Черный провал медленно перешёл в чередование ярких, но непонятных картинок. Они не были связаны ни с прошлой жизнью, ни с этой. Вообще непонятно, с чем они были связаны. Как говорил один мой приятель: «Очень интересно, но ни хрена не понятно». Очнулся я от осторожного похлопывания ладошкой по щеке. Клавдия Тимофеевна склонилась надо мной, лицо её выглядело встревоженным.
— Павел Петрович, вы слышите меня? — тихо спросила она.
Я утвердительно кивнул.
— Я случайно узнала ваш большой секрет, — так же тихо продолжила пожилая женщина, только что копавшаяся в моих мозгах. — Но я об этих подробностях никому не расскажу, будьте спокойны. Желаю успехов и высокого полёта в новой жизни. А с целительством вам прощаться не надо, можно повернуть некоторые особенности ваших способностей в новое русло, тогда всё получится. Я расскажу Юрию Алексеевичу об этом, но не о том, что вы тщательно скрываете.
— Спасибо большое, Клавдия Тимофеевна. Вы человек с большой буквы. Рад, что судьба привела нас в ваш дом.
— Не за что, Павел Петрович, я тоже рада, что мне довелось прикоснуться к неизведанному. Таких как вы я ещё не встречала. Вы будете великим воителем, но можете одновременно стать и хорошим врачевателем. А теперь пройдёмте в кабинет Юрия Алексеевича.
Мы прошли дальше по коридору и оказались в кабинете моей мечты. С одной стороны стоял массивный дубовый стол с ажурной антикварной лампой и аккуратными стопками книг. Вдоль стен по бокам этажерки с книгами чередовались с картинами в тяжелых позолоченных рамах. С другой стороны был массивный камин, перед которым стоял небольшой уютный диванчик. Даже жаль стало, что август выдался жарким, и я не увижу, как там горят березовые поленья.
Войно-Ясенецкий сидел за столом в кожаном кресле. Хозяйка указала мне на стоящий перед столом изящный резной стул с высокой спинкой, а сама подошла к супругу и начала что-то говорить на ушко. Тот резко повернул голову ко мне, лицо его вытянулось, а я напрягся. Потом рот ученого медленно начал расплываться в улыбке и я с облегчением выдохнул. Клавдия Тимофеевна заговорщицки подмигнула мне и удалилась.
— У меня есть приятная новость для тебя, Паша, — начал он, собираясь с мыслями и анализируя новую информацию. — Представляешь, ты такой же, как и я.
— В смысле? — спросил я. Более тупого вопроса не придумать, но это первое, что пришло в голову. Неужели он тоже не из этой реальности? Она рассказала ему?
— У меня такой же блок на развитии целительских способностей, как у тебя.
— Да ладно! — вырвалось из моего рта. Молодец, Паша, покажи во всех красках, какой ты тупой. Зато речь не пошла по теме реинкарнации и попаданства, это отлично.
— Да, да, я делаю своё дело совсем не так, как другие лекари. Именно поэтому я и отказался в свое время преподавать в институте, а учеников подбираю индивидуально. И ты самый лучший претендент на овладение моей наукой за всю мою жизнь. Жаль только на твоей судьбе написан другой путь, но это именно тот случай, когда одно другому не мешает.
— Так как же вы тогда так быстро исцелили Антона?
— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Скажи пожалуйста, когда ты проходил диагностику после получения первой ступени, тебе говорили, что у тебя хорошие задатки по телепатии и телекинезу, но в ауре присутствуют странные энергетические всплески?
— Да, было дело, — сказал я и задумался. Целитель точь-в-точь повторил слова Надежды Сергеевны, когда она озвучила отчёт по исследованию.
— Так вот, моя супруга распознала эти всплески. Они точно такие же, как у меня, только с большей перспективой развития.
— То есть, вы хотите сказать, — начал я, хотя у самого голова шла кругом, — что вы исцеляете с помощью телепатии и телекинеза?
— Именно так, мой мальчик! — радостно провозгласил Юрий Алексеевич и хлопнул рукой о подлокотник кресла.
— Ничего не понимаю, — я помотал головой, неотрывно глядя в его довольные, слегка прищуренные глаза. — Ну, допустим, с помощью телепатии вы заставили Антона заснуть, но дальше то это при чём здесь?
— У нас с тобой телепатия на гораздо более глубоком уровне, чем у других. Даже чем у моей дорогой супруги. Вот в мозгах она роется намного лучше меня, но она не может обращать свой дар к органам и тканям. Я могу вмешиваться даже в процессы, которые происходят в клетках и органеллах, тебе же придётся этому научиться, задатки у тебя хорошие. А с помощью телекинеза я извлекаю пули и другие инородные тела, сопоставляю отломки костей, даже если они сильно раздроблены. Потом уже заставляю срастись и они меня слушаются. Но, чтобы уметь делать это, тебе придется в этом разобраться и тренироваться. Я сейчас дописываю новую редакцию учебного пособия для таких, как мы с тобой. Когда напечатаю, первый экземпляр твой. А пока я могу дать тебе книгу, написанную мной десять лет назад. Начнешь с этого, на первое время хватит.
Юрий Алексеевич встал из-за стола, подошел к картине на стене и открыл спрятанный за ней сейф. Что неожиданно, на полках лежали не деньги и драгоценности, а книги и рукописи. Мой новый наставник взял небольшой томик и протянул мне.
— Вот, держи, — ученый вручил мне книжицу, как самую великую драгоценность на свете. — Береги её, как зеницу ока и никому не отдавай. А ещё лучше, если никто не узнает о её существовании. Когда я напечатаю наконец новое издание, эту ты мне вернёшь.
— Конечно, Юрий Алексеевич, — сказал я, принимая подарок. — Можете не сомневаться. И большое спасибо Вам за доверие и столь ценный и значимый для меня подарок.
Книгу я сразу спрятал во внутренний карман пиджака, изучать буду потом. Учёный закрыл сейф, и мы присоединились к компании в каминном зале. Мои друзья рубились в какую-то настолку вместе с хозяйкой, мы присоединились и весело провели остаток вечера. Но у меня в голове постоянно крутились мысли, связанные с новыми открывшимися для меня горизонтами.
Нас развели по комнатам, я наконец улёгся на мягкую, как облако, кровать. Спать хотелось давно, но заснуть никак не мог. Решил поискать в сети новые шашки взамен моих испорченных. Ну их конечно можно было ещё заточить, но зазубрины и дефекты были слишком большими и клинки скорее всего утратят прочность, теперь только ежей сечь.
Долго листая ленту, я наткнулся на шашки, выкованные из метеоритной стали. Даже не думал, что такое возможно. Обозначение твердости стали впечатлило, раза в полтора больше, чем у булатной. То, что нужно. Только и цена была такая же космическая, как и происхождение металла. Не, такое я не потяну. Надо завтра связаться с продавцом, может согласится на рассрочку?
На всякий случай ещё пошерстил ленту и нашёл неплохой вариант из порошковой стали, обозначение которой я видел впервые. Цена вполне адекватная, производитель предлагал опцию нанесения гравировки и инкрустаций по своим заготовкам и чертежам заказчика. Бросил в корзину, решу завтра.
А вот это самое завтра принесло новый сюрприз. Вы же помните, где я оставил машину? Да, да, на опушке леса перед выездом на трассу. Оттуда мы с носилками перебежали дорогу и пошли в деревню.
Все четыре колеса «Долгоруково» оказались пробиты. А вдруг это ещё цветочки, которые я увидел издалека? Я ускорил шаг и достал из кармана ключи. Перед глазами поплыли картинки с догорающим «Уралом».
Глава 17
Я нажал кнопку на брелке, фары мигнули и двери разблокировались. Живая, уже неплохо. Я открыл капот, всё на месте и нет ничего постороннего. Лег на траву и заглянул под днище, тоже ничего. Может тормозные шланги? Но тогда зачем пробивать колёса? Всё равно решил посмотреть. Сухо и оплетка целая.
— Паш, ты чего это? — не выдержал Андрей, наблюдая за моими манипуляциями. — Да это просто местное хулиганьё, кто тут может желать нам смерти?
— Похоже, ты прав, — буркнул я и сел за руль.
Движок завёлся с полтычка. Друзья стояли поодаль, как я и попросил. Взрыва не последовало. Я включил подкачку колес и вышел посмотреть, как они себя поведут. Похоже, одному колесу повезло, оно потихоньку восстанавливало форму, значит порез небольшой. А вот остальные три не могли набрать и половину атмосферы. Запаска одна, три с собой никто не берёт.
Я достал телефон и принялся искать ближайший передвижной шиномонтаж или эвакуатор. Заращивать дырки в колесах я пока не научился, но слышал, что такое возможно. Выслушивая новую серию причитаний Кэт, я наконец нашёл, что хотел. Ближайший мастер находился в Одинцово, а до туда тридцать километров с хвостиком. Придется подождать.
Друзья отказались уезжать на попутке и остались со мной. Андрей листал ленту новостей, Антон просто молча ходил туда-сюда по опушке. Разгоравшуюся истерику Кэт пришлось жестко оборвать. Да, получилось немного грубо, но нагнетание негатива уже достало. Не знаю, что на неё нашло, раньше за ней такого не наблюдалось. Она резко замолчала, надула губки и уселась в машину. Вот и хорошо, потом извинюсь, если что.
Мастер приехал на немецкой заскорузлой малолитражке. Я как-то по-другому представлял себе мобильный шиномонтаж. Сначала даже подумал, что он что-то перепутал. Оказалось нет, он как раз умел заращивать дырки в шинах за умеренную плату. Через час после обнаружения подлянки мы уже выехали на шоссе и покатили домой. Я периодически нащупывал в кармане драгоценный учебник. Теперь есть, чем занять свободное время, осталось его найти, это время.
Как и договаривались накануне, мы проскочили Москву по краю и поехали в Семеновское. Пока стояли на светофоре, написал Надежде Сергеевне, что скоро буду и сообщил номер машины.
На КПП нас пропустили, брезгливо поморщившись на внешний вид автомобиля, даже немного с сочувствием. Проверили документы и осмотрели багажник. Одного не пойму, на хрена это делать, если всё равно пропускаете несмотря на кучу оружия и боеприпасов? Чисто на наличие трупа? Ну, у каждого своя работа.
Через пять минут мы уже были в исследовательском центре. Докторша увидела меня и расцвела, словно сын с войны вернулся. Вот это я понимаю любовь к науке. Моих друзей позвали в другие кабинеты.