– Что тебя погнало на улицу в такую погоду? – спросила Лия.
Джессика откинула со лба мокрые волосы:
– Мне надо с тобой поговорить.
Лия вопросительно подняла брови.
– Где Коти?
– Пошел к приятелю поиграть в мячик.
– Очень удачно. Не будет нам мешать. – Джессика огляделась. – Надеюсь, здесь никого нет?
Слова матери и тон, каким они были произнесены, вызвали у Лии острую неприязнь.
– Думаю, ты пришла сюда не для того, чтобы устроить скандал. У меня для этого совершенно неподходящее настроение.
Джессика желчно расхохоталась:
– А для чего у тебя подходящее настроение? – Не давая дочери ответить, она продолжала: – Когда ты в последний раз смотрелась в зеркало?
– Мама, что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать, что ты ужасно выглядишь.
– Спасибо на добром слове.
– Но это правда. От тебя остались кожа да кости. А глаза тусклые, как у покойницы.
– Как я выгляжу – это мое личное дело, – бесстрастно сказала Лия, твердо решив не унижаться до склоки.
– Не скажи! Ты должна подумать о сыне.
– Я уделяю ему достаточно внимания, – отрезала Лия.
Джессика фыркнула:
– Зато ты не уделяешь никакого внимания ни себе, ни своей личной жизни.
– Это я уже слышала.
Наступила недобрая пауза. Через некоторое время Джессика нарушила молчание:
– По-моему, тебе следует продать дом и переехать вместе с Коти ко мне.
Лия похолодела.
– Боюсь, из этого ничего не выйдет.
– Это еще почему? – взвилась Джессика. – Не потому ли, что ты спишь с этим картежником?
Лия задохнулась от гнева. Все ее существо восставало против материнского бездушия.
– Хоть бы и так. Что дальше?
Джессика начала хватать ртом воздух, но быстро взяла себя в руки и пожала плечами:
– Ничего особенного. По крайней мере он при деньгах.
В другой обстановке Лия, наверное, не удержалась бы от смеха. Мать никогда ее не понимала и уже не поймет.
– Деньги. Они всегда тебя интересовали больше всего на свете, ведь так?
– Ну почему же? Не только деньги. Еще твоя судьба.
– Неужто?
Джессика побагровела:
– Да, представь себе! Мне всегда хотелось, чтобы ты имела то, чего я сама была лишена, – а красивые вещи можно купить только за деньги.
– Опять ты за свое, – простонала Лия. – Мне не нужны вещи. Мне нужно одно: чтобы меня…
Она не договорила. Мать все равно не поймет. Такая перепалка возникала между ними уже не раз. Лия не могла заставить себя сказать матери: «…чтобы меня любили». Эти слова застревали у нее в горле.
– Если бы ты в свое время не вышла за Руфуса, все было бы по-другому.
– Не смей так говорить!
Джессика вздернула подбородок:
– Но это чистая правда.
– Нет, неправда! – Лия подступила к матери, дрожа от негодования. – Руфус спас мне рассудок, а может быть, и жизнь. Если бы ты была рядом со мной после того, как тот негодяй… – Лия запнулась.
Джессика побледнела как полотно:
– Тебе было сказано никогда больше не упоминать этот случай. – Ее слова звучали как пощечины.
Лия пыталась отогнать от себя непрошеные воспоминания. Ее бил озноб. Она была на грани обморока.
– Значит, наше совместное проживание исключено, – как ни в чем не бывало подытожила Джессика, словно в промежутке ничего не было сказано.
Лия смотрела ей прямо в глаза.
– Пока у меня есть хоть малейшая возможность, я сохраню за собой этот дом.
– В таком случае тебе надо закрыть свое бюро и вернуться в фирму Купера Андерсона.
– Нет, этого не будет.
– Почему?
– Прежде всего потому, что у меня есть работа, которая неплохо оплачивается. Кроме того, у меня есть определенные обязательства. Мы вот-вот откроем клуб. Через пару месяцев к нему добавится казино.
– И тогда ты останешься не у дел, правильно я понимаю?
– Это мои заботы. – Голос Лии звучал ровно и сдержанно.
– Если хочешь знать, я сегодня побеседовала с Купером Андерсоном от твоего имени.
– Что?
– Что слышала. И не повышай голос, Лия.
– Как ты посмела?
– Ну, кто-то же должен взять это на себя.
Лия молчала. Она не знала, как унять эту женщину, которая дала ей жизнь, но обделила любовью.
За окном грохотали раскаты грома, но Лия их не слышала. Не отводя взгляда от матери, она потребовала:
– Прекрати вмешиваться в мою жизнь, или я поссорюсь с тобой навсегда.
– Ох, умоляю, не надо драматизировать. Ты никогда не поссоришься со мной – хотя бы потому, что постоянно оставляешь на мое попечение Коти. – Джессика окинула дочь высокомерным взглядом: – Надеюсь, ты уже взяла себя в руки.
Лия не успела ответить, как мать повернулась и зашагала к выходу. Уже открывая дверь, она добавила:
– По мне уж лучше, чтобы ты сожительствовала с этим картежником, чем жалеть себя день и ночь.
Джессика удалилась, хлопнув дверью.
– Да провались ты! – вырвалось у Лии.
Такой горечи, как сейчас, она не испытывала со дня смерти Руфуса.
Глава 28
В клубе Дэлтон достал из холодильника банку пива; запрокинув голову, он сделал два больших глотка и вытер губы тыльной стороной ладони.
Ну и выдохся же он. Все кости болели. Но дело того стоило. Все-таки он объездил ту норовистую кобылку, хотя пришлось изрядно попотеть. Дэлтон ухмыльнулся и покачал головой, вспоминая, как дважды вылетел из седла. Но по пути в офис улыбка исчезла с его лица. На лбу залегли глубокие морщины.
Черт его дернул возиться с этой лошадью. Конюх Том прекрасно справился бы без него. В Богалузе ждали куда более важные дела. И все-таки Дэлтон получил удовольствие, дал работу своим мышцам – они давно того требовали по разным причинам.
В Богалузе несколько человек ему сообщили, что де Шампа хватил удар. Вот почему, оказывается, он в последнее время исчез с горизонта. Хоть этот прощелыга и поклялся отомстить, когда получил по физиономии, теперь он не представлял никакой опасности.
Все же Дэлтон решил, что успокаиваться рано. Ходили слухи, будто де Шамп вполне оправился, но испытывает серьезные денежные затруднения. Поговаривали также, что он завел любовницу. От одной мысли, что кто-то может лечь в постель с таким слизняком, Дэлтону стало смешно. Всем этим сплетням не следовало особо доверять. Однако любые сведения можно было при случае использовать как козырь.
К черту де Шампа. Дэлтону не хотелось о нем думать. В то же время он гнал от себя и мысли о ней, но безуспешно. Она постоянно возникала у него перед глазами.
Дэлтон опустился на диван в своем заново отделанном кабинете и отхлебнул еще пива, но это не принесло облегчения. Ему не хватало сил. Ему не хватало денег. Ему не хватало удачи.
Вначале его цели были предельно ясны и вполне реальны. Найти женщину и ребенка, отсудить право опеки и проявить себя образцовым отцом. Он знал, что судебный процесс будет весьма щекотливым делом, но не сомневался в успехе, потому что правам отцов сейчас уделялось большое внимание. Кроме всего прочего, на его стороне было имя Монтгомери.
Когда он встретил Лию, эти правила игры почему-то оказались неподходящими. Нет, он не отказался от мысли оформить родительские права на Коти – нельзя же упускать завещанное состояние. Но вдобавок к этому он хотел заполучить и Лию. Хотел. Любовь была здесь ни при чем: он хотел всего лишь переспать с ней и вовсе не рассчитывал, что на этом пути возникнут какие-то преграды. Работая с ней бок о бок, видя, как она скорбит о покойном муже, Дэлтон с огромным трудом удерживал себя в рамках приличий. С каждым днем это давалось ему все большими усилиями. Он не желал причинять ей новых страданий. Ее выдержка и мужество вызывали у него восхищение.
Сейчас Дэлтон готов был взвыть от досады. Он допил пиво, швырнул банку в мусорную корзину и огляделся по сторонам. Надо отдать Лие должное: здесь ничто не напоминало прежнюю дыру. Офис был отделан в приглушенно-вишневых и зеленых тонах. Теперь в нем размещалась дирекция клуба и казино. Хотя у каждого сотрудника остался свой закуток, основные проблемы решались здесь.
Слава Богу, клуб был почти готов. Дэлтон планировал открыть его недели через две-три, а то и раньше. Казино тоже было на подходе. Единственная проблема заключалась в том, что в сейфах по-прежнему было пусто.
Открытие клуба представлялось вполне реальным, а вот казино уплывало из рук. Дэлтон чувствовал, что кольцо сжимается. Он подошел к холодильнику и достал еще пива.
Вскоре мрачные мысли отступили, но он знал, что это ненадолго. Стоит ему вернуться домой – у него перед глазами тут же замаячит обнаженное тело Лии. Видение в который раз погонит его под холодный душ.
Поморщившись, Дэлтон ступил на проезжую часть улицы – и вдруг откуда ни возьмись вынырнула машина. Он застыл от неожиданности, хотя видел, что машина несется прямо на него, слепя фарами.
– Гад! – коротко крикнул Дэлтон. В то же мгновение автомобиль пронесся совсем рядом, едва не задевая бордюр. Дэлтон не удержался на ногах и упал.
– Все образуется, – говорила Лия в трубку. – Я это чувствую.
Они уже давно болтали по телефону с Софи: сперва об оформлении офиса в административном центре, потом о Луисе и о своих насущных делах.
– Хотелось бы верить, – грустно отозвалась Софи. – Видишь, как получается: я созрела, чтобы выйти замуж за Луиса, но теперь он не хочет жениться.
– Ему нужно время подумать, Софи.
– Дело не в этом.
– Как раз в этом. Ему надо свыкнуться с мыслью о своем бесплодии.
– А вдруг он с этим не смирится?
Лия поджала под себя ноги.
– Тогда он тебе не подходит.
– Может, ты и права, но знаешь, как трудно оторвать от себя… ох, сама не знаю, что хочу сказать. Он стал таким замкнутым, таким скованным, особенно в постели.
– Я тебя прекрасно понимаю, и все же нужно набраться терпения.
– Знала бы ты, чего мне это стоит. Я такая нетерпеливая.
Лия улыбнулась:
– В этом твоя прелесть.