Отворачиваюсь. Не говорить же ему, что вся моя жизнь, которую я так тщательно выстраивала, рухнула пару часов назад, подорванная как раз той жестокой неженской логикой.
– Исследования? Кафедра в королевском университете? Неограниченный бюджет? Любые опыты? – горбоносый перебирает предложения, прицельно уставившись мне в глаза, – не мелькнёт ли огонёк интереса.
– Чашечку сорго, пожалуйста.
Его смех отражается от стен и звенит в ушах:
– Госпожа Гроунг, утром, когда я убивал вас, мне вдруг стало искренне жаль. Я подумал, что из вас вышла бы потрясающая королева. Женщина, владеющая собой настолько, что гордо выпрямляется перед лицом неминуемой смерти! В ваших предположениях о возвысившемся тиране не было одного: что он предложит вам место на вершине рядом с ним. Я Мэрден, будущий король Варгерно, предлагаю вам супружество. Соглашайтесь, а? Юные красотки хороши лишь греть постель – вы согреваете ум.
Все сегодня сошли с ума. Определённо, все. Если я закрою глаза и замолчу – он отстанет?
– Райвэна… «Безрассудная». Какая тонкая шутка судьбы! Я буду звать тебя Аэ.
Демоны тебе под язык! Я – «думающая сердцем». И Аэ меня может называть только один человек. Потому что однажды я разрешила сама.
Я не ваша королева, не чья-то собственность, не вещь… И сейчас преподнесу вам всем сюрприз. Целительница высшего уровня способна останавливать чужое сердце на расстоянии не более пяти стенде.
А своё находится гораздо ближе. Прости, Ал. Я не хочу под воздействием заклинания совершить подлость и умирать с сознанием собственного позора. И боли боюсь. Я вообще-то слабая, маленькая женщина, если ты не понял. Старающаяся казаться сильной, независимой и равнодушной.
Тук-тук. Тук-тук. Тук…
***
– Госпожа Райвэна! Госпожа Райвэна! Госпожа, госпожа…
Вот чего я не могла предугадать – что со мной в загробном мире окажется Алькус. Всевышний! Мало ты наказывал меня им при жизни, когда Тарпентер не оставлял меня ни на секунду ни в Иркоре, ни в Артахенге – так мне и в посмертии терпеть его вопли?
– Госпожа Райвэна, очнитесь, прошу! Иначе господин магистр мне голову открутит. Ноги вывернет и сзади узлом завяжет. Лично пообещал, если я вас не уберегу!
Узлом – да… неприятно, наверно. А мёртвому-то не всё ли равно?
– Алькус, заткнись, пожалуйста. Дай насладиться вечным покоем.
– Госпожа Райвэна, какой, к демонам, покой? Ночь глубокая, магистр, почитай, с ума сошёл от беспокойства; господа, что на вас напали, вернуться могут в любую минуту!
Та-ак… Похоже, это не посмертие. Что за день такой – умереть толково и то не получилось. Разлепляю глаза. Темнота, слабый лунный свет. Копошение рядом – наш секретарь.
Только в плохих романах герои в чрезвычайных обстоятельствах, когда дорога́ каждая секунда, ведут долгие беседы, выясняя, «кто», «как» и «каким образом». Хватаю юношу за руку и тащу к выходу. Никого. На улице и правда мрак, перебиваемый слабыми огоньками фонарей.
– Быстро к арке!
Слава Всевышнему и изобретателям переходов! Через секунду мы в Артахенге… Наступаю на горло гордости и устремляюсь к кабинету Валтиара, не выпуская руку Алькуса. Чем два раза всё выслушивать, лучше один перед светлыми… нет, скорее, грозными очами магистра. Комната пуста. Дрыхнет? Меня похитили, а он!..
– Райвэна!
Гончая кидается ко мне, словно давшая имя его подразделению тёзка-охотница к дичи.
– Как хорошо, что ты вернулась! Не представляю, что теперь делать! Такой ужас! Тайная служба Правительства, посреди ночи… В суматохе все про меня забыли, я остался ждать…
– Забыли, как же! – Вторая тень отделяется от стены.
Вспыхивает огонёк, в мерцающем свете жёлтые глаза отсвечивают зелёным. Точно, кот…
– Я пожелал, чтобы нас не заметили, – с нервным смешком хвастается мне бессмертный. – И верил, что этот неустрашимый мальчик, – палец упирается в живот Тарпентера, – притащит тебя в любом виде.
– В любом нельзя! – возмущается Алькус. – За вред, причинённый госпоже Райвэне, верховный магистр мне шею свернёт!
– Тише! – обрываю я всех. – Всё с начала и по порядку. И позовите Валтиара, чтобы не повторять одно и то же по десять раз.
– Не получится, Райвэна, – опускает голову желтоглазый. – Он…
– Спит? Так я пойду и разбужу! Тут заговор, а он…
– Господина магистра арестовали, – совсем по-детски всхлипывает Роулен. – Полчаса назад пришли из Правительства, зачитали обвинение и заключили под стражу.
Я рукой нащупываю кресло, сажусь, сжимаю кулаки.
– В чём его обвиняют?
– В заговоре против Правительства. Мол, Орден желает захватить власть в Ноории.
Скрип моих зубов заставляет Тарпентера содрогнуться.
– Теперь рассказывай ты! – даю распоряжение Алькусу. – Как ты меня нашёл?
– Я за вами в портал полез. Вы в таком состоянии были, что не заметили, – виноватое шмыганье носом. – Вышли в Иркоре – и прямо на ступеньках перехода на вас связывающее заклинание накинули. Я маг слабый, но разглядел. Прикрылся невидимостью, следящую нить прилепил. Подождал немного, и за этой самой нитью последовал. Оказался у вашего дома, стал ждать.
– Как тебя не заметили? – искреннее удивление Гончей. – Маги же чуют чужие ауры!
– Я же говорю – во мне магии очень мало. Только-только на самые простые заклинания, вроде той нити. А ещё я в собачью конуру у дома напротив залез, – стыдливо признаётся юноша. – Всем известно, что ауры животных человеческие перебивают.
– Везучий ты!
Восторг Роулена оправдан. Чтобы так совпало! А я-то на чём свет стоит ругала соседскую брехливую собаку!
– Псина тебя не покусала?
– Там щеночек маленький, облизал с головы до ног и успокоился. Сидел я в конуре, согнувшись в три погибели, затем слышу – в доме суета, ругань приглушённая. Потом из дома вышли двое, в темноте не разглядеть. Один спрашивает: «Мы что, так её и оставим?» Второй отвечает со злостью: «Госпожа в собственном особняке умерла от остановки сердца, что может быть естественнее. Целитель, надорвалась… Мы следы зачистили, поторопимся – нас с её смертью никто не свяжет». У меня сердце в пятки ушло! Едва дождался, пока они в арке скроются, и в дом. Глядь – госпожа Райвэна на ковре лежит, словно кукла тряпичная, только, слава Всевышнему, не мёртвая, без сознания просто. В себя привёл – и вот…
– Алькус, – на полном серьёзе произносит Гончая, – нечего тебе в секретарях прохлаждаться, иди к нам в Отряд. С такой везучестью тебе ни один демон не страшен! Там успел, там не засекли, собачья конура как по волшебству подвернулась…
Юноша польщённо краснеет.
– Райвэна, – испытующий взгляд бессмертного, – а ты ничего не хочешь рассказать? Почему тебя приняли за мёртвую?
– Потому, что я умерла, – избегаю смотреть ему в глаза. – Каждый целитель способен остановить своё сердце. Когда я поняла, что иного выхода у меня не осталось, я так и сделала.
– А потом воскресла? – тихий смешок.
Развожу руками.
– А ты желал, чтобы я вернулась?
По жёстким губам пробегает восторженная улыбка.
– Уела… Я умолял Всевышнего, чтобы с тобой ничего не случилось.
– Вот и получай… необъяснимое, как и всё, что с тобой связано.
– Госпожа Райвэна, вы, наверно, в таком глубоком обмороке были, что эти душегубы вас мёртвой сочли, – высказывается Тарпентер.
Мы переглядываемся с бессмертным, и я понимаю, что эта та версия, которую и следует преподнести всем остальным.
– Всё это здорово, конечно, – тихо замечаю я, – но Валтиара надо выручать. Заговор ведь на самом деле существует, да только не против Правительства, а, скорее всего, против Ала лично… Роулен, среди обвиняющих Стайсге был?
– Был, – злобный взмах головы. – Главный свидетель! Якобы у него неопровержимые доказательства вины Рэгарена.
– Вот он, мерзавец, за всем и стоит… не считая двух подлецов в Варгерно.
– Что мы можем сделать? – вздыхает Гончая. – Господина магистра, верно, в Риагире отвели. Антимагические браслеты надели… как преступнику.
Лишить силы мага уровня Ала – убить его медленно и мучительно… Умоляюще смотрю в жёлтые кошачьи глаза, безмолвно спрашивая: «Поможешь?!»
– Помогу. Но взамен пообещай…
– Хорошо, – перебиваю я, – всё что угодно. Идём!
– Вы куда? – недоумевает южанин.
– Вытаскивать Ала из Риагире.
– Вдвоём?
– Нет, сейчас Орден поднимем и выступим… Не глупи, Роулен! Без Валтиара мы его невиновность не докажем, а пока всех убеждать будем, он там от антимагической блокады свихнётся.
Но к арке перехода мы приближаемся не вдвоём, а вчетвером.
– Я – Гончая, – ворчит южанин, – я господину магистру присягу давал.
– А я – везучий, – оправдывается Тарпентер, – и у господина магистра на службе.
Мне даже не страшно – от невероятности происходящего. Абсурд! Войско из целительницы, секретаря, юного мага и странного парня с непонятными способностями отправляется на штурм самой неприступной в Карбинде тюрьмы, из которой не было ни единого побега…
– Знаешь, Райвэна, – улыбается мне бессмертный, – величайшие подвиги на свете совершались не армиями и полководцами, а теми, кто верил в невозможное.
Ночью Риагире выглядит ещё более зловещим. Ров с раскалённым воздухом светится алым, отбрасывая кровавые отблески на мрачные стены.
– Я иду открыто, – делюсь планом, – Роулен, как и в прошлый раз, сопровождает меня, его аура есть в допуске. Ты прикроешь Алькуса? – спрашиваю желтоглазого.
– Конечно.
Я всё равно дёргаюсь. Пространственный коридор, сличение аур… Вдруг двое из нас развеются в пыль?! Но мы проходим. Позволяю охране изучить, измерить меня. Рядом пыхтит Роулен, изображая недовольство вынужденного подчиниться моему капризу телохранителя. Наших спутников не замечают. Теперь самое сложное. Я знаю, где камеры заключённых, но на каждом этаже своя защита…
– Иди в лабораторию, – еле слышно подсказывает мне бессмертный.
В ослепительном свете коридора мне кажется, что от него исходит собственное сияние. Я стараюсь выглядеть как всегда – погружённой в свои думы целительницей, которой среди ночи п