Военное время рождало героические дела и поступки. Мост был сооружен за 12 суток на 2544 сваях, вбитых в дно Невы, – на шесть дней раньше срока. 2 февраля соединились путейцы и мостовики западного и восточного участков новой железной дороги Шлиссельбург – Поляны. Ленинград получил новую линию снабжения с Большой землей, вторую после Дороги жизни.
7 февраля 1943 года в 10 часов к перрону Финляндского вокзала прибыл первый поезд с Большой земли – 22 вагона-ледника с продовольствием и два классных вагона с делегациями Волховского фронта и строителей. Уже 11 февраля в городе была увеличена норма выдачи хлеба до 400–700 граммов!
Затем строили временный высоководный мост через Неву в 500 м ниже по течению от свайного железнодорожного моста. Его строительство было не менее героическим и напряженным. Движение по нему открыли уже 18 марта!
В памяти людей, в исторической литературе за этой дорогой закрепилось несколько названий, среди которых – Шлиссельбургская трасса и Дорога Победы. До июля 1943 года противник своим огнем множество раз разбивал железнодорожный путь и мосты, однако благодаря самоотверженному труду железнодорожников и работников НКПС, больших перерывов в движении поездов не было. Ленинград и Ленинградский фронт получили всё что посылала им страна. Это помогло сконцентрировать силы и средства и нанести врагу сокрушительный удар. 27 января 1944 года блокада Ленинграда была полностью снята!
В конце августа 1943 года я был отправлен в Ленинград для получения образования в детский дом № 21, где окончил 1-й класс. В сентябре 1944 года меня как «сына полка» направили в Тульское суворовское военное училище, которое для меня, сироты, стало родным домом.
Алексей Бабахин – суворовец
За время пребывания в Суворовском училище самым незабываемым и волнующим событием было участие в Параде Победы 24 июня 1945 года в составе сводного суворовского парадного батальона.
Погода в день парада была прохладной и дождливой, зато настроение – бодрым и торжественным. От каждого фронта на парад прибыл сводный полк, в который включили самых заслуженных воинов. Сформировали и сводный полк суворовских и нахимовских училищ. Нас построили спиной к собору Василия Блаженного, слева от нас располагался батальон с трофейными знаменами.
Проходя мимо Мавзолея, я боковым зрением видел И. В. Сталина, который улыбнулся и приветственно взмахнул рукой в нашу сторону, и членов правительства. Чтобы понять нашу любовь к И. В. Сталину, надо было жить в эту эпоху…
После Тульского СВУ в 1956 году окончил Московское Краснознаменное военное училище им. Верховного Совета РСФСР, в 1966-м – Военную академию тыла и транспорта.
За время прохождения службы в Советской Армии был командиром взвода, секретарем комсомольской организации полка, заместителем командира полка, бригады по тылу, заместителем начальника штаба тыла 38-й армии. Преподавал на кафедре Управления тылом с 1979 по 1988 год.
Алексей Бабахин с внучкой
В 1989 году был избран заместителем председателя Объединенного совета ветеранов железнодорожных войск, военных сообщений и спецформирований.
Награжден 18 медалями, среди них – медаль «За оборону Ленинграда», памятным знаком «Житель блокадного Ленинграда».
Алексей Бабахин, полковник в отставке
Медсестра из Кобоны
В землянках все время пахло кровью
Глядя на эту маленькую хрупкую женщину, трудно представить, что всю войну она была медсестрой в эвакуационном госпитале: перетаскивала на себе раненых, ассистировала во время операций, выполняла самую тяжелую работу. Сегодня о боевой юности ей напоминают ордена и медали, песни военных лет, стихи о Великой Отечественной и беспокойные сны по ночам…
Антонине Степановне Капрановой уже за 90… Но в ее доме на улице Маринеско всегда рады гостям. Хозяйка сама печет пироги и встречает всех с неизменной улыбкой на светлом и очень добром лице.
Счастливое детство нашей героини прошло в деревне Кобона – тихом живописном уголке на берегу Ладожского озера. В их большой дружной семье было шестеро детей. В тот год, когда началась война, Тоня закончила 8 классов.
Первая похоронка пришла в дом спустя два месяца – старший брат Александр погиб под Ленинградом в августе 1941 года. Чуть позже на острове Эйзель убили второго брата – Павла. На Николая пришло извещение, в котором говорилось, что он «пропал без вести». Старшая сестра, Надежда, в самые тяжелые блокадные месяцы работала в госпитале в Ленинграде, она умерла от голода. В 1943 году от голода умерла и бабушка.
В живых остались лишь родители и младший братишка – четырнадцатилетний Борис, который заправлял керосином фонари, установленные по ходу движения грузовиков по Дороге жизни на льду Ладожского озера.
На Ленинградском и Волховском фронтах шли кровопролитные бои. В Кобоне, в той самой караулке, где до войны находились дежурные разводных мостов, устроили госпиталь. В нем и стала работать Антонина.
– Кобону сильно бомбили, день и ночь, – вспоминает Антонина Степановна. – Поэтому госпиталь перенесли в лес, где быстро соорудили огромные землянки. Но раненых было так много, что места всё равно не хватало. Тогда поставили еще и палатки. Пола ни в землянках, ни в палатках не было. Кровати и раскладушки стояли на голой земле.
Антонина Степановна Капранова в госпитале
Хирурги сутками не отходили от операционного стола. В госпитале катастрофически не хватало лекарств. Чтобы спасти раненых от заражения и паразитов, к ранам прикладывали мох, который приносили с болота.
Когда приходила машина с ранеными, разгружать ее выходили все, даже хирурги, если они в тот момент не были заняты на операции. Носилок не хватало, приходилось неходячих носить на спине, с помощью специальных лямок. Первыми помощниками врачей были медицинские сестры.
Антонину быстро научили делать перевязки, уколы, ухаживать за ранеными. Сутками напролет, забывая о себе, она кормила, мыла, подавала «утку», крутила раненым самокрутки и даже научилась их прикуривать. А когда бывала свободная минута, развлекала раненых разговорами, писала под их диктовку письма и читала свои любимые стихи, что неизменно вызывало возгласы всеобщего восхищения.
– В землянках всё время пахло кровью, – вспоминает Антонина Степановна. – Раненые стонут, ругаются. А облегчить страдания нечем, обезболивающих просто нет. Выйдешь, поплачешь от жалости к этим молодым ребятам, от собственного бессилия, от невозможности хоть на миг облегчить их страдания. Затем берешь себя в руки – и снова за работу.
Походил к концу 1942 год. Каждую ночь во сне Тоня стала видеть родительский дом, маму. Ей очень хотелось навестить ее, но работы было так много, что девушка даже не могла набраться духа, чтобы попросить командование даже о краткосрочной отлучке. Наконец, ее отпустили домой.
– С замиранием сердца подошла к калитке своего дома, – рассказывает Антонина Степановна. – Увидела, что всё завалено снегом, а входная дверь заколочена доской. Я чуть сознание не потеряла от страха за родных. Но тут выяснилось, что местные власти, опасаясь, что финны захватят Кобону, всех жителей эвакуировали.
Родные Тони вернулись домой только весной. Началось восстановление колхозов «Рыбацкий» и «Земельный» – стали в первую очередь выращивать овощи для фронта, и на полях работали в основном женщины.
В январе 1944 года, после снятия блокады, госпиталь, в котором работала Тоня, перевели в Гатчину, ближе к фронту.
– Когда ввозили госпитальное имущество, город, только что освобожденный от фашистов, еще горел, – вспоминает Антонина Степановна. – Здание, в котором нас разместили, до войны занимала поликлиника, а во время оккупации здесь же был немецкий госпиталь. Всё здесь было непривычное, бумажное: матрацы, даже бинты…
После окончания войны осенью 1945 года госпиталь переехал в Эстонскую ССР, в город Кивиыли, и стал называться «Спецгоспиталь 1011». Здесь лечили пленных немцев.
Тоня освоилась на новом месте, как всегда быстро. Какие-то немецкие слова выучила, но в основном прекрасно понимала пациентов без слов. Врачи и медсестры жили тут же, в длинных одноэтажных бараках, огороженных колючей проволокой, с часовым у проходной.
25 января 1950 года госпиталь расформировали. Антонина вернулась домой и устроилась на работу на завод «Адмиралтейские верфи» сварщицей. Вышла замуж.
…В свои годы Антонина Степановна чувствует себя замечательно, на здоровье не жалуется и ощущает себя минимум на 20 лет моложе своего календарного возраста.
Пусть каждый день в ее жизни и впредь будет светлым и радостным!
Нина Ефремова
Ребенок угасал на глазах у матери
Маевская Галина Николаевна (1914–2007)
Место рождения – г. Калуга;
награждена медалью «За оборону Ленинграда».
Тяжелым было детство моей тёти, Маевской Галины Николаевны. Пропал без вести в Гражданскую вой ну её отец, потом, так уж сложилось, забрали у неё младшего братишку в другую семью. Тяжелые годы были, голодные. Но выдержала она, выстояла, выучилась на рабфаке, а потом поступила в институт стали и сплавов. Здесь она нашла свою единственную любовь – Бориса Леопольдовича Маевского. Закончив один институт, в 1940 году молодая семья была направлена на работу в Ленинград. Галина Николаевна – на завод им. Жданова, мастером инструментального цеха, а Борис Леопольдович – на Балтийский завод, инженером в технологическое бюро. Жили сначала в разных общежитиях, потом сняли комнатку. Вечерами обменивались удачами и промахами в работе, советовались. По выходным знакомились с Ленинградом. В сентябре 1941 года семья ждала ребенка. Но началась война…