– Как тут гадко, – резюмировала птица. Брют на неё шикнул.
Листик покрутился на месте, а потом медленно двинулся от берега к середине пруда. Замер в самом центре водоёма и утонул.
– Тело там. – Стражник вытер стекающую воду с лица – бесполезно. – Так забавно, что Шепелявый прятал разрыв-траву здесь же. Под самым носом у Ската Иваныча.
– Тонко, – оценил рогатый ворон.
Нора смотрела на воду и думала, как поступить дальше. Где лежит тело, они узнали, но что теперь делать с этим знанием? От мысли, в каком состоянии может быть сейчас брошенная оболочка, Нору мутило.
– Надо у него спросить, что делать с телом, – сказала вдруг столетница.
– В смысле? Напрямую? – не понял Брют.
– Да, он человек эгоистичный, расскажет. – У Норы медленно рождался в голове план. – Особенно тебе. Приди к нему с целью мести. Тебе ведь есть за что мстить. Заодно это отвлечёт его от тела.
– Думаешь, оно ему ещё нужно? – Ворон с сомнением посмотрел на воду.
– Уверена, иначе просто закопал бы где-нибудь, а не прятал в пруду. Кому в голову придёт нырять и искать чужие кости?
– Он ведь морок сейчас, – напомнил Брют.
– Что это значит? – Нора столько раз слышала это слово, но так и не поняла, чем морок отличается от призрака.
– Людей морочит. – Понятнее не стало. – Он вроде мёртв, блазник, фантом, но сознание у него крепкое. В Ладу спокойно пользуется своим телом, а тут действует через сознание, путает и пугает. Тело для него – якорь. Да, ты права, он всё ещё нуждается в нём, ведь без тела он не сможет существовать. Кости держат сознание.
– И он точно знает, что убьёт его окончательно. – Нора искала в голове нужную мысль. – Возьми с собой ворона. На случай, если он будет не один.
– А ты? – Брют нахмурился.
– Думаешь, я одна с трупом не справлюсь? Кота позову, на крайний случай. А Скат Иваныч опасен, ты сам это знаешь.
Снова пришлось согласиться.
– Он ждёт, что я приду возвращать должок. – Стражник поджал губы. – За команду свою, за Шепелявого. Приду за кровью.
– Вот только кровь его тут, – Нора кивнула на воду. – Заодно уточни у него, для чего это всё.
– А я уточню, зачем он меня пытался убить. – Ворон щёлкнул клювом, предвкушая приключение.
– Вода – это переход. – Брют больше не тратил время на разговоры и с головой нырнул в пруд, ворон прыгнул следом.
Нора осталась одна. Давно такого не было. В последнее время рядом всегда кто-то находился. От одиночества внезапно стало очень неуютно, словно исчезла какая-то невидимая защита.
Нора улыбнулась сама себе. Всего неделя прошла, чуть больше, а столько событий, что, кажется, и целый год не вместит.
Нора присела на корточки. Штаны давно промокли, испачкались, испачкали белые босоножки, но ей было всё равно. Вещи пачкаются, стираются, снова пачкаются. Стиральная машинка крутит свой барабан.
– Что уничтожает даже кости? – спросила вслух столетница.
– Огонь, конечно же. – Кот сидел рядом и смотрел на пруд. – Но чтобы они загорелись, тебе придётся достать тело.
Нора поймала себя на мысли, что не испугалась появления рыжего, напротив, она его ждала.
– И как мне его достать?
– Воду попроси. – Кот махнул хвостом. – Но будь осторожна, морок защищает свои кости и вряд ли так легко даст себя сжечь.
– Брют пошёл в Ладный мир отвлекать его, – сказала Нора.
– Надеюсь, он продержится до того момента, когда всё станет пеплом.
Последние слова Норе не понравились. Появилось желание послать кота на помощь к стражнику и ворону, но рыжая тварь уже ушла. Дождь прекратился, снова выглянуло солнце, и стало жарко.
Имя надо менять. Так и затеряться проще, и защита надёжней. А кот не такой всевидящий, раз до сих пор не заявился к убийце своего любимого медведя.
Вячеслав сидел в «Святогоре» и смотрел, как проезжают мимо машины. Перенести детали в Лад не получилось, единственную возможность Святослав успел у него отнять. Как будто знал, что брат припас нож в спину.
– Даже не удивился, скотина!
Всё страшно бесило, но план начал исполняться. Надо двигаться дальше.
И следующий пункт – имя. Вячеслава всегда веселила фамилия одного старого знакомого – Акулов. Борис Акулов. Он и выглядел как огромная акула с жуткими челюстями, перемалывающими всё на своём пути. Борис – огромная акула в отельном бизнесе. А Вячеслав… Вячеслав тоже хищник, но не прущий в лоб. Он закапывается в песок, а в подходящий момент – нападает. Прямо как скат.
– Скат, – покатал это слово на языке. – Подходит, и можно что-нибудь неожиданное – Иваныч. Слышь, нечисть?
Вячеслав обернулся в салон, игоша заворчал.
– Я теперь Скат Иваныч. Аж самому легче стало.
Он завёл машину и выехал на дорогу. Цели у этой поездки не было. Хотелось посидеть за рулём и решить, как попасть в Ладный мир, чтобы тело при этом не было мёртвым грузом.
От монотонных действий мысли бродили куда им вздумается. Вспомнилась матушка, она всегда пеняла Святославу, что тот плохо занимается братом. А старшему было неинтересно таскать с собой вечно ноющего хлюпика. И кто теперь превратился в хлюпика?
«Довольно матери голову морочить». Самая любимая её фраза.
Скат зацепился за позабытое слово – морочить. Любимое занятие, когда он уже подрос. Как легко слова обманывают, меняют сознание. А людей, которые раньше с этим никогда не сталкивались, морочить одно удовольствие. Заводить в самые дебри, а потом смотреть, как они лихорадочно ищут в памяти подсказки. А мозг умный, он всё, что ему непонятно, глушит. Морок.
– Обожаю Ладный мир! – Скат Иваныч довольно хохотнул за рулём.
Морок позволяет ходить туда-сюда и не попадаться. Управлять и оставаться неуязвимым. Морок может быть физическим. Может заставить думать, что он физический. Это было гениальное решение. Осталось только придумать, куда спрятать тело.
– Мне же не обязательно оставлять его живым, – рассуждал вслух Скат Иваныч. – Но спрятаться надо так, чтобы никакой зевака не нашёл. И там, где не надумают копать.
Машина проехала под мостом, началась длинная лесополоса. Она находилась вплотную к городу, но выглядела совершенно заброшенной. Поваленные деревья, на ветках остатки от плакатов на билбордах. У всех на виду и никому не нужно.
Скат Иваныч доехал до съезда, развернул машину и вернулся к мосту. Здесь должно быть хоть что-нибудь подходящее для того, чтобы спрятаться.
Маленький, заросший травой пруд, достаточно глубокий, чтобы не возникло желания искать что-то на дне. Скат кивнул и отправился домой, готовить переход в Ладный мир.
С ним надо было встретиться. Посмотреть в глаза. Задать вопрос. Зачем это всё было нужно? Неужели бесконечные убийства оправдывают то, что он пытается сказать, донести? Предотвратить?
Ворон молчал, это не могло не радовать. Птица часто выдавала весьма неуместные комментарии, и Брют каждый раз переживал, что в самый неподходящий момент рогатую бестию прорвёт.
В Ладу сами собой расправились плечи, ощущение силы вернулось и заняло своё законное место. Ворон тоже чувствовал это, распушил перья. Брют сразу направился на задворки. Сердце щемило оттого, что там хранились последние воспоминания, связанные с Глебом. А ещё там жил крадник. Вот кто может вывести на Ската Иваныча, если правильно надавить. Трусоватый и наглый, Гаврила Ратников наломал немало дров, и с ним тоже пора было разобраться.
Беспокоило то, что Нора осталась одна. Кто знает, что ещё припас этот человек.
– Что, за реваншем пришёл? – Гаврила Ратников сидел возле подъезда и рубился в шашки с дедом. – Смотрю, новую команду собираешь. В орнитологи подался?
– Ему вдар-рить? – Ворон посмотрел на Брюта.
– Успеешь, – кивнул тот.
– Опять проиграл, – возмутился Ратников и расстроенно ударил шашками по доске.
Дед недовольно проворчал, сгрёб всё в кучу и убрал.
– Ты его ищешь? – спросил старый знакомый. Буквально из прошлой жизни, он внимательно смотрел на стражника бледными глазами и ждал ответа.
– Мне нужны двое. – Задворки любят честность. – Одного я уже нашёл. Второго мне отдашь?
Дед шмыгнул носом и посмотрел на Гаврилу. Тот ехидно улыбался.
– А ты справишься с двумя сразу? – Ратников веселился. – Помню, в прошлый раз со мной едва сладил.
– Давай ему вдар-рим? – Ворон недовольно щёлкал клювом.
– Скат Иваныч придёт, и делай с этой гнилью что хочешь.
Ворон удовлетворённо кивнул.
– Отдам, – вдруг выдал дед. – Но тогда ты мне дашь одну из своих пчёл.
Брют замешкался.
– Зачем тебе пчела?
– Стражные пчёлы умные. – Старый знакомый поковырял в носу. – И дают возможность жить много лет.
– Ты и без пчелы живёшь много лет. – Стражник нахмурился. – Люди столько не живут.
– Ладно. – Дед поднял руки. – Раз в пятьдесят лет я съедаю одну вашу пчелу. А взамен оказываю услугу. Твой бывший босс ко мне уже раз приходил. Уточнял про всяких-разных. Как ты можешь понять, задворки вообще очень полезная вещь. И я бы попросил у тебя двух пчёл, но, так и быть, согласен на одну.
Ворон стоял рядом и смотрел на деда огромными чёрными глазами.
– Он ест пчёл? – Рогатая птица не могла поверить в услышанное.
– Ты птица, тоже ешь насекомых, – был ответ. – Чем я хуже?
Брют молчал. Пчёлы гудели внутри него, будто подтверждая слова старика.
– Давай, Рой. – Дед протянул руку. – Всего одна пчела, и задворки выдадут вам вашего медведя.
Отдать пчелу на съедение, сделав Рой слабее на одно насекомое… Брют взвешивал все за и против. Гаврила воспользовался заминкой и атаковал. Он целился в стражника, а напоролся на острые рога чёрной птицы.
– Гадство! – завопил крадник. – Тварь! Чтоб ты сдох!
– Не дождёшься! – радостно каркнул ворон, направил рога и напал сам.
Брют подошёл к деду и протянул руку. На ладони сидела пчела. Стражник уже сто раз успел попросить у неё прощения. В ответ почувствовал понимание и какую-то непонятную покорность.