Но белоснежная струящаяся ткань — послание этому двору, напоминание, пронзающее мое сердце. Она — невеста. Но не моя.
Я сглатываю. Ее глаза встречаются с моими, когда она поднимается на помост рядом со мной. Я смотрю на нее слишком долго, слишком отчаянно, чтобы быть просто ее Силовиком. Приложив немало усилий, я отвожу взгляд и возвращаю его к двери, как раз в тот момент когда Китт начинает говорить.
— Дамы и господа советники, благодарю за терпение. Уверен, вы хотите знать, зачем вас здесь собрали. — Его голос разносится над заинтригованными лицами, заполняющими зал. — Как вам известно, во время парада в трущобах произошло нападение. Большинство из вас не считает это трагедией. Но должны.
Услышав его глубокий вздох, я перевожу на него взгляд. На его лице застыло выражение усталости.
— Я понимаю, что моя помолвка с Пэйдин Грэй, а также внезапное принятие Обычных, потребуют времени на то, чтобы к ним привыкнуть. Но я не потерплю откровенного неповиновения моим приказам. Особенно тем, что я принимаю ради нашего общего блага. — Его голос становится мягче. — Но я понимаю, насколько сложны эти перемены и то, что королевство не желает признавать Пэйдин своей королевой. Несмотря на необходимость такого решения, я предлагаю вам возможность оценить ее силу и убедиться самим, способна ли она стать достойной. — По залу проносится ропот, заставляя Китта повысить голос: — Пэйдин Грэй вновь пройдет серию Испытаний.
Как только он произносит эти слова, раздаются восторженные вздохи, за которыми следуют жаждущие крови кивки одобрения. Это то, чего они хотели и то, что дал им их король.
— Эти испытания — продолжает Китт, — будут предназначены только для будущей королевы. Они будут основываться на правилах о трех «Б», по которым, как вы все знаете, жил мой отец. Великий правитель должен быть бесстрашным, благородным и безжалостным. Эти испытания проверят каждое качество, что позволит Пэйдин доказать, достойна ли она трона и вашей преданности.
Придворные в восторге от того, что их желание стало реальностью, вероятно потому, что итог будет означать верную смерть для любого Обычного. Пэйдин едва пережила первые Испытания, и даже несмотря на это, жители Илии не захотят принять ее, если она выживет и в предстоящих.
— Мы снова расклеим листовки по всему городу, — произносит Китт, перекрикивая перешептывающуюся толпу. — Это испытание только для илийцев. Для соседних королевств, мы с благодарностью приняли нашу Обычную королеву. И я надеюсь, скоро это окажется правдой. Ради всех нас. — Он на мгновение замолкает перед следующим убийственным заявлением: — Первое испытание состоится через три дня.
Такое решение, похоже, удовлетворяет двор. Они с радостью откинутся на спинки кресел и будут наблюдать за ее смертью, улыбаясь, если она получит ту смерть, которую, по их мнению, заслуживает. Но я смогу выжить в этой жизни только в том случае, если выживет она.
Затем она делает шаг вперед, и все взгляды устремляются к ней. Платье облегает ее тело так, как хотел бы это сделать я, а ее взгляд охватывает толпу, в которой я теперь отчаянно хочу оказаться. Она поражает самым потрясающим образом. Острая, как ее пронзительный взгляд, как язык, который я пробовал на вкус, как кинжал, на котором моя кровь.
Слова, которые срываются с ее губ, звучат сурово и обладают такой утонченностью, которой не достает гневу:
— Я знаю, что не являюсь той, кого вы хотите видеть в роли своей королевы. На самом деле, я не просила об этом. В этой жизни я не мечтала ни о чем другом, кроме как о выживании. — Ее взгляд блуждает по залу. — Но я делаю это ради надежды на королевство, которое будет лучше, чем есть сейчас. Такое, где Обычные и представители Элиты будут жить бок о бок. То королевство, которое мы можем назвать своим домом.
Она делает еще один шаг вперед, заставляя меня бороться с благоговением, которое начинает пробиваться сквозь маску безразличия.
— Я покажу вам свое бесстрашие, свое благородство, свою безжалостность. Я переживу эти Испытания и многое другое. И все же вы, скорее всего, возненавидите меня. — Она вздергивает подбородок, выражение ее лица обманчиво спокойное. — Так что склоняйтесь к моим ногам с насмешкой, если хотите. Я не увижу этого, когда вы будете смотреть в пол.
Уголки моих губ подрагивают, я совершенно поражен ее словами. Взяв Китта под руку, она в последний раз поворачивается к толпе.
— Если вам нужна демонстрация моей силы, да будет так.
На лице Китта мелькает удивление, когда он медленно кивает двору в знак согласия. Но они не двигаются, а их болтливые рты остаются закрытыми. Они слишком заняты тем, что пялятся на нее.
Как и я, когда она покидает тронный зал, держа короля за руку.
Глава двенадцатая
Пэйдин
Я всматриваюсь в тени, цепляющиеся за балдахин над головой.
Несмотря на удивительный комфорт постели под спиной, я не могу позволить сну овладеть мной. Мысли кружатся перед глазами, не давая закрыть их, даже когда усталость охватывает все тело.
Я не могу думать ни о чем, кроме как о своей встрече со смертью.
Мое будущее неотступно преследует мое настоящее, и оно мрачно.
Мне предстоит пережить еще ряд Испытаний.
Только на этот раз я буду встречать Смерть в одиночестве. Страх скручивает мои внутренности, заставляя сердце биться сильнее, и я не уверена, будет ли оно все еще биться после этого. Я неоднократно едва не погибала на Испытаниях Очищения. Мысль о добровольном возвращении в ожидающую меня могилу, повергает в панику.
Хуже неминуемого риска, лишь постоянное напоминание о смерти Адины. Я, возможно, и пережила последние Испытания, но мой свет — отнюдь. Моя Ади оставила меня, чтобы украсить небо. И я не знаю, как жить и как продолжать бороться, когда ее нет рядом, чтобы поддержать меня.
Лоб покрывается потом, когда меня охватывает паника. Я не могу вернуться туда. Я больше не могу терять то тепло, которое Адина вселила в меня.
Что если мне придется убивать? Снова запятнать руки кровью?
Я не знаю, на что способна без света Адины, который рассеивал мою тьму.
Эти испытания могут потребовать от меня чего угодно. Хотя вполне логично, что правила о трех «Б», по которым меня будут проверять, принадлежали королю, которого я убила. Ирония в том, что теперь они стали способом доказать, что я могу управлять королевством, которое он построил, или, скорее, перестроил.
Я переворачиваюсь на другой бок, выплевывая изо рта выбившиеся пряди волос. Крепко зажмуриваюсь, в последний раз пытаясь заснуть.
Отсчитываю десять ленивых ударов сердца и встаю с кровати.
Мой разум нуждается в отвлечении от оглушающих мыслей. И мое тело, несмотря на усталость, жаждет двигаться. Или, может быть, я устала чувствовать себя бесполезной, пойманной в ловушку жизни, которую я не знаю, как жить. Чума, я только начала учиться жить той несчастной жизнью, что у меня была, прежде чем все полетело к чертям.
И вдруг я уже иду по темному коридору, скрестив руки на тонкой ночной рубашке. Все, что я успела сделать перед тем, как выскочить из комнаты, — это надеть ботинки. Переодеться перед этой импульсивной выходкой, возможно, было бы хорошей идеей, но я уже приближаюсь к двери, которая ведет на тренировочный двор.
Охранники, стоящие там, переминаются с ноги на ногу, когда видят меня. Их маски не могут скрыть явного презрения. Они знают, что лучше не вставать у меня на пути, особенно учитывая кольцо, сверкающее у меня на пальце. Поэтому, гордо подняв голову, я прохожу мимо и толкаю дверь.
Ночь прохладнее, чем я ожидала, каждое дуновение ветра обжигает кожу на обнаженных руках. Лунный свет отражается на давно протоптанной тропинке. Идя по ней, я поднимаю взгляд к черному небу, испещренному звездами. Они, кажется, подмигивают мне в ответ и наклоняются, чтобы указать мне путь.
В поле зрения появляется первый круг на земле, окутанный тенями. Я иду по тропинке, позволяя ей вести меня через каждый тренировочный ринг. Мерцающее пламя заливает самый дальний островок земли, освещая грозную тень, острую, как меч, который он держит. Я знаю, кто стоит в этом ореоле света.
Но когда рядом с ним появляется вторая фигура, я замираю.
— …не мог уснуть. Но, похоже, ты тоже.
Китт.
Дыхание перехватило.
Я бы предпочла, чтобы мой жених не знал, что я пришла сюда, чтобы встретиться с его братом.
С этой мыслью я нагибаюсь к земле и бесшумно подкрадываюсь к рингу рядом с братьями. Тени скрывают меня, пока я не проскальзываю за стойку с оружием. Вздохнув, я заглядываю в одно из многочисленных узловатых отверстий в этой деревянной стене, прищуриваясь, чтобы разглядеть короля и его Силовика.
— Я так и думал, что найду тебя здесь, — говорит Китт. — Приятно снова оказаться с тобой на тренировочной площадке. Как в старые добрые времена.
— Если бы все было как в старые добрые времена, — размышляет Кай, — ты бы уже валялся в грязи.
Китт смеется так искренне, что я почти вздрагиваю. Словно я внезапно вернулась к тому фонтану в саду, где без стеснения плескался в воде юный принц.
— Ты все еще думаешь, что сможешь победить меня, брат? Мы не проводили спаррингов с тех пор, как ты нашел партнера получше.
Кончики моих ушей горят.
— Да ладно тебе, Китт, — тон Силовика обманчиво небрежен. — Это было во время Испытания Очищения. Давненько так, — несмотря на то, что я знаю правду о наших отношениях, беспечность Кая по-прежнему задевает меня. — Кроме того, — вздыхает он. — Ты тот, кто женится на ней.
И я чувствую укол ревности.
— Это то, что нужно было сделать. Ты это понимаешь, — Китт проводит рукой по волосам, выглядя моложе рядом с братом. — Ради королевства. И ради нас.
Кай сдерживает усмешку.
— Ради нас?
— Да, — простое слово, но в нем столько вызова со стороны короля. — Я знаю, что твои отношения с отцом были напряженными. Более чем напряженными, — быстро исправляется он. — Я не хочу этого для нас. Чего я хочу, так это снова стать братьями, без приказов, которые ты ненавидишь и которые встают между нами. И с Илией, которою я восстанавливаю, тебе больше не нужно будет охотиться на Обычных, — зная своего брата лучше, чем кто-либо другой, он заверяет: — Я не заставлю тебя причинять кому-либо боль.