Потому, с приходом весны и наступлением стабильного тепла, Санриза начала собираться в дальнее путешествие. Купила хороших лошадей, сделала необходимые припасы, оставила всё, что не нужно и отягощает путешествие, и кавалькада всадников покинула уютный дом, где были прожиты несколько спокойных месяцев. Эвиза тоже ехала верхом, притом самостоятельно, на небольшой лохматой лошадке местной породы, спокойной, дружелюбной и выносливой. Девочке уже исполнилось семь лет. Под воздействием регулярных занятий гимнастикой и силовых упражнений, её тело развилось, окрепло, вытянулось, и она выглядела старше своих лет. Эвиза уверенно держалась в седле и очень гордилась собой. Она красовалась в таком же костюме, что и наставница, только не кожаном, а сшитом из хорошей плотной шерсти. На поясе, стягивавшем хрупкую талию, висел айосец – сабля-нож, оружие, как раз подходившее девочке и по весу, и по размеру, и прекрасно заменявшее настоящий меч.
Санриза направилась на север. Сначала они ехали землями Рунина, пока не достигли границы с Вальмаем, проходившей по реке Даторс. Чтобы не делать большой крюк, объезжая Вальмай, Санриза решила ехать напрямик, через княжество. Здесь стоило опасаться Стражей Границ – специальных воинских отрядов, предназначенных для охраны приграничных земель от вражеских набегов и наглых контрабандистов. Вальмайцы издавна враждовали с руничами и, поймав чужака, не стали бы с ним церемониться.
К счастью, Кинсол, в своё время, служил в одном из таких отрядов, хорошо знал их повадки и вызвался провести путешественников под носом у стражников.
Реку перешли туманной ночью и углубились на территорию Вальмая. Когда взошло солнце и разогнало туман, они находились далеко от границы, в густом девственном лесу. Варвар, до этих пор уверенно возглавлявший продвижение, здесь растерялся. Он привык к просторам степей и открытым горизонтам, а среди множества деревьев, где, местами, не видно неба, потерял ориентацию и начал нервничать. Санриза заняла место во главе отряда и уверенно направилась на север. Кинсол восхищался умением госпожи с лёгкостью находить дорогу среди самых густых зарослей, читать почти невидимые следы и неприметные знаки, указывающие нужное направление. Он не стыдился учиться новому, и женщина терпеливо передавала и ему, и Эвизе свои познания.
Через день достигли предгорий, и здесь варвар вновь повёл отряд, так как знал несколько удобных троп.
Скалистый Хребет оправдывал своё название. Бесконечная цепь гор, состоящая из серых безжизненных скал, нагромождения камней и засыпанных песком ледников. На высоких вершинах блестели снежные шапки, не тающие самым жарким летом.
Подъём до перевала был труден и долог. В некоторых местах приходилось идти пешком, ведя лошадей в поводу. Но спуск с другой стороны оказался совсем коротким: Саннария – это огромное плоское плато, приподнятое над уровнем моря на сотни метров. Воздух на плато сухой и прохладный, несмотря на горячие лучи солнца, падавшие с безоблачного неба. Стоя на склоне горы, Санриза рассматривала бесконечную плоскую степь, сверкающую, словно серебряный поднос. Местами темнели редкие обширные чаги – заросли густого кустарника с плотной тёмно-зелёной листвой – заменявшие здесь деревья. В небольших впадинах зеленели осокой болота или сверкали небесной голубизной лоскуты озёр, питаемые подземными ключами или сбегавшими с ледников ручьями.
Когда они спустились вниз и ступили на землю Саннарии, чахлая, но зелёная трава предгорий уступила место блестяще-серебристой траве степи. Санриза не удержалась и спешилась, чтобы рассмотреть её поближе. Длинные узкие листочки имели жёсткие острые края, о которые девушка невольно порезала пальцы; полупрозрачные, словно сделанные из кварца, сухие и ломкие.
– Какие животные могут насытиться такой травой? – удивилась она.
– Муслы, козы и длиннороги, – ответил Кинсол.
– А лошади? Они за месяц постирают зубы.
– Наши привыкли, а чужие режут губы и болеют. Потому, лошадей лучше пасти в низинах или по берегам ручьёв и озёр. Кстати, госпожа, нужно лошадям обвязать ноги, а то они их поранят и стекут кровью.
Путники спешились и забинтовали ноги лошадей до самых колен кожаными ремешками, которые Кинсол посоветовал взять, когда они собирались в дорогу.
Санриза вскочила в седло и продолжила начатый разговор:
– Мы в Саннарии, Кинсол. Теперь ты можешь покинуть меня и вернуться к своему племени.
– Я дал клятву служить год и этот срок ещё не истёк. Но если ты отпускаешь меня – я могу считать себя свободным от клятвы.
– И уедешь?
– Только, если ты прогонишь меня, госпожа. По доброй воле я тебя не покину.
– Почему?
– Ты – великий воин, и это мне до сих пор удивительно и непонятно. Я хотел бы ещё побыть на службе, чтобы научиться воинскому мастерству. Я предлагаю посетить моё селение и почтить своим присутствием дом моего отца, если это не будет для тебя унизительно.
– Нисколько, друг мой. Я с удовольствием побываю у тебя в гостях, даже поживу среди твоих соплеменников некоторое время, если это вас не стеснит.
– Тогда следуй за мной, госпожа, и я приведу тебя прямо домой. Это не займёт много времени – в степи все дороги прямые, здесь не надо плутать, как в лесу.
Глава 9
Земли племени Каона, родом из которого был Кинсол, находились на реке Цесса, стекавшей со снежных вершин Скалистого Хребта и бежавшей строго на север, впадая в большое озеро Уланис на триста с лишним кемов ниже по течению. Цесса – широкая, мелководная и болотистая, на всём протяжении русла образовывала цепь небольших озёр; густо покрытая тростником, камышом и осокой. Её воды кишели рыбой, берега птицами и мелкой дичью, а окрестности заполонили стада муслов и длиннорогов – животных, похожих на коз, но с длинными копьевидными рогами. Их мясо было жёстким и невкусным, но варвары охотились на них из-за крепких шкур, из которых шили сапоги, и рогов, которые использовали для копий.
Берега реки, по обе стороны, поросли сочной зелёной травой, представлявшей отличный корм для варварских табунов. Издавна, за эти благодатные земли, между племенами шла ожесточённая война. Завистливые соседи не раз покушались на земли племени Каона, пока один мудрый вождь, несколько поколений назад, не объединил все живущие на реке племена, заключив с ними родственные союзы: выдал дочерей за вождей племён, а сыновей женил на дочерях соседей. Став родственниками, племена перестали враждовать друг с другом, дали клятву братства и заключили военный договор, по которому, в случае угрозы какому-либо из племён, к нему на помощь тут же приходили воины соседей. С тех пор племена Цессы стали непобедимы. Мирная жизнь принесла благополучие и процветание. Теперь, объединив силы, они стали делать набеги на отдалённые племена, разоряя или подчиняя их себе.
Племя Каона жило на втором из семи озёр Цессы. Называлось оно Каона, от него племя и получило имя. Между перевалом и озером простиралось около двухсот кемов открытой степи. Быстрой рысью путешественники могли бы преодолеть это расстояние за три дня, но их продвижение сдерживала маленькая лошадка Эвизы, которая не успевала за длинноногими быстроходными скакунами взрослых наездников. Да и сама девочка была ещё не настолько сильной и выносливой, чтобы проводить в седле по несколько часов без перерыва. Санриза тоже никуда и не спешила. Она наслаждалась путешествием, новыми впечатлениями и необычными видами окружающего пейзажа.
Продвигались то лёгкой рысью, то шагом, с частыми привалами на берегу крошечных озёр, оставшихся после зимних дождей. На ночь остановились внутри одного из чагов. Варвары всегда так делали, когда их заставала в степи ночь. Во-первых, чага – надёжное укрытие от чужих глаз: плотные заросли не пропускали свет костра. Во-вторых, топливо для того же костра находилось буквально под рукой: на земле валялось множество сухих отмерших ветвей, горящих медленно и жарко. И, в-третьих, ни зверь, ни человек, не могли подкрасться к спящим незаметно: его моментально выдали бы скрипящий шелест листвы и треск сухих сучьев. А опасаться ночью было кого: в степи водился один, но весьма опасный хищник – лойн – огромная кошка, ростом почти с годовалого телёнка мусла, с мощными лапами, вооружёнными острыми неубирающимися когтями. Он быстро бегал и охотился преимущественно ночью. Главное его оружие – огромные клыки, торчащие из верхней челюсти почти на локоть. Хотя лойн охотился, в основном, на муслов, но, иногда не брезговал и более мелкой дичью. Варвары до ужаса боялись хищника, хотя не могли припомнить случая, чтобы он первым напал на человека. Обычно, лойн игнорировал людей, как мелкую, не стоящую внимания и усилий дичь. Некоторые племена боготворили зверя, поклонялись ему, как владыке степи, даже приносили жертвы.
Кроме лойнов в Саннарии обитали и другие хищники, но мелкие и боязливые, по большей части, питающиеся падалью. В общем, если не считать лойнов, то главный враг путешествующего по степи варвара – другой варвар, член враждебного племени или просто любитель лёгкой наживы.
Для первого ночлега путешественники выбрали обширную чагу, занимавшую площадь с квадратный кем. Прежде, чем войти в заросли, Кинсол спешился и внимательно осмотрел подходы к кустарнику. Санриза, понаблюдав за ним некоторое время, спросила:
– Что ты ищешь?
– Следы лойна. Эти хищники устраивают в чагах логова. Не хотелось бы его потревожить и навлечь на себя сокрушающий гнев.
Санриза тронула уздечку и вломилась в кустарник.
– Если так, то можешь быть спокоен: кроме мышей и птиц здесь никого нет.
– Как ты это определила, госпожа? – тут же поинтересовался варвар.
– Я это просто знаю, – уклонилась от прямого ответа девушка.
Внутри чаги они отыскали крошечную поляну, на которой с трудом разместились вчетвером. Чтобы немного её расширить, пришлось пустить в ход мечи. Для таких случаев, у каждого варвара, отправляющегося в поход, имеется небольшой топорик, висящий на поясе в специальной петле. При нужде, он помогает рубить не только ветви чаги, но и головы врагов.