечивал пути отхода для спасенных и никогда не подводил.
Корабль прибыл в порт два дня назад, и девочки смогли отправить зашифрованное сообщение: на материке они в безопасности.
– Любой, кто предпочитает не спать в чистой постели, а бродить в нечистотах, достоин лишь презрения. – Руне стало жарко в плаще, и она принялась развязывать шнур на шее.
Окружающие издавали звуки согласия. Кроме одного человека – Лейлы.
– Разве не так выразился бы Багровый Мотылек?
Пальцы Руны стали деревянными. Шнур удалось развязать с большим трудом. Тонкая шерстяная ткань скользнула с плеч прежде, чем она успела удержать плащ, и его подхватил кто-то, выходящий из-за ее спины.
– Что вы несете, – послышалось над ухом. Голос был тихим, почти умиротворяющим. – Если бы Руна была Мотыльком, она не отдала бы на чистку собственную бабушку. – Человек сделал шаг и встал рядом – конечно, Алекс Шарп. Когда рядом оказался еще один старый и настоящий друг, Руна смогла расслабиться. Сегодня он был похож на льва. Светлые волосы переливались благодаря яркому освещению, взгляд добрый и уверенный, хотя меж бровей залегла морщинка – вероятно, он знал, где она была, и тревожился.
В разговор вступил Ной Крид – брат Лейлы и один из заслуживающих внимания женихов, вошедших в список Верити.
– Багровый Мотылек не появлялся уже несколько недель, – сказал он, желая защитить Руну. – Я слышал, сегодня беспрепятственно схватили еще одну ведьму. Мотылек даже не пытался ее защитить.
Внимание Руны переключилось на Ноя.
Любопытно, от кого ты это слышал?
У Ноя, как и у сестры, были карие глаза, высокие скулы и кожа с золотистым отливом. Черный пиджак с шелковыми лацканами сидел на широких плечах идеально. А еще он был сыном Доброго командира и мог получать любую информацию из первых рук, что повышало его ценность.
Есть ли шанс, что он не заметит, как жена покидает ночью супружескую постель? А возвращается на рассвете уставшая… иногда с синяками.
Руна повернулась к нему и улыбнулась:
– Ведьму? Сегодня вечером? Не мучай нас, Ной, расскажи, что знаешь.
Ною явно было приятно ее внимание, но он поднял руку, удерживая от возможных последующих вопросов.
– Ее привез Гидеон Шарп. Это все, что мне известно.
Значит, Гидеон Шарп.
Руна с трудом сдержалась, услышав имя старшего брата Алекса.
Всецело преданный Новой республике, Гидеон был безжалостным и кровожадным охотником на ведьм, отправившим на очистку таких, как Руна, больше, чем кто-либо во всей гвардии.
Он же помог уничтожить сестер-королев и разжечь революцию.
Руна ненавидела его.
Братья Шарп были очень разными.
Перехватив взгляд подруги, Верити вопросительно вскинула бровь. В ответ Руна заправила прядь волос за ухо, демонстрируя бабушкины серьги с рубинами. Они походили на капли крови. Это стало ответом подруге, поведало о провале: Серафина в руках врагов. Остальное Верити придется додумать самой или ждать, когда Руна сможет ей все рассказать.
Увидев рубины, Верити поджала губы, отвернулась и коротко кашлянула.
– А я всегда полагала, что Мотылек – это миссис Блэкуотер, – произнесла она, переключая внимание собравшихся на даму в возрасте с вьющимися волосами и множеством украшений на дряхлой шее. Она сидела на веранде театрального кафе и что-то бормотала себе под нос. – Можете представить, что эта старушенция ведет охотников за ведьмами по глухому лесу? Идеальная маскировка!
Все громко рассмеялись.
Разговор оживился. Выдвигались новые версии, и Руна тайком увлекла Верити в сторону, подальше от толпы. Теперь у нее появилась новая цель: найти Гидеона Шарпа.
Глава 3Гидеон
Еще одна ночь, еще одна ведьма.
Гидеон оперся руками на кафельную стену в душе, подставил спину струе горячей воды и с безразличием смотрел на потоки черной крови, стекающей в отверстие в полу.