У сожалению, весь этот материал был уничтожен во время аварии на станции (что было первично, вирус в системе или перебои электроконтура, на данный момент выяснить еще не удалось). Звуковые дневниковые файлы дают общее представление о работе персонала, однако не позволяют сделать выводы о том, насколько опасным было признано в итоге взаимодействие человек/чужой.
…
15\03\2144, f.gile 3340/m
…Я вот думаю, что Юрген — самый четкий командир из всех, кто у нас был. Чего только стоит правило «во время рейда не рефлексируем». Да мы бы тут через одного долбанулись, если бы начали задумываться о том, что происходит. А так — в порядке. Поцапаемся немного, и вперед, работай дальше.
Хотя не думать сложно. Точнее, не задумываться. Агенты иногда транслируют такие шутки… штуки… а, слово забыла. На голову не наденешь. Сейчас напишу его — надо не забыть глянуть, как звучит.
Юрген точно знает, где искать. Начиная с запросов в самые старые архивы на Земле, заканчивая отправкой агентов в отдельные точки будущего, хотя официально эта практика не используется. Не должна использоваться. Но он уже понял, к чему каждый раз все идет. И если мы не успеем сейчас, то потом наши преемники вполне могут и… не начать даже. Он говорит, что с каждым заходом цикл становится все короче, и я ему верю.
Завтра он отправится в радиалку сам. Как он говорит: «Туда, где все это началось», и я не могу представить — куда именно. Точнее, когда. В его отсутствие главной будет Дьюна. Не знаю, какова она в рейде — до этого мы ни разу не работали в связке, но голограммы ксеносов у нее получаются просто о… о… опять забыла. Пишу.
*шепотом: как живые.
Мечете (агент Сергей Беляков)
Она влетела на заднее сиденье кэба, словно птица — в силки. Миниатюрная деваха с тонкой, точеной шеей, раскосыми черными оливинами глаз, спрятанными за Топ-ган очками и чувственными до умопомрачения губами. При ней была также непропорционально большая для хрупкого тела, но обольстительная грудь, осиная талия и изящные, неожиданно сильные ноги.
Бразилейра. Мембер элитной команды «Колл Герлз Фром Паринья» с нелимитными килл-допусками, необузданным сексуальным аппетитом и полным отсутствием моральных устоев.
Обшарпанная поверхность сиденья скрипнула от соприкосновения с полоской кожи между короткой юбкой и кружевом чулка. Таксюган пустил длинную слюну, сдвинул шляпу-борсалино набекрень и похотливо скосил пуговицу единственного глаза на пассажирку. Получалось плохо: глаз был левым, и голову нужно было вывернуть на сто восемьдесят.
— Drive! — процедила девчонка.
Ее звали Мечете.
Злые языки утверждали, что имя подхватилось, как хламидия, из крылатого выражения одного клиента Мечете, русского киллера, который, кончив с ней в четвертый раз, прохрипел, синея орешками: «Девушка, ну вы оргазмы мечете, как бисер перед свиньями!»
Киллер сгинул. Кличка осталась.
Девчонка направлялась в «Л-Окацию», ночной клуб с утренним флёром, который на деле был подпольным цехом по изготовлению нелегальных саламандр-огневок. Рулил «Л-Окацией» некий Сан Ворри, круглолицый пройдоха с бровями «домиком» и двумя титановыми клыками. Мечете должна была укокошить Сана, убрать его любой ценой, потому что саламандры были запользованы террористами для диверсий на всех шести континентах, и боссы Евразсоюза заказали Сана ринг-лидеру «Колл Герлз», Нерди Вондерингу.
…Таксюган вжал педаль в пол. «Континентал», взыв всеми семью цилиндрами, проткнул утренний туман.
Когда кэб тормознул у «Л-Окации», девчонка собралась было намылить лыжи, не заплатив, но лапа о трех когтях ловко подперла дверь снаружи: таксюган был стреляным медведем.
— Кашляй, красапеточка, или подставляйс… — просипел голос из-под борсалино. Видал он таких… Пенсии у него нету. Машина ни в пень; продать кэб-доходягу ему не светит, а новый — не по карману.
Мечете рыбкой перемахнула через сиденье и выплеснулась в распахнутое окно водительской двери. Как в заправских кинах, она ловко прошила по правилу буравчика толпу перед красным канатом «Л-Окации», изящно миновав двух пластмассовых гномов-вышибал. Не прошло и мгновения, как Сан Ворри уже бессмысленно пялился в толпу зенками отрезанной головы…
… — ссся! — таксерист едва только завершил тираду, а Мечете уже стояла перед ним, держа голову Сана за волосы, как Персей — Медузу.
— Глупышок, — процедила она, издевательски оглядывая простроченную красными нитками плюшевую промежность. — У тебя же стручок, наверное, ватный? — Она полувсхлипнула, полухохотнула, от чего косолапый покраснел щеками.
— Ну, ладно, вот тебе плата за сюда… — Ее обольстительные перси податливо вжались в хлопковую мягкость медвежьей груди. — …а вот — за отсюда, — и она прильнула пышным бедром к красным стежкам ниже таксистского брюха.
Стежки лопнули. Бразилейра игриво взвизгнула и, полуобняв таксерюгу, покачала его торс из стороны в сторону, отчего шоферское нутро заурчало…
…Когда в опилочной голове развеялся потный, липкий туман похоти, таксюрник нашел себя все в том же месте, где он подобрал бразилейру. След ее успел простыть.
— Огонь девка, — услезился водила пуговицею глаза.
…Легенда о Мечете долго шаталась среди косолапой таксистской мафии города. Все кэбби теперь стали брать плату наличкой.
Ну, то есть, обняться-покачаться.
Чемодан (агент Александр Удалов)
Вилли растерянно смотрел по сторонам.
Только что, ну, только что чемодан был у его ног, а сейчас — исчез.
Лишь на минутку отвлекся на карту в планшете, а тут вон оно как обернулось. Еще подумал тогда, что за чемодан в автобусе могут потребовать дополнительно заплатить, а денег не так, чтобы много. Эх, как же он без чемодана?
Вилли еще раз осмотрелся.
Киоск новостной макулатуры, водители такси, менялы с оценивающим взглядом. Неужели кто-то из них?
Вилли подошел к киоску, намереваясь узнать все у продавщицы:
— Здравствуйте. Я только приехал в ваш город. У меня с собой был чемодан. Салатного цвета, с желтой полоской. Вы случайно не видели такой? Я стоял вот здесь, чемодан был при мне, а потом — раз, и нет.
— Новый чемодан был?
— Да, не так давно купил.
— Эх, туристы. Ничего-то вы не знаете. Ищите свой чемодан там, — вздохнув, женщина ткнула пальцем куда-то в неопределенность.
— Где там? — решил уточнить Вилли.
— Там. Все там, — на этот раз Вилли смог проследить направление. Продавщица указывала на кирпичное здание с тусклыми буквами над дверью: «Отвергнутое».
Еще на подходе Вилли показалось, будто внутри кто-то плачет и стонет. Но, открыв дверь, он ничего подобного не услышал.
За стойкой расположился усатый мужчина в фартуке и нарукавниках.
— Какой ваш? — сразу спросил усач.
— Что, какой? — не понял вопроса Вилли.
— Багаж. Вы же за ним пришли?
— Да. Понимаете, я только приехал в город. Отвлекся посмотреть карту, а он исчез.
— Небось, новый?
— Да, новый. А что?
— Небось, подумали что-то о чемодане. Что тяжелый, платить за перевозку придется, верно?
— Верно, — осторожно протянул Вилли. — Откуда вы все знаете?
— Я здесь, уважаемый, уже тридцать лет стою за этой стойкой. И не было еще такой недели, чтобы турист не посеял свой багаж. Ваш чемодан какого цвета? А то тут как раз один поступил. Небось, ваш, но по инструкции надо уточнить цвет.
— Салатный. С желтой полоской.
— Хех, он самый. Вон, в углу. Только вы будьте осторожнее — потерять доверие легко, а восстановить — иное дело.
Но Вилли уже не слушал.
В углу, спрятавшись за парой дорожных кофров, стоял его чемодан.
— Вот заводят себе новые чемоданы, а кто их обучать будет? Вы, уважаемый, в курсе, что они телепаты? Чувствуют, когда хозяин думает о них, как об обузе, вот и сбегают, прячутся. Или вы думаете, для чего на каждом вокзале стоят такие халупы, как моя? Для красоты? Ан нет, уважаемый. Мы даем приют всякому багажу — и отвергнутому по незнанию, и выброшенному намеренно, — продолжал бубнить служащий, подкручивая свои усы.
— Телепаты? Так он…
— Да, прочитал мысли.
— Дружок! — осторожно позвал Вилли, не решаясь подойти ближе. — Прости меня за все. Пойдем со мной. Ты мне очень-очень нужен.
И чемодан, будто только того и ждал, кинулся навстречу своему хозяину со всей быстротой, какую позволяли ему восемь тонких ножек.
Уже через пять минут Вилли стоял на автобусной остановке, прижимая к себе чемодан. Салатный, с желтой полоской.
Чемодан
Пир для короля (агент Федор Береснев)
Черные бусинки глаз смотрели мне прямо в мозг, прожигая затылок изнутри. Спина и ладони покрылись потом.
— Мне надо поговорить с королём, — сказал я больше для себя. Посланный мной мыслеобраз изображал клубок крыс и человека рядом с ним.
Пасюк фыркнул и развернулся, чтобы уйти.
— Сын пропал, очень нужна помощь, в долгу не останусь.
Картинка c ребёнком; он исчезает; крысы бегают по улицам, заглядывая во все щели; грязный, но целый ребенок спасён; гора колбас, сыров, хлеба и прочих деликатесов.
Отошедший на пару метров пасюк остановился и задумчиво забил хвостом по платформе.
Куча снеди в моём послании выросла под потолок и украсилась гигантской копчёной индейкой.
— Пожалуйста.
Пасюк решился, приглашающе махнул головой и, спрыгнув на пути, затрусил в глубь туннеля.
Я перевёл дух и заспешил следом. Начало положено, но самое трудное впереди. Средняя крыса-телепат не умнее пятилетнего ребёнка, но их король — другое дело. Он объединяет интеллект всех своих членов. О величине его IQ можно только догадываться. Что придет ему на ум, предвидеть невозможно. Потому и забеспокоились люди в высоких кабинетах.
После двух часов петляний по узким ходам, большинство которых было вырыто не людьми, мы вошли в просторный полутёмный зал. В дальнем от нас углу колыхалось сплетение серых тел. Между королём и мной, ощетинившись резцами, стояла шеренга крупных, лоснящихся крыс. Мимо них не пройти, порвут в клочья, не успеешь шага ступить. Но мне и не нужно.