Б о р и с. С удовольствием. Где я вас найду?
И р и н а П л а т о н о в н а. В учительской. Как ваша фамилия?
Б о р и с. Борис Ногаев.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Обстановка второй картины. Висит стенная газета, на которой красуется большая карикатура на Бориса. В классе двое: И р и н а П л а т о н о в н а и Б о р и с Н о г а е в.
И р и н а П л а т о н о в н а. Никогда не сочиняйте. Не знаете, так честно и скажите: «Я этого вопроса не знаю».
Б о р и с. Спросите меня еще что-нибудь.
И р и н а П л а т о н о в н а. Это не изменит положение. Вы не знаете идейного содержания поэмы «Владимир Ильич Ленин». (Хотела было ставить отметку, но воздержалась. Кладет ручку.) Расскажите о художественных особенностях поэмы «Облако в штанах».
Б о р и с. Поэма «Облако в штанах» замечательное произведение Владимира Владимировича Маяковского. С первых же строк оно поражает нас… Вот хотя бы эти строки:
Вашу мысль,
Мечтающую на размягченном мозгу,
Как выжиревший лакей на засаленной кушетке,
Буду дразнить об окровавленный сердца лоскут,
Досыта изъиздеваюсь, нахальный и едкий.
У меня в душе ни одного седого волоса,
И старческой нежности нет в ней!
Мир огромив мощью голоса,
Иду — красивый, двадцатидвухлетний.
Нежные…
И р и н а П л а т о н о в н а (останавливает его). Вы не докончили свою мысль. Чем поэма поражает нас с первых строк?
Б о р и с. Что?.. Ну… своей новизной темы.
И р и н а П л а т о н о в н а. А какая здесь тема?
Б о р и с. Тема любви. Маяковский говорит о миллионе огромных чистых любовей и миллион миллионов маленьких грязных любят.
И р и н а П л а т о н о в н а. Тема любви — это старая тема. О любви писали и до Маяковского. Вы говорили о новизне темы. В чем именно ее новизна?
Борис молчит.
Вы вопрос понимаете?
Б о р и с. Понимаю.
И р и н а П л а т о н о в н а. Ну, пожалуйста.
Б о р и с.
Нежные!
Вы любовь на скрипки ложите,
Любовь на литавры ложит грубый.
А себя, как я, вывернуть не можете,
Чтобы были одни сплошные губы!
В этих строках — вся тема.
И р и н а П л а т о н о в н а. Если бы в эти строки вкладывалась вся тема, то Маяковскому незачем было бы писать целую поэму. Не так ли? Вы учебник читали?
Б о р и с. Я поэму читал… раз десять.
И р и н а П л а т о н о в н а. А сколько раз думали над поэмой? Как же вы шли отвечать и не прочитали материал по учебнику? На уроки тоже не ходили. Вы же не ответили ни на один вопрос. Ну что мне с вами делать? (Вздохнула.) Дайте табель. (Ставит отметку.)
Б о р и с (взял табель и, не посмотрев, небрежно засунул его в карман). Когда можно будет пересдать?
И р и н а П л а т о н о в н а. В конце будущего месяца.
Б о р и с. И не подумаю приходить. С меня довольно.
И р и н а П л а т о н о в н а. Это как же понимать?
Б о р и с. Очень просто: не буду пересдавать. Вы требуете, чтобы вам отвечали, как написано в учебнике. А если я больше знаю, чем в учебнике?
И р и н а П л а т о н о в н а. Ничего вы не знаете.
Б о р и с. Это вы ничего не знаете. (Выходит, хлопнув дверью.)
И р и н а П л а т о н о в н а. Товарищ Ногаев, вернитесь!
К а т я (она вошла несколько минут назад). Я сейчас его верну. (Побежала.)
Ирина Платоновна, с трудом сдерживая волнение, ходит по классу. Села, механически перелистывает классный журнал. Задумалась.
(Возвращается.) Он не идет. (Помолчав.) Совсем парень с пути сбился: слов не понимает, никого не признает.
И р и н а П л а т о н о в н а. Кем работает его отец?
К а т я. Он инженер.
И р и н а П л а т о н о в н а. А мать?
К а т я. Не знаю. Она, кажется, не работает.
Ирина Платоновна выходит, встретившись в дверях с С е р г е е м.
С е р г е й (заходит). Что с ней?
К а т я. Обиделась.
С е р г е й. На кого?
К а т я (не сразу). На Бориса.
С е р г е й. За что?
К а т я. Нагрубил.
С е р г е й. Как?
К а т я. Говорит: «Вы сами ничего не знаете, а с других спрашиваете».
С е р г е й. Что это он вдруг?
К а т я. Двойку схватил. Иди, говорю, к Ирине Платоновне, зовет. «Скажи ей, пусть идет к черту».
С е р г е й. Так и сказал?
К а т я. Так и сказал.
С е р г е й. А она что?
К а т я. Ничего.
С е р г е й. Отлупить его, что ли?
Входит Б о р и с.
Б о р и с. Ушла?
С е р г е й. Кто?
Б о р и с. Ирина. (Обращаясь к Кате.) Зачем она меня звала?
С е р г е й (подступает к Борису). Ты как разговариваешь с преподавателем?
Б о р и с (ирония). С преподавательницей.
С е р г е й. Она тебя, дурака, уму-разуму учит, а ты ей хамишь.
Б о р и с. Поправка: дураков, но при чем тут я?
С е р г е й. Умен, черт, а в табеле двойки.
Б о р и с. Важно, что в голове. (Хотел идти.)
С е р г е й (удерживает его за пиджак). Погоди. Когда думаешь извиняться?
Б о р и с. Извиняться? Перед кем?
С е р г е й. Перед Ириной Платоновной.
Борис деланно смеется.
Не извинишься подобру — заставим.
Б о р и с. Какой же умный человек заставляет другого извиняться, если тот не хочет? Какая ж цена такому извинению, чудак ты человек?
С е р г е й (вдруг). Тогда уходи от нас! В школе рабочей молодежи нет места тунеядцам!..
Б о р и с. С удовольствием. Адью! (Выходит.)
К а т я. Обмен любезностями. «Тунеядец, уходи из школы». Зачем ты так?
С е р г е й. А он как разговаривает?
К а т я. Но ты — не он.
С е р г е й. У меня тоже самолюбие. Он когда-нибудь меня доведет. Злой я на него, как черт.
К а т я. Это у тебя от бессилия. Он всегда не прав, все равно тебя забивает, а ты хоть и прав, но ответить ему не умеешь, потому злишься. Не люблю, когда ты с ним разговариваешь.
С е р г е й. Не любишь?..
К а т я. Очень. Ты больше при мне не говори с ним. Предоставь это другим.
С е р г е й (ревниво). Тебе?
К а т я. Хотя бы.
С е р г е й. Разговор будет задушевный или не очень?..
К а т я. Задушевный, иначе какой же интерес.
С е р г е й. Тогда другое дело. (Идет к выходу, остановившись.) Если нужны будут свидетели, позови. (Уходит.)
Вбегает Б о р и с, притаился у стенки. Входит А н н а С т е п а н о в н а. Это моложавая женщина приятной наружности, одета богато, но без вкуса.
А н н а С т е п а н о в н а. Ты почему от меня прячешься?
Б о р и с. Уже прибежала. Ну чего ты прибежала, зачем?
Входит А к с и н ь я.
А к с и н ь я. Катька, скорей к телефону. Из консерватории, мужской баритон.
К а т я. Это брат мой.
А к с и н ь я. Беги, дочка, а то уйдет.
Катя побежала.
Чужие к нам не звонят. Всё братья да сестры. (Выходит.)
А н н а С т е п а н о в н а. Тебе не стыдно так разговаривать с мамой при посторонних?
Б о р и с. Ну как с тобой, такой чудачкой, еще разговаривать? Ни одна мать за сыном так не бегает, как ты за мной.
А н н а С т е п а н о в н а. Это мое дело, и, пожалуйста, не повышай на меня голос. Что тебе поставили по литературе?
Б о р и с. Ничего. Плохо, двойку.
А н н а С т е п а н о в н а. Ты шутишь.
Б о р и с. Охота мне с тобой шутить. Ох, чудачка!
А н н а С т е п а н о в н а. Не дури. Говори, пятерка или четверка?
Б о р и с. Двойка. Вот она, смотри. (Показывает табель.) Успокоилась?
А н н а С т е п а н о в н а. Ты что это — преднамеренно, чтобы огорчить маму?
Б о р и с. Преднамеренно, мамочка. Я знал, что ты примчишься болеть. Ты бы лучше на футбол бегала.
А н н а С т е п а н о в н а. Перестань дерзить. Надоело выслушивать колкости. Если ты не ценишь того, что мать делает ради тебя, то хоть чуточку уважай ее. (Подносит к глазам платок.) Всю жизнь из-за тебя одни огорчения и неприятности.
Б о р и с. Мама, не хватало еще, чтобы тут увидели твои мокрые глаза. Из-за каждого пустяка плачет. Ох, и характер у тебя.
А н н а С т е п а н о в н а. А еще хвалился: я ее за пояс заткну. Вот и заткнул. Так тебе и надо. Сейчас же объясни мне, почему получил двойку?
Б о р и с. Не поймешь.
А н н а С т е п а н о в н а. Тут и понимать нечего. Не знаешь литературы. Одного Маяковского знаешь и думаешь, что уже профессор. О чем хоть она у тебя спрашивала?
Б о р и с. О Маяковском.
А н н а С т е п а н о в н а (удивленно). О Маяковском?
Входит И р и н а П л а т о н о в н а.
И р и н а П л а т о н о в н а. Извините, вы мать Бориса?
А н н а С т е п а н о в н а. Мать.
И р и н а П л а т о н о в н а. Будем знакомы: Ирина Платоновна, учительница русского языка и литературы. Недовольна я Борисом.
А н н а С т е п а н о в н а. Для меня это такая неожиданность. Он так любит художественную литературу, а с Маяковским не расстается.
И р и н а П л а т о н о в н а. Чувствуется. Маяковского цитирует наизусть — просто прелесть, а начнешь разговор по существу — ничего не добьешься.
А н н а С т е п а н о в н а. С ним никогда такого не случалось. И когда в дневной школе учился, литераторши были довольны, и тут по литературе все время шел на пять. Его всегда хвалили.
И р и н а П л а т о н о в н а. Борис, идите погуляйте.
Борис выходит.
Нет, я недовольна ни его поведением, ни отношением к учебе. Грубит старшим, уроков не готовит, занятия пропускает. В общем, ведет себя так, как вел себя в дневной школе, откуда его исключили. Он и вам грубит?