22 июля фашистов наголову разбили, а оставшиеся части стали отступать на Люблин. В дальнейшем территорию Польши мы освобождали вместе с частями Войска Польского, сформированного в Хелме. В этом же первом освобожденном польском городе 23 июля был издан декрет о создании правительства Польской Народной Республики.
…Наш 1079-й полк, подтянув тылы и резервы, получил задачу свернуться в походную колонну и двигаться по шоссе на Люблин. Вместе с соседним 1083-м стрелковым полком мы должны были с ходу захватить город. В передовой отряд был назначен 1-й батальон майора Фроловского, двигавшийся десантом на самоходных установках и танках. Полк шел на Люблин.
Но противник не дремал. Из разрозненных частей фашисты создали ударную группу силой до двух пехотных батальонов и 15 танков, которая сосредоточилась в лесу севернее Каршемки (12 км западнее Хелма) в ожидании выгодного момента для удара по нашему полку. Когда походная колонна полка достигла Каршемки, фашисты нас контратаковали.
Удар они нанесли по колонне резерва, в которой шли две роты автоматчиков, командный пункт (где были командир полка и я), батарея 45-мм орудий и рота ПТР (противотанковых ружей). Силы были неравны: колонну резерва атаковали два батальона противника при поддержке 15 танков. Наши подразделения заняли оборону по кювету шоссе и вступили в неравный бой…
Командир полка был вынужден ввести в бой роту автоматчиков, которую фашисты быстро рассеяли своим огнем. Батарея 45-мм пушек успела сделать всего несколько выстрелов, и была расстреляна и раздавлена вражескими танками. Положение стало критическим. К тому же ранило командира полка Лихотворика. Он позвал меня и приказал командовать полком. «Контратаку отразить! Не отступать!» – сказал мне комполка слабеющим от потери крови голосом.
Но сложилось так, что 1-й батальон ушел вперед и оторвался от колонны, а 2-й батальон был еще на подходе. Что делать? Я послал связного вернуть передовой батальон майора Фроловского, чтобы он помог нам в отражении контратаки противника. Потом, оценив обстановку, я понял, что мы находимся на невыгодном для обороны рубеже. И приказал всем отойти на высотку в полукилометре от шоссе.
Однако вместо организованного отхода бойцы массово побежали к высотке. Мне пришлось с пистолетом в руке останавливать бегущих солдат…
Наконец подошел 2-й батальон во главе с начштаба батальона капитаном Яценко. Заняли оборону и начали активно отражать контратаку немцев. Подоспели батареи 120-мм минометов, вскоре открывшие огонь по живой силе противника. Огневой бой продолжался до тех пор, пока противник, понеся большие потери, не начал отходить в лес.
…Взрывом снаряда меня контузило, переносили бойцы на носилках. Командир полка был уже в медсанбате. Перевязывали раненых, хоронили убитых.
Потом снова полк построили в колонну и под командованием заместителя комполка майора Быховеца пошли на Люблин. 24 июля, когда мы вошли в Люблин, город в основном был уже освобожден нашими войсками, бои продолжались с небольшими группами немцев, засевшими в зданиях и на некоторых улицах.
В Люблине мы получили долгожданную передышку, пополнили свои боеприпасы и продовольствие, стали готовиться к следующим боям – за Вислу. За которой нас ждала Варшава… За отражение контратаки под Хелмом многие бойцы были награждены орденами и медалями. Командир 1079-го стрелкового полка полковник Лихотворик был удостоен ордена Александра Невского, меня наградили орденом Боевого Красного Знамени…
Кстати, в наградном листе на капитана Дудченко А. И. от 7.08.44 г., который я отыскал в электронном банке документов «Подвиг народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», написано, что отца представляли к ордену Александра Невского, и кратко изложено, за какие заслуги.
«23 июля 1944 года в бою за деревню Каршемка Хелмского уезда Люблинской губернии при выбытии командира полка во время боя проявил инициативу при выборе удачного момента и, несмотря на превосходство сил противника, в результате стремительных действий противник был разгромлен. Оставшиеся не уничтоженные танки противника обращены в бегство».
А свою первую награду – медаль «За отвагу» капитан А. И. Дудченко, адъютант старший 2-го стрелкового батальона 1079-го стрелкового полка 312-й Смоленской стрелковой дивизии заслужил в октябре 1943 года. Вот что написано в его наградном листе:
«18 сентября 1943 года в районе Соловьевской переправы Кардымовского района Смоленской области проявил мужество и отвагу. Для быстрого форсирования реки Днепр т. Дудченко сумел из подручных средств быстро организовать поделку плотов, на которых все подразделения были переправлены вместе с материальной частью на западный берег реки Днепр. При форсировании реки Хмость Кардымовского района Смоленской области 21 сентября 1943 года организовал на подручных средствах переправу всего батальона. Умело организуя управление подразделениями батальона в целом, не знает случаев отрицательных моментов боя.
5 октября 1943 года в бою за деревню Дуньки Роднянского района Смоленской области правильной организацией взаимодействия сумел с малыми потерями занять деревню и нанести большой урон гитлеровцам».
Дополню скупые записи отца и сведения из наградных листов текстом из его автобиографии.
«…Сломив сопротивление противника под Люблином, дивизия преследовала его и, перейдя во второй эшелон, достигла реки Висла и переправилась на западный берег в районе Пулавы. Далее после прорыва обороны немцев под городом Радом наши части вели бои на преследование противника. Бои были успешными особенно после введения бронетанковых частей…
В составе 1079-го стрелкового полка (312-я дивизия) принимал активное участие в разгроме окруженных войск противника в городе Познань, где приобрел опыт в организации и ведении боев за крупный населенный пункт на внутреннем его обводе и в центре. За бои в городе Познань я был награжден вторым орденом Красного Знамени.
Майор Алексей Иванович Дудченко. Берлин. 1945 г.
…Без сомнения, мой отец был везучим человеком. За всю войну – одно легкое ранение и контузия и боевой путь до столицы рейха в составе одного и того же 1079-го стрелкового полка, которым командовал полковник Владимир Степанович Лихотворик. Он, кадровый офицер (в РККА с 1928 года), особенно отличился во время проведения Висло-Одерской операции. 28 января 1945 года во время боев за Познань полк Лихотворика, обойдя вражеские позиции, захватил 2 форта и 15 городских кварталов. 2 февраля 1945 года 1079-й полк переправился через Варту и захватил плацдарм на ее западном берегу, с которого затем дивизия начала наступление к Одеру.
24 марта 1945 года за умелое командование полком, образцовое выполнение заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с немецкими захватчиками полковник Владимир Лихотворик был удостоен звания Героя Советского Союза.
Полковник А. И. Дудченко (слева) и его фронтовой командир Герой Советского Союза полковник В. С. Лихотворик
После овладения городом Познань дивизия перешла в преследование противника в направлении города Франкфурта-на-Одере.
До Берлина оставалось каких-то 60 километров…
Владимир Дудченко, член Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области,
подполковник в отставке
На нас обрушился шквал огня!
Гречанюк (Дудченко) Валентина (1921–1999)
Моя мама, как многие фронтовики, не любила вспоминать о войне и, к сожалению, не оставила никаких записей. Разбирая домашний архив, я случайно нашел рукописный черновик – письмо в какую-то газету, в котором она очень скупо поделилась своими воспоминаниями.
Из воспоминаний моей мамы, военфельдшера:
«…Война застала меня на ночном дежурстве в городе Кодым Одесской области, в лазарете 80-го (Рыбницкого) укрепрайона, где я работала вольнонаемным медработником. Неразбериха была ужасная, а через месяц нас начали бомбить, и состоялось мое боевое крещение… Вскоре, в сентябре 1941 года, из войск укрепрайона была сформирована 296-я стрелковая дивизия, меня призвали в армию и зачислили в 335-й медсанбат на должность старшей терапевтической медсестры. Командиром дивизии был назначен Александр Иванович Рыжов, комендант нашего укрепрайона.
Наша дивизия отступала. Оставили Кодыму, Балту, Первомайск… Под мощным натиском фашистов уходили в направлении Николаева, Херсона, с боями оставили Шахты, Дебальцево и Горловку… Кое-где дивизия пыталась обороняться, но атаки противника сминали нашу оборону. Раненых было очень много, мы оказывали им первую помощь, обрабатывали раны, тяжелых отправляли в госпиталь. Отступали с очень большими потерями…
Оборонительные бои продолжались долго. Казалось, мы обречены на то, чтобы отступать и отступать… Непролазная грязь, холод, постоянная нехватка медикаментов, бинтов и всего остального. Несчастные наши раненые солдатики! Как они страдают! А ведь из обезболивающих средств – только спирт, и то не всегда…
Вот так, отступая, встретили 1942 год. К весне вышли к Северному Донцу…
296-я стрелковая дивизия с 3-й танковой бригадой, которая должна была переправиться на правый берег реки Северный Донец и усилить части 51-й стрелковой и 30-й кавалерийской дивизий в районе Студенок, этой задачи 18 мая не выполнила. Войска, занимавшие плацдарм на правом берегу Северного Донца в районе Студенок, к 9 часам 19 мая под давлением противника отошли на левый берег реки.
К исходу 19 мая остатки войск 9-й армии отошли на левый берег Северного Донца, где и заняли оборону…
Валентина Дудченко (справа) – лейтенант медслужбы с подругой. 1943 г.
На Северном Донце дивизия и, соответственно, 335-й медсанбат были расформированы, и нас отправили сначала в Тбилиси, а затем – в Баку, где меня назначили фельдшером 165-й стрелковой бригады.
Бригада была направлена под Туапсе, в горы Лысая и Два Брата, где и заняла оборонительные рубежи. Нам, медикам, расположившимся внизу, в долине, было безумно тяжело доставлять раненых с гор. Тащили их на ишаках по канатам, к которым привязывали носилки, и спускали вниз… А фашисты с самолетов на малой высоте бомбили и обстреливали нас из пулеметов. И Красный Крест их не останавливал.