оюзомводителей, победанавыборахмнеобеспечена? Тыивпрямьтакдумаешь? — Похоже, онвсеещесомневался.
— Мнекажется, длятебяэтосамоеверноесредство. Темаболеечемактуальна, иненадоничегоизобретать. Еслитынеухватишьсязаэтодело, кто-нибудьдругойвоспользуетсяим. Например, СтьюСаймингтон.
— КчертуСаймингтона. Тыправ.
Джекпрошелвваннуюпереодетьрубашку. Мойвзглядзадержалсянаегостоле, гдележала “Дейлиньюс”. НапервойстраницебылапомещенафотографияМэрилинМонро. Онаспускаласьпотрапусамолета, приземлившегосяваэропортуАйдлуайлд. Заней, сердитосверкаяглазами, возвышалсяДжодиМаджо. МэрилинприехалавНью-Йоркнасъемкифильма “Зудседьмогогода”.
3
Нью-Йоркейникогданенравился. Веепредставленииэтобылшумныйгород, весьсостоявшийизподлости, грубости, испаренийигрязи, гдежилиоднитолькоуроды, постояннотолкающиедругдругалоктяминапереполненныхулицах. Онажелюбилаширокие, просторныеулицыспальмами, привыклакокружениюприветливыхлюдейисверкающемублескумашин.
НасамомделеонапростобояласьНью-Йорка. Ейказалось, чтоэтотгороднепринимаетее, дажевкачествегостьи. Онаневписываетсявегожизнь: одеваетсянетак, какпринятоздесь, непохожанаместныхжителей, неправильноведетсебя. Ейненравилисьроскошныерестораны, громадныеунивермаги, гдеонавсюдусталкиваласьсгрубостью.
Гостиницу, вкоторойеепоселили, онатожененавидела. Высокихгостейкинокомпаниивсегдаразмещалив “Сент-Режи”: наверное, потому, чтоукиностудиисэтойгостиницейбыладоговоренность, аможет, потому, чтотамлюбилостанавливатьсяДаррилЗанук. Джобылдоволен, онапонималаэто: впятиминутахходьбыотгостиницынаходилсяресторан “Тутс-Шорз”, гдееговсегдаждалиприятели. Ноонанемогладажеспуститьсянапервыйэтаж: вузком, тесномвестибюлевокругнеесразусобираласьтолпапоклонников.
ВЛос-Анджелесепоявлениекинозвездникогданевызываетажиотажа, новНью-Йоркеейпростонедавалипроходу. Впервыйденьонадаженесмоглапробратьсясквозьтолпуиз “Сент-Режи” наулицуибылавынужденаукрытьсявтемномпустомбаре “Кинг-Коул”, покадлянеенерасчистилипроход. Кроменеевбаресиделещеодинчеловек. Онпоказалсяейоченьстранным. Унегобылисумасшедшиевытаращенныеглаза, прилизанныеназадкрашеныечерныеволосы, смазанныевоскомусы, острыеконцыкоторыхподнималисьчутьлинедобровей, словноминиатюрныерадиоантенны; навсехпальцахунегобылиперстнискрупнымикамнями. Рядомсиделгепард. Мужчинадержалегозазолотуюцепь, котораятянуласьотошейника, украшенногодрагоценнымикамнями. ТаконапознакомиласьсСальвадоромДали. Целыхполчасаонасиделакакзачарованная, авэтовремяДжо, рекламныеагентыкинокомпании, сотрудникиохраныгостиницыиполицейскиепыталисьрасчиститьдлянееузкуюдорожкуквыходу.
Такужслучилось, чтораньшеонанеслышалаоДали, ноонбезложнойскромностисообщилей, чтоонсамыйвеликийизнынеживущиххудожников, болеевеликий, чемПикассо. Сважнойучтивостью, присущейиспанцам, онсказал, чтохочетнарисоватьеевобразеВенеры, поднимающейсяизморскойпучины, иэтобылосамоеприятноепредложение, котороеонауслышалавНью-Йоркестехпор, какприехаласюда. Поначалуонабояласьгепарда, нокогдавсеженабраласьсмелостиипогладилаегопоспине, зверьотреагировал, каксамаяобычнаякошка, — заурчалотудовольствия.
НаконецзанейпришлиипроводиликДжо. Онждалподсводомгостиницы, бросаясердитыевзглядынатолпупоклонников, фотокорреспондентовипростозевак, которыеполностьюзаблокировалиПятьдесятпятуюулицу. ОнарассказалаемуосвоейвстречесДалиигепардом, ноонневыразилинтереса. Возможно, Джоподумал, чтоонашутит.
— Долликто? — нетерпеливопереспросилон, вталкиваяеевожидавшийихлимузинстакойсилой, чтооначутьнеупала.
КогдаонадумалаоДжо, унеесразуженачиналаболетьголова; крометого, еемучилирезкиеболивживоте. Ейказалось, чтодругиеженщинылегкопереносятменструации, аунее, какиуеематери, онипротекалитакбурноиболезненно, чтоонакаждыйразсострахоможидалаприближенияочереднойменструации. Онабылауверена, чтоеематьпопалавсумасшедшийдомотчастииз-заэтихприступов, ипоэтомуоченьбоялась, чтоводинпрекрасныйденьснейможетслучитьсятожесамое.
ЧтокасаетсяДжо, онауженесчиталаегосвоиммужеми, самоеглавное, вычеркнулаегоизсвоегосердца . НоонприехалснейвНью-Йоркипостояннобылрядом (толькоиногдаубегалв “Тутс-Шорз”), каквсегдауказывал, каксебявести, чтонадеть, — совсемкакнастоящий, полноправныймуж, аведьонауженесчиталаеготаковым. Онанастолькосвыкласьсэтоймыслью, чтоиногда, просыпаясьпоутрам, удивлялась, чтоспитснимводнойпостели.
Чтож, такужонаустроена, подумалаона, неиспытываяугрызенийсовести. Ожиданиебылодлянееневыносимым, какидлиннаяпроцедурабракоразводногопроцесса. Нескольколетназад, когдаонаприняларешениеразвестисьсДжимомДоуэрти, онапростоушлаиздомаегородителейисталажить, какнезамужняяженщина, — ходиланасвидания, развлекалась, словноДжим, которыйвтовремяплавалгде-товТихомокеане, несуществовалвообще. Веепредставлениитаконоибыло.
Бейсболист, которыйбылсейчасеемужем, тоженачалисчезатьизеежизни — простоонапоканенабраласьсмелостисказатьемуобэтом, аон, неоченьпроницательныйпонатуре, инедогадывался, чтоонаужепересталасчитатьсебяегоженой.
ОнамногоескрывалаотДжо; казалось, головаеегудитотпереполнявшихеетайн. Онапочтиничегонесообщилаемуосвоихпланах, — вернее, сказалато, что, каконапредполагала, онхотелбыуслышать.
Джоненавидел “пустозвонов” и “знаменитыхкиношников”, которые, поегомнению, эксплуатировалиее. Поэтомуонотнюдьнерасстроился, когдаонаобъявилаему, чтособираетсярасторгнутьконтрактскинокомпанией “XX век — Фокс”, особеннокогдасообразил — небезееподсказки, — чтоунегопоявляетсявозможностьнасладитьсярадостямисемейнойжизни: онананекотороевремястанетпримернойдомохозяйкой, онинавестятегородителейвСан-Францискои, можетбытьдаже, унихродитсяребенок…
Онанесказалаему, чтоужедаласогласиеМилтонуГрину, еефотографу, открытьсовместноснимсобственнуюкомпанию, атакжето, чтоейпридетсяработатьещебольше, когдаонарасторгнетконтрактсЗанукоми “Фоксом”. Дажевмелочахонаумудряласьсоздатьсебебольшиепроблемы. Джопришелвярость, когда, ознакомившисьсосценариемфильма “Зудседьмогогода”, обнаружил, чтоонадолжнапоявитьсявкадресзадраннойюбкой, инепотому, чтовсеувидятеетрусики — хотяотэтогоонтожебылневвосторге, — нопреждевсегопотому, чтоонабудетдемонстрироватьихвНью-Йорке, “егогороде”, гдевтечениемногихлетегозналикаклучшегоигрока “Янки”.
Всенью-йоркцы, кипелон, егоболельщики, будутсмотерь, какегособственнаяженаоголяетсвоюзадницупрямовцентреЛексингтон-авеню! Онворчалнесколькоднейподряд, распаляясебя, готовыйвзорватьсявлюбуюминуту, покаонанаконецнепообещалаему, чтосценунесколькоизменят, такчтовидныбудуттолькоееколени. ВоттолькоонанисловомнеобмолвиласьобэтомрежиссеруфильмаБиллиУайлдеру, итотпродолжалработатьнадсценой, какибылозапланировано.
Атемвременемона, “самаязнаменитаякинозвездасовременГарбо” (такназывалееУайлдер, хотяонасчитала, чтобольшепохожанаХарлоу), вынужденабыласидетьвэтомфешенебельномномере, словнозверьвклетке!
Онабеспокойноходилапокомнатесбокаломшампанскоговруке. Иногдаотрезкихдвиженийшампанскоевыплескивалосьизбокала, покрываямокрымипятнамиееибезтогогрязныйстарыймахровыйхалат, которыйонавсегданадевала, когдаейнакладывалиналицомакияж. УайтиСнайдер, ееличныйгримерилучшийдруг, жилвэтойжегостинице; онанастояла, чтобыегопоселиливномеренаодномэтажесней. Несколькочасовназад, колдуянадеевнешностью, он, каквсегда, сообщилейвсепоследниеновостиисплетни, рассказалпропогоду. Ондавнозакончилсвоюработу, ноонапонимала, чтонесможетвыйтиизгостиницынезаметнодляпоклонников.
Онасбросилахалатнаполи, нагая, продолжаламеритьшагамикомнату. Онаникогданеподбираласполасвоюодежду, иэтапривычкатожебесилаДжо…
Джолюбилчистотуипорядок, аоназадваднязахламилаэлегантныйномердонеузнаваемости. Наполубылиразбросаныгазетыижурналы; всямебельвкомнатезаваленаееодеждой, обмазанакосметикой; грязныеподносыиведеркидляльдапростонеуспевалиубирать. Всюдувномерестоялицветы; ихбылотакмного, чтоейстановилосьнепосебе. Такоескоплениецветовнапоминалоейпохороны, точнее, похороныеедавнегодругаДжонниХайда. Еенеинтересовало, откогобылиэтицветы, ноодинскромныйбукетрозвсежепривлекеевнимание. Кнемубылаприкрепленамаленькаявизитнаякарточкасзолотымикраями, накоторойсинимшрифтомотпечатано “СенатСША”, авнизучеткимпочеркомбылонаписано: “ДобропожаловатьвНью-Йорк! Джек”. Ноэтобылнеегопочерк. Утром, кактолькоДжоушел, онапозвонилаему. Секретаршаничутьнеудивилась, чтозвонитМэрилинМонро, инемедленносоединилаеессенатором. Джекбылрадеезвонку, ноговорилоченьосторожно, будтонаходилсяусебявкабинетенеодин. Онобъяснилей, чтоторопитсянаважноезаседание (она, правда, непоняла, чтоэтозаважноезаседание), иобещалпозвонить, кактолькоосвободится.
Онаспросила, когдаонсобираетсяприехатьвНью-Йорк, хотя, поеемнению, ондолженбылзаговоритьобэтомпервым. Начтоонкороткоирезко, какбынежелаядальшеобсуждатьэтотвопрос, ответил: “Оченьскоро”. Когдаонапожаловалась, чтонеможетвыйтиизгостиницы, онрешительносказал: “Обэтомяпозабочусь”, — и, короткопопрощавшись, повесилтрубку.
“Такчегожеяожидала?” — спрашивалаонасебя. Ведьонипровеливместевсегооднуночь. Чтоон, каксэрГалахад[2], бросиввсе, примчитсянапомощь? Вконцеконцов, ДжекКеннеди — занятойчеловек. Онсенатор, аусенаторовмногодел. Иконечно, болееважных, чемукиноактеров… илибывшихзвездспорта.
Зазвонилтелефон, ионаснялатрубку. Онадержалаеевруке, неотвечая. Посвоемуопытуоназнала, чтодажегостиницывысшегоклассанемогутоградитьееотоголтелыхпоклонников. Лучшеподождать, показаговориттот, ктозвонит. Послекороткойпаузыонауслышалаголосдежурногопортье:
— Извинитезабеспокойство, миссМонро, ноздесьввестибюленаходитсягосподинДэйвидЛеман. Онхочетпоговоритьсвами. — ОнпроизнесимяДэйвидЛемансблагоговейнымтрепетом.
Этоимяпоказалосьейзнакомым, ноонанемоглавспомнить, ктоэтотчеловек. Какбытонибыло, знакомыефамилии — делоненадежное. Журналистыготовыпредставитьсякемугодно, лишьбыпроникнутькней. КогдаонапроводиламедовыймесяцсДжо, ейсообщили, чтозвонитеелюбимаятетяЭнапокакому-тосрочномуделу. Взявтрубку, онаобнаружила, чтоснейразговариваетнететяЭна, анекийвнештатныйжурналист, работающийнаУолтераУинчелла; егоинтересовалиеевпечатленияпоповодубракасди