К р а х м а л ь н и к о в. Есть.
З и м а. Вы меня здесь не видали. Поняли? А то пустите новую сплетню, будто я день и ночь брожу вокруг дома. Знаю вас, болтунов.
С о н я (выходит из-за калитки). Кто бродит, зачем?
З и м а. К вам рассыльный из штаба флота.
К р а х м а л ь н и к о в. Вы товарищ Синегорова?
С о н я. Вы не ошиблись.
К р а х м а л ь н и к о в (не спуская с нее глаз). Вот вам…
С о н я. Что это?
К р а х м а л ь н и к о в. Не знаю.
С о н я (берет пакет и бумагу). Это, кажется, мой альбом. (Вскрывает.) Да. А это отнесите обратно.
З и м а. Вы даже не посмотрели, что там.
С о н я. Я знаю, что тут. Передайте адмиралу, что мне не нужны два одинаковых портрета.
З и м а. Какие портреты?
С о н я. Адмирал знает.
К р а х м а л ь н и к о в. Мне приказано вручить вам и это и это под расписку. (Вынимает тетрадь.) И нечего мне голову морочить. Распишитесь. Ждал вас тут целый час, неприятность нажил.
Соня расписывается.
Разрешите быть свободным?
З и м а. Вы к кому обращаетесь?
К р а х м а л ь н и к о в (тоном шутки). К тому, кто старше.
С о н я. Ко мне… Разрешаю.
К р а х м а л ь н и к о в. Есть. (Уходит.)
З и м а. Вы ему не понравились.
С о н я. Вы к мичману?
З и м а. Да нет. Шел мимо и присел отдохнуть. По привычке.
С о н я. Отдыхайте. (Уходит в дом.)
Подходит С о б о л е в.
С о б о л е в. Вот ты где!
З и м а. Где?
С о б о л е в. Ну, что нового?
З и м а. Нового ничего. Решил научиться играть на скрипке. Пришел к мичману брать урок, а его нет дома.
С о б о л е в. В последнее время ты шутить стал. У кого научился?
З и м а. Жизнь научила. А хорошо бы научиться играть на скрипке. Говорят, на скрипке хорошо душу отводить. И окружающим приятно, кто в музыке понимает толк.
С о б о л е в. В музыке — это проще. Вот в людях.
З и м а. Опять намек. Никак не можешь без намеков.
С о б о л е в. Это к слову. Что сказал адмирал?
З и м а. Что сказал? Умеют же люди разговаривать с нашим братом — позавидуешь. Говорит спокойненько, не повышая голоса. Скажет слово — по спине мурашки, второе — опять мурашки. Хорошо, фуражку снял, а то бы с головы свалилась. Ваши матросы, говорит, позволяют себе всякие вольности, дискутируют в кубриках, прав командир или не прав, ходят в самоволку.
С о б о л е в. А что, не правда? Были случаи.
З и м а. А где были вы?
С о б о л е в. Не кричи.
З и м а (помолчав). Матросы, видите ли, открыто потешаются над моей ретивостью. (Зло.) Это тоже правда?
С о б о л е в. Правда. Разве ты не знаешь?
З и м а. Открыто?
С о б о л е в. Ну, не открыто, не в присутствии начальника. А разговорчики были. Я сам троих за это наказал.
З и м а. Почему не доложил мне, что болтают? И кто болтает? Эх!.. Ну, что после этого возразишь, даже если замполит, вместо того чтобы пресечь, сопел в платочек. Ну, кого ты посадил на гауптвахту за болтовню? Эх вы, деятели! А виноват больше всего я. Это, видите ли, я всех распустил. Это я не сумел своим офицерским авторитетом, волей, властью пресечь все эти безобразия.
С о б о л е в. Авторитетом.
З и м а. Что же я делал? Оказывается, публично демонстрировал свое бессилие. Устроил вооруженную погоню, стрельбу открыл. Что ж, было это. Стрельнул один раз вверх. Патруль. Это уже стрельба. А где стрельба, там отсутствует воспитание. Железная логика. Но где мне прочитать, в каком наставлении мне прочитать о том, как вас воспитывать? В какой инструкции сказано, как с каждым из вас персонально разговаривать? О каких материях и как с вами нужно толковать, чтобы вы все служили не за страх, а за совесть и не подводили?
С о б о л е в. Обо всех не говори.
З и м а. Научи ж меня… Ведь вы для того, чтоб нас, неотесанных, наставлять суровым, отеческим словом, критикой, советами. Так советуй же!.. Впрочем, что теперь советовать? Все ясно — нет таланта. У вас, говорит, нет таланта. Это у меня.
С о б о л е в. Какого таланта?
З и м а. Воспитателя. Командовать вы, говорит, умеете, а воспитывать личный состав не умеете. Но я, говорю, командир! Нет, говорит, вы — офицер. Что ж, верно, офицер.
С о б о л е в. Да, офицер. И я об этом говорил.
З и м а. Не в лоб, так по лбу.
С о б о л е в. Да ведь ты не слушал. «Не учи меня». Ждал, пока сверху. Вот и дождался. (Помолчав.) Ну, и какие выводы?
З и м а. Какие выводы? Никаких выводов.
С о б о л е в. Как? Поговорили, и все? Так чего ж ты расстраиваешься? Кого из нас не драили?
З и м а. Приказано выводы самому сделать.
С о б о л е в. Вот и прекрасно. Учти все и давай работать.
З и м а. Идите, говорит, домой и думайте, стоит ли вам продолжать службу во флоте или уйти в запас.
С о б о л е в. В запас? Почему в запас? Ты что-нибудь не так понял.
З и м а. Все понял. Я больше не врио командира и не старпом. Вывели за штаны. Все!
С о б о л е в. Разжаловали?
З и м а. Говорит, мы еще не решили, целесообразно ли вас в дальнейшем использовать в кадрах флота на командной должности или нет? Я лично, говорит, думаю, что нецелесообразно.
Пауза.
С о б о л е в. А по партийной линии дадут выговор. И тебе, и мне… Угодили в лужу. А из лужи, брат, сухим да чистым не выберешься. Урок. (Уходит.)
З и м а. Убежал, как от чумы. (Уходит.)
Из палисадника выходит С о н я. В руках у нее альбом. Садится на скамейку. Задумалась. Подходит С и н е г о р о в.
С и н е г о р о в. Скучаешь, дочка?
С о н я. Думаю, папа.
С и н е г о р о в. О чем?
С о н я. Я тебе, папа, присмотрела у антиквара трубку. Там такая трубка, если б ты видел. Чубук у нее в виде львиной головы. Вот такой. (Рисует в альбоме.) Нравится?
С и н е г о р о в. На рисунке всегда лучше, чем на самом деле.
С о н я. Ты так, папа, и не вспомнил, кто нарисовал этот портрет? (Показывает.) Ты говорил — какой-то студент.
Пауза.
С и н е г о р о в. Что ты вдруг вспомнила?
С о н я. Это я или, может быть, другая девочка?
С и н е г о р о в. Нет, ты. Разве ты не видишь, что это ты? Совсем с тех пор не изменилась.
С о н я. А других моих портретов нет?
С и н е г о р о в. Нет.
С о н я. Нет, есть.
С и н е г о р о в. Где?
С о н я (тихо). У меня. Показать?
С и н е г о р о в. Покажи.
С о н я (убегает в дом, возвращается со свертком бумаги, который принес рассыльный. Разворачивает). Вот.
С и н е г о р о в (изумлен). Откуда?
С о н я. Это мне подарили.
С и н е г о р о в. Кто?
С о н я (не сразу). Знакомые.
С и н е г о р о в. Знакомые? Какие знакомые? Кто?
С о н я. Один военный.
С и н е г о р о в. Ну, кто?
С о н я. Адмирал Кочубей.
С и н е г о р о в. Адмирал Кочубей?..
С о н я. Читай надпись… на обороте.
С и н е г о р о в (читает). «Наташеньке — от отца». Какой отец? От какого отца?
С о н я. Он говорит, что это его… дочь.
С и н е г о р о в. Его дочь? Ведь это — ты!
С о н я. Я тоже говорю ему: это — я. Это, говорю, я?..
С и н е г о р о в (спокойно). А он что?
С о н я. А он говорит: вы очень похожи на свою мать.
С и н е г о р о в. Ну и что же — похожа.
С о н я. Он говорит, что я даже головой встряхиваю, как мама. Ты мне ни разу об этом не говорил.
С и н е г о р о в. Откуда он знает твою маму?
С о н я. Я спросила: вы так хорошо помните мою маму?
Пауза.
С и н е г о р о в (глухо). А он что?
С о н я. Папа, это правда?
С и н е г о р о в. Что правда?
С о н я. Притворяешься, будто ничего не знаешь.
С и н е г о р о в. Ты о чем?
С о н я. Так ты ничего не знаешь? Зачем я, дура, сказала? Расстроила…
С и н е г о р о в. Ты ничего мне не сказала.
С о н я. Не будем больше об этом. (Ласкается к нему.)
С и н е г о р о в. Уж говори, коли начала.
Пауза.
С о н я. Мама тебя любила?
С и н е г о р о в. Это праздное любопытство, дочка. Потом спросишь, любил ли я… маму. Потом еще что-нибудь в этом роде.
С о н я. Праздное любопытство? Нет. Ты что-то скрываешь от меня, папа. Ты ни разу не рассказал мне толком о маме.
Пауза.
С и н е г о р о в. Кочубей что-нибудь говорил тебе о матери?
С о н я. Да.
С и н е г о р о в. Что?
С о н я. Не может быть, чтоб ты ничего не знал. Ты все знаешь!
Пауза.
С и н е г о р о в. Я многого не знаю.
С о н я. И слава богу. Я больше ничего у тебя не буду спрашивать. (Помолчав.) Пока сам не скажешь.
С и н е г о р о в. Я давно собираюсь сказать, Соня…
С о н я. О чем?
С и н е г о р о в. У меня никогда не было своих детей.
Пауза.
С о н я (едва слышно). А я?
С и н е г о р о в. Ты еще была такая маленькая, Соня, и так доверчиво звала меня… папой, папочкой. Мне трудно было сказать тебе правду. Да я ничего не знал и сейчас не знаю о твоих родителях. Я думал, что ты их лишилась.
С о н я. Выходит, что ты все мне… лгал? Сочинял всякие небылицы, говорил, будто мама… погибла. А ты ее в глаза никогда не видел!
За углом шум легкового автомобиля. Машина остановилась. Подходит Кочубей.
С и н е г о р о в. Легки на помине.
С о н я. Вот кстати. Садитесь, товарищ адмирал. (Усаживает Кочубея рядом с Синегоровым.) Вы в тот раз начали разговор о моей маме. Расскажите нам поподробнее.
С и н е г о р о в. Иди погуляй, Соня.
С о н я. Говорите при мне, а я послушаю. Потом скажу свое веское слово. Впрочем, могу первой… Так вот… Слушай, папа, и вы… слушайте. Я еще не знаю, как