Принц молча забрался в машину на переднее сиденье. Уселся поудобней, только с четвертого раза сумел нормально захлопнуть дверцу. Мысли гуляли где-то далеко, а телом овладела слабость, когда не хочется ни шевелиться, ни чувствовать, ни жить — откинуться бы на сиденье, закрыть глаза и задремать.
— Эй, загулял, — весело сказал водитель. — Всю ночь, да? Крепок, парень.
— Я не пьян, — с трудом шевеля губами, ответил принц.
— Да ладно, я ж не мент. Что ты волнуешься? — прыснул тот. — Куда везти?
Руин назвал.
— А, к Мортимерам? Еще гулять?
Слова водителя заставили принца задуматься о самом себе. Предаваться неприятным мыслям было не в его привычках. Оставалось лишь справиться со слабостью. Разве мужчина может позволить себе слабость? Он взял себя в руки и постарался выкинуть из головы все, что причиняло ему боль. Если он и Реневера не могут понять друг друга, то лучше не мучить себя и любимую. Быть может, в Центре мужчина и в самом деле не имеет право спрашивать женщину, где и с кем она провела ночь. Провальский принц не способен приучить себя мириться с этим, но можно ли перекраивать Реневеру под свои привычки?
Пусть будет счастлива, с кем хочет.
Машина проскочила через несколько стационарных порталов и оказалась в квартале Грайдаиер, который водитель, как оказалось, знал так себе. Руину, который квартал и вовсе не знал, потому что раньше его сюда возил отчим, пришлось объяснять, куда и как поворачивать. Они дважды проскакивали мимо нужного поворота, но когда остановились напротив особняка с галереями, с крыльца легко сбежала Дебора.
— Руин! — окликнула она. — Ты? Как дела?
— Матушка, не могла бы ты мне одолжить денег — расплатиться? — спросил он в ответ.
— Конечно. Мэльдор!
Из дома выглянул ее супруг, схватился за бумажник и вручил водителю бумажку в двадцать кредов.
— Хватит?
— Больно много.
— Выпей за здоровье моего пасынка, — и протянул руку Руину. Пожал. — Рад тебя видеть. Все благополучно?
— Сейчас расскажу, — спокойно ответил он. — Но сначала ответьте: вы не против, если я поживу у вас немного? — Казалось, будто он спрашивает обоих, мать и отчима, но на самом деле обращался только к отчиму. А когда заметил, невесело усмехнулся над самим собой. Вот она, привычка — считать, что в семье все решает только мужчина.
— Конечно, не против, — ответил Мэльдор. — Живи, сколько хочешь. Сейчас придет Эрсина, я ей скажу, чтобы приготовила комнату. Тебе какую — на втором этаже с балконом или в мансарде?
— Мансарда интересней, — ответил принц, невольно поморщившись: в его родном мире мансарда была уделом бедноты. Но, во-первых, он не хотел стеснять новоявленного родственника, а во-вторых, когда он бывал здесь раньше, прогулялся по всему дому, и то, что он увидел, поколебало его представления о мансардах.
— Ну хорошо.
— Дорогой, я в Центр Красоты, — прощебетала Дебора.
— Матушка, зачем тебе в Центр красоты? — возразил Руин, заранее улыбаясь. — Ты и так неплохо сохранилась.
— Совсем ошалел? — возмутилась мать, мгновенно вспыхивая. — Много ты понимаешь в женской красоте!
— Я-то как раз очень много понимаю. Как мужчина.
— Болван!
— Сынок, не спорь с мамой, — улыбаясь, посоветовал Мэльдор. — Женщины всегда правы.
Как- то очень легко и естественно он произнес это слово — «сынок». Руин вдруг понял, что ему вовсе небезразлично, как относится к нему отчим. И ему очень приятно слышать подобное обращение из уст Мэльдора. И еще одна мысль мелькнула в голове: «Как бы я хотел, чтоб Мэльдор Мортимер и в самом деле был моим отцом». Общаться с мужем матери ему было все легче и легче. С каждым днем отношения становились естественнее. И если б теперь он узнал, что Мэльдор плохо обращается с Деборой, обижает ее или бьет, для провальского принца это был бы на стоящий шок.
Леди Диланэй, фыркая, завернулась в плащ — Руин машинально отметил дорогой мех на воротнике, красивое платье, сумочку: похоже, Мортимер продолжает баловать супругу, значит, все в порядке — и села в машину. Автомобиль рванул с места и, едва не задев распахнувшиеся ворота, быстро скрылся за поворотом. Сын недовольно покачал головой.
— Не стоило бы ей так гонять, — сказал он.
— Не волнуйся, — сказал, подходя, Мэльдор. — Прежде она слыла едва ли не лучшей автомобилисткой своего клана. Отличная реакция, потрясающе внимательна. Ни одного штрафа, кроме разве что за превышение скорости. Ни одной аварии.
— Трудно поверить. Мама так легкомысленна…
— Как истинная женщина. Она к тому же очень практична, не станет рисковать жизнью. — Мэльдор внимательно посмотрел на пасынка. — Расскажи мне, что случилось? Как в Провале?
— Там сейчас правит Киан Воин. Я был на его коронации.
— Это сулит проблемы?
— Нет, нисколько. Киан сочувственно относится к Деборе. Хотя ей не следует появляться в Провале в ближайшие пятьдесят лет. Полвека — время, в течение которого действует завещание покойного правителя.
— Какое?
Арман-Улл в свое время завещал сжечь жену на своем погребальном костре. — Принц заметил краем глаза, как вздрогнул Мэльдор. — Киан этого не желает, поэтому через меня велел передать маме просьбу, чтоб в ближайшие пятьдесят лет она в Провале не появлялась.
— Я прослежу за этим.
— Спасибо…
— Пойдем-ка, позавтракаем. И поговорим.
В доме приятно пахло дорогим кофе и духами Деборы — сочетание, казалось бы, немыслимое, но удивительным образом создающее ощущение уюта. На окнах в кухне висели светлые занавески, бытовая техника стала разнообразнее — видны были следы присутствия в доме женщины, любящей тратить деньги со вкусом и пользой. Мэльдор кивнул Руину на один из стульев, вынул из холодильника два пакета готовых завтраков и сунул их в микроволновую печь. На столе уже ждала плетенная из соломки подставка со свежими булочками, нарезанная колбаса, сыр, горчица и кетчуп в стеклянной бутылочке. Мортимер сноровисто заправил кофеварку.
— Тебе со сливками? — спросил он, нажимая кнопочки.
— Можно и со сливками.
Микроволновая печь запищала. Теперь нужно было просто надорвать упаковку и вынуть из нее два больших горячих бутерброда с аппетитно запекшимся сыром — по бутерброду на брата. Принц встал, чтоб взять тарелки себе и Мэльдору. Он заметил, что через спинку третьего стула перекинут пеньюар, от деланный кружевом, тонкий и полупрозрачный. Должно быть, Дебора, за долгие годы привыкшая к услугам многочисленный служанок и рабынь, совершенно отвыкла убирать за собой — она разбрасывала вещи где попало. Муж нисколько не сердился на нее за это — просто стал больше платить приходившей на поденную работу смертной, и та теперь оставалась в его доме не на четыре часа, а на семь. И работала, понятное дело, больше.
Руин смотрел на пеньюар и думал — «ни за что бы не позволил своей жене носить такое». А потом опомнился, замотал головой. Похоже, он и в самом деле ничего не понимает в этой безумной жизни центритских обывателей. Порой его шокировало то, как мать разговаривает с мужем — в Провале она и помыслить не могла даже вполовину так дерзко и грубо беседовать с Арманом-Уллом. Но Мэльдор воспринимал ее обращение совершенно спокойно, будто так и надо. Когда она выходила за рамки дозволенного, парой ехидных замечаний он осаживал ее, не доводя до оскорблений или обид — и Дебора тут же успокаивалась. Правитель Провала в таких случаях и думать бы не стал — избил бы жену до полусмерти.
«Должно быть, мужчины здесь с детства учатся сдержанности, — решил Руин. — И это правильно. Бить женщину — недостойно. Ругаться с ней — тоже. Настоящий мужчина должен держать себя в руках и быть снисходительней к тем, кто слабее и, что уж там кривить душой, не так разумны».
— Ты что-нибудь узнал о Моргане? — спросил Мэльдор, подсаживаясь к столу. Взялся за бутерброд и с удовольствием вонзил в него зубы.
— Кое-что, — нехотя ответил принц. — Начать с того, что именно Моргану, оказывается, обвиняли в убийстве Армана-Улла.
В самом деле? — Мортимер поднял на пасынка сосредоточенный взгляд, и на лице его появилось выражение, почему-то напомнившее Руину охотничью собаку, взявшую след. Потом молодой маг вспомнил, что его отчим по профессии юрист, и понял, что Мэльдор просто окунулся в знакомую ему стихию. — Есть основания? Убийство в состоянии аффекта?
— Ты веришь, что женщина способна справиться с мужчиной?
— Ты не представляешь, на что способна бессмертная в состоянии ярости. В том числе и на убийство.
— Нет, Моргана здесь ни при чем. И хорошо, потому что срока давности на государственные преступления нет. Виноват в убийстве какой-то мужчина, это я сумел выяснить. Он же прихватил Моргану с собой.
— Куда — не смог выяснить?
— Куда-то на Белую сторону. Сюда, в Центр.
— В Центр? — Мэльдор помешивал ложечкой в чашке с кофе. — Это уже проще. Уже кое-что.
— Ты думаешь, легко найти в Асгердане человека без документов?
— Нелегко. Согласен. Но можно попытаться. — Он отставил чашку и потянулся к ноутбуку, лежавшему в углу, на диванчике. — Существует несколько поисковых систем. У меня, к сожалению, нет времени лазить по ним всем, но я тебя научу. Поищи. Даже если не вставать с места, просматривать списки придется несколько недель. Поскольку вряд ли Моргана может быть зафиксирована в документах по фамилии, придется искать и по имени тоже. Вручную.
И посмотрел на Руина вопросительно. Тот кивнул и взялся за ноутбук.
— Покажи. Я буду сидеть, искать. Мне все равно нечем заняться.
Научу. Подожди, не трогай. Свой ноутбук я заберу с собой, а тебя посажу за стационарный компьютер. Только перекину нужные системы отсюда туда. Во время поисков тебя постоянно будут спрашивать о степени допуска. В ответ надо вводить номер паспорта. Я покажу, куда и где. — Мэльдор грустно покосился на кофеварку. — Хорошо бы еще кофе, но время поджимает… Я бы тебе советовал научиться водить машину. К некоторым базам данных с домашнего компьютера доступ не получить. Надо будет ездить по информационным центрам. Я тебя возить не смогу.