Глава 1
Как только Грациан очнулся и окончательно пришёл в себя, они удалились от дороги и углубились в лес, потому что Санхар хотел, чтобы новый Бессмертный освоился со своим необычным статусом и привык к новому положению. Он открыл юноше свою тайну и объяснил все аспекты жизни Бессмертных.
Выбрав небольшую пещеру у ручья, друзья обустроились и проводили дни в тренировках и любовных утехах, как некогда на острове, после бегства с Вина. Акс, как обычно, охотился и обследовал окрестности, а Санхар с Грацианом тренировались и вели задушевные беседы у костра.
За годы, проведённые рядом с господином, юноша приметил много необычного, но только теперь ему стали понятны все странности хозяина. Правда, уже не хозяина. В первый же день после пробуждения Санхар заявил, что, отныне, он ему не господин, потому как Бессмертный не может владеть Бессмертным. Их немного, и все они свободные люди. Грациан может оставаться его другом и любовником, может служить ему, как свободный человек, но не как раб. Раб умер у Торгового пути, а вместо него родился свободный и гордый Бессмертный. А так как Грациан не умел быть свободным и гордым, ему придётся этому учиться.
Однажды в полдень Акс вернулся в пещеру очень взволнованный. Он рассказал, что видел женщину и мужчину, убегающих от преследователей. Они очень боялись своих врагов, поэтому Акс пришёл за советом, может ли он помочь этим людям, или лучше не вмешиваться? Санхар и Грациан вскочили на лошадей и поспешили за псом, который привёл их на место разыгравшейся трагедии. Когда друзья прибыли, то увидели лежащего на земле мёртвого мужчину и рыдающую над ним женщину. Рядом стоял мужчина лет пятидесяти, с обнажённым мечом в руках, с которого капала кровь. Мужчину переполняла слепая ярость и безрассудная ненависть, а в душе женщины горе потери смешивалось с безграничным ужасом. Их окружали молчаливые всадники, человек двадцать. Судя по одежде – чёрным, отделанным мехом, кожаным костюмам, чёрным плащам и кожаным шлёмам, украшенным пушистыми белоснежными хвостами лэев – дружинники горного барона, а мужчина с мечом, скорее всего, их господин.
Барон поднял меч и ткнул им женщину.
– Хватит выть, неблагодарная сука, – гневно произнёс. – Ты предала меня, совратила моего сына и натравила на меня, его отца! Твоя смерть будет ужасной. Я велю тебя выпотрошить и прибить к воротам замка, чтобы падальщики клевали твоё тело! Я прикажу набить твоё чрево ядовитыми змеями и лично вырву твои бесстыжие глаза!
Женщина подняла голову и, преодолевая страх, ответила:
– Вы можете меня убить, но как вы можете убить своего внука в моём чреве? Пусть вы не любили сына, пусть он поднял против вас меч, но во мне живёт невинное дитя, не сделавшее вам ничего плохого! Это же ваша кровь!
Барон плашмя, клинком, ударил женщину по лицу. Острое лезвие зацепило щёку и губы, оставив на них кровавую полосу. Вскрикнув, женщина отшатнулась.
– Придержи свой лживый язык, шлюха! – воскликнул он. – Я не уверен, что в твоём грязном чреве – плод моего сына-предателя. В любом случае, мне не нужен внук от развратной наложницы… Возьмите её! – приказал он своим людям.
Дружинники, окружившие поляну угрюмым кольцом, не спешили выполнять приказ, и барон в ярости поднял меч.
– Кто ещё хочет выступить против меня?! – воскликнул он.
– Я, – ответил Санхар, выезжая из-за деревьев. Все головы, как по команде, повернулись в его сторону. Вслед за Санхаром появился Грациан, а замыкал шествие Акс.
– Кто вы такие, демон вас возьми, и что вы делаете на моих землях?!
– Я принц Санхар из Трикора, а это мой друг Грациан Прекрасный из Гритланда. С нами наш четвероногий друг Акс. В Илларии нас называли «илларийскими призраками» и вальдо дрожали от ужаса, лишь услышав наши имена.
– Илларийские призраки! – насмешливо воскликнул барон. – Это страшилки для трусливых вальдо!
– Не буду с тобой спорить, незнакомец. Назови своё имя, чтобы я знал, что написать на твоём надгробном камне.
– Что вы стоите, как бараны?! – заорал барон. – Убейте этих чужаков!
– Они не сделали нам ничего плохого, пусть едут своей дорогой, – ответил один из всадников.
– Разумные слова, – кивнул Санхар, спешиваясь. – Я не трону того, кто останется на месте, но убью всякого, обнажившего меч. У меня спор с вашим господином, в который вам лучше не вмешиваться… Я так понял, что эта женщина и твой сын полюбили друг друга и покинули дом без твоего разрешения… Ты убил своего сына, свою плоть и кровь, совершив этим смертный грех. И ты собираешься погубить своего нерождённого внука. Разве ты человек? Ты хуже вальдо, и за это заслуживаешь смерти.
Слепая безрассудная ярость затопила разум и душу барона, он вскинул меч и бросился на Санхара. Тот встретил его спокойно. Он сделал лишь один выпад: широко размахнулся и рассёк барона надвое на уровне груди. Из глоток наблюдавших скоротечную схватку воинов вырвался одновременный вздох изумления. Санхар опустил меч и взглянул на две агонизирующие половины у своих ног. Затем поднял взгляд на молчаливых всадников:
– Кто желает сопроводить своего господина в пещеры адского Подземелья?
Все стояли, молча и неподвижно. Но вот из круга выехал мужчина лет сорока, спешился, приблизился к Санхару и опустился на одно колено.
– Приветствую вас, господин! Я капитан Кайс Ричар, командир дружины, клянусь вам в верности и преданности. Вы победили барона Сабуотера в честном поединке, и по праву победителя можете занять его замок, так как у него не осталось прямых наследников, – поднявшись, он повернулся к дружинникам. – Да здравствует барон, наш господин и повелитель!
– Слава! Слава! Слава! – хором воскликнули дружинники, подняв вверх обнажённые клинки.
Санхар с усмешкой посмотрел на воинов.
– Раз я ваш господин и повелитель, тогда слушайте мой первый приказ: возьмите мертвецов и женщину, и возвращаемся в замок.
«Родовое гнездо» покойного барона Сабуотера располагалось на крутом горном склоне, примыкая к отвесной скале, вздымавшейся вверх на сотни локтей, и состояло из двух круглых башен, соединённых стенами, которые словно вырастали из обрыва. На плоской крыше жилого здания в центре, окружённый зубцами, зеленел небольшой садик, и сверкал на солнце округлый бассейн с родниковой водой, вытекавшей из расщелины в горе и сбегавшей по специальному жёлобу со стены. В этом саду имели право находится лишь господин и его женщины.
Как позже узнал Санхар, замок не просто пристроили к скале, он продолжался внутри горы, в которой выдолбили искусственные пещеры, используя их как склады, погреба, кладовки и тюремные камеры.
Нового господина встретили настороженно. Старого барона не любили ни челядь, ни слуги, ни рабы, ни дружинники за крутой вспыльчивый нрав, безрассудную жестокость и злопамятность. Но никто не знал, чего ждать от нового господина. Он был тёмной лошадкой. Явился неизвестно откуда, утверждал о себе невесть что, и обладал неимоверной силой. Он внушал подозрение и страх – никто не знал, что принёс с собой этот чужак.
Санхар приказал отвести девушку в гарем и подготовиться к похоронам барона и его сына. Пока шли приготовления, внимательно осмотрел новые владения и познакомился с ближайшими помощниками: дворецким Атриксом и сержантом Анрисом Суоном, командиром замковой стражи.
Присутствие Санхара на погребальном обряде было необязательным, но он пошёл из чистого любопытства. Отец и сын лежали рядом, на одном погребальном помосте, и отправились на Небеса вместе, в пламени одного костра. Пусть теперь их бессмертные души выясняют отношения на Небесах.
Санхар заметил у костра женщину в траурных одеждах, проливавшую по усопшим горькие слёзы. Подозвав дворецкого, поинтересовался, кто она, и Атрикс ответил, что это баронесса Сабуотер.
После церемонии Санхар велел челяди собраться во дворе и выступил с небольшой речью:
– Меня зовут Санхар Аоста, принц Трикорский, я ваш господин и повелитель с этого дня и до времени, которое сам определю. Вы должны принести мне присягу в верности и служении. Те, кто не желают этого, могут покинуть замок и мои земли без боязни преследования, забрав с собой вещи и ценности, нажитые до сегодняшнего дня. Те же, кто останутся, должны помнить о своей клятве, ибо я не потерплю предательства и вероломства. Я не горный барон и не собираюсь им становиться. Я принц королевской крови по рождению и правитель по воспитанию. Мои желания и моё слово не обсуждаются и не подвергаются сомнению, а должны служить для вас законом. Мои приказы исполняются немедленно. Многие мои обычаи или привычки могут показаться вам странными или отвратительными, но я никого не принуждаю им следовать, а вас призываю их не осуждать. Я буду жить так, как хочу, вы живите так, как привыкли. Я не собираюсь заставлять вас следовать моим вкусам или моим прихотям, но и вы должны принять меня таким, каков я есть. Если я замечу открытое проявление неуважения к своей особе или к особам близких мне людей, этот человек будет либо изгнан с лишением всех прав и привилегий, либо жестоко наказан, в зависимости от степени его вины… Этого молодого человека зовут Грациан. Он мой друг и любовник. Он моя правая рука. Его слова и его желания такие же веские, как и мои. Этого пса зовут Акс. Для нас он друг и почти человек. Неуважение к нему – это неуважение ко мне. Не советую относиться к нему грубо или пренебрежительно – это бойцовый пёс, и он мигом лишит обидчика жизни, поэтому пострадавший сам будет виновен в своей смерти… А теперь ступайте по своим местам и обдумайте услышанное. Послезавтра в полдень на этом же месте я приму клятву от тех, кто захочет мне присягнуть. Кто пожелает уехать – должен покинуть крепость и баронат до этого времени. Я всё сказал!
Люди, тихо переговариваясь, начали расходиться.
Санхар возвратился в замок и вызвал дворецкого.
– Атрикс, узнай, может ли баронесса Сабуотер принять меня, – приказал он.
Пока дворецкий ходил, Санхар рассматривал кабинет покойного барона, мысленно отмечая, что желательно изменить в интерьере комнаты. Грациан стоял возле двери, наблюдая за господином задумчивым взглядом.