— А этот… твой родич… Он — дальний родственник?
— Да. Хоть мы оба с ним происходим от патриарха по главной ветви, то есть от его сына, но он — потомок Мэндарера, сына Майнара, а я — потомок Лоретты, его дочери… Останови меня. О генеалогии я способна говорить часами. Тебе это, конечно, не интересно.
— Кто он?
— Кто? Мэльдор? Юрист. Кстати, очень хороший. Один из лучших в Центре.
— А его невеста?
— Да я ее не знаю. Даже незнакома. Там и познакомимся. Ты поел?
— Я поел, но не попил.
— Давай быстрее. Еще надо успеть купить какой-нибудь подарок. — Реневера нахмурилась. — Ну вот, что можно купить в подарок юристу?
— Полный свод уголовного законодательства.
— Издеваешься? Там пятьдесят томов! Или больше… Больше. Кроме того, у него уже есть. — Реневера расстроено смотрела в окно. — Ума не приложу. Вчера ходила по магазинам, но двухместного гамака ни где не нашла. И коляски для пятерни тоже.
— Думаю, невеста упадет в обморок и от трехместной коляски. А как насчет скалки с дистанционным управлением?
— Но я же одного с Мэльдором клана. Я должна проявить с ним клановую солидарность и подшутить над его невестой, а не над ним самим.
— Ладно, проедемся по магазинам и посмотрим, что может предложить ваша брачная индустрия. Рен, скажи по секрету, а что тебе подарили на свадьбу?
— Самый оригинальный подарок сделали Гайтеру, моему мужу. Ему подарили бумажник, который бегал докладывать супруге — то есть мне — о количестве положенных и взятых из него денег. Гайтер очень смеялся.
Руин покачал головой.
— Я бы на его месте перепрограммировал бумажник и вручил его тебе.
— Я всегда знала, что ты настоящий шовинист. Принц не спорил.
В магазине мужской одежды он долго перебирал костюмы и совершенно измучил как продавщиц, так и Реневеру. Не выдержав, она вручила ему кредитную карту и со словами «время — деньги» отправилась искать подходящий подарок. Руин нашел ее в одной лавочке из тех, которые непонятно чем торгуют — на прилавках подобного магазинчика можно найти все, что угодно, от сломанных безделушек до какой-нибудь антикварной редкости, оцененной раз в сто дешевле, чем стоит на самом деле. Реневера вертела в руках вещицу, напоминающую старинный масляный светильник, тщательно упакованный в прозрачный пакетик.
— Возьму, — решила она, протягивая продавцу кредитную карту. — Хоть и дорого.
— Что это?
— Волшебная лампа.
— С джинном?
— Ага. Только джинн там женского пола, в соответствующей одежке, и выполняет три разновидности желаний. Сам понимаешь, каких.
— Хм. — Руин удержался от комментария, так и вертевшегося на языке. — Теперь я понимаю, что такое клановая солидарность.
Как объяснила Реневера, свадьбу собирались играть в метрополии клана Мортимер. Церемония должна была проходить в городском Дворце бракосочетаний, но туда приглашали только ближайших родственников. Даже при желании там не поместились бы все. Да в этом и не было необходимости. Во Дворце бракосочетаний брак регистрировался официально, потом у клановых было принято проводить обряд по традициям Рода. Здесь главную роль играл патриарх, и присутствовали все родичи. А потом шли к накрытым столам.
— Значит, в этот Дворец с Мэльдором поедут его отец и мать, братья там, сестры… Я верно понял?
— Не совсем. Отец с Мэльдором не поедет — у них очень сложные отношения. С братом тем более. А сестры у него нет. Так что только мать. Марита.
— Сложные отношения? Такое бывает даже у вас?
— Даже у нас. А что поделать? Мабейро — отец Мэльдора — очень странный человек. Даже для Мортимеров… С Мэльдором поедет его дед, Мэноран, и тетя, Клайра. Впрочем, тебе это, наверное, неинтересно.
Когда машина подъехала к метрополии клана Мортимер, подъездная аллея была забита самыми дорогими и самыми роскошными автомобилями, слуги не успевали их парковать. Реневера остановила свой автомобиль за воротами, впрочем, он не остался без внимания. Подбежал один из охранников, принял ключи и пообещал, как только кто-нибудь из швейцаров освободится, он передаст их ему. Реневера была просто очаровательна в темно-синем платье с серебряной отделкой, с изящной повязкой на волосах вместо шляпки. Руин с удовольствием подставил ей локоть, одновременно взглядом осаживая охранника, жадно разглядывавшего его девушку. Охранник краем глаза заметил выражение его лица и отвернулся. Правда, перед парадным подъездом метрополии сейчас было очень много красивых женщин, и почти все — блондинки. Руин с любопытством рассматривал все оттенки светлых волос — от молочно-белых, почти седых, до золотистых. Были и темноволосые — Реневера пояснила, что это супруги клановых. По медлив у створчатой стеклянной двери, она указала провальскому принцу на хрупкую девушку, на вид лет пятнадцати-шестнадцати, с соломенными косами, уложенными на голове, в темно-сером платье, которое даже на взгляд Руина было безупречно с точки зрения вкуса.
— Это Деора, старшая дочь Мэрлота.
— Подумать только. Она выглядит как девчонка. Сколько ж ей на самом деле?
— Подобных вопросов женщинам не задают, — таинственно улыбнулась Реневера. Через холл она потянула его в огромный зал с родовым древом на стене. Оттуда через распахнутые двери они вышли в парк, уже убранный для праздника — лентами и яркими бумажными фонариками, со столами, расставленными среди деревьев. Там Реневера показала ему еще одну белокурую женщину, уже много старше, с пышными формами и задумчивым взглядом. — А это Клисса, младшая дочь Мэрлота. То есть она младшая из дочерей. Самый младший из детей — сын.
— Сын и наследник… Он здесь?
— Пока нет. Майнар, как я понимаю, занимается текущими делами клана. Идем, я представлю тебя своим отцу и сыну.
Руин постарался принять выражение одновременно сдержанное и вежливое — не обидеть, но и не унизить себя. Отец Реневеры оказался высоким мужчиной с аскетическим лицом и лихорадочным взглядом. Руина он оглядел без всякого смущения, очень пристально, даже вопросительно. Но руку протянул сразу, как только дочь назвала ему имя своего молодого человека, а своему спутнику — имя отца. Принц чувствовал, что его принимают не слишком радушно, но лишь потому что отец — это было видно — совершенно искренне волнуется о судьбе дочери. Он пытался понять, можно ли доверять этому мужчине, но не произносил ни слова и не пытался диктовать дочери, как ей поступать.
А вот в поведении сына Реневеры, Найоро, Руин почувствовал ревность. Но сдержанную. Тот поздоровался со своим возможным отчимом с долей насмешки. Руин покосился на Реневеру — она ободряюще улыбалась. Нарядная и молчаливая, она по казалась принцу особенно красивой, особенно желанной.
— Я предпочел бы остаться с тобой наедине, — прошептал он ей на ухо, прижимая ее к себе жестом собственника. — К чему эта церемония?
— Терпи. Для меня свадьба родственника — событие.
— А когда все начнется?
— Уже скоро. Говорят, свадебный лимузин остановился у ворот. Пойдем.
— Куда?
— Вперед. Я хочу взглянуть на жену Мэльдора.
Еще успеешь насмотреться. — Руин за руку потянул Рену в парк. По аллеям ходило множество народу, но сделай шаг в сторону — и уже никого, лишь гул голосов доносится издалека. Он прижал ее к необхватному стволу старого дуба, за которым они оба могли спрятаться без труда, и поцеловал. Она вырывалась, тихонько смеясь. Удержать ее не стоило ни какого труда. — Ты прелестна. Ты похожа на василек, затерявшийся во ржи. На дуновение свежего ветра в зной. На родник в глубине леса…
— Ты льстец, — прошептала она, сдаваясь. Прикрыла глаза и подставила ему губы.
Он целовал ее, едва слышно шепча все ласковые слова, которые приходили ему в голову. Невдалеке, у входа в здание метрополии, у накрытых столов послышались приветственные крики, музыка, пение и смех — должно быть, молодожены появились в дверях. Как еще раньше объяснила Руину Реневера, церемония бракосочетания, принятая в клане Мортимеров, отличалась предельной простотой. Патриарх выходил к молодоженам, спрашивал их, желают ли они соединить свои судьбы, после чего собственноручно подносил им чашу вина, из которой они должны были умудриться выпить оба одновременно. Все остальное представляло собой, если можно так выразиться, произвольную программу — осыпание молодых рисом, пшеном, лепестками цветов, деньгами, даже обстреливание разноцветными шариками — что угодно.
Конечно, была еще одна обязательная часть — одаривание супругов подарками. Здесь всегда соблюдалась строгая очередность, причем в расчет шел не реальный возраст, а положение в клане. Реневера была почти в самом хвосте, и Руин не спешил. Он медленно прикасался губами к ее лбу, волосам, щекам, губам, подбородку и, конечно, к маленьким ушкам — сначала правому, потом левому.
- Идем, — прошептала она. Шепот напоминал стон. — Идем, или я пропущу свою очередь.
Руин убрал руки, и Реневера скользнула на аллею. Подхватила сумочку, которую оставила неподалеку — там находился подарок, красиво упакованный в разноцветную бумагу. Провальский принц следовал за ней лишь из вежливости — что, собственно, ему было делать на этом празднике?
Гостей было много, очень много, а теперь, когда они все собрались на тесном пространстве между столиками, казалось, что их количество просто чудовищно. Потому те, кто уже преподнес молодоженам свои подарки, отходили в сторонку, устраивались рядом с роскошно накрытыми столами для фуршета (столы для основного празднования ждали гостей у паркового озера, вокруг него и были расставлены), болтали и отправлялись погулять по зеленым лужайкам, пока не закончится обязательная часть церемонии. Реневера, прижимая свой подарок, пристроилась за своим отцом, Руин встал с ним рядом.
Он скучающе оглядывал толпу Мортимеров, потом, когда к фуршетным столам отправилось еще одно белобрысое семейство, ему стала видна молодая пара. Сперва он лишь скользнул по ней взглядом. Потом присмотрелся. Мгновенно насторожился и невольно схватил за руку свою спутницу, мирно беседовавшую о бизнесе со своим сыном.