Вертолёт.
Инстинкты кричат бежать, но это бесполезно. Здесь негде спрятаться. Отпускаю Сиенну и задвигаю её за спину, как будто это может хоть как-то её защитить. Твёрдо стою на месте, не сводя глаз с приземляющегося вертолёта.
Дверь открывается, и наружу выходит Стил. Я тут же навожу пистолет на него.
— Вижу, вы получили мой сюрприз, — с ухмылкой произносит он, направляясь к нам.
— Нужно было убить тебя в «Мэтч-360», — рычу я.
Зейн внезапно появляется рядом со мной.
— Это ты сделал? — спрашивает он. — Стил, как ты мог?
Четыре силовика выпрыгивают из вертолёта, направляя на нас автоматы.
— Опусти пистолет. Сейчас же.
Мы в меньшинстве. Один пистолет против четырёх автоматов — так себе расклад. Шанс выжить у нас есть только при одном условии: если мы будем делать то, что они говорят.
Медленно опускаю пистолет на землю. Выпрямляясь, поднимаю руки в воздух.
— Что тебе нужно, Стил?
Тот пожимает плечами и тут же морщится, ведь с моего выстрела прошло всего несколько часов, и рана ещё не зажила.
— Я ведь просил всего ничего: вернуть сыворотку и формулу, которые принадлежат мне по праву. Я предлагал Зейну просто отдать их мне, но он отказался.
— И поэтому ты взорвал наш лагерь… и убил всех этих людей?
— Я был очень зол, — произнёс Стил, словно капризный ребёнок.
Ярость клокочет в моей груди, но не успеваю я ничего ответить, как вдруг слышу нечеловеческий вой, и что-то пулей проносится мимо меня, прямиком к Стилу. У меня уходит секунда на осознание, что это Сиенна. Её рыжие волосы развеваются, когда она со всех ног бросается на врага.
— Сиенна! — ору я. — Нет!
Не знаю, что она затеяла, у неё даже нет оружия. Она замахивается рукой, чтобы ударить его, но Стил ловит её кулак и выворачивает, разворачивая её спиной к своей груди. Я уже собираюсь броситься к ним, но Стил достаёт пистолет 22 калибра и приставляет к её виску. Силовики держат пальцы на спусковых крючках, так что я замираю на месте.
— Ладно, Стил, мы тебя поняли, — говорит Зейн, с трудом выдавливая слова от злости. — Отпусти Сиенну, и я отдам тебе формулу.
Стил наклоняет голову, словно задумавшись над предложением.
— Я готов пойти с тобой на сделку. Если ты принесёшь мне формулу и сыворотку, я позволю тебе и твоей шайке неудачников убраться отсюда живыми. При условии, конечно, что вы выметаетесь к чёрту из Пасифики и никогда больше сюда не возвращаетесь.
— Я не буду этого обещать, — фыркаю.
Стил пожимает плечами.
— Ну и ладно. Мадам Нейман рассчитывает, что я прикончу вас всех, так что…
Он надавливает дулом на висок Сиенны. Обычно она бы сопротивлялась до последнего, но сейчас она обмякла, словно сдалась. Её глаза зажмурены, а плечи дрожат от едва сдерживаемых всхлипов. Я почти уверен, что она специально бросилась на Стила, чтобы кто-нибудь из силовиков её застрелил.
— Ладно! — выпаливаю я. — Но клянусь, если ты не сдержишь слово, я самолично пущу тебе пулю меж глаз.
Стил снисходительно улыбается.
— Ну что же ты, Трей? Разве так разговаривают с братом? Как жаль, что ты вырос отступником, хотя был создан для большего.
Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не схватить с земли пистолет и не застрелить Стила на месте. Я знаю, что не промахнусь, но Стил может убить Сиенну быстрее, да и силовики готовы нажать спусковой крючок в любой момент. Не хочу ещё одной кровавой бойни на территории лагеря.
— Я принесу тебе формулу, — обещает Зейн. — Я закопал её у сортира.
Стил даёт команду одному из силовиков:
— Ты, пойди с ним.
Зейн, к спине которого силовик прижал выходное отверстие автомата, направляется к окраине лагеря, где стоят туалетные кабинки (или то, что от них осталось). Несколько минут спустя он возвращается с формулой и склянками в руке. Мне больно видеть, как мы теряем наш единственный рычаг давления на Ведомство. Но если такова цена за спасение жизни Сиенны, то это, конечно, даже не обсуждается.
Зейн поднимает сыворотку и компьютерный чип в защитной упаковке.
— Отпусти её, Стил, — говорит он. — Вот то, что ты хотел, теперь отпусти её.
Всё ещё крепко держа Сиенну, Стил убирает пистолет и протягивает руку за сывороткой и формулой. Все мои мышцы сокращаются, готовятся к рывку на случай, если Стил нарушит своё обещание. Как только Зейн опускает предметы торга в руку Стила, тот толкает Сиенну ко мне. Она так слаба и дезориентирована, что сразу же падает на землю.
— Забирай свою шлюху, — бросает мне Стил, с презрением глянув на Сиенну.
Стиснув зубы, помогаю ей встать и отвожу подальше от Стила и его приспешников. Если мне когда-нибудь не посчастливится вновь встретить Стила, я сначала выбью из него извинения за смерти всех тех, кто мне дорог, затем заставлю ползать на коленях перед Сиенной за то, что он сказал о ней, а в конце вгоню ему пулю в глотку. В каком-то смысле я даже жду эту встречу.
Стил направляется обратно к вертолёту. Силовики всё ещё держат прицелы на нас. Едва забравшись внутрь, Стил командует:
— Убейте их! Всех до единого.
Дверь вертолёта начинает закрываться. Я кричу:
— Эй, мы же договорились! Ты лживый кусок дерьма! У нас сделка!
Вертолёт начинает взлетать, зависая в трёх метрах над землёй, ветер поднимает пыль и дым. Стил, видимо, решил понаблюдать за нашей кончиной с безопасного расстояния. Чувствуя, как напрягаются мышцы моей шеи и спины, я бросаюсь вперёд, сжимая пистолет в руке. Силовики открывают огонь, я тяну Сиенну к руинам лагерного склада. Не знаю, где все остальные, но, надеюсь, они выжили. Пули бьются об металл, превращают ткань в решето.
— Чёрт, нет! — ругается Нэш. Я замечаю его, бегущего в лагерь и стреляющего на ходу. Теперь, когда у нас появилось подкрепление, я рискую выглянуть из укрытия и выстрелить в силовика. Тот падает замертво. Нэш расправляется со вторым и третьим. Я попадаю в четвёртого. И только когда Нэш подбегает ко мне со словами: «Чувак, у тебя кровь», — я замечаю, что меня тоже подстрелили.
Рана неглубокая, но кровь течёт по бедру.
Нэш открывает огонь по вертолёту. Пули рикошетят, а сам вертолёт всё ещё парит над нами. Конечно же, Стил спрятался за пуленепробиваемым стеклом. Но Нэш не унимается, продолжая стрелять до тех пор, пока вертолёт не скрывается за холмом.
Я тяжело дышу, боль в ноге таки даёт о себе знать.
— Где, чёрт побери, ты был? — спрашиваю Нэша.
— Прости, дружище. Ушёл погулять. Был у каньона, когда услышал шум лопастей.
Хлопаю его по спине.
— Ты не представляешь, как я рад, что ты это сделал.
— Я тоже, — присоединяется Чез, вылезая из-за алюминиевого корыта. Я даже не заметил, как он там спрятался. Теперь понятно, почему силовики так упорно стреляли в ту сторону.
— Зейн, — произношу я. — Где Зейн?
— Я здесь, — отзывается он и поднимается на ноги, стряхивая грязь со штанов. — Как только они начали стрельбу, я лёг на землю. Они, видимо, решили, что застрелили меня. — Он замолкает на секунду, а затем добавляет: — Сиенна в порядке?
Сиенна. Чёрт. Забыл проверить, что с ней.
Нахожу её ровно там, где и оставил, за складом. Она свернулась клубочком, обхватив руками ноги и прижавшись головой к коленям. Услышав меня, она поднимает бледное заплаканное лицо. Моё сердце сжимается.
— Все целы? — устало спрашивает она. И тут замечает моё бедро. — Трей, у тебя кровь. В тебя попали?
Опускаюсь на колени рядом с ней, несмотря на резкую боль от раны.
— Я в порядке. Все остальные тоже.
— Но твоя нога…
— Заживёт.
Она кивает и снова прячет лицо.
Поднимаю её на руки, её макушка оказывается под моим подбородком, и несу обратно к грузовику. Ей лучше не видеть этого. Ничего из этого. Самое меньшее, что я могу для неё сделать, так это унести подальше.
Когда я усаживаю её на переднее сиденье, она хватает меня за руку и отказывается отпускать. Я обхватываю ладонями её лицо и наклоняюсь, чтобы поцеловать в щёку.
— Я скоро вернусь. Нужно закончить пару дел.
— Пожалуйста… не бросай… меня… — всхлипывает она. Её глаза опухли, лицо мокрое от слёз.
Я уже собираюсь забраться внутрь и сесть рядом с ней, потому что я не могу оставить её, когда она нуждается во мне, но тут за моей спиной раздаётся голос:
— Я останусь с ней.
Разворачиваюсь и вижу Зейна. Его плечи поникли, глаза покраснели. Видимо, его запоздало накрыло осознание того, что здесь произошло. Кивнув, меняюсь с ним местами. Сиенна вцепляется в него и утыкается носом в его шею, а он заключает её в объятья. Теперь, зная, что она в надёжных руках, я ковыляю обратно в лагерь.
Нэш и Чез обходят тела. Внезапно Чез останавливается и сгибается пополам, опорожняя желудок, перед тем как возобновить поиски. Он ищет родителей, а Нэш… просто смотрит.
Я направляюсь к медицинской палатке, понимая, что кровотечение надо остановить и проверить, не застряло ли в ране кусочков пули. Медицинская палатка тоже сметена, предметы первой помощи раскиданы по земле. Я нахожу рулон не слишком грязной марли и бутылку алкоголя — не знаю, предназначалась ли она для внутреннего или наружного применения, да и без разницы уже, если честно.
Найти иголку и нить чуточку труднее, но я роюсь среди обломков и обнаруживаю перевёрнутый и почерневший от огня ящик, в котором лежат нитки и пара иголок.
Сажусь на бревно, снимаю штаны и осматриваю рану. Слава богу, пуля прошла по касательной, едва задев бедро.
Алкоголь обжигает, когда я выливаю его на рану. Жидкость смывает кровь. Минуту спустя худо-бедно начинаю зашивать порез. Никогда ещё мне не приходилось протыкать иголкой собственную кожу, поэтому, почувствовав головокружение, останавливаюсь и пытаюсь отдышаться. Закончив, обматываю бедро марлей, чтобы в рану не попала инфекция. Будет болеть ещё какое-то время, но уж это я вытерплю.
Поднимаюсь на ноги и снова застёгиваю штаны. Окидываю взглядом лагерь, разрушенный бомбами. Мне нужна правда. Скольких мы реально потеряли? Скольких этот ублюдок убил без капли жалости? Тел на земле явно меньше общей массы поселенцев лагеря «Зенит». Может, некоторые успели спастись?