Она всегда восхищалась Сандрой Баллок.
Сисси замерла, осознав, что думала в прошедшем времени. И речь не о подробностях вечера, который превратил ее жизнь в ночной кошмар, но обо всем, чем ей нравилось. Делать. Смотреть.
Быть.
Положив руку на живот, она опустила взгляд на свое тело.
— Я должна была сама выбрать.
— Ты права.
Охнув, она обернулась, вскидывая руки. Но это был всего лишь Джим.
— Ты последовал за мной, — сказала она хрипло.
— Да.
Она опустила руки. Потом скрестила на груди. Снова уронила.
— Я больше не хочу этого. Я не хочу… больше быть здесь.
Охваченный печалью, Джим протянул руку и провел по ее щекам… так она поняла, что плачет.
— Я знаю, — прошептал он. — Я знаю.
Обойдя вокруг него, а потом мечась поперек дорожки, она покачала головой. — Если ты узнаешь, кто следующая душа, и выиграешь этот раунд… что произойдет в таком случае? Я все еще останусь в этой Небыляндии? В смысле, я была в Аду и не хочу туда возвращаться. Но я ни здесь, ни там… я могу попасть в Рай? Ты можешь послать меня туда? Пожалуйста?
Остановившись и посмотрев на него, она видела только крылья, переливающиеся в темноте… и, смотря на них, она чувствовала, что обратилась по адресу со своей просьбой. В конце концов, она ходила в воскресную школу; она знала, что Рай существовал…. Или, по крайней мере, так ей говорили.
— Джим? — спросила Сисси ослабевшим голосом. — Пожалуйста, ты можешь отпустить меня куда-нибудь?
***
Позднее Джим будет вспоминать, как это было комично. Как выяснилось, сердце можно разбить миллионом разных способов: не обязательно из-за смерти или потери. Нет, невозможность помочь любимому человеку разбивала этот орган вдребезги.
Можно подумать, после случившегося с мамой он должен был давно это понять.
Может, он и понял. И значит, здесь и сейчас, с Сисси, он просто освежил память.
И эгоист в нем хотел оставить Сисси рядом с собой. Если она войдет в Бастион Душ, он не сможет с ней видеться, они будут разлучены, может, навечно. С другой стороны, она дошла до грани, вопрос с беременностью вселил в нее такое отчаяние, о котором он мог только догадываться.
Он никогда не хотел детей. Не было желания и даже мысли об этом.
Но если бы представилась возможность завести ребенка с ней…
Встряхнувшись, Джим пропустил пальцы сквозь волосы, жалея, что под рукой не было сигарет…. Особенно когда он вспомнил, как выглядела Сисси, стоя посреди кухни, выбивая все дерьмо из теста. Милостивый Боже, он подумал, что придется хирургическим путем извлекать венчик из ее рук.
— Что? — сказала она инертно. — Просто скажи уже, не тяни. Сейчас ничто не способно заставить меня чувствовать себя еще хуже.
— Я думаю, что внутри тебя есть часть Девины.
Когда она побелела и перестала дышать, его собственная ярость скрутила живот. Ублюдочный демон. Даже если это будет последнее, что он сделает, он…
— Что ты имеешь в виду? — выдавила она, обхватывая себя руками.
— Это последствия твоего пребывания в Аду. По крайней мере, так объяснил мне Эд, а потом и Эдди. Даже если ты выбралась оттуда…. Кое-что осталось в тебе.
— Кажется, меня сейчас стошнит.
Она рухнула на колени, упершись руками в траву, и он опустился рядом с ней.
— Но я думаю, мы можем это исправить.
Сисси задохнулась от рвотного позыва, ее спина вздымалась.
Джим стиснул зубы, ему требовалась каждая крупица самоконтроля, чтобы не бросится на поиски Девины и не прикончить суку голыми руками.
— Просто дыши, — услышал он свой голос, придерживая ее тело.
Когда машина завернула из-за поворота, Джим напрягся, думая, что если это Мерседес без значка на капоте, то он…
Нет. «Ролс-Ройс», невероятно, но факт.
Когда Сисси перестала задыхаться от жуткого кашля, он обнял ее и прижал к груди. С одной стороны, от разницы в размерах он чувствовал себя всемогущим. С другой, это напомнило ему, насколько бессильным он был в сложившейся ситуации: мускулы ей ничем не помогут.
Но один из хрустальных кинжалов…
Вспоминая изгнание Девины из Вина ДиПьетро в первом раунде, его тоже унесло на волне тошноты, но какой был выход? Он был железно уверен в том, что не доверит это никому другому.
Сисси отстранилась. — Как давно тебе известно?
— О тебе? — Он пожал плечами. — Не очень. В смысле, я понимаю, у тебя есть все основания злиться… но твоему гневу есть другая причина.
— Что ты должен будешь сделать?
— Как насчет того, чтобы вернуться в дом?
— Все так плохо, да?
— Мы разберемся со всем. — Черт, он ненавидел ей лгать. — Давай, пошли в дом. Эдди все знает и может объяснить, что произойдет… если ты решишься.
Сисси застыла, потом посмотрела на него.
— Когда все закончится, — выдавила она.
Надеюсь не сегодня ночью, подумал Джим.
— Скоро все будет хорошо. Я сделаю так, чтобы все было нормально.
Молясь о том, чтобы он исполнил данную ей клятву, Джим помог ей подняться и приобнял за талию.
— Почему ты это делаешь? — спросила Сисси.
— Делаю что?
— Заботишься обо мне. Знаю, я спрашивала ранее… но, то есть, мы почти не знаем друг друга, и, тем не менее, ты всегда рядом, когда нужен мне. С самого начала.
Он остановился и повернулся к ней. Скользнув по ее лицу взглядом, ему показалось, что он знает ее всю жизнь.
К черту бессмертие. Если он потеряет ее, то превратится в ходячего мертвеца.
— Я не знаю, — ответил он тихо. — Это просто есть.
— Джим, я думаю из тебя превосходный спаситель. — Она положила руку на его предплечье. — Ты всегда был ангелом для меня…
— Я люблю тебя.
Глава 34
Сисси закрыла глаза. Ей должно быть послышалось. Он действительно сказал…
— Прости, — пробормотал он. — Я не хотел усложнять.
— Нет, нет, дело не в… как ты можешь? — Ее сердце билось. — Я… если во мне что-то есть…
Она не могла продолжить.
— Сисси, дело не в тебе. И когда мы избавимся от этого?
— Я снова стану нормальной.
— Точно.
Она хотела ответить ему, сказать что-то, снова стать нормальной, черт возьми.
Но ее захватило осознание, что она не одна в своем теле. Могла ли Девина в любой момент выпрыгнуть из нее? Взять над ней контроль?
О, Боже, ее голова начнет вращаться, все будет как в тумане… или из ее живота выпрыгнет монстрина, как в «Чужом»?
Вспоминая прошедшие дни, она осознала, что да, с тех самых пор, как она выбралась из Ада, этот ее гнев не поддавался контролю, ее чувства бушевали… как и сказал Джим, она списала все на то, что не справлялась со свалившимися на нее бедами. Но сейчас, когда она вспомнила сцену со спичками и простынями в гостиной?
Тогда ей на самом деле казалось, что тот гнев был больше ее самой. Что-то несвойственное ей и деструктивное. Что-то «другое».
— Давай, — позвал он хрипло. — Пошли.
Она шла рядом с ним, но ее тело двигалось на автомате.
— Я могу заразить тебя? — выпалила она.
— Нет.
Слава Богу. Но потом…
— Что, если не сработает? Что, в таком случае, нам остается?
— Сработает. Я уже делал нечто подобное раньше, а Эдди на этом собаку съел.
— Хорошо. Ладно.
Но она была далеко от «хорошо» и «ладно». И прогулка до дома не изменила этого.
Запах шоколадного кекса поприветствовал ее с порога, и когда она вошла в кухню, то обнаружила Эдди у раковины, он мыл тарелки. На одном из стульев за столом сидел Эдриан, не сводя глаз с парня, но не в жутком сексуальном плане, скорее он ожидал, что парень растворится, и был готов последовать за ним.
— Так что вы со мной сделаете? — спросила она.
Эдди оглянулся через плечо, поднимая темные брови.
— Ничего. Ты о чем вообще?
Джим зашел позади нее и сел на свое привычное место.
— Нам нужна де-девинация, если вы понимаете, о чем я.
Ангел сделал глубокий вдох, и, казалось, забыл о чаше в своей руках и включенной воде.
— На Сисси?
— Да, на мне, — сказала она, заглядывая в духовку.
Там стояли две кексовых формы, бок о бок, и жидкое тесто было в процессе трансформации, темнело и разбухало.
— Джим, можно тебя на минутку? — Эдди пробормотал тихо.
— Нет. — Она выпрямилась. — Нельзя. Все, что ты можешь сказать ему, лучше скажи мне. Мое тело — моя проблема.
Встав к мужчинам лицом, ей было плевать, что они чувствовали неловкость. Если она проклята, то, черт возьми, она примет участие в собственном спасении.
Ее достало, что судьба постоянно подкладывала ей свинью.
Спустя двадцать минут радостно сработал таймер на доисторической плите, и Сисси предоставила мужчинам возможность достать кексы из духовки. Когда Эдди взялся за дело, она потерла веки, перед глазами поплыло от всевозможных ужасающих картин.
— Вы уверены, что это сработает? — онемело спросила она.
Эдди, который всегда все пояснял, сказал: — Да. Так все происходит.
Она подняла указательный палец в жесте «погоди»: — Ты не ответил на мой вопрос.
— Сработает. Вопрос в том…
Когда парень перевел взгляд на Джима, она выругалась.
— Выживу я или нет. Верно?
— Есть определенные риски.
Запишите «ну да, как же».
Раздался какой-то стук, когда Эдди выложил половинки кексов на остывающие решетки. Потом включили воду, когда он положил формы в раковину, отмокать. И, тем временем, два других ангела сидели молча, напоминая статуи.
Она посмотрела на Джима. Его красивое, суровое лицо было отстраненным, глаза не отрывались от нее.
— Что я должна сделать? — прошептала она, обращаясь к нему.
— Тебе решать. — Его голос был мрачным. — Это твой выбор.
Понимай как: что бы ты ни решила, я во всем поддержу тебя.
— Эдди, — услышала она себя. — Ты ведь умер, да? Но ты вернулся.
Красноглазый ангел покачал головой.
— На твоем месте я бы не стал полагаться на это. Смерть для бессмертных не такая, какой ты привыкла ее считать. Это не конец… это вечный стазиз. И помилование, которое я получил? Это чудо.