Кажется, что время пришло.
Но моя жена, которая спит за этими дверями, совсем не похожа на ту женщину, на которой, как я предполагал, мне придется жениться.
Поворот ручки не производит ни малейшего звука, поэтому я открываю дверь и вхожу внутрь. Толстый ковер, покрывающий уголок для сидения, заглушает мои шаги. Всего несколько недель назад в этой комнате не было мебели и других аксессуаров. Это было унылое, незаконченное пространство. Я решил отремонтировать его и оборудовать после возвращения домой после одного из моих визитов к Поповым.
Люди любят посплетничать. Пустые слова распространяются быстрее, чем нью-йоркская крыса по водосточной трубе, и информация о том, что жена Артуро Девилля спит в комнате его сестры, распространилась бы по Коза Ностре подобно огненной буре. И к чему бы это привело? По уши в гребаном дерьме.
Мы никогда не пытались выдать это за брак по расчету, где подобный сценарий мог бы быть объяснен. Но даже если бы мы это сделали, после заключения сделки от нас ожидали бы, что мы представим себя еще одной счастливой парой. Никогда не вывешивайте наше грязное белье на всеобщее обозрение. Таков путь Коза Ностры. И, как прекрасно выразился Аджелло, моя работа как младшего босса - подавать пример в нашем кругу общения. Продвигать семейные ценности, о которых он говорил.
Это было моей единственной мотивацией для подготовки ко вторым основным занятиям в Таре. Тот факт, что я принял это решение после того, как мы впервые поцеловались, - не что иное, как чистое совпадение.
Этот поцелуй ничего не значил. Просто средство для достижения цели. Как и все остальные.
Бесшумно останавливаюсь рядом с перегородкой, разделяющей две части комнаты, и прислоняюсь плечом к деревянной раме. Луч света проникает сквозь узкую щель между портьерами, закрывающими окно, освещая нежную женскую фигурку, свернувшуюся калачиком на скомканных простынях.
Ее крошечные шортики для сна не скрывают ее длинные, красивые ноги. Я позволяю своему взгляду переместиться вверх, туда, где задралась ее футболка, обнажая живот. Блеск отражается от пирсинга в ее пупке, отбрасывая искрящиеся солнечные блики в полумраке. Я не могу отвести от него глаз. И не из-за моего обычного убеждения, что пирсинг в пупке не подобает утонченной леди. Не раз я просыпался с твердым членом после того, как мне снилось, что я облизываю это ослепительное сокровище.
Наконец-то вырвавшись из гипнотического состояния, вызванного этим сияющим искушением, я продолжаю внимательно разглядывать свою спящую жену. Мой голодный взгляд пожирает изгибы ее гладкой кожи, выпуклости грудей под футболкой и изящество шеи, пока не останавливается на ее слегка приоткрытых губах. Это единственная видимая мне часть ее лица. Остальное скрыто покрывалом блестящих темных локонов, падающих на глаза и нос.
Стук в висках усиливается, и я почти морщусь от сокрушительного давления. В горле у меня саднит, как будто его исцарапали в клочья. Я откручиваю крышку бутылки и залпом выпиваю воду, морщась от боли при каждом глотке. Это не умаляет моего удовольствия наблюдать за тем, как спит моя маленькая кошечка. Я не сомневаюсь, что она устроит мне ад, как только проснется, поэтому я трачу время, чтобы оценить ее такой. В драгоценном покое. Ее нынешнее спокойное состояние - самое грубое искажение ее истинной опасной натуры. Однако, так или иначе, я восхищаюсь ее дикой стороной, которая побуждает ее бросать мне вызов на каждом шагу. Это делает меня таким чертовски похотливым.
Бесшумно я подхожу к ее кровати и приподнимаю уголок одеяла, освобождая его от путаницы вокруг ее ног. Тара постоянно ворчит по поводу того, что мне холодно, да так сильно, что половины моего гардероба не хватает. Моим пиджакам лучше быть среди вещей, которые она привезла с собой, иначе этот котенок может попасть в очередную неприятность.
Подоткнув одеяло Таре под подбородок, я направляюсь к раздвижным дверям напротив окон. Еще одна бессмысленная особенность в этом доме. Но мне не терпится увидеть реакцию моей жены, когда она узнает об этом.
Двери, соединяющие наши комнаты.
-Наконец-то. Я убираю волосы с лица и принимаюсь за работу.
Все четыреста семнадцать моих книг в мягких обложках расставлены на полках в гостиной моей комнаты. Потребовалось некоторое время, чтобы разложить их по поджанрам. Единственное, что мне осталось сделать, это распаковать мои специальные издания. Их я расставлю на моем любимом книжном шкафу, который я привезла из дома. Но перед этим мне нужно разобраться со своей одеждой.
Прошлой ночью у меня хватило сил только на то, чтобы достать пижаму и смену одежды на сегодня. Все остальное по-прежнему в чемоданах и коробках, выстроенных в ряд возле кровати. Разрезав упаковочную ленту на коробке с надписью "Платья", я открываю клапаны и начинаю доставать свои припасы.
Большинство моих платьев - повседневные. У меня есть несколько, которые можно назвать модными и элегантными. Но в основном я предпочитаю брюки. На мой взгляд, хорошая пара туфель-лодочек может превратить любой брючный наряд в стильный ансамбль. Однако с моим дорогим мужем это не сработает. Уникальные условия нашего брачного контракта четко указывают на то, что он ожидает дизайнерские платья длиной до пола для своих чертовых светских мероприятий. И согласно расписанию, которым он был так любезен поделиться со мной, только в этом месяце их будет три. Я благодарна, что смогла совершить набег на шкаф Сиенны и позаимствовать несколько ее более приглушенных вещей. В краткосрочной перспективе они сойдут, но неизбежный поход по магазинам определенно ждет меня в будущем.
Схватив несколько нескользящих вешалок и прилагающиеся к ним платья, я направляюсь через комнату к встроенному шкафу. Он удобно расположен рядом с кроватью, с дубовыми двойными дверями, которые по стилю соответствуют богато украшенному входу в комнату. С другой стороны тоже есть отдельно стоящий шкаф, но он слишком мал для всей одежды, которую мне пришлось взять с собой. Не говоря уже о моих “позаимствованных” куртках Артуро, которые все еще спрятаны среди моих распакованных вещей.
Перекладываю вешалки в левую руку, берусь за ручку и отодвигаю дверь в сторону. Он движется плавно и бесшумно, без особых усилий, чтобы раскрыть...
—Что за... - выдыхаю я.
Мой взгляд метается по просторной комнате, в конце концов останавливаясь на массивной кровати в дальнем конце и мускулистом мужском теле, распростертом на ней лицом вниз.
Обнаженное мужское тело.
Моя челюсть падает на пол. Это не гардеробная. Мой мудак муж поселил меня в комнате, смежной с его собственной! И этот мужчина спит голым! Голый!
Я разворачиваюсь, желая захлопнуть дверь. Каким бы великолепным он ни был, он не заслуживает с моей стороны никакого внимания. Эго этого ублюдка достаточно велико. Но непреодолимое чувство любопытства берет надо мной верх. Прикусив нижнюю губу, я оглядываюсь через плечо.
Нельзя отрицать, что Артуро Девиль - дьявольски привлекательный мужчина, особенно в своих сшитых на заказ костюмах-тройках. Но я никогда не ожидала, что он настолько хорошо сложен. Я бы солгала, если бы не признала, что мое сердцебиение ускоряется, когда я разглядываю массу безупречно очерченных мышц, лежащих перед моими глазами. Каждая часть его тела выглядит так, словно высечена из мрамора. Каждая острая плоскость, гребень и впадинка выточены до совершенства. Включая его задницу. Особенно его задницу. Я почти уверен, что смог бы отскочить монеткой от этой штуки.
Тьфу! Ненавижу себя за то, что смотрю!
Тупой придурок! Почему он должен быть таким чертовски красивым?
Отрываю взгляд от его великолепного зада, я смотрю на его толстое, испачканное чернилами предплечье, когда он прижимает подушку к лицу. Воспоминание о том, как эта сильная рука поддерживала меня во время нашей свадебной церемонии, захлестывает меня. То, как его присутствие, просто его объятия смогли вытащить меня из спирали неизбежной панической атаки, было просто нереальным. Невероятно. Маловероятно. Но, тем не менее, это правда. Как будто Артуро Девиль - это сила природы, более могущественная, чем что-либо на его пути.
Помимо моей семьи или очень близких друзей, я никогда не чувствовал себя в безопасности рядом с людьми. Но в тот момент объятия моего заклятого врага были самым защищенным местом на земле. Я бы сделала все, чтобы остаться в их надежных объятиях. Одна мысль о том, что он может меня отпустить, усилила тревогу.
Я жаждала больше того тепла, которое он несет в себе. Кожа этого ублюдка всегда горячая на ощупь. Я потянулась за его галстуком, пытаясь приблизиться к его теплу. Нуждаясь в большем контакте кожа к коже. Но он предположил, что я просто хотела его трахнуть. Что угодно. Сатана Девиль может воображать все, что ему заблагорассудится.
Однако, правда… правда, которую я не могу отрицать, заключается в том, что в его объятиях я чувствовала себя защищенной. Как будто то, что он будет со мной, каким-то образом все исправит. Что, даже после всего, что он сделал, того, как он обращался со мной ... Что-то внутри меня все еще считало Артуро ДеВилля безопасным.
Может быть, это потому, что он уже знает, какой ужасной я обычно бываю? Он прочитал ту проверку моего прошлого, так что я не могу его разочаровать. Это то, что сделало его убежищем в моем запутанном сознании? Должно быть. Это не может быть ничем другим.
Может ли это?
Такой ход мыслей ни к чему меня не приводит. Артуро Девиль мог оказать мне солидную помощь, но не более того. Кто сказал, что он не потребует чего-то взамен? Что ж, он этого не сделает, если я просто ни в чем не признаюсь. С этого момента все глупые мысли о нем должны исчезнуть.
Бросив стопку платьев на ближайший стул и на цыпочках подойдя к его кровати, я дергаю за уголок подушки, вырывая ее из его рук.
“Просыпайся, просыпайся, дорогая. Не потрудишься объяснить, почему моя комната оказалась как можно дальше от твоей?
Артуро приоткрывает один глаз и, прищурившись, смотрит на меня. - Который час?