— Он не управляет мной. Он преследует меня.
Я тяну ткань вниз. Ниже. Еще ниже…
Когда вижу, как его лицо бледнеет, понимаю, что клеймо видно.
— Это… — он сглатывает. — Это «О»?
Я не опускаю взгляда на шрам, определяющий мою суть.
— Обычная.
Китт качает головой.
— Я… Я не…
— Проведя лезвием по моей шее, — произношу я ровно, — он пообещал оставить след на моем сердце. Чтобы я никогда не забыла, кто его разбил.
Он поднимает руку, будто хочет коснуться шрама, но передумывает.
— Это не тот человек, которого я знал.
— Того человека и не существовало, — отвечаю я.
Его глаза блуждают по уродливому пятну.
— Мне жаль.
Мой голос срывается:
— Мне тоже.
— Ты больше не та девушка, которую я знал во время тех Испытаний, — говорит он тихо. — Уже нет.
Эти слова не ранят, как я думала. Потому что он прав. Я уже оплакала ту девушку, что осталась с Адиной в яме. Из Чаши Арены вышло нечто сломанное. И только это сделало меня сильнее.
— И ты больше не тот мальчик, которого знала я, — сиплю я. — Теперь я хочу узнать этого короля, которым ты стал.
Китт отвечает с легкой усмешкой, несмотря на тяжесть сказанного:
— Боюсь, тебе не понравится то, что ты узнаешь.
Глава двадцать шестая
Пэйдин
Ветер треплет мои волосы и обжигает щеки.
Он такой колючий, но это странно освежает после утомительной поездки в карете в компании непривычно молчаливых братьев.
Я никогда не была так близко к морю. Никогда не осмеливалась.
Теперь я буду плыть по нему.
Мы стоим на краю единственного ветхого причала, что остался в Илии. Чернильная вода с шумом бьется о длинные сваи, поддерживающие дощатый настил под нашими ногами. Я вдыхаю соленый воздух, вглядываясь в бесконечный простирающийся горизонт. Он невероятно волнующий, это то, что имеет такую силу в постоянно меняющемся мире.
Но то, что происходит на поверхности воды, почти так же захватывает дух.
Корабль возвышается слева, отбрасывая зловещую тень на нас. Темное дерево простирается на несколько сотен футов в длину, слегка заостряясь на одном конце. Два больших паруса плотно прижаты к высоким мачтам, готовые воссоединиться с ветром.
Мой взгляд скользит по всей палубе, прежде чем снова упасть на волны накатывающие внизу.
— Вода всегда такая беспокойная? — спрашиваю я, глядя на братьев.
— Нет, — сухо отвечает Кай.
Я облегченно выдыхаю:
— Ну, это хорошо.
— Обычно хуже.
И вот так просто у меня снова сжимается грудь.
Китт хлопает своего Силовика по плечу.
— Ты всегда был оптимистом, брат.
Король с утра выглядит бодро, несмотря на наш вчерашний тяжелый разговор. Или, возможно, присутствие Кая поднимает ему настроение.
— Да, — отзываюсь я. — Очень утешительно.
Звук приближающихся шагов заставляет нас обернуться. Это Каллум идет по неровному настилу, прижимая к боку небольшую стопку книг. Справа от него — представитель двора, лицо натянутое, улыбка вежливая. Эйсел выходит вперед и коротко докладывает:
— Ваш багаж погружен на корабль и доставлен в каюты. Экипаж готов к отплытию.
При мысли о том, что придется покинуть твердую землю, у меня сводит живот, но я заставляю себя убедительно кивнуть. Заметив мое беспокойство или, скорее, прочитав мои тревожные мысли, Калум спрашивает:
— Можно мне поговорить с Пэйдин наедине?
Братья соглашаются и, тихо переговариваясь, идут по причалу. Заложив руки с книгами за спину, Калум медленно ведет меня к концу причала.
— Знаешь, у тебя все хорошо получается.
Я скидываю ногой камушек с деревянного настила и слышу, как он с легким всплеском падает в воду.
— Мне так не кажется.
— Уважение нужно заслужить, — тихо говорит он. — Это занимает много времени. Но когда Испытания завершатся, все начнет меняться очень быстро.
Я киваю, задерживая взгляд на разбивающихся о берег волнах внизу.
— Я выйду замуж.
— Ты станешь королевой, — добавляет он.
— И я все равно останусь Обычной.
Эти слова заставляют его повернуться и посмотреть на меня, его светлые волосы блестят на свету. Под его пронзительным взглядом я на мгновение задумываюсь о том, что он читает в моих мыслях.
— Да. Ты всегда ею была. И всегда будешь. Даже с короной на голове.
Мы молча стоим на краю причала, наблюдая, как солнце мерцает на поверхности воды, медленно поднимаясь в небо. Я смотрю на него, запоминая этот спокойный момент.
— Спасибо, — выдыхаю я в прохладный воздух. — За все. Но больше всего — за то, что ты рядом. Ты был для меня опорой в замке. — Я грустно смеюсь. — И в этой совершенно новой жизни, в которую я попала…
Он улыбается сдержанно.
— Я здесь для того, чтобы помочь любым способом.
Он достает книги из-за спины и показывает мне потрепанные обложки.
— На самом деле, я принес их для твоего путешествия. Они помогут скоротать время.
Протянув руку, я нерешительно провожу пальцем по знакомому бордовому корешку.
— Спасибо. Но мне бы не хотелось испортить твои вещи, если мы каким-то образом окажемся в море.
— Тебе не стоит об этом беспокоиться, — мягко перебивает он. — Ну, то есть ты не испортишь мои книги. Они принадлежат тебе.
Я резко поднимаю на него глаза:
— Что?
— Когда твой отец погиб, а ты исчезла, — начинает он медленно, — я взял несколько твоих любимых книг на хранение. Я надеялся однажды вернуть их тебе.
С каждым словом книги, кажется, оживают у меня на глазах. Каждая выцветшая обложка хранит далекое воспоминание, мимолетный образ мужчины в кресле для чтения и маленькой девочки, сидящей у его ног.
— Он читал мне их раньше.
— Читал, — кивает Каллум и бережно передает четыре тонких книги мне в руки. — По-моему, в детстве ты даже сделала там несколько заметок.
— Не могу представить, что такого важного я могла туда добавить, — усмехаюсь я, пролистывая страницы. Быстро пролистав одну из книг, я нахожу на внутренней стороне обложки маленькую розу, нарисованную от руки. Под ней, смутно знакомым витиеватым почерком, написано: «Для Пэйдин».
Он внимательно смотрит на меня.
— Ты удивишься. — И с легкой улыбкой добавляет: — Я отнесу их в твою каюту.
Полагаю, он, скорее всего, слышит благодарность в моих мыслях, но этого, кажется, недостаточно. Поэтому я подчеркиваю невысказанные слова, импульсивно обнимая его. Это заставляет его на мгновение замешкаться, растерянно пробормотать что-то и наконец ответить взаимностью.
Когда его руки обнимают меня за плечи, я шепчу последнее:
— Спасибо.
Мы стоим в тени корабля, все трое, глядя на судно, которое должно доставить нас через коварное море.
На скалистом берегу собралась толпа, сотни глаз надеются в последний раз взглянуть на ненавистную Обычную. Гвардейцы забаррикадировали причал, останавливая всех, кто осмеливался приблизиться к нам. Но никто не двигается с места, довольствуясь тем, что позволяют море Мелководью расправиться со мной.
В их глазах я уже почти мертва.
Король бросает взгляд на своего Силовика.
— Ты еще не передумал, Кай?
— К сожалению, нет, — вздыхает тот. — Но постарайся не слишком сильно по мне скучать. Я приставил к тебе дополнительных Гвардейцев на время моего отсутствия, так что ты точно не будешь чувствовать себя одиноко.
— О да, я с нетерпением жду, когда ни на миг не останусь в одиночестве, — юмор в голосе Китта быстро исчезает. — Пожалуйста, возвращайся домой, Кай. Я не переживу, если потеряю и тебя по моей вине.
Я отворачиваюсь, будто это может защитить меня от неловкости их разговора. Но все равно слышу искренний ответ Силовика:
— Я вернусь. Смерть меня боится, помнишь? — в его голосе проскальзывает его фирменное самодовольство. — А когда я вернусь, мы отпразднуем это еще одним танцем втроем. Настолько долгим, что Пэйдин на этот раз наступит мне на ноги намеренно.
— Я этого не помню, — говорю с вызовом. — Наверное, это было подсознательно.
Китт смеется, и смех сливается с его следующими словами, обращенными к брату:
— Ну, она все время пыталась запрыгнуть мне на спину, помнишь?
— А потом обвинила в своих неудачных попытках «тесное платье», — добавляет Кай с ухмылкой, достойной пощечины. — Поверь, я помню. Этот момент всплывает каждый раз, как только я закрываю глаза…
— Все, хватит, — фыркаю я. — Вспомни этот разговор, когда я внезапно столкну тебя за борт.
— О, ты можешь попытаться, Грэй, — Кай усмехается с кривой усмешкой. — Но не вини свои тесные рукава, если у тебя ничего не выйдет.
Смех Китта почти заглушает мои слова:
— Все, я поднимаюсь на этот чертов корабль.
Я ступаю на трап, стараясь смотреть вперед, а не на бушующую подо мной воду. Голоса позади становятся тише из-за плеска волн, но голос Кая выделяется даже среди шума моря.
— Позаботься о себе, пока меня не будет. Отдохни немного. Обещай мне.
— Обещаю, — тихо отвечает Китт. — Хотел бы попросить тебя позаботиться о Пэйдин, но я знаю, ты и так это сделаешь.
Мое сердце начинает биться быстрее, когда я ступаю на палубу корабля. Проходит несколько секунд, прежде чем Силовик следует за мной, и доски скрипят под его ботинками. Когда я наклоняюсь через перила, Китт смотрит на меня с причала и беззвучно произносит: «Удачи».
— Кай!
Крик разносится по воздуху, подхваченный ветром. Кай оборачивается, оглядывая стену Гвардейцев на другом конце причала, где клубок тел пытается прорваться наружу.
— Кай! Подожди!
Но он не делает ничего подобного. Вместо этого он направляется к знакомому голосу, расталкивая Гвардейцев, чтобы добраться до долговязого мальчика.
Даже с такого расстояния я вижу, как в глазах Джекса собираются слезы. Он стоит, тяжело дыша, перед своим братом. И когда он открывает рот, из него вырывается сдавленный всхлип, от которого у меня перехватывает дыхание.