Король взглянул на Магнуса.
Светлое будущее? Он и вправду говорил об этом?
Но Гай вновь повернулся к толпе.
— Возможно, вы не можете поверить мне. Ненавидите меня за прошлое. Я не виню вас — не за ваши чувства. Я зашёл слишком далеко, когда решил сравниться с Крешией, что позволило завоевать Митику в последние месяцы. Но если б я не сделал этого, была бы война, смерти, ужасные потери.
Магнус был согласен с этим, но полагал, что отец был слишком быстр в своём желании связаться с крешийским императором и его лживой дочкой.
И, опять-таки, не так давно отец предлагал и Магнусу жениться на Амаре ради союза между Митикой и империей.
Магнус помнил, как рассмеялся отцу в лицо.
— Я пожалел бы, если б позволил этому продолжаться ещё хотя бы на день дольше, — произнёс король. — Кто-то считает, что в Амаре Кортас — счастье Митики. Это ошибка. Она решила оставить Митику и вернуться домой, где никто не тронет её. Большая часть её войска уехала, не пообещав ничего. Амаре Кортас всё равно, что будет с Митикой и её людьми. Но мне — нет.
В толпе чувствовалось неверие. Магнус взглянул на Клео — та стояла с мягкой, внимательной улыбкой на губах, словно верила в каждое слово.
Поразительный талант.
— Митика — не просто моё королевство, — промолвил Гай. — Это мой дом. Моя ответственность. И я не выполнил свои обещания с той поры, как впервые занял трон. Два десятилетия меня гнала вперёд моя жадность, стремление к власти. Но сегодня начинается новая эра, эра правды!
Клео потянулась к Магнусу, сжимая его ладонь. Он почувствовал, что и сам затаил дыхание. Слова отца оказались настолько неожиданно честными!
Король не молчал.
— Моя дочь Люция сегодня стоит рядом со мною. Говорят, что она ведьма — ведьма, которой я дал выжить. Говорят, что я лицемер, а она опасна, опаснее любой ведьмы за всю историю человечества.
Магнус перехватил взгляд Люции, но её глаза опустели, а внимание сосредоточилось на далёких золотых стенах. Она не разделяла талант Клео всегда держать лицо.
Люция ненавидела внимание. Они с Магнусом были родны не кровью — духом.
— Моя дочь обладает великим даром — и она, безусловно, опасна для людей, что пытаются причинить нам вред.
Секрет Люции больше не был секретом.
Магнус задавался вопросом, как она чувствовала себя во время этих откровений.
— Кто-то мне не поверит, посчитает лживым человеком, чья супруга повернулась к нему спиной и вернулась на родину. Они ошибутся, — король вынул какой-то пергамент, развернул его, показывая всем. — Вот согласие с императором Кортасом, до его смерти, что он намеревался сделать Митику частью Крешии. Оно подписано моей кровью. Подписано, прежде чем ради этой сделки я женился на Амаре.
Король разорвал договор и позволил кусочкам пергамента упасть на землю.
Толпа ахнула.
Магнус не знал, насколько это было важно. В конце концов, это был просто лист бумаги, а толпа поедала взглядом каждый жест короля.
— Сегодня я начну править иначе, — пообещал король. — Императрицы больше нет, нет и её армии, и мы выстоим, объединившись против…
И король замолчал.
Магнус ждал, когда он продолжит — это сон. Речь надежды, единства — слишком много слов против Амары, которые одобрял Магнус.
А потом Клео сжала руку Магнуса слишком крепко.
Толпа раздалась криками. Многие кричали, рыдали, указывали на балкон.
— Отец, — выдохнула Люция.
Магнус отпустил руку Клео и бросился к отцу.
Стрела пронзила короля. Он посмотрел на неё, нахмурился — а после схватил её и с рыком выдернул.
Но после ещё одна стрела поразила его.
Ещё одна.
И ещё.
Глава 16ЛюцияОранос
Четыре стрелы. И каждая ударила отца в сердце.
Король Гай упал на колени и завалился на бок.
Жизнь вытекала из карих глаз.
Люция была шокирована, не в силах ни думать, ни двигаться.
Магнус выдернул стрелы из плоти короля, прижал руки к ранам, но кровь не останавливалась.
— Ты не умрёшь. Не сегодня, — руки Магнуса были покрыты кровью, когда он сдёрнул кольцо.
Он сделал несколько глотков воздуха и бросил на Люцию измученный взгляд.
— Не помогает! Сделай что-нибудь! — крикнул он. — Помоги ему!
Люция пошатнулась и упала на колени. Она чувствовала тёмную магию кольца, что прежде спасло отца и брата. Холод отталкивал её, и она заставила себя подойти.
— Чего ты ждёшь?! — взревел Магнус.
Люция зажмурилась, призывая магию, исцеляющую магию, что спасла Магнуса во время битвы за Оранос, когда он умирал. Она исцелила свою сломанную ногу, бесчисленные царапины… Магия была её второй частью.
Она чувствовала её след — но слишком мало для волшебницы из предсказания.
Слишком мало для такой раны.
Люция знала жуткую правду — даже всё волшебство вселенной не помогло бы ей.
Её взгляд скользнул к Клео, что зажала свой рот рукой, широко распахнув наполнившиеся ужасом глаза. Принцесса шагнула вперёд и опустила дрожащую руку на плечо Магнуса, а синие линии виднелись на её коже.
Магнус не оттолкнул её, не отводя взгляд от Люции.
— Ну же!
Горячие слёзы текли по её щекам.
— Я… мне жаль.
— Тебе жаль? — Магнус смотрел в мёртвые глаза отца. — Исцели его! — его голос сорвался. — Пожалуйста!
— Не могу… — прошептала она.
Король был мёртв.
Люция вскочила на ноги. Слёзы текли по лицу, когда она выбежала с балкона и бросилась в свои комнаты.
— Прочь! — крикнула она няне.
Та убежала, не проронив и слова.
Люция подошла к колыбели и посмотрела Лиссе в лицо — но не с материнской любовью, а со слепой яростью.
Её глаза светились фиолетовым.
— Ты украла мою магию, да? — прошипела она.
Если б её стихия была так близка, как мысль, Люция отреагировала бы быстрее, после первого удара стрелы.
Но её чувства притупились и были бесполезны.
Её отец умер.
— Ты всё уничтожила! — закричала она на ребёнка.
Глаза Лиссы посинели, и она зарыдала.
Звук пронзил Люцию стрелой — и её окутало чувство вины.
— Я злая, — она сползла на пол и обхватила руками колени. — Это я виновата. Это я должна была умереть, а не он.
Она долго сидела так — и Лисса рыдала, пока к ним не подошёл Магнус.
Глаза Люции были сухими, сердце — опустело, когда она подняла взгляд на брата.
— Убийцу схватили, прежде чем ему удалось бежать, — промолвил Магнус. — Я лично допрошу его.
Она ждала, не говоря ни слова.
— Если захочешь, я буду благодарен за твою помощь.
Да, Люция хотела бы его допросить.
Она вскочила, потянув Магнуса за руку. Нянечка ждала снаружи, нервно косясь на Люцию.
— Прости за суровость, — прошептала принцесса.
Няня склонила голову.
— Ваше Высочество, мои соболезнования.
Люция безмолвно, с каменным сердцем последовала за Магнусом через залы во дворце, ничего не видя вокруг, едва переставляя ноги, пока они не добрались до подземелья.
Заключённому было лет двадцать. Его заперли в маленькой камере, его запястья и лодыжки были скованны железными цепями и прибиты к стене.
— Как тебя зовут? — голос Магнуса звучал холодно. Он вновь надел на уже вымытые от крови руки кольцо.
Мужчина молчал.
Люция столько всего хотела сказать отцу — но не сможет!
Всё украл убийца.
Люция отвернулась от него.
— Ты умрёшь за то, что сделал, — выплюнула она.
Мужчина смотрел на неё долго-долго — и усмехнулся.
— Ведьминская дочь… Используешь свою магию?
— Ты не боишься.
— Я не боюсь ведьм.
— О, я куда больше, — Люция подошла к мужчине и сжала его горло, впиваясь ногтями в плоть и заставляя смотреть в глаза. — Кто ты? Повстанец? Убийца?
Она попыталась выдернуть из него правду, как из господина Гарета, а он просто принимал её вызов.
— Я сделал это для Крешии, — прошипел он. — Для императрицы. Делайте что хотите, я уже исполнил своё предназначение.
— Для императрицы, — Магнус прищурил тёмные глаза. — Амара приказала тебе убить короля, или ты решил сам?
— А если и так? Тебе не отомстить. Она сильнее вашего мелочного королевства, — убийца посмотрел на принца. — Твой отец был трусом и лжецом, червём среди великолепия, и утратил свой шанс, выступив против императрицы. Мне приказали убить его публично, чтобы все знали, что он мёртв?
— Это так? — слова Магнуса были так спокойны, что Люция едва слышала его.
Её руки дрожали от желания испепелить его.
Её брат приблизился к нему.
— Полагаю, стоит сказать, что твоя стрельба не имеет равных. Никогда не выдел столь опытного арбалетчика. Стража говорит, ты был в глубине толпы, и четыре стрелы в цель. Амара тебя ценит.
— Это бессмысленно… — фыркнул убийца.
Лезвия кинжала сверкнуло в свете факела, прежде чем Магнус всадил его в чужое лицо.
Дыхание застыло в её груди. Люция наблюдала, как дёрнулся и обмяк этот человек.
Магнус взглянул на неё.
— Что с твоим даром? — спросил он, холодно и сухо.
Она хотела лгать, но не могла.
— Ничего не выходит… — Люции казалось, что она глотнула разбитое стекло. — Лисса… Она украла мою магию ещё до рождения. Не знаю как.
Магнус медленно кивнул. Он утёр клинок носовым платком, и кровь чернела в тенях подземелья.
— Значит, ты не можешь помочь Клео и победить Каяна.
В его обвинении мелькнул гнев.
— Я этого не говорила!
— Я это услышал.
— Я пытаюсь найти выход! Я больше тебя не подведу!
Но в выражении лица брата не было эмоций. Рассержен? Расстроен? Разочарован?
Всё одновременно.
— Надеюсь, что нет, — наконец-то ответил он.
Магнус не проронил ни слова, когда она покинула темницу и медленно зашагала в сторону отца.
Первое, что она заметила — это запах горящей плоти.
Её взгляд с ужасом упал на почерневший, тлеющий труп няни посреди комнаты.
Крик вырвался из горла Люции — болезненный и нечеловеческий.