— О, наш пьянчуга очухался, — добродушно прогудел Берн, похлопывая себя по бедру. Только что пришедший в себя незнакомец посмотрел на него так пристально, что, не будь Айарда под хмельком, он схватился бы за резиновую дубинку.
— Прекрати, Берн.
— Ну-ну, Девена… Ладно. Что, пришел в себя? А? Задержанный молча кивнул.
— Ему бы горячего чаю, — сказала женщина, собирая аптечку.
— Кофе есть.
— Кофе не стоит. Чаю.
— Ладно, сейчас заварю, — недовольно сказал Оуэн. — Можно подумать, у нас тут кафе…
— Эй, парень, так как тебя зовут?… Ты меня понимаешь?
Молодой человек покосился на свои запястья. Сделал какой-то жест рукой. Девена почувствовала в воздухе привкус чужой магии, но совсем слабой, должно быть, что-то вроде транслитерирующего заклинания, и промолчала.
— Понимаю, — тихо ответил он.
— Как тебя зовут?
— Руин Арман.
Оуэн поднял ручку и записал в протокол. Передвинул палец на следующую строчку.
— Где проживаешь? Ты из Асгердана? — Нет.
— Из какого мира?
— Из Провала.
— Провал? Что за Провал? — Оуэн поскреб затылок. — Такой мир? А номер этого мира по общему коду знаешь?
Руин отрицательно покачал головой.
— Так, значит и гражданства у тебя нет? Верно? — Нет.
— Ага. А здесь ты что делаешь?
Молодой маг пожал плечами. Он тер свои запястья, на которых отпечатались красно-багровые полосы от блоков. Голова кружилась, энергия воз вращалась не сразу, а приливами, как волна, с шуршанием накатывающая на песок и отступающая обратно. От этого ему становилось то жарко, то холодно, пот выступал на лбу и тут же высыхал, и снова слегка подташнивало, хоть Руин и не понимал — почему. Последний день в Провале он не взял в рот ни крошки, и есть ему не хотелось, но лишь потому, что чувствовал он себя просто чудовищно.
— Так что ты здесь делаешь, а?
— Сижу, — мрачно ответил принц.
— Сейчас ты у меня посидишь! — набычился Оуэн и попытался вставать. — Похами еще, похами!
— Оуэн! — одернула Девена. — Видишь, человеку плохо.
— Его по-человечески спрашивают…
— Вы помните, как очутились здесь? — спросила его девушка, отмахиваясь от полицейского. — Вспоминаете?
— Конечно. Меня кинули в портал, и я очутился здесь.
— Кинули? — переспросил Оуэн.
— Помолчи… Вас выкинули? Изгнали?
— Нет. — Руин смотрел только на вежливую девушку, давая тем самым понять, что желает общаться только с нею. — Меня казнили.
— Казнили? — ахнула Девена.
Ненадолго в помещении воцарилась тишина. Принц сосредоточенно разминал запястья.
— Так получилось, — сказал он наконец.
— И здесь, в Центре, вы, конечно, никого не знаете, — утвердительно произнесла девушка-маг.
Руин на миг задумался.
— Я знаю одну гражданку Асгердана.
— Кто она? Она может за вас поручиться?
— Ее зовут… кажется… Реневера Мортимер.
— Мортимер? — переспросил Оуэн. — Из клана Мортимер?
— Да.
— Хм… А станет ли она поручаться за него?
— Почему нет? — горячо вмешалась Девена. — Ее же можно спросить. Он, — девушка показала на Руина, — имеет права на два звонка.
— Он не гражданин Центра.
— Тогда на один. Ну не будешь же ты спорить.
— Ага, посреди ночи звонить клановому? И что, нужны мне такие проблемы?
— Она же Мортимер. Мортимерам можно звонить когда угодно.
— Хм. — Оуэн снова поскреб затылок. — Ну лад но. Какой у нее телефон? — спросил он Руина.
— Не знаю, — ответил тот.
— Ну ни фига себе…
— Можно посмотреть в телефонной книге, — вмешалась Девена. — Всего-то дела. Там клановые указаны отдельно.
— Я еще должен лезть в гроссбух. — Но Оуэн уже понял, что с медичкой лучше не спорить, и взял с полки телефонную книгу, одну из пяти. Полистал. — Вот. Реневера Мортимер, клановая. Телефон городской квартиры и загородного дома. Звони, парень. У тебя два звонка.
Руин с недоумением посмотрел на прибор, к которому его подвели. Большой экран, клавиатура, какие-то рычажки… Добросердечная Девена показала ему, на какие кнопки нажимать, как переключить режим на звук и изображение. Полминуты экран оставался тусклым, и принц уже решил, что Реневеры дома нет, когда внезапно зажглось изображение, и Руин увидел лицо Реневеры — свежее, улыбчивое, с затейливой прической. Она мгновение смотрела на него, будто не понимала, что ему нужно, а потом в ее взгляде зажглись живые огоньки, и женщина воскликнула:
— Ты?! Руин! Ты где? Откуда звонишь?
— Я не знаю, где я нахожусь.
— По крайней мере, там есть видеофон. — Она мигом взяла себя в руки. — Рядом есть кто-нибудь?
Принц покосился на Девену.
— Есть.
— Спроси, что это за место.
— Шестьдесят восьмое отделение уличного патрулирования, — сказала Девена.
Руин повторил.
— Я буду через полчаса, — сказала Реневера и отключила связь.
Оуэн бросил ручку и с пыхтением запихнул телефонную книгу назад. Он с иронией покосился на задержанного. А потом и на Берна — тот успел мирно уснуть в кресле рядом со столом. Черкнув подпись на протоколе, полицейский подсунул бумагу Руину.
— Подписывай… И, пока не подъедет твоя знакомая, будь добр вот тут посидеть… Подождать. — Он отпер большой висячий замок на решетчатой двери, врезанной в такую же — по виду — решетчатую стенку, отделявшую один из углов комнаты. За решеткой стояли три привинченных к полу стула, больше там, собственно, ничего и не могло бы поместиться. Тот самый закуток, в который сажались мелкие хулиганы, грязный и тесный.
Руин задержался на пороге, но проверять, будут ли его запихивать сюда силой, не хотелось. Принц шагнул внутрь, и полицейский запер за ним дверь. Даже присесть на край стула молодой маг решился не сразу. Но все-таки сел и, лениво разглядывая исчерканные стены, пестрящие надписями вроде «менты — козлы» и «Здесь был Арно», принялся размышлять, насколько логично было засунуть его в этот хлипкий закуток и не заблокировать магию. Из чистого интереса попытался посмотреть на решетку магическим зрением, чтоб проверить, есть ли на ней защита, и вдруг обнаружил, что магии-то у него нет. Транслитерирующее заклятие лежало на его артефакте, который не сняли с него перед тем, как вышвырнуть в портал, но никакой самостоятельной магии.
Никакой.
Он обхватил голову руками. Подобного следовало ожидать. Счастье еще, что он выжил. Это чудо, что на него кто-то наткнулся. Что привез сюда. Что тут оказалась женщина-маг, сообразившая, в чем дело. Что ему помогли. Потеря магии на какое-то время — а она, само собой, должна восстановиться, когда организм оправится от истощения — небольшая цена за огромную удачу. «Ты должен выжить, — сказал он себе. — Ты должен выкарабкаться из трудной ситуации. Ты должен вернуться в Провал и выручить Моргану…»
Реневера ворвалась в отделение еще до того, как прошло полчаса. На этот раз она была не в походном костюме, напоминающем военную форму, а в изящном и дорогом пальто и маленькой шляпке, и принесла с собой едва различимый и потому вдвойне приятный аромат духов — к нему, слабому-слабому, так и хотелось принюхаться. Она очаровательно улыбнулась единственному бодрствующему полицейскому, Оуэну (тот немедленно вытянулся во фрунт, словно перед начальством), и тут же завертела головой. Разглядела Руина, сидящего на крае стула за решеткой, фыркнула и тут же залилась смехом. Смеялась она прелестно.
— Кто бы мог подумать… Его высочество в «обезьяннике». Ты здесь хорошо смотришься, Руин.
Принц задумчиво оглядел свой унылый уголок.
— Это так называется? Надо отметить, очень точное название.
— Все в порядке, сержант, — сказала Реневера Оуэну — тот по-прежнему стоял и пялился на нее, как бродячий пес на кусок лучшей вырезки — возвышенно и даже бескорыстно. — Я знаю этого человека. Я могу за него поручиться.
— Э-э… Да, мадам. Но у него нет гражданства.
— Вопрос его гражданства решит клан Мортимеров. Идет?
— Э-э… Вам нужно будет написать бумагу. Подписать…
— Я подпишу. Выпустите моего друга.
— Сейчас… — Оуэн засуетился. — Сейчас, мадам. — Он нашел ключи, почти бегом бросился к двери, отпер висячий замок. Оправляя камзол, Руин выбрался из грязного закутка. — Сейчас, мадам. Пишите за явление. Я продиктую.
Реневера бойко написала и подписала бумагу — Руин даже не слушал, о чем шла речь. Он украдкой разглядывал Реневеру, ее гибкие тонкие руки, завитки волос, разбросанные по плечам и у воротника плаща, ножку в туфельке на высоком каблуке, кокетливо выставленную чуть вбок. Прелестная — так он мог бы описать ее одним словом. Когда она отложила ручку и взглянула на Руина сияющими глазами, он подал ей руку, помог подняться. Оуэн отпер сейф и оттуда достал длинный полиэтиленовый пакет с вещами принца. Вернул хозяину.
Сын провальского властителя разорвал полиэтилен и привычно затянул ремень на тонкой талии. С удовольствием опустил руку на рукоять легкого меча и тут вопросительно взглянул на Реневеру.
— Здесь можно ходить с оружием?
— Если не будешь ни на кого нападать, — ответила она, улыбаясь. — Пойдем.
У дверей отделения стояла темная машина, судя по виду дорогая — это Руин понял даже притом что видел машину второй раз в жизни. Леди Мортимер пришлось открывать перед ним дверь, и она сделала это, подшучивая, что обычно бывает по-другому и это мужчинам положено открывать дверь перед дамами. Он спокойно возразил, что вполне может открыть дверь и сам, но боится, что тогда машину придется серьезно чинить. Реневера рассмеялась. Он заметил, какой легкий у нее смех.
— Я так рада видеть тебя, Руин. — Реневера села за руль. Захлопнула дверцу и плавно тронула машину с места. — Что произошло? Ты сбежал?
— Нет. Меня выкинули из Провала.
— Так это прекрасно. — Она блеснула на него глазами и включила негромкую музыку. Потребовалась пара минут, прежде чем он понял, что приятный звук исходит из круглых динамиков по сторонам заднего сиденья. — Мешает музыка?
— Нет, наоборот. Она красивая…