— Ага, радость, что так легко отделался.
На этом покидаю клетку. Не сдержав эмоций, Кали бросается мне на шею. Алла в сторонке счастливо сверкает черными глазками, единственная из девушек не проявляя ревности. Вика недовольно скрещивает руки на груди. Злобно глядя на мои объятия с Кали, Белоснежка кашляет в кулачок.
— Долго ты возился с тем слабаком, — фыркает наиграно.
— Зато ты мгновенно расправилась со своей соперницей, — подмигиваю. — Правда ведь, Кали, что Света крутая?
— Ага, молодец она, — мурчит девушка довольной мордашкой зарываясь мне в шею.
На лице у Белоснежки вспыхивает румянец смущения. Стараясь держать взгляд как ни в чём не бывало, княжна вдруг не выдерживает:
— Так нечестно! — и кидается на меня сбоку. Мягкие груди сплющиваются о мои ребра.
— Идите и вы сюда, — поверх белой головки кидаю Алле с Викой.
Черноволосую княжну дважды просить не требовалось. Бочком она протискивается между девушками и целует участок моей шеи, что ей достается.
— Нет, — отчетливо говорит Вика, разрушая момент единения.
Скинув красную копну волос за плечо, моя девушка разворачивается и стремительно шагает из зала. Смотрю ей вслед и невольно вспоминаю чью-то фразу: «Трудно содержать гарем. Одних прокладок сколько надо.»
______________
Добрый!
Рубрика «Легендариум демоника Перуна»
Хохмы читателей:
Сидит Перун у костра, и думает, как жизнь скучна…
Бог: Ну-у-у-у, щас я тебе устрою;)
Спасибо за награды: Павел Громов, Роман Каюмов, Виталий Лазутин, Zmeelov818, Otto, Seregin Oleg, Isiris, Док, Илья Процевский, Даниил Селезнев, Данил Пашкевич, ИВА, Weskermax, Осипов Андрей
Как прода-то?
Кали отжигает:
Глава 4 — Расстаться можно и любя…жарко любя
На следующий день я наконец попадаю на тренировку.
— Построение! — зычно гаркает тренер Аделина на весь клуб.
За полминуты команды встают в шеренгу. В зале повисает тишина. Татарке отлично подошла роль инструктора дворянят. Вертит ими как хочет, не взирая на титулы и гонор.
Для приличия конечно, я тоже строюсь со всеми. Любуюсь Алмакаевой — полные груди плотно облегает черный спортивный костюм, темные волосы свисают на смуглый лоб. Узкая талия и крутые бёдра. Даже удивительно, что такая шоколадка еще не замужем.
Команды Кали и Белоснежки, естественно, тоже тут. Пепельноволосая княжна бросает раздраженный взгляд на простолюдинку, та незаметно от тренера показывает ей палец. Потом Кали замечает мой недобрый взгляд и судорожно прячет руку за спину. Делаю в памяти зарубку: ремня — хорошего ремня каждой по заднице.
— Сегодня Артём поделится с нами своими начальными медитациями, — встает перед учениками Аделина. — Будьте вежливы, и позвольте вашему товарищу показать себя. Начинай, Артем.
Выхожу к тренеру.
— Рассаживаемся на твердой поверхности, — командую. — «Поза портного».
Когда все располагаются в стороне от татами, скрестив ноги и выпрямив спину, поворачиваюсь к татарке:
— И вы, сударыня, — мягко произношу.
Тренер сверлит меня буйным взглядом, но послушно плюхается вместе с учениками. Скрещивает длинные ноги.
Сам я усаживаюсь лицом к ученикам. Начинаю с вводного инструктажа.
— Моя техника медитации построена на основе цигун…
— Китайщина, — фыркает одна из амазонок Белоснежки. Кажется, эту рыженькую я подстрелил, когда наши команды соревновались.
Но не факт, что девчонка саботирует именно из-за меня. Сейчас в российском обществе процветают антикитайские настроения. Погранвойска постоянно устраиваю мелкие стычки, да еще эта Корея, негласный вассал Пекина, на которого облизывается Москва. Проясню ситуацию.
— И что плохого в китайщине? — поднимаю бровь.
— Как что?! Узкоглазые — наши враги, — рыжая задирает маленький носик, янтарные глаза загораются воинственным блеском. Симпатичный бельчонок, хоть и егоза.
— Допустим, — не опровергаю истинность аргумента, хоть для меня и дикость считать врагами целую нацию. — Но враги достойные, разве нет? Второе по размерам территории и первое по количеству живы-воинов государство. С Поднебесной считается весь мир, и даже мы. А сколько чемпионских поясов носят китайские ушуисты?
— Но…они же у наших отобрали эти пояса! — восклицает сгоряча рыженькая. — У наших богатырей!
— Чтобы побеждать, надо знать, — спокойно отвечаю. — А чтобы знать, надо учиться. Учиться у всех — у друзей, у врагов. Особенно у врагов. Особенно у сильных врагов. Поняла мою мысль?
— Да… — поджимает ученица розовые губки. — Ладно, я согласна поучиться у тебя.
Не сдерживаю усмешки.
— Надеюсь, не потому что я твой враг.
Ее розовые щеки вспыхивают.
— Нет, что ты! — жарко возражает. — Бес, ты очень даже мне друг!
Белоснежка недовольно смотрит на члена своей команды. Бледный лоб грозно морщится, и рыжая, поняв, что посягнула на «княжеский стол», опускает голову, спрятав за челкой глаза. Но за рыжими локонами по-прежнему угадывается горячий янтарный огонь. Заинтересовалась девушка.
Аделина громко покашливает.
— Ближе к делу, ученик, — делает акцент на последнем слове. — Моя секция — не место долгих дискуссий.
Смотрю на тренера. Татарка чуть ли не дымится, смуглые кулаки сжаты до побелевших костяшек. Она-то чего дуется?
Ладно, приступаю к обучению.
— Цигун — способ культивации жизненной силы. Построено на сочетании визуализации образов и модели ритмичного дыхания, — словно с книжки читаю. — На этом принципе мое заимствование заканчивается. Закройте глаза и расслабьтесь. Дышите глубоко и длинно. Чувствуете, как расширяется нижняя часть брюшного отдела?
— Да, — выдыхает верная Кали.
— Чувствую, — не отстает Белоснежка.
— Есть, — Алмакаева.
Остальные тоже подтягиваются, кивая и поддакивая.
Посредством медитации разум учеников освободился, циркуляция живы в теле сбалансировалась. Словесными модуляциями я увожу учеников в сад безмятежности. Заставляю их ощутить поток энергии в теле, взять его за вожжи. Ученики переносятся в иллюзорный мир подсознания.
— Вы поднимаетесь на вершину холма, — подхожу я к самому интересному. — И лицом к лицу встречаете своего врага. Вашего обидчика или, может, обидчика ваших родных. Того, кого больше всего ненавидите. Того, кого хотите, нет, жаждете убить.
Многие вздрагивают, поглощенные неприятными образами. У кого-то дергаются веки.
— Не открывайте глаза, — предупреждаю я. — Не будьте трусами. Смотрите врагу в лицу. Открыто ненавидьте его.
Ученики насупливаются, даже симпатичные лица девушек становятся свирепыми. Больше всех суровая гримаса идет мордашке Кали. Хотя Алмакаева тоже очень похожа на пантеру перед броском на спину тигру.
В Страшном мире у меня не было мудрых учителей, не было пособий по буддизму и прочей дребедени. Я не знал, как поймать дзен. Никто не учил меня умиротворению. Зато сам мир дал мне щедрый урок злости. Мою силу взрастила ненависть к демонам. Топлива этого хватало с избытком.
— Вы смотрите своему врагу — этой сволочи — в лицо? — спрашиваю.
— Да! — отвечает хор голосов.
Размеренное дыхание наполняет зал.
Потом уже я узнал, что в медитации часто используется метод многократного повторения мантр. Мантра — короткое «священное» слово. Обычно это символ какого-то понятия или абстрактной вещи. Моя же мантра совсем иная. Она означает действие, стремление.
— А теперь сконцентрируете всю жизненную энергию и прикажите ему сдохнуть, — ошеломленное молчание. — Назовите своего врага и скажите — «Сдохни!»
Да, «сдохни» — моя мантра, мое «священное» слово.
Сдохни, Яка! Сдохни, Швар! Сдохни, Градгроб!
Сдохни, демон!
Раздается оглушительный гул голосов.
— Сдохните, китаезы! — со стиснутыми кулачками пищит рыженькая, признавшая меня «очень даже другом».
Где-то половина учеников кричит тот же лозунг. Все же глубоко в наших дворянах проросла ненависть к китайцам.
Алмакаева тихо шипит, но мне ее слышно:
— Сдохни, Казань! — Ого, целый город ненавидит. Интересно, что у татарки в Казани случилось.
Некоторые откровения приходятся мне совсем не по душе.
— Сдохни, простолюдинка! — четко выговаривает Белоснежа, длинные ресницы закрытых глаз подрагивают, коралловые губы поджаты.
— Сдохни, седая! — рычит Кали, не слыша никого, кроме собственного голоса ярости.
— Сдохни, Алла! — отчетливо выговаривает Женя Аксюк. Слезы стекают из закрытых глаз барона. Этот фарфоровый солдатик всё еще подметает осколки своего сердца. Ну, пусть попробует дальше слов пойти — следующим череп разобью.
Еще удивляет розоволосая Кира — подруга Кали кричит очень странное:
— Сдохните, убийцы детей! Еще раз сдохните!
Постепенно ученики успокаиваются, мерно мерцают «колодцы», на юных лицах довольные улыбки. Поорали, сбросили напряжение, заодно и меридианы немного закалили.
— Фу-ух, — расслабленно выдыхает Кирилл. — Чувствую прямо прилив сил. Еще пару таких медитаций — и можно ранг Воина смело получать.
— Ловлю на слове, — тут же подкалываю я. — Если не получишь — смоешь с головы эту зелень.
— Черт! — ругается расстроенный парень.
— Конов! — тут же одергивает его тренер Аделина. — Десять кругов по залу живо! Остальные — разминаться.
Ученики расходятся по татами. Начинают разогревать мышцы перед отработкой ударов. Шея, руки, ноги, спина — надо хорошо размять перед резкими движениями.
Смущенно теребя розовые локоны, Кира наклоняется к Кали:
— Оля, а Бесу не нравятся цветные прически? — тихо спрашивает крашеная ученица.
— Терпеть не может, — не глядя на подругу, подтверждает моя девушка.
— Черт… — выдыхает Кира.
— Веникова! — Алмакаева строго смотрит на ученицу. — Тоже десять кругов.
— Простите, — краснеет Кира и пристраивается за Кириллом.
Дальше занимаемся отработкой ударов, а затем с молчаливого согласия тренера увожу своих парней на индивидуальную тренировку. Кали с грустью смотрит мне вслед. Да, возможно, ее тоже стоило бы полностью приобщить к настоящему развитию. Но, честно, меня разрывают сомнения. С одной стороны я хочу всегда видеть ее по правую руку, хочу вместе с ней рвать на клочья демонов, хочу пробиваться сквозь кипящую бурю сражений навстречу моей Кали. С другой стороны — я просто хочу ее. Как женщину, как мать своих будущих детей… Хм, София нервно закурила в сторонке.