– Гирру, – Нуска заговорил и встал, выпуская арцента из захвата. Тот разом подорвался, сев, но что-либо предпринимать не спешил, просто внимательно смотрел на лекаря в ответ. – Пока ты не примешь хотя бы Ванери, то не сможешь принять себя. Ты – тот, кто ты есть. Ты не орудие, как бы тебе ни хотелось так думать. Ты несёшь полную ответственность за каждое совершённое действие, а потому… должен принять себя таким. Принять своё прошлое и настоящее.
Нуска шагнул в сторону девочки и не самым вежливым жестом толкнул её вперёд, в сторону Гирру. Это хоть и было опасно, но выбора не оставалось. Конечно, они не станут примерными отцом и дочерью за один день, но первый шаг необходимо сделать сейчас.
– Она хочет знать, кто её мать. Нет, даже не так… Она должна знать. И ты, как отец, должен рассказать ей всё. – Голос Нуски вдруг стал жёстче, а светлая энергия взбунтовалась, на секунду перекрыв горячие крупицы дэ в комнате. – Прекрати сбегать и прятаться. Прими ответственность на свои плечи и исправь то, что сделал. Подружись с Ванери, измени ситуацию в Арценте и отправляйся на поиски Жери. Я считаю, что ты должен поступить именно так, если желаешь простить самого себя.
Нуска громко выдохнул. Он и сам не заметил, насколько громко и уверенно говорил до тех пор, пока в горле не запершило.
Но, посмотрев на Гирру, Нуска пересёкся взглядами с абсолютно растерянным человеком. Его состояние менялось ежесекундно – от плача до бешенства, а теперь от бешенства до испуга. Нуска боялся даже представить, что сейчас творилось в его голове, но… Арцент вдруг впервые за всё это время задержался взглядом на девочке. Ванери вздрогнула и отступила к Нуске.
Лекарь качнул головой и нахмурился, а затем толкнул Ванери во второй раз – и та полетела на пол, практически в ноги к Гирру. И тот нехотя и, видимо, машинально подхватил маленькое тельце под плечи, спасая от падения.
В это мгновение должно было решиться всё. Нуска даже успел испугаться. Неужели он, сирота, был способен решать подобные проблемы? Стоило ли вообще влезать в это и пытаться что-то сделать?
Нуска знал, каково быть одному. Знал, каково это – потерять всех. Возможно, он никогда надолго не задумывался о том, что утратил, но сейчас у Гирру была только Ванери, а у Ванери – только Гирру. И лекарь корил бы себя всю жизнь, позволь он им просто разойтись по разным комнатам, не сказав друг другу ни слова.
Гирру помог Ванери встать. А затем отец впервые посмотрел на свою дочь: на эти золотые глаза и смуглую кожу, на эти каштановые, отливающее медью волосы.
– Ты правда хочешь узнать о Жери? – уточнил он, смотря на красное от волнения лицо девочки.
– Хочу, – подтвердила она. – Мою маму звали Жери?
– Верно. А ещё её волосы и глаза… – начал он, и, хоть его голос и сорвался, но он заставил себя продолжить. – Она была похожа на меня. Но ты ещё больше похожа на неё.
Нуска боялся потревожить их, а потому просто развернулся и направился к выходу. Будет ли у них всё хорошо? Как закончится эта история? Он не знал. Решить эту проблему мог только Гирру, который был не менее способным и таким же «избранным», как и Нуска.
Лекарь не без тяжести на сердце покидал эту комнату, но всё остальное могли решить лишь они – почти обезумевший арцент и маленькая девочка.
Глава 60. Покидая Арценту
Следующим утром Нуска чётко осознал одну вещь: он покидает Арценту. Хоть этот город и оказался самой настоящей огненной бездной, но лекарю было что вспомнить. Здесь он осознал себя сурии, здесь он вновь встретился с Вьеном и впервые ощутил, каково это – быть повинным в чужой гибели, а заодно узнал, кто он.
Однако встреча с Гирру не только приоткрыла лекарю глаза на происходящее – она и предостерегла его.
«Сейчас я так сильно хочу вернуться к эрду… И поэтому совершил ошибку: из-за меня погибли люди. Не знаю, что мной движет, но не хотелось бы закончить, как Гирру».
Нуска как раз выглянул в окно: там неумелый молодой отец пытался гулять с дочерью. Может, это выглядело бы даже мило, не знай лекарь всей истории этой семьи.
– Гирру, смотри! Птица. Тебе нравятся птицы? – вопрошала Ванери, указывая пальцем куда-то в небо. Нуска тоже взглянул: кажется, это был орёл, выискивающий добычу.
– Это птица-падальщик. Она поедает останки мёртвых животных в пустыне и никогда не атакует живых, – проинформировал её Гирру тоном учителя.
– Понятно… Но птицы же красивые? – уточнила Ванери, бросая ещё один взгляд на отца.
– Красивые?
– Да. Их перья, крылья… – задумчиво протянула она, а затем перевела взгляд на обеденный стол под одним из деревьев во дворе. – Гирру, а какая еда тебе нравится?
– Еда? Нравится…?
Нуска только покачал головой, наблюдая за тем, как этот арцент начинает жизнь заново. Вряд ли лекарь сделал что-то особенное: просто поговорил с ним о прошлом, подсказал решение. Неужели этого достаточно?
«Нет. Его ждёт очень долгий путь. То, что другие узнают о себе в возрасте Ванери, он не знает даже сейчас. Возможно, и хорошо, что с ним ребёнок, не требующий ничего взамен. Может, Жери это и планировала?»
Нуска нахмурился. Он ведь видел не какой-то мираж или сон, он разговаривал с самой настоящей Жери. Неужели оружие дэ – это не просто один из органов, сформированный с помощью дэ, а самый настоящий отпечаток живого человека? Он хранит в себе и кусочек души, и воспоминания, а также…
«Может передаваться».
Упоминаний об этом не было ни в одной из прочитанных Нуской книг, но разве подобные практики не опасны? А что, если какой-нибудь сурии захочет отнять чужие орудия и использовать их?
Лекарь прикоснулся к грудине, в которой билось лишь сердце. Что ж, ему ещё рано беспокоиться о подобном. У него никогда не было своего оружия, да и зачем оно обыкновенному врачевателю? Возможно, когда он отправится на войну…
Нуска принялся собираться. С ним были только старые поношенные одежды и кинжал, одолженный у Оанна. В любом случае, сейчас необходимо заручиться поддержкой Гирру, записаться в армию, а затем вернуться в дом Жамина и забрать хотя бы клинок, выкованный Минхэ.
К обеду лекарь уже собрался, а Гирру вернулся обратно во дворец. Сегодня его комната выглядела на порядок лучше, а разные документы и бумаги лежали аккуратными стопками на столе. Арцент просматривал их с серьёзным выражением лица и теперь действительно походил на главного сурии огня.
– А, Нуска, – обратился Гирру, встретившись с лекарем взглядом. – Я уже всё подготовил. Но тебе придётся перекрасить волосы и ещё хлебнуть арцентской крови, чтобы сойти за арцента. Когда покинешь город, сможешь смешаться с толпой новобранцев. В Эрьяре уже будет неважно, кто ты.
Нуска почувствовал в теле лёгкую дрожь от одного упоминания столицы. Там он провёл много лет, там он впервые отправился в путешествия и там, в маленьком двухэтажном доме, жил под одной крышей с Сином. Но теперь его путь вновь лежал прочь от столицы, на границу, где эрд прямо в эту секунду сражался на передовой.
Лекарь был уверен, что он бьётся один, сдерживая своим мечом наступление на целом фланге. И так живо это представил, что совершенно пропустил и всё сказанное Гирру, и не заметил, как арцент медленно приблизился сбоку, чтобы заключить Нуску в объятия.
Нуска опешил, но не стал вырываться. А затем и сам приобнял Гирру в ответ.
– Я знал, что мы станем друзьями. Что ты поможешь мне и укажешь, куда двигаться дальше. Новая жизнь… пугает меня. Я никогда не жил как Гирру. Да и ты, увидев всё это, наверняка считаешь, что Жери подошла бы роль вершителя судеб лучше. Но теперь я понимаю, что сбежать не удастся. Судьба всё равно настигнет каждого из нас. Не считаешь ли ты забавным, что мы можем влиять на судьбы других, но всё равно вынуждены повиноваться собственной?
Гирру говорил тихо – видимо, старался, чтобы никто не услышал. Нуска вновь почувствовал сильный запах цветов, но на этот раз в нём не чувствовалась гарь.
– Если то, что ты говоришь, правда, то духи неспособны вмешиваться в нашу жизнь. Мы можем делать абсолютно всё, что нам захочется, и никто не будет в силах остановить нас, – проговорил лекарь.
Вот к какому выводу пришёл Нуска. Это и было единственным отличием его, Сина и Гирру от простых людей, однако…
– Ты говорил, что мне достаточно одной крови, чтобы увидеть сон другого «избранного». Значит ли это, что и Хайя…
– Хайя? Не тот ли это карборец, который изобрёл водопровод, сталь и латы? – Гирру вдруг усмехнулся, смотря Нуске прямо в глаза. Гирру продолжил: – Он практически перевернул Скидан с ног на голову. Он изобрёл то, чего не существовало в природе, когда ему было меньше восемнадцати. Разве тебе нужны какие-то ещё подтверждения?
И тогда Нуска понял, что Гирру имел в виду. Хайя не только упростил жизнь многим тысячам карборцев, он ознаменовал своими изобретениями новую эпоху. Возможно, они помогут выиграть войну и завоевать влияние на всём континенте. Хайя и правда был особенным.
Но если Хайя – талантливый изобретатель, Син – прекрасный правитель и сурии, Гирру – великолепный маг… кто тогда Нуска? Обыкновенный лекарь, коих десятки в Скидане?
«Хоть я и способен видеть прошлое, но что оно даёт? Толк тот же, что и от учебников истории. А несколько секунд будущего не спасут мертвеца от кончины, а страну от падения. Этого недостаточно».
Нуска нахмурился и встретился с понимающим взглядом Гирру.
– Теперь ты понимаешь, да, Нуска? Возможность менять судьбу – это всего лишь возможность. А вот хватит ли на это сил, зависит только от тебя.
Его волосы блестели, спадая упругими локонами на плечи, а глаза сверкали. Нуска никогда не видел, чтобы его глаза горели так ярко: кажется, всего сутки в компании другого человека пошли ему на пользу. Да и не какого-то, а именно Ванери – маленькой девочки, которая не требовала от Гирру ничего особенного. Она принимала его таким – даже сломленным, даже слабым.
«Возможно, дети и глупы, но в чём-то точно лучше взрослых. Гирру может позволить себе быть настоящим, а не притворяться, как в школе, всемогущим и жестоким сурии».