— Да, — торжественно заверил он, открывая перед ней дверь.
— Хорошо, — сказала Шерри, выходя на улицу. — Человек, который бессмертен и имеет больше денег, чем Бог, — покачала головой она. — В этом нет ничего пугающего.
— Шерри, — Бэзил схватил ее за руку и остановил на стоянке. — Во-первых, я совершенно уверен, что Бог не имеет денег и не заботится о них. Я просто накопил много, потому что я живу долго и не трачу много на ненужную роскошь. Деньги не важны для меня.
— Ты бы так не говорил, если бы у тебя их было немного, — заверила она его. — Я имею в виду, что неплохо зарабатываю на своем магазине, но я экономила и копила в течение длительного времени, чтобы наскрести денег для его открытия. Так что не так давно я была без них… по собственному выбору, конечно, — призналась она. — Но по выбору или нет, когда у тебя их нет, деньги имеют гораздо большее значение, чем …
— Шерри, — торжественно произнес он. — Я живу уже давно, и мне нравится думать, что за это время я кое-чему научился. Я узнал, что люди — это то, что важно… семья и друзья. Они — единственная реальная ценность в нашей жизни. Они видят нас в этом мире, и они наша единственная реальная поддержка. На деньги покупают продукты, одежду и крышу над головой. Еда находится во рту минуты, а затем мы снова голодны через несколько часов. Одежда меняется с каждым сезоном, и крыша над головой — это просто крыша. Но семья, делает ее домом и семьей на протяжении всей жизни. Будь то семья, в которой мы родились, или семья, которую мы выбрали среди друзей или близких. Они — все то, что действительно важно.
Шерри покачала головой, уверенная, что Бэзил так долго был богат, что просто не помнит, каково это — быть бедным и как это важно на самом деле.
— Разве ты не экономила и не копила, как ты говоришь, и не отказалась от всей той роскоши, которую могла бы купить, чтобы открыть свой магазин?
— Ну да, — призналась она, нахмурившись.
— И ты откажешься от своего магазина и всех денег, которые он принес тебе, чтобы вернуть мать? — спросил он.
— В мгновение ока, — ответила она, не задумываясь.
— Видишь? Деньги на самом деле не так важны. Это просто наше общество заставляет нас так думать. Корпорации, журналы и телевизионные рекламные ролики с их рекламой и песнопениями, чтобы купить это, и это, и это, и вы должны иметь это.
— Ну, конечно, если у тебя достаточно денег, то…
— Сколько будет достаточно? — весело спросил он. — Потому что я знаю многих богатых смертных, которые имеют миллионы и вместо того, чтобы расслабиться и наслаждаться этим, тратят свои короткие жизни на приобретение новых миллионов, — сказал он и добавил: — Не пойми меня неправильно, богатство, которое у меня есть, позволяет мне делать то, что я не мог бы сделать иначе. Я не смог бы навещать свою дочь здесь, в Канаде, когда хотел, я не смог бы финансировать силовиков и так далее. Но не деньги поддерживали мою жизнь все эти столетия, а любовь моей семьи и детей. Деньги — не секрет счастья, — заверил он ее, — и они не так важны, как утверждает современная культура. К сожалению, те, кто без денег и несчастен, думают, что деньги исправят все их беды, а те, у кого есть немного денег и несчастны, думают, что больше денег изменят ситуацию. Но они думают неправильно, — сказал он торжественно, обнимая ее за плечи, — и я знаю это, потому что со всеми деньгами, которыми я обладаю, за все тысячелетия, что я живу, я не был по-настоящему счастлив, за исключением двух раз в моей жизни… когда я был с Акантой, и после встречи с тобой.
Шерри уставилась на него широко раскрытыми глазами. Они знали друг друга чуть меньше двух дней… и она понятия не имела, как реагировать на это, поэтому была действительно благодарна, когда Виктор крикнул: — Прости, брат.
Они с Бэзилом оглянулись и увидели, что он идет к ним, обнимая Элви.
— Я должен был дать тебе ключи от машины, чтобы вы не стояли и не ждали нас, — сказал Виктор и поднял брелок, чтобы нажать на кнопку, открывающую двери машины. — Запрыгивайте. Пора за покупками.
Кивнув, Бэзил подтолкнул Шерри к машине и открыл перед ней дверцу. Она скользнула внутрь без возражений, а затем занялась ремнем безопасности, пока остальные садились. К ее большому облегчению, Элви начала болтать о своем ресторане, спасая Шерри от ответа на слова Бэзила, что было облегчением, так как она все еще не знала, что сказать.
Оказалось, что вход в «Мэйсонвилл-Молл» находится через дорогу от ресторана, где они обедали. Шерри потребовалось около двух с половиной минут, чтобы заметить, что большинство магазинов были ориентированы на молодежь, и что покупатели, толпившиеся вокруг них, тоже были в основном молодыми людьми.
— Этот торговый центр рядом с университетом, — объяснила Элви, когда они остановились, чтобы взглянуть на витрину. — Там покупает большинство студентов университета.
— Ага, — кивнула Шерри. — Итак, почему мы здесь?
— Потому что там хорошие магазины и большой выбор… там также есть шоколадный магазин «Rocky Mountain», который я люблю, — добавила Элви с усмешкой.
Шерри усмехнулась в ответ.
— Ты бы хорошо смотрелась в этом, — заметила Элви, разглядывая манекен в витрине магазина, одетый в укороченный бордовый свитер и рваные джинсы.
— Это как бы повседневный стиль одежды с акцентом на удобство и практичность, — неуверенно сказала Шерри, а затем спросила: — Тебе не кажется, что это немного молодо для меня?
— Ты в отпуске, тебе нужна повседневная жизнь. К тому же тебе тридцать два, и ты не замужем, а не шестьдесят два и ты не старушка, — весело заметила Элви. — Иди. Тебе нужно хотя бы примерить его.
Шерри покачала головой, но позволила женщине затащить себя в магазин, зная, что мужчины послушно следуют за ними. Десять минут спустя Шерри оказалась в примерочной, где на вешалках вокруг нее висела совершенно неподходящая одежда. Короткие юбки, укороченные топы, узкие джинсы… Там не было ничего, что она обычно носила. Она была деловой женщиной, носила деловую одежду… всегда. Но она всегда работала и делала это в течение долгого времени. Она много лет работала сверхурочно, экономила и копила, чтобы открыть собственный магазин, и с тех пор, как открыла его, работала так же долго и упорно, чтобы он стал прибыльным.
Если подумать, она вела довольно скучную жизнь, признала Шерри, нахмурившись. Во всяком случае, до последних событий.
— Я не слышу никаких звуков, — сказала Элви с другой стороны двери. — Ты уже начала раздеваться?
— Нет, — призналась Шерри.
— Что ж, приступай. Начни с короткой кожаной юбки и укороченного свитера, а я пойду, возьму те штаны из змеиной кожи, мимо которых мы проходили по дороге сюда. Я сейчас вернусь.
— Змеиная кожа? — пробормотала Шерри и покачала головой. Ей было тридцать два года. Ответственная, трудолюбивая… скучная. Она не носила змеиной кожи.
— Какого черта, — пробормотала она себе под нос. Она не платила за эту одежду, так что не имело значения, наденет ли она ее снова. Почему бы не надеть эти вещи, пока она здесь? Это, безусловно, будет новый опыт. В университете она была девушкой в джинсах и футболке, уткнувшейся носом в книги, а потом сразу перешла к деловым костюмам. Она вроде как обошла весь эксперимент с распутной одеждой.
— Я сошла с ума, — сказала она своему отражению в зеркале и начала раздеваться.
Коричневая кожаная юбка и укороченный бордовый свитер выглядели довольно мило вместе. «Или могли бы, если бы ее маффиновый топ не был виден между тем местом, где заканчивался укороченный свитер, и начиналась юбка», — подумала она с гримасой. Ей действительно нужно было сбросить вес. Диета и физические упражнения. Наверное, она убивала себя едой на вынос и часами, проведенными за столом, сгорбившись над книгами. Она определенно убивала все, что приближалось к идеальной фигуре.
— Маффиновый топ и карманы на бедрах, — вздохнула она, оглядывая себя. — Приятно. И у нее был двойной подбородок? Тьфу!
«Ну, по крайней мере, юбка скрывала карманы на бедрах», — заметила она, поворачиваясь из стороны в сторону. У нее были нормальные ноги. Ее бедра были немного коротковаты, но и этого под юбкой не было видно.
— Ну? — спросила Элви за дверью.
Шерри взялась за ручку двери в примерочную и заколебалась. — Мужчины там?
— Да.
— Тогда я не выйду, — сказала Шерри, отпуская дверную ручку.
— Бэзил, пойди, посмотри, не найдется ли для нее чего-нибудь подходящего. Виктор, иди с ним.
Шерри услышала грохот мужских голосов, а затем тишину.
— Ладно, они ушли, — объявила Элви.
Шерри открыла дверь и вышла. Все, что она сказала, было: — Верх маффина.
— Хм-м-м. Элви задумчиво посмотрела на нее. — Хотя юбка симпатичная.
Шерри взглянула на нее. Юбка была милой. Слишком молодежная для нее, но симпатичная. — Надо было взять Стефани. Ей бы понравилось это место.
Элви грустно улыбнулась и кивнула. — К сожалению, она не может много ходить по магазинам в людных местах. Она даже больше не ходит на обеды или ужины, разве что заскочить и взять еду на вынос.
— Неужели? — подняла брови Шерри. — Почему?
— Она еще не может блокировать мысли людей, — тихо призналась Элви. — Быть на людях для нее все равно, что стоять в комнате с сотней ревущих радиоприемников, играющих на разных станциях. Даже находиться в доме со всеми нами для нее немного тяжело. Ты знаешь, она проводит много времени в своей комнате, чтобы ее голова отдыхала, — объяснила она, — Харпер во время ремонта после пожара сделал все виды изоляции и звукоизоляции в ее комнате. Это не блокирует все полностью, но уменьшает до глухого рева и делает это терпимым для нее.
— Значит, после поворота ты не можешь блокировать мысли других людей? — нахмурившись, спросила Шерри. Звучит не очень привлекательно.
— Обычно все наоборот. Новые повороты обычно не могут читать мысли, даже если пытаются. Это занимает некоторое время, чтобы они быть в состоянии сделать это. Стефани… одаренная, — закончила она, наконец, хотя выражение ее лица говорило о том, что это не подарок. — Она могла слышать всех с самого начала, даже старых бессмертных, что бывает редко, и она быстро научилась контролировать смертных.