рить вместе с опекуном. Не заставляй меня более расстраиваться, это легко, но причиняет мне страдания. В конце концов, опять услышу: «вы все же очень хороший опекун» и т. п. Если бы ты был хоть немного вдумчивее, ты держал бы себя иначе. Ну, а теперь относительно этой подлой прислуги. Вчера кухарка ушла и сейчас же снова вернулась, как все это случилось, не могу добиться от старой ведьмы, она теперь опять улыбается и ни за что не хочет сознаться в том, что счеты ее были неправильны. Что ты скажешь об этом?..
Баден. Дорогой мальчишка!
Сегодня вечером получил я твое письмо, и можешь себе представить, сколько смеялся. То, что сделали в Майнце, не в порядке вещей; но раз это уже свершилось, то не беда. Наша эпоха требует людей сильных духом, которые могли бы бичевать эти мелочные, злобные, жалкие и подлые души, хотя я враг нанесения обиды кому-нибудь. С моей стороны было шуткой, а не умыслом, видеть что-либо подобное в печати.
Справься немедленно в магистрате относительно порядка для обмена облигаций на ротшильдовские выигрышные билеты, надо обратиться для этого в магистрат (а не к высшему опекунскому совету). Будь честен, будь добр; пред тобою пример того, как чествование достойных людей вызывает всеобщее удовольствие. Будь моим дорогим и единственным сыном, наследуй мои добродетели, но не недостатки. Впрочем, человеку свойственно ошибаться; лишь бы у тебя не было худших недостатков, чем у твоего истинного, обнимающего тебя верного отца.
Сообщи мне также относительно воскресного разговора, относительно двора, это нечто придворное, причем нужно быть осторожным, Хольц сегодня не явился. Если бы ему можно было верить.
Сегодня пятница, завтра суббота.
С этим явится сатана, ее безумие и кипучая свирепость сегодня немного притихли. Во всяком случае, если она обратится к тебе, то направь ее ко мне послезавтра. Всю неделю я страдал и мучился, точно какой-нибудь святой угодник. Прочь это негодное мужичье! Какая насмешка над нашей культурой: приходится прибегать к помощи людей, которых презираем, которых принуждены держать близ себя. Пойди с нею завтра за сельтерской водой к Karolinen-Thor, как в прошлый раз. Если малая посуда такая же точная, как и большая, то можно взять ее, но я думаю, что скорее можно поручиться за большую. Это зависит от вашей сообразительности, от вашей понятливости и т. п. Итак, прощай, дорогой сын. Постарайся, чтобы нам дали настоящую, а не искусственную сельтерскую воду; пойди вместе, не то Бог весть что я получу. Ну, прощайте, шалопай; мы расположены к вам до некоторой степени. Послезавтра в 8 часов ожидаем вас; в завтраке не будет недостатка; если только не будут по обыкновению кормить меня завтраками. Ну их, племянников шалопаев, убирайтесь, будьте моим сыном, моим любимым сыном, adieu.
Целую вас ваш верный отец как всегда.
Старая карга явится с этим; она дала тебе перья, а ты опять солгал – о горе! Прощай, ожидаю от тебя только сообщения относительно книги. Она идет сегодня к Кате; ей некогда заниматься глупостями. Да избавит Бог меня, libera me domina de illes etc.
Дорогой сын – дорогой мальчик.
Надо попытать счастья. Я заметил уже в Лихновском (покойном), что эти так называемые высокопоставленные господа недовольны, если артист – человек состоятельный, хотя и без того он равен им. Вот такой же случай – votre altesse! В тексте иногда М. А. – Адрес: a son Altesse Monseigneur le prince etc. – быть может он обладает той же слабостью. Посылаю при сем уже подписанный мною лист, можешь еще прибавить, что ему не следует смущаться газетной болтовней, которая прославляла бы меня, если бы только я захотел этого. В первый раз квартет не удался, потому что его играл Шупанциг, толщина которого требует теперь больше времени, чем прежде, для изучения пьесы; многие другие обстоятельства также содействовали неудаче, о чем я предупреждал. Хотя Шупанциг и двое других получают пенсию от князя, но квартет уж не таков, каким был, когда все были постоянно вместе. Зато квартет был шесть раз исполнен превосходно другими музыкантами и был принят с огромным успехом. В один вечер он был сыгран дважды подряд и еще один раз после ужина. Один скрипач, по имени Бем, будет играть его в своем концерте, да и теперь приходится мне постоянно отдавать его разным лицам. В письме к Петерсу в Лейпциг о большом квартете – поспеши с этим, чтобы поскорее получить от него ответ. Такие фатальности необходимы, так как мы должны бороться. Запечатай письмо это к брату и на почту. Пусть портной достанет для меня санклотин на брюки, сделает их достаточно длинными, но без ремней, кашемировые и суконные брюки; пальто также можно взять у Вольфа. Лавочка сапожника в городе, на Spiegelgasse, сейчас же напротив, как войти из Грабена, его зовут: Magnus Senn, дом № 1093. Пойди к Хенигштейну и будь откровенен, чтобы знали, как поступил этот негодяй; хорошо было бы сообщить о письме к Голицыну. Я думаю, что следовало бы поискать для тебя чего-нибудь другого на зиму, об этом мы еще поговорим. В субботу, прежде чем приехать, сходи еще в Naglergasse справься о бритвах, ты мог бы их отдать раньше; старуха же наделала с ними только глупостей. Вчера, во время поездки сюда, я встретил в Нейдорфе Клемана, Линке, Хольца, Рсчашека. Они все были здесь у меня, когда я был в городе; они хотели опять получить квартет. Хольц приехал даже из Нейдорфа снова сюда, ужинал у меня, и я дал ему опять квартет.
Привязанностью опытных музыкантов не следует пренебрегать; она даже доставляет удовольствие. Как только поговоришь с Хенигштейном, напиши мне сейчас же. На увертюре в С сделай посвящение Голицыну. Если X. возьмут на себя пересылку, то отдай им, только заверни. Бог с тобою. Итак, непременно жду от тебя письма, дорогой сын, Господь с нами.
Скоро настанет конец твоему верному отцу
Прощай, бродяга!
NB. В письме Голицыну следует напомнить относительно увертюры, что уже объявлено о том, что она выйдет в печати с посвящением ему.
Карл ван Бетховен
Дорогой сын!
Это письмо сейчас же к псевдо-брату, припиши еще что-нибудь. Так продолжать нельзя: сегодня ни супа, ни говядины, ни яйца, в заключение ростбиф из ресторана.
Недавно Хольц оставался здесь, не было вечером почти ничего съестного, она ведет себя при этом дерзко и неприлично. Я ей сегодня объявил, что буду терпеть ее только до конца месяца.
На сегодня больше ничего. В магистрате мне нужно только написать записку, по которой ты можешь получить деньги. Кстати, спроси там, как обменять облигации на ротшильдовские билеты. На сегодня не скажу больше ничего; прибавлю только, что считаю тебя своим дорогим сыном, заслуживающим этого. Ты ведь знаешь, как, в общем, я малотребователен в отношении этого жалкого питания, но все же это слишком невыносимо; к тому же каждую минуту грозит опасность быть ежедн. отравленным.
Прощай! Береги свое здоровье в такую жару. Дорогой сын! будь здоров. Избегай всего, что может истощить уменьшить твои юношеские силы. Прощай. Ах, Боже, беседа была бы лучше.
Твой всегда твой верный, прижимающий тебя к своей груди отец.
Дорогой сын!
Ты поймешь все из прилагаемого, напиши это письмо Шлезингеру.
К… Шлезингеру в Берлин.
Передать в музыкальную и книжную торговлю Шлезингера.
Составь кое-что получше: я думаю, что можно рассчитывать на 80 #. Если надо, повремени с письмом к Голицыну, но письмо к Шлезингеру отправь в субботу. Пакет получишь. Прошу тебя привезти мне мыла для бритья и, по крайней мере, пару бритв. У точильщика имеются здесь тоже по 2 фл.; если нужны расходы кроме хозяйственных, то ведь ты получаешь всегда слишком много денег.
Напрасно все; венец всегда остается венцем. Я был рад, когда мог помочь моим бедным родителям. Какая разница с тобою, в отношении тебя ко мне, прощай, легковерный!
Твой верный отец.
Привези опять газет.
На этот раз у тебя много дела, но до воскресенья, конечно, напишешь. Не льсти же несчастному в
Он слабый патрон и т. д.
Обнимаю и т. д. – не лучше!
Баден, 15-го июля.
Дорогой сын!
В письме к Шлезингеру следует еще спросить, в Берлине ли князь Радзивилл. Относительно 80 # можешь написать также, что они должны быть выплачены только в к. гульденах, каждый # по 4 флор. 30 кр.; впрочем, предоставляю это тебе; ведь для него это немного, у него Франция и Англия. Относительно 4-месячного векселя ты должен тоже изложить точнее. Какой-нибудь Майзедер получает от Артариа 50 # за вариации для скрипки. Во всяком случае дай понять, что мое болезненное состояние и т. п. и обстоятельства заставляют меня теперь быть особенно требовательным, мне тяжело торговаться, но приходится. Как мне жутко быть опять одиноким среди подобных людей! Отправь же письмо к брату, чтобы возвратить книгу. Что за выходка! Хотелось бы также хоть немного полечить слух. Здесь время позволяет; что за несчастное состояние; такого брата! Горе, горе! Прощай, сердечно обнимаю тебя,
твой верный отец.
Исполни все, вставай раньше, это поможет тебе. Если не можешь, то не приезжай в воскресенье; в таком случае напиши, потому что если сможешь приехать в воскресенье, то переговорим обо всем; теперь не стоит.
Дорогой сын!
В этом письме найдешь все указания. Будь умерен, счастье венчает мои труды; не делай себя несчастным, следуя своим ошибочным взглядам; отчеты о произведенных тобою расходах должны быть правильны и точны; оставь пока театр; слушай своего руководителя и отца, слушай того, чьи мечты и помыслы всегда заняты твоим нравственным развитием, а не только обыденной жизнью. Этот г-н Таль придет к тебе, он увидится также с Хенигштейном. Ты можешь дать ему, по усмотрению, увертюру. Он останется здесь три недели; ты можешь пригласить его сюда к обеду, конечно, в воскресенье, когда известный плутишка тоже будет здесь; конечно, пораньше в экипаже, который я пришлю. Держи себя с ним как можно любезнее: искусство и наука связывают лучших благороднейших людей, твоя будущая деятельность также требует этого. Если время позволяет, то возьми фиакр и отправься к Рампелю. Относительно переписки квартета можешь сказать ему, что я теперь пишу совсем не так, как во время болезни, более четко, и что этот квартет надо теперь же переписать 2 раза; в таком случае пришлю его. Здесь один предложил тоже свои услуги, но не знаю, годится ли. Древу Христову или щепке от Древа христова не хочу сразу поручить многого.