— Нет, так не пойдет. Откуда ты вообще про нее знаешь? Откуда известно, что Судейскому ее кто-то прислал?
— От верблюда. Ну, скажу, ошибся, понял не правильно…
— Нет, — снова возразила Марина, — не нужно. Лучше не торопись, а то знаешь, слишком любопытным могут и нос оторвать.
— И я об этом думал, — как ни в чем не бывало согласился Лева. — Все-таки лучше аккуратненько, без напрягов.
В зале заседаний загородной резиденции Судейского подходило к концу большое совещание, посвященное довыборам в законодательные собрания сразу нескольких областей, входивших в сферу интересов Рудольфа Аркадьевича.
Лев Валентинович мирно сидел в углу и, никем не тревожимый, изредка задремывал. Совещание шло уже четвертый час, все присутствующие устали и были раздражены. Наконец Судейский встал и заявил, что хочет подвести итог всему сказанному и услышанному. Итоги Рудольф Аркадьевич подводил иногда часа по полтора, поэтому Лева, склонившись над ежедневником, решил еще немного расслабиться.
Но в этот раз депутат был лаконичен — пообещав разогнать своих «окончательно зажравшихся» представителей на местах, он в общих чертах обрисовал новые задачи в регионах, потребовал неукоснительного выполнения своих распоряжений и, пожелав всем успехов, завершил выступление.
Большая часть присутствующих покинула зал, но несколько человек остались — они были предупреждены о том, что будет еще одно совещание, уже в узком кругу. Лев Валентинович, принадлежащий к этому кругу, подсел к столу. О теме совещания его заранее не оповестили — значит, шефу что-то потребовалось срочно.
Кроме него, были еще два помощника, заведующий секретариатом, советник по общим вопросам, секретарша, а также Дима, который пока еще в свое министерство отпущен не был, а пребывал в непонятном статусе дядьки-наставника при новом пресс-секретаре.
Судейский, потный и возбужденный, разговаривал с кем-то по телефону. До присутствующих долетали обрывки фраз, мат и заливистый смех депутата. Наконец он закончил беседу, которая, похоже, развлекла его, и весело произнес:
— Ну что, продолжим? Итак, на повестке дня снова «очевидное — невероятное».
Судейский кивнул секретарше:
— Пригласи Сергея Александровича, он в комнате отдыха.
Про Сергея Александровича Лева был уже наслышан, хотя видеть его еще не доводилось. Таинственная личность, доверительные отношения с шефом, занимается вопросами финансов, исполняет обязанности личного казначея. Короче говоря, особо доверенное лицо.
Лицо, как показалось Леве, было совершенно неприметное. Настолько, что его вряд ли можно было вспомнить, увидев второй раз.
Сергей Александрович внес в зал и возложил на громадный стол металлический кейс размером несколько больше, чем стандартные чемоданчики.
Следом за казначеем в зал неуверенно вошли и растерянно замерли у порога два пожилых джентльмена, явно ученого вида.
— Присаживайтесь сюда, к столу, — Судейский сделал гостеприимный жест рукой. — Хотите чего-нибудь? — И зачастил, как профессиональный бармен:
— Чай, кофе, сок, минералка, вода со льдом?
Гости отрицательно закрутили головами, не спуская испуганных глаз с Рудольфа Аркадьевича. Видно было, что он их подавляет. Впрочем, это мог сказать про себя, в той или иной мере, каждый из присутствующих.
— Хорошо, — Судейский стал строг и деловит, — тогда к делу. Я пригласил вас, господа, чтобы вы здесь в моем присутствии посмотрели одну вещь и сказали наконец, что это такое и какую ценность представляет. Вас рекомендовали мне как крупных специалистов по древним культурам. Короче, вам карты в руки. Сережа, давай, — распорядился депутат.
Сергей Александрович ловко и бережно раскрыл кейс и вынул оттуда нечто похожее издали на большущую кипу бумаги. Эту кипу он бережно положил перед двумя гостями.
Левине сердце забилось так, будто хотело выскочить из грудной клетки и улететь в окно. Значит, вот она, эта книга! Не на помойке, не на почте и не в сарае на даче. Ну, дает депутат! Нюхом чует наживу. Ведь не знает, что это такое, а вон как — на спецхранении у него книга, да еще ученых нанимает, чтобы растолковали ему, сколь велика ценность в общем-то случайно попавшей к нему рукописи. Молодец, своего не упустит.
Ученые мужи примерно с час толкались вокруг книги, о чем-то горячо спорили, даже звонили куда-то по телефону. А затем началось…
Если бы Лев Валентинович присутствовал на предыдущей разборке Судейского с востоковедом и антикваром, ему было бы не так интересно. Дима, например, откровенно скучал и рисовал в блокноте бабочек. А у Левы живые реакции Рудольфа Аркадьевича и защищавшихся от его гнева ученых вызывали бурю разнообразных эмоций.
— Ходят парами, ничего не понимают! — кричал Судейский. — Я же сказал русским языком — ничего выносить не дам! Знаю я ваши экспертизы — то пожар, то украдет кто. Тащите сюда свои приспособления… Что значит — не можете? Ах, вам библиотеки не хватает… А еще чего? По-моему, так знаний вам не хватает. Все, надо заграничных искать.
И, как следователь после тяжелого допроса, устало произнес:
— Уведите их!
Ученые джентльмены с видимым облегчением, как показалось Леве, покинули негостеприимный дом.
— Марина, это я. — Лев Валентинович был взволнован. — Можешь выйти? Есть срочный разговор.
— А ты где?
— Прямо около редакции. Жду в кафе, ну в том же, где всегда. Беги быстрее!
— Бегу.
По Левиному голосу она поняла — случилось нечто чрезвычайно важное.
От своего рабочего стола до кафе Марина добежала, кажется, минуты за три. Плюхнулась на стул и выпалила с ходу:
— Рассказывай!
Лев Валентинович без обычных своих подколок и ерничанья сказал:
— Та часть книги у него. Я ее видел.
— Ты видел? — ахнула Марина.
— Своими собственными глазами. Даже подержался за нее немного.
Лева рассказал Марине всю историю с начала.
— Расставаться он с ней явно не собирается, — подвел Нащекин итог. — Во всяком случае, пока не разберется, насколько ценная вещь к нему в руки попала. Поэтому и экспертов ищет.
— А где он ее держит?
— Вот это главная проблема. Есть у него такой человек — то ли финансист, то ли казначей, то ли хранитель сокровищ. В общем, личность на первый взгляд неприметная, но, видно по всему, скользкая и хитрая. Дима мне потом рассказал, что первых спецов он нашел, но они с ходу не смогли сказать, что это за книга, и Судейский на них круто наехал. Не прогнал, скорее наоборот, у него просто форма общения с людьми очень специфическая. Но они ведь интеллигенты, отказались с ним работать, даже и за большие бабки. Теперь Димке доверия нет, Сергей Александрович этот занимается поисками экспертов. Так вот, книга, похоже, у него хранится. А где — кто его знает. Во всяком случае, он же принес в кейсе, он же и унес. Единственное, чем могу тебя порадовать, — он вместе с Судейским уезжал, в его машине. Однако чемоданчика при нем не было.
— Может, в багажник положил?
— Исключено. В багажник я лично грузил клюшки для гольфа и там ничего не видел. И салон был пуст, перед тем как они сели.
— А это ты откуда знаешь?
— С шофером немного посидели, поболтали. Я ведь доверенное лицо, меня все любят и боятся — вдруг что не то скажу хозяину.
— Ты уже весь пропитался этим ядом, как я погляжу, — заметила Марина. — «Хозяин», «доверенное лицо»…
— Не бойся, для меня единственный настоящий шеф — это ты. Будем считать, что я получил от тебя задание — внедриться в окружение народного избранника и провести журналистское расследование, чтобы потом рассказать читателям правду о нем.
— Лева, ты можешь быть хоть сейчас серьезным?
— Я серьезен как никогда. Потому что не вижу возможности забрать у Судейского книгу. Разве что при следующем представлении с участием очередной расстрельной команды экспертов я схвачу драгоценную книгу и вылечу в окошко белым голубем… Только вряд ли вылечу, она тяжелая такая!
— Она правда красивая? — спросила вдруг Марина.
— Я бы сказал — впечатляющая. Что старинная, даже мне понятно, листы такие, желтоватые, что ли, серебряной веревочкой прошита. Да, пожалуй, красивая.
— Знать бы еще, что там написано, из-за чего такая каша заварилась.
— Вот и Судейский хочет того же. Только про кашу он ничего не знает. Книга ему как с неба свалилась.
— Что будем делать? — невесело поинтересовалась Марина.
— Будем сначала думать. Расширять знания о том, где она хранится и как охраняется. А там увидим. Готовь пока отмычки и пистолеты.
— Да. И запасную обойму — отстреливаться в случае неудачи.
— Здравствуйте, могу я услышать Льва Валентиновича? — поинтересовался глуховатый мужской голос.
— Вы же звоните на мобильный, так кого еще вы можете услышать? — нелюбезно отреагировал Лева.
Он только что вышел из кабинета Судейского и пребывал в дурном настроении — шеф заставил его заново переписывать огромный доклад, который депутат намеревался сделать на съезде российских товаропроизводителей.
— Извините, я не был уверен… Простите, вы Нащекин, пресс-секретарь Судейского?
— Да.
— Видите ли, я являюсь председателем секции древних рукописей и редких книг Академии наук. Мне сказали коллеги, что вам нужен эксперт в этой области?
Лев Валентинович на секунду задумался. Ему, собственно, никто не поручал вести переговоры о книге, тем более искать экспертов. Однако малейший намек на интересующую его тему будоражил воображение и призывал к действиям.
— Как вас зовут?
— Матвеев Геннадий Степанович.
— Послушайте, Геннадий Степанович. Я сам этой проблемой не занимаюсь, но могу узнать то, что вам нужно. Оставьте ваши координаты.
Лева повернул назад, в сторону кабинета Судейского.
— Ну, что тебе? — нелюбезно поинтересовался депутат. — Случилось что?
— Мне позвонил некий Матвеев, сказал, что он эксперт по редким книгам. Спрашивает, не может ли он чем-то помочь.