«Раскол Земли».
Перед глазами всплыли семь нарисованных золотом знаков.
Прижимая к себе тело Алекса, Руна вытянула окровавленную руку и принялась выводить на камнях площади символы. Просто удивительно, как она могла так ясно их помнить? Казалось, рукой ее водила неведомая сила. В голове нарастал знакомый рев, на языке появился соленый вкус. Волна росла, набирала силу, и на этот раз Руна крепла вместе с ней. Пальцы не останавливались, ее направляла сама магия.
Закончив рисовать один знак, Руна приступала к следующему.
Вот, значит, что такое быть ведьмой.
Это дает ощущение внутренней удовлетворенности, легкости и собственной правоты.
Количество свежей крови облегчало колдовство, все давалось ей удивительно просто. Стихия внутри Руны походила на океан, она сама была этим океаном. Руна и заклинание стали единым целым.
Закончив, она оглядела белые знаки, образовавшие на земле круг, в центре которого были Руна и Алекс. Стоило ей закончить последнюю линию и поднять руку, как появилась нарастающая волна, будто приближалась буря. Земля затряслась и разверзлась, распавшись на две части.
Глава 62Гидеон
Гидеон не отрывал взгляда от падающего брата. Видел, как Руна подхватила его и опустила на землю. Видел, как он провел ладонью по ее лицу, а она наклонилась, чтобы поцеловать его.
Гидеон хотел подойти, но остановился.
Алекс не хотел, чтобы он был рядом.
Ему нужна была Руна.
Услышав ее душераздирающие рыдания, Гидеон понял, что брата больше нет.
Горло сжалось. Нет…
Алекс мертв. Убит пулей, предназначавшейся ему, Гидеону.
Казалось, мир поблек и лишился красок.
А я с ним не простился.
Гидеон упал на колени и уперся кулаками в камни. Опустил на них голову и зарыдал, осознавая глубину потери последнего родного человека. Из горла вырвался крик.
Неужто таков мой удел? Терять всех, кого люблю?
Грохот заставил его вздрогнуть. Гидеон поднял голову и увидел, что мир погрузился во тьму. Будто кто-то выключил солнце. Из недр донесся треск, земля задрожала под ногами, словно волны неспокойного моря рвались вверх.
В воздухе нарастал запах крови и магии и смешивался с другими. Кажется, это соль, которую чувствуешь, когда стоишь на берегу моря.
Гидеон попытался подняться, но не смог удержать равновесие.
Когда солнечный свет вернулся, он смог разглядеть перед собой черную пропасть, в которую хлынули воды океана. Теперь он и тело брата были на разных берегах. Воды защищали ведьм от тех, кто пришел их уничтожить, разорвав площадь на две половины.
Земля продолжала трястись, и Гидеон отошел от края пропасти, боясь сгинуть в бездне. В воздух взлетали волны с шапками белой пены, перед глазами появилась серая пелена от мелких частиц, поднятых землетрясением. И она скрыла брата.
Гидеон огляделся, поражаясь царившему хаосу. Пытался найти в толпе Лейлу или Харроу, чей голос, отдающий приказы, хорошо слышал. Оставалось надеяться, что ни одна из них не окажется рядом с краем пропасти, ведь тогда она поглотит их навсегда.
Ощутив чей-то взгляд, Гидеон обернулся и увидел, что на него с того берега смотрит Крессида. Ее глаза он почему-то видел сквозь серую дымку. По левую руку стояла Серафина. По правую – Руна.
Крессида прищурила светлые глаза, и он сразу понял, что это еще не конец.
Королева-ведьма попятилась. Движения вызвали колебания взвеси в воздухе. Серафина последовала за ней, а Руна не спешила. Она стояла и смотрела на него с печалью во взгляде.
Руки Гидеона сжались в кулаки.
– Я никогда не перестану охотиться за тобой, Руна Уинтерс. Где бы ты ни была, я найду тебя.
Руна скрылась в дымке. На ее месте порхал в воздухе маленький изящный багровый мотылек. Его полупрозрачные крылышки мелькали в полумраке.
Багровый Мотылек.
Сердце Гидеона готово было разорваться от злости.
Антракт
Руна любовалась переливающимися водами моря. Остров вдалеке становился все меньше. Собственное тело казалось ей чужим и незнакомым. Руна Уинтерс и все, что у нее было, оставалось там.
Над головой кричали чайки, ветер трепал паруса, а она мысленно прощалась со всем, что потеряла.
Родной дом, Уинтерси.
Леди, верную лошадь.
Алекса, любимого друга.
Руна тяжело сглотнула, вспоминая его последние минуты.
Взгляд Алекса, полный любви и доверия.
Он не закончит учебу, не напишет ни одной мелодии. Его игра больше не прозвучит в залах, лаская слух Руны. Он никогда больше не откроет ей объятия, не даст возможность ощутить покой на душе. Никогда не займет место рядом в опере или на концерте.
Они никогда не будут вместе гулять по улицам.
Его больше нет.
Руна с трудом держалась на ногах под тяжестью груза. Их мечты о будущем разлетелись в разные стороны, их никогда больше не собрать.
Звук за спиной заставил ее отвести взгляд от иллюминатора и обернуться.
В кабине грузового корабля компании Руны за столом расположились ведьмы во главе с Крессидой и обсуждали планы на будущее. Крессида поднялась, склонилась над картой на столе и ткнула пальцем в некую точку, но место не было видно Руне. При каждом движении серебристые линии шрамов будто оживали и походили на обвивающих руку змей. Они переливались в пламени свечи, казались такими яркими, что даже резали глаз.
Руна подумала о том, что два года доверяла свою жизнь девушке, живущей в крошечной комнатке общежития, уверенная, что она Верити де Уайлд. Голова закружилась при мысли, что все это время ее подругой была не студентка, а убийца.
Каким теперь будет наше общение?
Что Крессида ожидает от Руны в будущем, после того как они высадятся на континенте?
Два года Руна спасала ведьм, которые пополнили войско Крессиды. Теперь, когда открылось, что наследница рода Роузбладов жива, к ней стекалось все больше ведьм.
Грузовое судно Руны шло в Кэлис – там королева-ведьма планировала собрать армию и подготовиться к тому, чтобы вернуться на остров и заполучить то, что было украдено у нее и у всех ведьм, возродить режим правления.
Руна никогда не симпатизировала Новой республике, но теперь возвращение стало и вовсе невозможным. Не хотела она и того, что было прежде, – правления ведьм. Она знала, на что способна Крессида, и не хотела замены одного зла другим.
Идти ей некуда. Путь домой был закрыт – там ее ждали охотники на ведьм Кровавой гвардии. Алекса больше нет, и будущее не предвещает ничего хорошего.
Рядом кто-то приглушенно кашлянул, возвращая Руну в реальность. Она повернулась и увидела Серафину. Ее тонкие пальцы сжимали кружку горячего чая.
– Раз ты способна разорвать город на две половины, она захочет знать, что ты еще можешь, будешь ли ей полезна.
Руна отшатнулась:
– Я не намерена быть ей полезной.
Серафина помолчала.
– Лучше быть полезной, чем мертвой.
Руна внимательно смотрела на молодую женщину, потягивающую чай. У края кружевного воротника она заметила серебристый шрам, выделявшийся на темной коже, но узор сложно было разобрать. Похоже на перо, а может, это птица?
В голове внезапно отчетливо прозвучал голос бабушки: «Обещай, что найдешь Серафину Оукс, моя милая».
Руна была так занята исполнением первой части, что напрочь забыла о второй:
«Она передаст тебе все, что я не смогла».
– Она хотела, чтобы ты меня учила, – сказала Руна задумчиво. Если она хочет выжить в сложившейся ситуации, понадобится помощь, любая, какая только возможно.
– Что?
– Так говорила бабушка.
Тонкая бровь Серафины поползла вверх:
– Правда?
– Думаю, она поэтому хотела, чтобы я тебя нашла. Наверное, ей уже тогда было известно, что я ведьма.
Серафина тяжело перевела дыхание и опустила кружку.
– Тебе еще многое предстоит узнать. – Она оглядела Руну с головы до ног. Та собиралась сказать, что полна желания и готова много и усердно работать, но сдержалась, перехватив ледяной взгляд Крессиды.
От него по спине побежал холодок.
В выражении лица королевы-ведьмы было нечто, говорящее о ее алчности и неуемности. У нее был взгляд хищника. Только очень опасный человек мог похитить внешность Верити и много месяцев использовать ее так, что ни у кого не возникло подозрений. Заманить в ловушку храброго Гидеона Шарпа и разбить его сердце на миллион осколков.
Гидеон.
Руна изо всех сил старалась не думать о нем.
Она отвернулась, боясь признать, что он проник в ее сердце, и от этого осталась рана, похожая на след пули.
Руна видела его во сне каждую ночь. Взгляд темных глаз выражал крепнущую ненависть, проникал, казалось, в самую душу. Губы шептали проклятия в ее адрес и клятвы выследить и поймать.
Она просыпалась с лицом, мокрым от слез. Они наворачивались и днем, и Руна плакала, сожалея, что все так сложилось, что она была так наивна, поверив в искренность его признаний.
Каждый раз ей приходилось напоминать себе, что они заклятые враги, что их свела ненависть, а не любовь или дружба. Капитан Кровавой гвардии так долго охотился на Мотылька, что без этого преследования жизнь будет пуста. Не потому ли кажется несправедливым, что их разделит океан?
Гидеон был идеальным противником, врагом, с которым она обязана справиться. Не будь их противостояния, Руна не реализовала бы и половины способностей. Потому в глубине души желала, чтобы он нашел ее, желала продолжения их соперничества. Для нее важно закончить то, что было между ними.
Руна повернулась и принялась смотреть в иллюминатор на холодное море. Неизвестно, что ждет ее за горизонтом; будущее окутано туманом.
Только в одном она уверена – Гидеон придет за ней. Он непременно это сделает, и она будет готова.
Благодарности
Прежде всего хочу поблагодарить баронессу Орци за книгу «Алый Первоцвет». Эта история была со мной с самого детства и (отчасти) вдохновила на написание своей собственной.