Л. в. Бетховена,
обработанная в сорока вариациях и посвященная
своему учителю сиятельнейшим автором.
На них очень много требований и, в конце концов, это почтенное произведение появится в свет в искаженных копиях. В. и. в. сами не устоите и не откажете тем, кто попросит их. Итак, с Божьей помощью, одновременно с приношениями в. и. в. с разных концов, о чем вскоре всем будет известно, да не будет тайною также дар Аполлона (по– христиански – Цецилии). В. и. в. можете заподозрить меня в тщеславии; но уверяю, что, хотя это посвящение дорого сердцу моему и я, действительно, горжусь им, но не такова моя цель. Три издателя выразили свое желание относительно этого: Артариа, Штейнер и еще один, имени которого не припомню. Таким образом, остаются двое первых; кому же из них отдать вар.? Ожидаю на этот счет приказаний в. и. в. Они будут напечатаны на счет издателей; оба предложили это. Желательно знать только: довольны ли в. и. в. заглавием? Не придавайте этому изданию особенного значения и не считайте предосудительным. Человечество будет об этом иного мнения. Да сохранит Господь в. и. в. и да пошлет всех благ из своего рога изобилия на вашу священную главу, а мне да сохранит Бог ваше благосклонное внимание.
Вашего императорского высочества покорнейший слуга Л. в. Бетховен.
Медлинг, 31 августа 1819 г.
Да оправдает моя болезнь пред в. и. в. небрежность этого письма.
Ваше императорское высочество!
К сожалению, должен признаться в своей вине. Я вышел из дома вчера в первый раз и чувствовал себя довольно хорошо; но я забыл или пренебрег тем, что мне, как выздоравливающему пациенту, следует возвратиться домой пораньше; поэтому пришлось вновь испытать припадок. Сегодня останусь дома и, вероятно, завтра буду вполне здоров, а следовательно явлюсь к услугам моего уважаемого высокого ученика. Прошу в. и. в. не забывать произведений Генделя, так как они служат лучшей пищей для вашего зрелого музыкального духа и со временем вызовут поклонение этому великому гению.
Вашего императорского высочества верный и покорнейший слуга Людвиг ван Бетховен.
Ваше императорское высочество!
Неотложное дело мешает мне прийти к вам сегодня вечером, в обыкновенное время. Вероятно, приду к в. и. в. попозже, около 7 часов, если вы не собираетесь в театр. Ожидаю ваших приказаний по сему предмету и остаюсь
Вашего императорского высочества покорнейший Людвиг ван Бетховен.
Ваше императорское высочество!
Прошу простить мое отсутствие еще в течение нескольких дней. Во-первых, я нездоров; во-вторых, должен окончить неотложную работу по композиции; к сожалению не могу отложить их, потому что работа такого рода. Ведь вы уверены, что я служу вам с безграничным рвением; тем не менее чрезвычайное обстоятельство мешает мне в настоящую минуту выполнить свое стремление в отношении к вам. Не позже, как через 4 дня я к вашим услугам.
Вашего императорского высочества покорнейший
Людвиг ван Бетховен.
Ваше императорское высочество!
Вскоре после моего последнего посещения почувствовал я себя плохо. Я сообщил об этом в. и. в., но так как в моих домашних делах произошло много перемен, то письмо это так же, как и другое, не дошло до в. и. в… В них я просил извинения, так как надо было скорее окончить некоторые работы, из-за которых даже месса была на время отложена. Поверьте, в. и. в., что виною всему стечение обстоятельств. Сейчас не время излагать подробности всего этого. Но я сделаю это при случае, чтобы не вызвать незаслуженных нареканий в. и. в. Мысленно я всегда стремлюсь к вам и очень надеюсь, что, наконец, обстоятельства настолько изменятся, что я еще с большим рвением займусь развитием вашего дарования. Я думаю, что в. и. в. уверены в искренности моего намерения и не сомневаетесь в том, что только непреодолимые препятствия лишают меня возможности быть близ моего высокочтимого, дорогого моему сердцу и любезного князя. Только вчера узнал об участи обоих писем. Это письмо доставлю сам, потому что не доверяю своей прислуге. Сегодня явлюсь после обеда, в половине 5-го. Шлю глубокую благодарность за милое письмо в. и. в. ко мне. В. и. в. оказываете мне такое внимание, которое может только усилить и возвысить стремление к добру.
Целую руки в. и. в. и остаюсь в. и. высочества верный и покорнейший слуга
Л. в. Бетховен.
19 декабря 1819 г.
Ваше императорское высочество!
К сожалению, принужден я отказаться от удовольствия служить в. и. в. сегодня вечером, так как не мог назначить другого времени для совещания по делу моего племянника; завтра явлюсь к в. и. в. в половине 5. Что касается самого дела, то я уверен в вашем прощении. Да положит Небо всему конец; я слишком много страдаю от всего этого.
Вашего императ, высочества вернейший и покорнейший слуга Л. в. Бетховен.
Ваше императорское высочество!
Покорнейше прошу познакомить его импер. высочество эрцгерцога Людвига с нижеследующими обстоятельствами. В. и. в. помните, что я говорил о необходимости удалить племянника от матери. Я хотел подать прошение об этом е. и. в. эрцгерцогу Людвигу. До сих пор не было еще никаких препятствий, так как все инстанции, через которые дело прошло, были солидарны; главными между ними являются: полицейское управление, высший опекунский совет, а также опекун; все они согласны со мной в том, что для нравственности моего племянника ничего не может быть полезнее, как возможно более удалить его от матери. Я отправляю его в Ландсхут, где он будет учиться под наблюдением заслуженного и знаменитого профессора Зайлера; что же касается воспитания его, то у меня имеются там родственники, и в этом отношении я могу быть также уверен в благоприятных последствиях. Так как до сих пор, как я сказал, не было еще препятствий, то я не хотел беспокоить е. и. в. эрцгерцога Людвига. Но, как я слышал, мать моего племянника собирается просить аудиенцию у е. и. в. эрцгерцога Людвига, чтобы воспрепятствовать моим намерениям. Она готова оклеветать меня, но я надеюсь, что всякая клевета будет опровергнута известным всем образом жизни моим и потому решаюсь я просить в. и. в. дать таковой обо мне отзыв е. и. в. эрцгерцогу Людвигу. Личность матери моего племянника такова, что судебные учреждения объявили ее совершенно неспособной к опеке над своим сыном. Вследствие своей испорченности она уже много повредила своему бедному сыну. Поэтому все согласны с тем, что ребенка надо совершенно устранить от ее влияния, такова возмутительная сущность всего дела; поэтому прошу в. и. в. замолвить слово перед е. и. в. эрцгерцогом Людвигом, чтобы он не обращал внимания на клевету этой женщины, стремящейся свергнуть своего сына в пропасть, из которой не может быть спасения. Справедливость, охраняющая каждого в нашем праведном отечестве, распространяется также на нее; но именно эта же справедливость разбивает все ее враждебные показания. Решение судей было согласно церковным наставлениям, указанным в 4-ой заповеди и требовало удаления сына. Нелегко воспитателю действовать согласно этой заповеди и воздержать сына от такого же греха. С целью исправления этой необыкновенной матери было оказано много снисхождения, великодушия, но напрасно. В случае необходимости я могу составить об этом доклад е. и. в. эрцгерцогу Людвигу и надеюсь найти справедливость при заступничестве моего милостивейшего государя в. и. в., эрцгерцога Рудольфа.
Вашего императорского высочества покорнейший слуга
Людвиг ван Бетховен.
Ваше императорское высочество!
Я крайне сожалею, что не могу явиться сегодня, вследствие катарального состояния, обострившегося от дурной погоды, а также по причине спешной работы, которую надо отправить с оказией. Завтра, наверное, вновь явлюсь к в. и. в. и вероятно после обеда в 5 часов, так как в. и. в. видимо сами всегда заняты, и с удовольствием проведу несколько часов у в. и. в.; если в. и. в. согласны, то покорнейше прошу ответить тотчас же через подательницу сего. Покрывшееся тучами небо надеюсь вскоре прояснится, а с ним дух и тело вашего ими. высочества верный покорнейший слуга
Бетховен.
Ваше императорское высочество!
Я хотел быть у вас, но мне сказали, что вы, кажется, нездоровы; тем не менее в воскресенье вечером я пошел справиться, так как меня уверяли, что в понедельник в. и. в. уедете. Справившись, я немедленно ушел, так как не привык торчать в прихожей, хотя, как я заметил, г. камердинер хотел мне сообщить еще что-то; к сожалению, я после обеда в понедельник узнал, что в. и. в. отправились в Ольмюц. Признаюсь, это было мне в высшей степени неприятно; но уверенность в том, что я ни в чем не провинился, подсказала мне, что подобные случаи не редки в жизни, и нечто подобное случилось со мною теперь. Я полагал, что в. и. в. до того обременены церемониями и новизной впечатлений в О., что для иных занятий не можете уделить времени, не то, конечно, поспешил бы предупредить в. и. в. письмом. Не откажите, в. и. в., милостиво уведомить меня: долго ли вы останетесь в О. Здесь говорили, что в. и. в. прибудете сюда обратно к концу мая; но несколько дней тому назад я слышал, что ваше выс. останетесь в О. полтора года. Поэтому может быть я распорядился неправильно; конечно, в отношении своих дел, а не в отношении в. и. в. Как только получу об этом уведомление, то выясню дальнейшее; во всяком случае, прошу в. и. в. не обращать внимания на множество слухов обо мне; я слышал уже кое-что здесь; все это сплетни, которыми хотят оказать услугу в. и. в. Если в. и. в. называете меня одним из наиболее милых вам существ, то могу уверить, что в. и. в. для меня одно из самых драгоценнейших существ в мире. Хотя я не царедворец, но все же надеюсь, что в. и. в. узнали меня настолько, чтобы не подозревать во мне личных выгод, а заметить истинную глубокую привязанность к вашему выс., всегда воодушевляющую меня и приковывающую к вам. Да, Блондель уже давно найден, если же не найдется для меня на свете Ричарда, то Господь будет моим Ричардом. Мне пришла, кажется, прекрасная мысль устроить квартет. Если в О. они уже вполне обычны, то можно бы устроить нечто необыкновенное и высоко музыкальное. Если, согласно вышеупомянутым слухам, в. и. в. вернетесь сюда в мае; то советую приберечь до того времени для меня ваши духовные детища, потому что я предпочитаю впервые услышать их в вашем исполнении. Если же действительно пребывание в О. должно продолжаться так долго, то я приму их с величайшим удовольствием и постараюсь довести в. и. в. до высочайшей вершины Парнаса. Да сохранит Бог в. и. в. в полном здравии на благо человечества и, в особенности, ваших почитате