Он замялся.
— Не совсем, мы можем читать мысли и управлять сознанием. Это помогает нам…
— О чем я думаю прямо сейчас?
Деккер покачал головой.
— Как сказал Люциан, я не могу читать тебя, Дани.
— Я могу, — сказал Джастин, привлекая ее внимание. — Ты думаешь о своей сестре.
Она мрачно посмотрела на мужчину.
— Это слишком легко. Конечно я буду думать о ней. Попробуй еще раз, — потребовала она, стараясь придумать что-нибудь необычное.
— Жираф, — сказал Джастин.
— Снова.
— Фиолетовый слон. — На этот раз он ответил прежде, чем она успела открыть рот. — Взять тебя под контроль?
— Можешь? — спросила она, а затем взглянула вниз с шоком: ее руки поднялись и захлопали несколько раз в ладоши.
— Достаточно, — рявкнул Деккер, взяв ее руки в свои.
— Она сама попросила. — сказал Джастин, защищаясь.
Дани уставилась на Деккера, ее руки неподвижно лежали в его руках, и спросила чуть дрогнувшим голосом:
— Как? Почему ты не можешь, если у него так легко получается?
Он встретился с ней взглядом, а затем отвернулся, не отвечая.
— Потому что ты его суженная, — произнес Джастин.
Взгляд Дани метнулся к Деккеру, и она вспомнила, что Люциан так же упоминал об этом раньше.
— Что это значит для вас?
Он выдохнул, некоторое время разглядывая собственные руки, прежде чем ответить:
— Нанос не просто позволяют читать мысли смертных, это касается так же и нас, если не поставить блок от вторжения в сознание. Это делает жизнь несколько… — Деккер покачал головой. — … утомительной. Настолько, что некоторые бессмертные избегают других насколько это возможно, просто потому, что не хотят постоянно быть настороже. Но изоляция может привести к депрессии, ярости, безумию, и бессмертный становится отступником. — Он ненадолго замолчал. — Вечная суженная — это единственная за всю мою жизнь женщина, которую я не могу прочитать, и которая не может сделать этого по отношению ко мне. Она может быть смертной или бессмертной, но быть с ней подобно «оазису спокойствия»: не бояться быть прочитанным, расслабиться и быть самим собой, не загруженным ее мыслями и воспоминаниями. Это подобно супружеству, так как мы не контролируем и не управляем друг другом, прожить долгую и счастливую жизнь вполне возможно.
Дани уставилась на него, вспоминая слова Люциана: «Я могу сделать это, потому что я бессмертный, или как вы, люди, называете нас — «вампир». Также, как и каждый стоящий здесь, в том числе и Деккер, только он единственный не может контролировать твои поступки. Это происходит из-за того, что ты его спутница жизни, его пара, если ты конечно решишься на это».
Он сказал, что это будет ее решение, значит, она сможет и отказаться? Или что она в любом случае останется «вечной суженной» Деккера, даже отвергнув его? Прежде чем она смогла спросить, послышался голос Джастина:
— Деккер?
Он нехотя отвернулся от Дани, взглянув на напарника.
— Что?
— Простите, что прерываю, но я еду очень быстро и вижу на радаре как минимум одного копа. Я мог бы попытаться справиться с ним сам, но не хочу отрываться от дороги.
— Я разберусь с этим, — сказал Деккер, и посмотрел в заднее стекло.
Дани перекрутилась в своем кресле, чтобы посмотреть повтор их первой встречи с другим офицером. Мигающие огни полицейской машины внезапно отключились, автомобиль замедлился и отстал. Когда машина скрылась из виду, девушка повернулась к Деккеру.
— Ты контролировал его, как и в прошлый раз, когда патрульная машина была у нас на хвосте?
Он кивнул.
— Но ты не можешь контролировать меня?
Он покачал головой, Дани подозрительно сузила глаза.
— Но Джастин может?
Его кивок на этот раз был неохотный, как будто он подозревал ловушку.
— Так это был Джастин! Он заставил меня спать в фургоне после инцидента на поляне? — спросила Дани, уже зная ответ. Это объясняло, почему она не могла вспомнить, как садилась в фургон и заснула.
Деккер поморщился от ее резкого тона, но ещё раз кивнул.
— Что еще он заставлял меня делать? — спросила она, в ее голосе сквозило холодом.
— Ничего, — заверил он.
— Почему я должна верить, когда ты лгал мне с первой минуты, как мы встретились?
— Я солгал только потому, что, если бы рассказал тебе правду, ты бы подумала, что мы сумасшедшие. Дани, вспомни, ты и так была достаточна потрясена произошедшим и абсолютно не верила ни одному нашему слову. Мы — охотники Совета, «копы-вампиры», если тебе так больше нравится. У нашего народа есть законы, и мы следим за их соблюдением, охотясь на отступников, которые их нарушают.
— Какие законы? — спросила Дани, немного расслабившись. Деккер был прав, она сама не была полностью уверена, смогла ли принять и поверить в это маленькое откровение с самого начала. Черт возьми, она не была уверена, что готова к этому сейчас, но страх постепенно покидал ее.
— Первым и самым важным из них является «Во время кормления не иссушать смертных полностью и не причинять им вреда».
Ей определенно безумно нравиться это закон.
— Что еще?
— Парам разрешено иметь только одного ребенка раз в сто лет.
Этот заставил ее нахмуриться.
— Почему?
— Чтобы контролировать численность популяции, так как для выживания и пропитания нам необходима кровь, и, если нас станет слишком много, начнутся проблемы, связанные с ее дефицитом.
Она могла понять это с практичной точки зрения, но это казалось неправильным. Что они делают с бессмертными, у которых рождалось более одного ребенка? Что они делают с ребенком? Прежде чем она смогла задать эти вопросы, Джастин объявил:
— Я думаю, наш отступник только что свернул на Диксон-Роуд.
— Диксон? — Дани повернула голову, чтобы посмотреть на экран компьютера, сигнал тревоги зазвучал в ее голове, заглушивший беспокойство о бессмертных младенцах. — Это там, где находится аэропорт.
Деккер выругался и отстегнул ремень безопасности, встав на колени между передними сиденьями, чтобы лучше видеть экран компьютера.
— Вот, маленькая черная точка повернула на Диксон.
— Он же не думает, что ему удастся пройти контроль и сесть в самолет? — спросила Дани, и Деккер оглянулся, увидев, что она отстегнула ремень и встала около него.
— Сядь на свое место и пристегнись, — прорычал он, прекрасно понимая, что, если на такой скорости они попадут в аварию, она точно погибнет.
Дани проигнорировала его, ее глаза были сосредоточены на черной точке на экране.
— У Стеф с собой даже нет паспорта, она не сможет…
— Он не попытается улететь, — заверил ее Деккер, хотя сам в этом не был уверен. Отсутствие паспорта не проблема, когда ты можешь контролировать сознание людей. — Теперь сядь на место и застегни ремень.
— Трудно разобрать. Слишком маленькое разрешение, — Дани снова проигнорировала его, и взглянула на Джастина. — Есть ли возможность сделать изображение крупнее?
— Я сделаю это, — проворчал Деккер, не желая отвлекать Джастина. Он использовал портативный коврик для мыши, чтобы увеличить область карты, где была черная точка, а затем откинулся на спину. — Вот.
— О, Боже, он выезжает на съезд с трассы, — сказала с ужасом Дани. — Он, должно быть, направляется прямиком в аэропорт. Если они покинут внедорожник, у нас не будет возможности отслеживать их.
— Не паниковать, — приказал Деккер, а затем указал на коричневую точку, которая также была на съезде. — Слушай, один из наших парней не отстает от него. И Николас, наверное, у него на хвосте. Кроме того, я не думаю, что в этот час много рейсов.
— Рейсы до полпервого ночи, — сказала напряженно Дани.
Деккер взглянул на часы и нахмурился: ещё не было и двенадцати, удивительно, что так мало времени. Казалось, что целая вечность прошла с тех пор, как он понял, что не может читать или контролировать Дани.
— Они доберутся до него, Дани, — произнес Джастин. К счастью, он не отвлекался от дороги, когда говорил. — Мы как Кавалерия: не оставляем наших. Его остановка означает лишь то, что скоро все закончиться, и твоя сестра снова будет с тобой.
Дани ничего не ответила, она не спускала глаз с крохотной точки, боясь, что, если она хоть на миг отвернётся, та исчезнет, и они навсегда потеряют Стеф.
Деккер хотел сказать ей, чтобы она снова вернулась в кресло и пристегнулась, но знал, что та будет до конца стоять на своем и даже подерется, если потребуется. Он почти попросил Джастина взять ее под контроль и заставить пристегнуться, но он ехал так быстро, что Деккер не захотел рисковать, отвлекая его внимание от дороги даже на такой короткий период времени. Так что вместо этого он сидел молча, его озабоченный взгляд метался между Дани, экраном и дорогой впереди, которая, к счастью, была не так загружена, как это было бы днем, но все же достаточно сильно, и Джастину приходилось исполнять опасные маневры, чтобы не сбавлять скорость.
Взгляд Деккера скользнул обратно к Дани, и его внутренности свернулись в узел от мысли потерять ее в аварии, если одна из этих машин вдруг подрежет их. Это заставило его сесть ближе к ней, и поднять одну руку, положив ее на сиденье Джастина ей за спину, готовясь схватить, если что-нибудь случится.
Сев так близко, Деккер сразу же оказался окутан ее ароматом, он был похож на клубнику, сладкий и вкусный. Он не заметил его раньше, пока она лечила его пулевое ранение, в то время его отвлек телефонный звонок Люциана и беспокойство, что она заподозрит что-то неладное. Не думая, он придвинулся ближе, повернув голову, чтобы глубоко вдохнуть пьянящий запах. Он был как вино, сладкий, но терпкий, и, по какой-то причине, он пробудил в нем голод.
— Он поворачивает, — напряженно сказала Дани.
Деккер посмотрел на экран, но взгляд его не задержался там надолго, скользнув на ее профиль, когда она беспокойно облизнула губы. Он зачарованно наблюдал, как розовый кончик ее языка скользил по губе, которая выглядела невероятно мягкой и полной.