Жгли деньги ляжку тем троим, что ко мне подкатывали. Очень им хотелось позаседать, ничего не решая, на Большой Дмитровке, но «пролетели» они мимо кресла сенатора. Как, впрочем, и я не стал тульским губернатором — президент в тот год выборы глав регионов отменил, воспользовавшись, как предлогом, трагедией в Беслане.
А вообще, когда теперь, по прошествии времени, я размышляю о моем несостоявшемся губернаторстве, меня терзают смутные сомнения… Подозрения вряд ли беспочвенны, хотя на сто процентов достоверной информацией я не располагаю. Думаю, что у «семейки» глава государства в тот момент еще находился «под подпиской», она с ним «поработала», и он к ней прислушался, что, в числе прочего, могло сыграть свою роль в отмене выборности глав регионов. Юмашев, Таня, Волошин, Чубайс и иже с ними в страшном сне не могли представить последствий моей победы на губернаторских выборах. Помимо всего прочего, у меня появлялась бы реальная возможность, спустя три года, участвовать в выборах Президента России.
В Америке губернаторы часто борются на равных за кресло президента и регулярно его занимают. Да и у нас тот же Константин Титов, руководивший Самарской областью, участвовал в президентской кампании 2000 года и показал неплохой результат. И это при том, что у него практически не было узнаваемости на востоке России. А меня знала вся страна. Тысячные залы во многих регионах собирались на презентации моей книги, слегка раскрывающей глаза на власть. В одном только Нижневартовске трижды был с представлением книги по приглашению горожан!
Авторитет среди многих социальных групп, репутация человека, знающего подноготную высшей власти и, следовательно, не способного ходить по нашим российским граблям, вполне могли сыграть свою положительную роль. И компания «теневых руководителей страны» понимала: при таком раскладе, если Коржаков въезжает в Кремль, им — конец. Так что, глядя в корень, эта «семейка» меня и раскрутила как политика. У нас ведь как в народе считают: если богатое начальство кого-то «мочит», значит, он — хороший человек.
В 2011 году первый заместитель руководителя фракции «Единая Россия» в Государственной думе 5-го созыва Николай Булаев уговаривал меня, чтобы я пошел в Думу 6-го созыва депутатом по списку «Единой России» от Тулы, потому что там у меня был самый высокий рейтинг из действующих политиков. Что характерно, «услуга» предлагалась бесплатно — я ничего платить не должен был за депутатский мандат, что по нынешним временам удивительно. Выпили мы с Булаевым у меня в Молоково бутылку виски, и я ответил отказом: уже побывал думским «едросом» — хватит.
В трех созывах был независимым депутатом, голосовал в Госдуме, как хотел, вернее, как было полезно для избирателей, а потом, в последнем моем созыве, попал на четыре года под каток «Единой России», где меня, по законам фракционной дисциплины, заставляли голосовать за ряд антинародных законов. Это будет мучить до конца дней: стыдно перед внуками, стыдно перед народом. Николай, кстати, это мое решение так прокомментировал: «Васильич, я даже не ожидал. Я тебя еще больше зауважал за то, что «кнопкодавом» не хочешь быть. Не буду больше тебя уговаривать».
Потом, кстати, у Булаева все удачно сложилось: ушел из Думы в члены Совфеда, а в 2016 году стал заместителем председателя Центризбиркома Э. Памфиловой — у них всех госдачи, машины с мигалками и 150 000 рублей пенсия.
«Александр Васильевич, если можно, оцените ваше материальное положение по пятибалльной шкале».
На троечку. Но все относительно: если сравнивать с рядовыми пенсионерами, то я — обеспеченный человек. У меня нет и никогда не было секретов по этой части. Все, что имею, заработано и заслужено. Ничего не украдено.
Хотя в свое время стараниями «благожелателей» я прослыл чуть ли не распорядителем нефтяных и газовых потоков страны. По этой теории, я сейчас должен бы жить в Швейцарии, сидеть в шале у камина и дегустировать «Бордо» 2000 года, а не думать над тем, как оплачивать растущие как на дрожжах счета за содержание дома в Орехово-Зуевском районе Подмосковья.
В декабре 1994 года в «Известиях» вышла статья под заголовком «Кто управляет страной: Ельцин, Черномырдин или генерал Коржаков?» Да, я в том году подписал письмо в адрес премьер-министра (академия ФСБ помогала аналитическому центру СБП составить текст) о том, что зампред правительства Шохин своими распоряжениями раздает квоты на экспорт нефти за миллионы при их цене в миллиарды. Из чего журналистка Т. Замятина, близкая к тогдашнему «младшему спичрайтеру» президента Сатарову, сделала вывод: «Коржаков ТЭК из-под Черномырдина вытаскивает». А я всего-то написал, что считаю необходимым предложить президенту «создание комиссии для проведения экспертной оценки всех вышеприведенных распоряжений с точки зрения соответствия национальной стратегии в области нефтяной политики и укрепления экономики страны».
Так что ответ на вопрос в заголовке той статьи прост: воры управляли страной, кто же еще. А вовсе не Коржаков.
После истечения последнего срока депутатских полномочий я остался на «голой» пенсии. Приехал как-то в Тулу к знакомому мастеру на автосервис машину починить, и тут раздается звонок от помощника тогдашнего губернатора Тульской области Груздева: «Владимир Сергеевич хочет с вами встретиться». Соединили. Говорю ему: «Володя, я на сервисе, вид у меня не для визитов». «Да не важно, приезжайте». В местном «белом доме» охрана, секретари и прочие клерки рты при виде меня разинули — не каждый день генерала Коржакова в цитадели власти в дачных шортах и в плетенках на босую ногу увидишь.
Груздев, учитывая, что мой рейтинг в Туле так и оставался непревзойденным, предложил быть у него советником с неплохой зарплатой. Плюс военная пенсия — выходило почти столько же, сколько получал депутат Госдумы в то время. Но все когда-нибудь кончается, и по завершении работы советником тульского губернатора мои доходы вновь сократились до уровня пенсии. Но зато совесть чиста.
Если бы позволяло здоровье, больше внимания уделял бы личному подсобному хозяйству — это неплохое подспорье, испокон века птица, скотина и огород россиян выручали. В Молоково я животных сейчас не держу, есть только три десятка гусей на двоих с другом детства — это традиционная птица для той местности. Хотя в свое время были на подворье три свиньи — Раиса, Наина и Татьяна. Кормил я их по науке, уход организовал надлежащий, и хрюшки были хороши. У них ведь задача одна: морду отъедать, никаких других забот.
К слову, о Наине и Татьяне на двух ногах — они в Молоково тоже бывали. После того, как Ельцины перебрались в Москву, уже во время горбачевской опалы главы семейства, привез я их в свою деревню. Понравилось им там очень: живописные места, речка, леса вокруг — почти как на их Урале. И загорелось им в огороде покопаться, припасть, так сказать, к земле и народной доле. Отвел я им несколько соток на своем участке. И вот по весне приехали они картошку сажать: куртки, сапоги, ведра, лопаты, сто граммов водки после работы под бутерброд с колбаской — все, как положено по дачному уставу. Усталые и чрезвычайно довольные собой, Ельцины сказали перед отъездом: «Ну, теперь ждем урожая».
Однако, судя по всему, в их представлении картошка растет, как кактус в Мексике — не требует ни окучивания, ни прополки, ни навоза, не говоря уж о поливе. До осени они больше так и не появились, грядки заросли сорняком, и урожая — мелкой картошки удалось собрать совсем чуть-чуть, столько же, сколько и посадили. Но зато это позволило президентской семье многие годы всем встречным и поперечным рассказывать: «Мы — как все россияне, восемь мешков картошки сажаем, восемь выкапываем».
Молоково Ельцину приглянулось, и, как быстро увлекающийся (и быстро остывающий) человек, он отправил меня в командировку в Костромскую область.
— Езжайте, Александр Васильевич, это моя личная просьба. Закажите там два сруба, небольшие, метров десять на десять. У вас в Молоково и поставлю. Будем соседями — банька, шашлычок, грибы-ягоды. Хочется пожить в доме, где свежим деревом пахнет. Я же строитель. И в душе деревенский человек…
Ельцин отслюнявил мне из заначки тысячу рублей. Увидев мою приподнявшуюся бровь, добавил еще пару сторублевок.
— В тех краях бревно, небось, по рублю за штуку, — пробурчал начинающий дачник.
Прибыв на место в город Шарью, я провел рекогносцировку, выпил с лесниками несколько бутылок водки и быстро выяснил: даже там, в лесной глухомани, где Сусанин поляков утопил, два домика из бревна ручной рубки обойдутся тысяч в двадцать. И это — по самому скромному варианту, без наборных фронтонов, резных наличников и флюгеров-петухов. Президент бушевал, когда я ему рассказал о костромских ценах:
— Да там одни леса кругом! Они что — офонарели?!.
На этом и завершилась эпопея с желанием ЕБН выйти утром босиком в огород и съесть огурец с грядки. Реальная экономика сильно отличалась от представлений Ельцина о ней.
«Вы хорошо знаете систему охраны Московского Кремля и прилегающей территории. Когда расследовали убийство Немцова, вдруг обнаружилось, что видеозаписей происходившего на мосту почти нет. Такое возможно?»
Я не знаю, возможно ли такое сейчас. Во времена, когда я руководил Службой безопасности президента, — вряд ли. Там каждый метр пространства просматривается. В том числе и на Большом Москворецком мосту, думаю, нет места, которое не записывается с трех точек камерами с хорошим разрешением.
Для обеспечения безопасности кремлевских обитателей мобилизованы лучшие силы охраны. Хотя и у них проколы порой случаются. Вспомним хотя бы известное покушение на Брежнева в 1969 году, когда в генсека стрелял младший лейтенант Ильин из Питера. Все известные мне официальные версии и телефильмы об этом происшествии — из рубрики «В гостях у сказки». На самом деле этого Ильина спецслужбы ждали, он не свалился как снег на голову. О том, что он будет в милицейской форме, узнали в последний момент, но не успели всем сотрудн