А р и н а. Зачем?.. Здесь же не больница. Увози ее обратно.
И с к р о в. Куда прикажете ее отвезти?
А р и н а. Вези в Совет рабочих депутатов.
И с к р о в. А может быть, вы, Аринушка, войдете в ее положение?
А р и н а. Не желаю входить буржуйке в положение. Дом наш! И власть нынче наша.
И с к р о в. Тем более. Ни одна власть не должна оставлять матерей и детей в бедственном положении.
А р и н а. А они нас жалели? Меня кто-нибудь пожалел, когда в шестом году моего Ванюшку упекли в Сибирь на каторгу! А я осталась… Пятеро ребятишек на руках! Старшему, тезке твоему, четырнадцатый пошел, а малому — три месяца! Хозяин, у которого мы кватеру нанимали, в самые крещенские морозы повыбросил во двор наше барахлишко, вытолкал меня с детишками за порог и дверь запер. Бегу простоволосая, раздетая по улице, а за мной хвост по снегу с воплем тащится. На пятерых одни опорки были!
Пауза. Доносится громкий плач младенца.
Эк, раздирает его… Фекла, где ты? Фекла!
Ф е к л а входит с Л у и з о й. Искров помогает Луизе сесть в кресло. Луиза пытается унять младенца.
А р и н а (вежливо). Не здесь, Феклушка. Иди в тот покой. Он, наверно, мокрый. Перепеленаешь и положишь в зыбку к Андрюшке.
Фекла уносит ребенка.
(Луизе.) Тебе, милая, отлежаться надо. (Вздыхает.) Все мы — люди.
И с к р о в. Спасибо вам, Аринушка.
Л у и з а. Я очень признательна вам, Дмитрий Иванович, и вам, добрая женщина, за участие… Но я не могу принять вашей… (Сдерживает слезы.) Это для меня слишком жестокое испытание. Я не выдержу. Жить из милости у чужих людей — это не по мне…
И с к р о в. Зачем же из милости? (Достает из кармана золотые монеты.)
А р и н а (спокойно). Мне не надо. Отдай ей. (Обращается к Луизе.) Если не желаешь быть обязанной, можешь платить мне сколько полагается. Лишнего с тебя не возьму.
Луиза выходит. Входит ф о н Д р е й л и н г. Он в новом, светлом костюме, немного скрадывающем военную выправку.
Д р е й л и н г. Что здесь происходит, господа?.. Меня еле впустили в мой собственный дом. Все — вверх дном.
И с к р о в (весело). Нынче в России частная собственность упразднена. Декретов не читаете, Оскар Адольфович.
Д р е й л и н г. Господин Искров при полном параде?..
И с к р о в. Это, Аринушка, мой полковой товарищ. Не иначе, дезертировал из Добровольческой армии.
Д р е й л и н г. Зачем же так? Дезертирство — понятие низменное, а я поступил по чести и совести. Дивизионный командир — старый болван в генеральском мундире. Еженедельно устраивает смотры дивизии на… иконки и крестики. Полковой командир изображает из себя Бонапарта, ходит, как индюк, а сам дальше своего носа не видит. Господа офицеры пьют беспробудно: желчность и страх перед будущим — вот все, что осталось в их душах. Картежная игра, цинизм, разврат и полная опустошенность!.. И это спасители престола российского!.. Уеду в Германию. Ни единого дня не желаю оставаться в этом хаосе. Сыт по горло и революцией, и контрреволюцией!
А р и н а. Не горлань, барин, детей разбудишь.
И с к р о в. Вы теперь отец, капитан Дрейлинг. Ваша дочь изволит почивать в той комнате в одной зыбке с Андрюшкой из низшего сословия.
А р и н а. Поспешил обрадовать.
Входит Л у и з а.
Д р е й л и н г (подходит к жене). Здравствуй, дорогая. (Наклоняется, целует ей руку.)
Л у и з а. Оскар… Я совсем было отчаялась…
Д р е й л и н г. У тебя измученный вид. Ты нездорова?
Входит Ф е к л а с младенцем. Отдает младенца Луизе.
Д р е й л и н г. Наша дочь?.. (Разглядывает.)
И с к р о в. Дамы, господин Дрейлинг, позвольте откланяться.
Л у и з а. Я вам так обязана. Никогда не забуду вашей доброты.
И с к р о в. Позвольте взглянуть на вашу крошку (смотрит). Впервые вижу такого крохотного человека. Спит. Ну спи, спи!
Л у и з а. Дайте имя ребенку.
И с к р о в. Татьяна. Прощайте!
Д р е й л и н г. Вам можно будет написать?
И с к р о в. Боюсь, что нет. Старый адрес мой недействителен! А нового пока что сам не знаю. (Выходит.)
Д р е й л и н г. Чем заслужил сей острослов столь горячую благодарность?
Л у и з а. Благородством. Не попадись я ему на глаза, неизвестно, чем бы кончилось… Я… собралась…
Д р е й л и н г (подходит к столу, поднимает газету, удивленно). Золото?..
Л у и з а. Он оставил деньги?.. Как это я позабыла? Верни его!
Дрейлинг выбегает.
А р и н а (как бы про себя). А говорили, будто немцы жадные.
Л у и з а. Какие мы немцы? Мать у меня русская, и муж мой в России родился и вырос.
Д р е й л и н г возвращается.
Д р е й л и н г. Рукой помахал и побежал. Это на него похоже. Помню, вошли мы в какую-то деревню. Зима, холод, снега намело. Входим во двор, а навстречу нищий. Зипун — дыра на дыре. Гляжу, господин Искров останавливает нищего, снимает с себя новую шинель, аккуратно отпарывает погоны: «Возьми надень». Тот глаза вытаращил, бормочет что-то. А он шинель-то свою на плечи ему накинул и говорит: «Носи, дед, на здоровье». А тут полковой адъютант. Увидел нищего да как гаркнет: «Сними шинель, скотина!» А господин Искров: «Оставьте старика в покое, или я пристрелю вас из человеколюбия…»
А р и н а (смеется). Ай молодец! Вот это по-нашему!
Д р е й л и н г (осекся). Что ж, будем считать себя его должниками. Да тут целое состояние!.. Удивительный человек!.. Луиза, дорогая, это наше спасение. Мы сможем выехать в Германию. Клянусь тебе, дорогая, я не останусь перед ним в долгу. На его месте и я поступил бы так же. Наш долг — в трудную минуту приходить ближнему на помощь. Без этого не было бы ни цивилизации, ни святости человеческих отношений…
Л у и з а. Милый, я позабыла спросить его согласия стать крестным отцом… Танечке.
Д р е й л и н г. Уверяю, он бы не отказал. Назовем священнику его имя, и пусть исполнится твое желание.
Л у и з а. Твое тоже?
Д р е й л и н г. И мое, разумеется. Дмитрий Иванович мне теперь вроде брата… Нежданно-негаданно…
Городская усадьба с белыми колоннами: Реввоенсовет армии. У парадного подъезда дневальный — матрос М и н ч е н к о. Это рослый малый с пышными пегими усами. Лицо добродушное, улыбчивое, но с хитрецой. Около Минченко молодой матрос — М е р з л я к о в.
М и н ч е н к о. Повезло же тебе, Мишка, в жизни, ох и повезло. Молод ты еще, понимаешь? Молод. А уже мировую революцию делаешь! (Вглядывается в сторону улицы.) Не каждый в твои-то годы… Мерзляков!
М е р з л я к о в. Ну что?
М и н ч е н к о. Не так отвечаешь. Мерзляков!
М е р з л я к о в. Есть Мерзляков.
М и н ч е н к о. Вот так. Живую контру видел?
М е р з л я к о в. Не приходилось.
М и н ч е н к о. Вон в погонах идет по улице. Видишь? Эх, елки моталки!.. К нам повернул. Занятно. Ну иди, иди, мы сейчас с тобой потолкуем.
Подходит И с к р о в.
И с к р о в. Я ищу Реввоенсовет армии, господа. По имеющимся у меня сведениям он размещается здесь.
М и н ч е н к о (вежливо). Какая же, извините, сволочь вам об этом сказала?
И с к р о в. Я убежден, что это был порядочный человек.
М и н ч е н к о (обращаясь к Мерзлякову). Хитрит контра. Понял? Увидел нас с тобой и сообразил: бежать бесполезно. Дай, думает, скажу, что ищу Реввоенсовет. Они возьмут да меня в шею! А мне этого-то и надобно!
И с к р о в. Я действительно ищу Реввоенсовет!
М и н ч е н к о. Да брось трепаться. Мерзляков!
М е р з л я к о в. Есть!
М и н ч е н к о. Ну, разглядел живую контру? А не окажись у него погон, как бы ты его отличил? По рукам. Ты прежде всего гляди на руки. У контрреволюции руки холеные. (Искрову.) Покажь руки!
И с к р о в. В этом есть необходимость? (Показывает руки.)
М и н ч е н к о. А теперь на мои погляди. (Показывает свои.) Есть разница? Смотри на физиономию. Не на мою. Мировую скорбь на его вывеске видишь? Все они скорбят о поместьях, банках, фабриках и заводах… Даже с лица переменились.
И с к р о в (вдруг захохотал). А ведь у меня не было ни поместий, ни банков — ничего не было, и скорбеть мне не о чем.
М и н ч е н к о. Все равно скорбите! Я вижу!
И с к р о в. А как вы относитесь к идее господина Ленина привлечь на службу в Красной Армии военных специалистов? Из числа наиболее честных и преданных отечеству офицеров?
М и н ч е н к о (неопределенно). Смотрю как надо.
И с к р о в. Мне это чрезвычайно импонирует. Я отдаю должное государственной мудрости господина Ленина!
М и н ч е н к о. Вы что тут туману напускаете? (Мерзлякову.) Скомандуй его высокоблагородию «руки вверх» и отведи к члену Реввоенсовета товарищу Ярцеву. Скажи: дневальный Минченко задержал на улице и велел доставить.
И с к р о в. Так ведь меня не задержали. Я протестую.
М и н ч е н к о (миролюбиво). Да ведь пропуска у тебя, браток, нет? Приходится под конвоем.
И с к р о в. Ну, если другого выхода нет, повинуюсь. (Поднимает руки.) Ведите.
У члена Реввоенсовета. Простая комната с письменным столом. В углу фортепиано. Член Реввоенсовета Я р ц е в в нижней рубашке сидит за столом, подшивает подворотник. У двери о р д и н а р е ц. В комнату врывается штабная машинистка В а р я.
Я р ц е в. Я сказал, пять минут никого не впускать.
О р д и н а р е ц. Это Варя, товарищ Ярцев.
Я р ц е в. Варя, потом.
Варя скрывается за дверью.
Петров еще не прибыл?
О р д и н а р е ц. Нет, не приезжал.
Я р ц е в (надевает гимнастерку). Варя!.. Пусть войдет.
Входит В а р я.
В а р я. Решили без меня на фронт, товарищ Ярцев?