От вынужденной воздержанности женщина страдала ещё сильнее, и ещё острее чувствовала своё одиночество, несмотря на преданность Логина и любовь маленькой Эвизы.
Часто ей снился Харди. Она буквально ощущала на себе его тяжёлое сильное тело; твёрдые и одновременно нежные губы ласкали кожу, а руки сжимали груди… И она просыпалась со стоном неудовлетворённой страсти и разочарования, и не могла больше уснуть, глядя в темноту наполненными слезами глазами. Её охватывала печаль или ярость, в зависимости от настроения, и тогда она выходила во двор, брала меч и упражнялась до изнеможения, выполняя такие сложные пируэты, невероятные прыжки и трюки, которые были недоступны обычному человеку.
Логин догадывался, что в жизни госпожи и наставницы произошла какая-то трагедия, так как видел терзавшую её печаль, но не осмеливался расспрашивать или утешать, довольствуясь отведённой ролью преданного слуги. Он видел равнодушие Санризы к мужчинам, потому удивился появлению варвара-раба, молодого и красивого самца, как он подумал.
Вручив покупку Логину, Санриза приказала вымыть его и накормить, а затем привести для разговора.
Через час варвар предстал перед ней – чистый, со свежей повязкой на груди, но по-прежнему бледный и всё такой же гордый. Окинув его внимательным взглядом, Санриза спросила:
– Ты понимаешь рунинский язык?
Варвар молча смотрел на неё и нельзя было определить, понял он вопрос или нет. Тогда Санриза, ткнув себя в грудь пальцем, произнесла:
– Санриза.
Указала на варвара и спросила:
– Кто?
Жесты и вопросительный тон мог понять любой, даже глухой или тупой человек. И если он желал говорить, то должен был ответить. Это Санриза и хотела выяснить: не может или не хочет раб говорить.
Варвар минуту молча смотрел на девушку, а затем презрительно скривил губы и ответил одной короткой фразой. Санриза удивилась, услышав ассветсткую речь. Особенно позабавило её произнесённое:
– Я с удовольствием отодрал бы такую тёлку.
Заинтригованная, она даже не обиделась на откровенное оскорбление. Её поразило, что дикарь из богом забытых краёв неплохо говорит по-ассветски. Когда изумление прошло, она ответила тоже по-ассветски:
– Можешь об этом и не мечтать, собака… На первый раз прощаю, но если еще раз произнесёшь нечто подобное – отрежу тебе язык.
Теперь удивился варвар, так как не ожидал, что простая рунинская женщина в совершенстве владеет ассветским языком. Он немного смутился и ответил:
– Пусть госпожа простит меня. Моим языком говорила злость. Оскорблять женщину недостойно, даже если это женщина врага.
– Мы ещё не враги, но можем ими стать, если ты этого хочешь… Я купила тебя не для того, чтобы унижать или оскорблять. Я думала, мы сможем стать друзьями. Поэтому выбирай – дружба или вражда.
Варвар задумался, не сводя с девушки тёмных непроницаемых глаз. Перед ним сидела красивая и юная женщина в простом рунинском платье, на первый взгляд, самая обычная. Но в её голосе сквозило столько спокойной уверенности, что не оставалось сомнений – она знает, что говорит, и её слова не пустая угроза. Но больше всего мужчину поразили глаза женщины: в них светились мудрость зрелого человека, печаль или холодная угроза – в зависимости от того, что она говорила.
Варвар оказался не тупым наёмником, а человеком разумным и рассудительным. Он понял, что ему лучше не ссориться с хозяйкой, и ответил:
– У меня дома говорят: если в степи встречаются два равных по силе воина, то им лучше сойти с коней и выпить примирительную чашу, чем затевать драку. Потому, я так думаю, нам лучше жить мирно, чем ссориться.
– Очень разумное решение, – согласно кивнула девушка. – Только хочу уточнить: наши силы совсем не равны. И здесь более сильный воин не ты. Со временем ты поймёшь это, а сейчас просто смирись со своей участью и прими всё, что случилось, как неизбежное. Я обещаю заботиться о тебе, лечить, а через время отпустить на свободу, в обмен на верность и преданность с твоей стороны.
Варвар снова немного помолчал, размышляя, а затем произнёс:
– Клянусь служить тебе, госпожа, с честью и достоинством воина Каона.
– Один год, – добавила Санриза.
– Один год, – повторил варвар.
– А теперь назови своё имя.
– При посвящении я получил имя Кинсол, что значит «достойный имени предков». Мой отец великий воин и вождь нашего племени. Его отец и отец его отца тоже были вождями. Мой старший брат украл у соседей самую красивую и сильную девушку и сделал своей женой, и сейчас занимает достойное место в Совете Старших. Я нанялся на службу к мягкотелым, чтобы набраться опыта и добиться славы. Когда я вернусь домой, то тоже украду достойную жену и займу место рядом с братом, – с гордостью закончил он.
– Надеюсь, служба у женщины не унизит твоё достоинство.
– Служить по желанию – не унизительно. Унизительно служить по принуждению. Так поступают лишь трусы и слабые духом.
– Я рада, что ты добровольно согласился служить. Поверь, ты не пожалеешь, что предпочёл дружбу войне. Я могу дать тебе то, за чем ты пришёл к мягкотелым – бесценный воинский опыт.
– Твои слова звучат загадочно, но душа говорит мне, что уста твои не лгут. Я не знаю, как такое может быть, потому поступлю согласно пословице: «Сидящий на горе первым увидит рассвет».
– Оставим разговоры и перейдём к делу… Я обещала позаботиться о твоём здоровье. Покажи рану.
Варвар снял повязку и оголил грудь. Под правым соском зияла глубокая воспалённая рана от копья. Вид её не радовал и запах шёл дурной, но всё было не столь безнадёжно, как казалось. Санриза внимательно исследовала её и вновь закрыла повязкой. Затем позвала Логина и приказала поставить в его комнате ещё одну кровать и приготовить постель.
– Этого варвара зовут Кинсол. Он болен и первое время проведёт в постели. Я приготовлю лекарство и буду его лечить, а ты будешь за ним ухаживать, ведь отныне он наш товарищ.
– Как скажете, хайя, – наклонил голову Логин.
Варвар внимательно прислушивался к звукам незнакомой речи, пытаясь понять, о чём говорят госпожа и незнакомец, и разобраться, что связывает этого мужчину с этой женщиной, такой странной и необычной. Он понял, что это прислужник, но не раб, а свободный. Он также подметил, что тот не выказывает ни страха, ни раболепия, но и не относится к госпоже пренебрежительно. Его отношение к женщине было, скорее, уважительным, чем угодливым. Всё замеченное Кинсол откладывал в уголках памяти, чтобы проанализировать на досуге.
Взяв Эвизу, Санриза вновь отправилась на рынок, чтобы купить необходимые для приготовления лекарства элементы. Каждый компонент она показывала девочке и подробно объясняла его полезные свойства и недостатки. Так же совместно они готовили целебную мазь, при этом большинство процедур девочка делала сама: давила, растирала, толкла в ступке, смешивала в равных пропорциях и помешивала булькающую на огне смесь. Как известно любому учителю, практика – лучший способ обучения.
Затем она повела ученицу к больному, открыла и показала рану, при этом вновь всё подробно объясняя. Вдвоём они обработали рану: вычистили, промыли и нанесли мазь. Наложив свежую повязку, Санриза приказала варвару меньше двигаться и пить принесённый отвар, и удалилась в сопровождении несущей сосуд с мазью взволнованной девочки. Варвар провёл их молчаливым взглядом, отложив в памяти ещё несколько наблюдений.
Но самое поразительное ожидало его вечером. Он остался в доме один, как подсказывал ему острый слух охотника. Но снаружи, во дворе, что-то происходило. Нарушив запрет, Кинсол встал и прошёл в большую комнату, окна которой выходили во двор. Выглянув наружу, он так и замер с открытым от удивления ртом, забыв о невозмутимости и выдержке. Во дворе проходила воинская тренировка, в которой принимали участие все трое: госпожа, слуга и маленькая девочка. Причём, самой опытной и умелой, судя по всему, была женщина. Одетая в необычный кожаный костюм, вооружённая мечом, вела учебный бой с мужчиной. Оба показывали чудеса фехтования и ловкости. Малышка же разминалась отдельно, прогибаясь, растягиваясь, совершая удивительные прыжки и перевороты, и нанося сильные удары руками и ногами по набитому шерстью мешку, подвешенному к ветке дерева.
Простояв у окна почти час, пока боль в груди не напомнила о себе, потрясённый Кинсол вернулся в постель. У него накопилось столько впечатлений, что хватило на размышления до самой ночи.
Глава 8
Шло время. Закончилась долгая тёплая осень, наступила зима. Часто дули резкие сильные ветры, шёл холодный дождь. Воздух остыл так, что изо рта шёл пар. А потом выпал снег, к радости и безмерному удивлению маленькой Эвизы, никогда не видевшей такого чуда. Санриза, родившаяся и выросшая на жарком юге, тоже видела снег только высоко в горах, и такой долгий холод в относительно тёплой стране немного пугал её. Что же творится дальше на севере? Неужели Кинсол говорит правду, рассказывая о северных странах за горами, где снег лежит несколько месяцев в году и бывает таким глубоким, что засыпает дома по крыши; что люди, живущие в тех краях, постоянно ходят в шубах, сшитых из шкур диких зверей, а моря, омывающие берега той земли, весь год покрыты льдом? Зимний холод тех мест так силён, что звери замерзают в логовах, а птицы коченеют на лету, и местные охотники просто ходят и подбирают мёртвую дичь.
В Саннарии, рассказывал варвар, зимой тоже часто идёт снег, но лежит он недолго, съедаемый тёплыми лучами полуденного солнца, льющимися с безоблачного неба. Бывает, и у них вода в ручьях замерзает и поникает покрытая инеем трава. Но такие холода держатся, обычно, одну-две декады, а затем вновь теплеет. Летом солнце щедро дарит жар лучей земле и людям, но зной смягчают прохладные ветры с гор, которые окружают Саннарию со всех сторон.
Кинсол часто рассказывал о родине, и всегда с такой любовью и увлечением, что Санризе, невольно, захотелось посетить эту страну бескрайних равнин и серебряных трав, на которых гуляют бесчисленные стада диких лохматых быков, которых варвары называют муслами, и на которых охотятся только с луком и копьём.