Итак, мой милый Глейхенштейн, возлагаю на тебя заботу об одном из моих лучших, испытаннейших друзей. Тем более что твои дела устанавливают некоторую связь между вами, и ты можешь упрочить эту связь, давая ему понять, как можно чаще, что ты заботишься о нем; что тебе легко тем более, что он к тебе хорошо расположен. Но твое благородное сердце, мне хорошо знакомое, не нуждается в указаниях. Постарайся же ради меня и ради твоего доброго Брейнинга. Обнимаю тебя от всего сердца.
Бетховен.
Вот, друг мой, письмо к Винтеру. Во-первых, в нем сказано, что ты мой друг; во-вторых, кто ты таков, а именно: имп. – кор. придворный секретарь; в-третьих, что ты не знаток музыки, но тем не менее поклонник всего прекрасного и высокого. Поэтому я просил капельмейстера, в том случае, когда это будет зависеть от него, дать тебе также работу. Вот тебе совет: покажи себя в деле сколько-нибудь ревностным; это относится к области политики, в которой твой друг мало смыслит. Может быть, это пригодится тебе в Мюнхене для чего-нибудь другого. А теперь прощай, милый друг! Счастливого пути! Вспоминай иногда меня! Поклонись братцу!
Твой истинный друг Бетховен.
Воспользовавшись походом Наполеона в Испанию, Австрия подняла Баварию и Тироль против французского ига, но при первых же криках немцев о свободе Бонапарт появился под стенами Регенсбурга, разбил, отбросил австрийскую армию и направился к Вене. Его апостолическое величество, император, со всей семьей и с эрцгерцогом Рудольфом, со всем двором, со множеством сановников бежал из столицы 4 мая 1800 г., а через несколько дней Земмеринг, Деблинг, южные и западные предместья ее были заняты войсками Ланна и Бертрана. В столице Австрии правительство стало устраивать патриотические манифестации, в театрах ставились «народные» спектакли, долженствовавшие вызвать геройский пыл обывателей, в зале Редута выступила Анна Мильдер (Хауптман) в аллегорическом одеянии «Австрии» и пела воинственные песни на слова Коллина; Бетховен также не избежал порыва патриотизма и принес ему в дань несколько пьес для военного оркестра: «марш богемских добровольцев, предводимых эрцгерцогом Антоном» (марш этот вошел в состав пьес, написанных Бетховеном в 1810 году для придворных торжеств в Лаксенбурге); Марш-Заря (сер. 25, № 288) и не изданный марш F-dur. Оборона Вены была возложена на эрцгерцога Максимилиана, в распоряжение которого даны 16 тысяч регулярных войск, городская милиция и несколько батальонов из добровольцев, в числе которых было много студентов и артистов; предложение французов о сдаче было отвергнуто, и в 9 часов вечера 11 мая первая бомба влетела в центр столицы Австрии: 20 гаубиц, установленных против Каринтских ворот, близ оперного театра, обстреливали одну из главных улиц и прилегающие дома, среди которых находилась квартира Бетховена. По примеру соседей, покинувших свои жилища и искавших спасения в безопасных углах центральной части города, композитор отправился к своему брату Карлу в Раухенштейнгассе, в погребе которого зарылся в подушки, чтобы не слышать канонады, не только раздражавшей его сильно, но способной совершенно погубить его больные органы слуха.
Недолго продолжалось упрямство осажденных: на следующий день, 12 мая, на крепостном валу взвился белый флаг, и временные обитатели подземелий разбрелись по своим квартирам. Взятие Вены не прекратило военных действий: вскоре последовали известные сражения при Эслингене и Ваграме, а столица лишь платилась контрибуцией, разорившей не одну бюргерскую семью.
Незадолго перед тем Бетховен получил полугодичный оклад от эрцгерцога Рудольфа и князя Лобковича (по-русски пишут обыкновенно Лобкович, хотя правильнее было бы писать Лобковиц (Lobkovitz); третий покровитель, князь Кинский, покинувший Вену в феврале, находился при армии, и мысли его были заняты, конечно, не пенсией бедному музыканту. Впрочем, кошелек его имел достаточную плотность; лишь вступление французов, чрезмерные налоги и небывалая дороговизна предметов первой необходимости стали вызывать усиленные расходы и расстройство в финансах композитора; друзья, приятели, меценаты, которые не отказали бы в ему помощи, давно покинули Вену; Лихновские, Вальдштейны бежали в свои имения; графиня Эрдеди выехала в свои поместья (в Кроации), Цмескаль также отсутствовал; оставался, кажется, один Брейнинг, разделявший участь остального населения, оторванного от всего мира валами и бастионами, лишенного даже почтового сообщения. До конца июля обыватели не смели выйти из городских ворот, и Бетховен, еще весной переселявшийся обыкновенно на дачу, в предместья, принужден был теперь скитаться по улицам столицы, мимо опустелых дворцов, среди толпы незнакомых грустных обывателей.
Когда бряцает оружие, то муза молчит. Ничего выдающегося за это время Бетховен не создал. Напрасно издатель Томсон прислал (23 сентября 1809 года) из Эдинбурга 43 шотландских песни с предложением немедленно написать (за 10 фунтов стерлингов) аккомпанемент для фортепиано или арфы со скрипкой и виолончелью. Приняв заказ, композитор ограничился эскизами, и только обработка двух начатых произведений вызвала в нем некоторый интерес; то были соната ор. 81 и концерт Es-dur, op. 73.
Соната ор. 81, как уже было упомянуто, состоит из трех частей с такими заголовками: прощание, отсутствие и возвращение; эти клички побудили многих известных критиков, биографов и виртуозов трактовать сонату, как иллюстрацию к трогательному роману, где влюбленные герои испытывают тягость расставания, страдают в одиночестве, мечтая об объятиях и поцелуях, наконец, встречаются и навеки соединяют свои сердца. Подобная басня была настолько заманчива для поклонников программной музыки, что даже после того, как были опубликованы подробные заголовки автографа: «Прощание, Вена 4 мая 1809 г., день отъезда моего уважаемого эрцгерцога, его императорского высочества, князя Рудольфа; возвращение его императорского высочества, моего уважаемого эрцгерцога, князя Рудольфа, 30 января 1810 года»; даже после того, как Эд. Ханслик остроумно высмеял неудачных фантазеров, все еще появились романтического свойства комментарии к этой сонате. В техническом отношении произведение это долгие годы считалось весьма трудно исполнимым, а обилие разнообразных звуковых красок поражало слушателя, что, вероятно, навело Бирея на мысль переложить сонату на оркестр, в каковом виде ее называли «десятой» симфонией Бетховена.
Молчание музы, вызвавшее пересмотр и отделку некоторых уже готовых произведений, навело также учителя на мысль заняться немного педагогией и, так сказать, текущими делами: к этому тревожному времени относится работа Бетховена по сбору материалов для занятий со своим учеником, эрцгерцогом Рудольфом; материалы заключались в выборе пьес из произведений Ф. Э. Баха, Фукса и Альбрехтсбергера для теоретических упражнений эрцгерцога.
В конце лета Бетховен получил от Брейткопфа и Хертеля посланные им давно для печати композиции, в том числе виолончельную сонату ор. 69, посвященную барону Глейхенштейну; передавая последнему первый печатный экземпляр сонаты, автор сделал на обложке соответственную надпись, заканчивающуюся словами «inter lacrimas et luctum»; быть может, выражение это – «среди слез и скорби» – относилось к осаде Вены или же к смерти старца Гайдна, сраженного нервным ударом при первом громе канонады; 26 мая Гайдн еще мог сесть за клавесин и дрожащим голосом пропеть строфы созданного им немецкого народного гимна, а 31 мая ночью приятели стояли уже перед трупом творца «Сотворения мира».
Вскоре по восстановлении почтовых сношений Вены и почти одновременно с посылкой от Брейткопфа и Хертеля, Бетховен получил из Голландии диплом на звание члена академии, весьма польстивший самолюбию композитора.
Амстердам, 9 августа 1809 года.
Секретарь четвертого отделения
Королевской Академии наук,
литературы и изящных искусств.
Господину Л. ван Бетховену.
Члену-корреспонденту названного отделения.
Милостивый Государь.
Четвертое отделение Королевской академии наук, литературы и искусства избрало вас членом-корреспондентом, о чем имею честь сообщить.
Отделение не сомневается в том, что ваше чрезвычайное дарование окажет содействие великой цели, предначертанной академии его величеством.
Честь имею засвидетельствовать почтение,
Милостивый Государь, вашего покорного слуги
К. И. Росс.
Глава VII1809–1812
Знакомство с Беттиной Брентано (Арним). – Опять сердечное страдание. – Намерение покинуть Вену. – Поездка в Теплиц. – Знакомство с Гете и Тидге. – Оперные замыслы. – Переговоры с Дрибергом, Трейчке, Хаммер-Пуршталем, Кернером и друг. – Открытие нового театра в Будапеште. – Амалия Зебальд. – Вновь увлечение. – Поездка к брату Иоганну в Линц. – Переписка с издателями.
Единственным выдающимся произведением Бетховена, созданным в период увлечения Терезой Мальфати, был «Эгмонт» (ор. 84), ряд отдельных пьес, иллюстрирующих трагедию Гете; сюда входят: 1) известная всем увертюра, яркая по содержанию, прелестная по форме, отражающая, как в зеркале, доминирующее настроение всей трагедии; 2) песня Клары (1-е д., 3-я сцена, «Гремят барабаны»); 3) вторая песня Клары (3-е д., 2-я сцена, «И веселых, и тяжелых»); 4) четыре антракта; 5) смерть Клары; 6) видения Эгмонта и 7) «Победная симфония», или финал, раздающийся за последними словами Эгмонта, призывающего народ к восстанию за независимость; этот финал представляет собой также заключительную часть увертюры. Впоследствии появились два текста к музыке «Эгмонта», позволяющие ставить ее самостоятельно, без трагедии Гете. При первом исполнении этого произведения, 24 мая 1810 года, роль Клары играла молодая и необыкновенно красивая артистка Антонина Адамбергер; в 1817 году эта даровитая артистка вышла за известного археолога Арнета; в 1867 году она так описывала Тайеру подробности первой постановки «Эгмонта» с музыкой Бетховена:
«Тогда я была молоденькой девицей, постоянно смеющейся и глупенькою, не способною понять значение великого человека, с которым меня познакомили, и присутствие которого нисколько меня не смущало.